— Как это не было! — с напором продолжал он. — Просто в музей ходили факультативно.
— Факультативно? — переспросила Генриетта Густавовна.
— Ну! — усилил натиск Иван. — Понимаешь, ба, до-бро-воль-но! Кто не хотел или не мог, отказался. А мы пошли! Потому что нам интересно.
— Вижу, как тебе интересно, — покачала головой бабушка. — Ничего даже мне рассказать не можешь.
— Просто у меня башка переполнена впечатлениями и информацией! — проорал Иван прямо в ухо бабушке. — А если не веришь, то вот. Гляди!
И Ваня сунул под нос ошалевшей Генриетте Густавовне билет в Пушкинский музей.
Глава IV ФОТОГРАФИЯ
Два часа кряду ребята тщетно дожидались сигналов от Луны. По прошествии этого времени они начали перезваниваться, выясняя друг у друга, не подавал ли о себе знать Павел. Особенно возмущался Герасим. По его глубокому убеждению, Пашка уже давно установил адрес, а теперь просто тянет время.
Прождав еще час, Каменное Муму не выдержал и самолично набрал телефон Луны.
— Пока глухо, — сообщил Павел.
— Почему? — осведомился Герасим.
— Да предок уже дома, — тихим голосом сообщил Луна. — Пришел и уселся за компьютер. Чего-то ему там срочно нужно сделать в спокойной обстановке. Я было к нему сунулся, но он рычит.
— Вечно им что-то нужно совершенно не вовремя, — проворчал Герасим.
— Ничего не поделаешь, — с тяжким вздохом отозвался Луна. — Боюсь, придется до завтра ждать. По-моему, предок намылился до самой ночи работать.
— Может, попозже удастся? — не терял надежды Герасим.
— Сомневаюсь, — вынужден был разочаровать его Павел.
— А ты не сомневайся, — строго изрек Каменное Муму. — Маленький, что ли? Учи тебя. Подождешь, пока предки улягутся, и за компьютер.
— Знаешь, — разозлился Павел. — Я тебе в следующий раз самому посоветую такое сделать.
— В комнате у твоего предка? — впал в некоторое замешательство Герасим.
— Нет. В комнате твоего дедушки Льва-в-квадрате, — откликнулся Павел. — Вот он как-нибудь ляжет спать, а ты у него там обустройся за компьютером. Посмотрим, что получится.
— Ты, Луна, прекрасно знаешь, — ответил Муму, — у нас дома компьютера нет. Дедушка считает, что в квартире они вредны для здоровья. У отца моего ноут-бук, так он от деда его в шкафу прячет.
Луна усмехнулся. С тех пор как Льва-в-квад-рате «ушли» на пенсию из руководителей крупной научной лаборатории, где, по слухам, у него все ходили по струнке или стояли по стойке «смирно», он превратился в настоящего домашнего террориста. Особенно доставалось Каменному Муму. Ведь он больше других членов семьи бывал дома, и дедушка щедро обрушивал на него нерастраченную энергию.
— В общем, сам понимаешь, Герка, лезть в комнату к предкам ночью совершенно невозможно, — продолжал Павел. — Поэтому наберитесь терпения до завтра. И я наберусь.
— Тогда постарайся до уроков, — строго напутствовал Герасим.
— Слушай, Павел, — крикнул из своей комнаты отец. — Ты долго еще на телефоне будешь висеть? Мне срочно нужно.
— Сейчас, па. Минуточку, — откликнулся сын.
— Не везет так не везет, — с досадой пробормотал Герасим.
— Именно, — подтвердил друг. — Пока. До завтрашнего утра.
Словом, Команде отчаянных пришлось ждать. Наутро Павел опять разочаровал их. И зачем только они торопились к его подъезду!
— Понимаете, — смущенно объявил Луна, — предок вчера и впрямь почти всю ночь проработал и теперь отсыпается. А в контору свою пойдет только после обеда.
— Ну ничего себе, — с таким осуждением произнес Герасим, будто Иннокентий Павлович был лично перед ним виноват.
— Попытаюсь сразу после уроков, — пообещал Павел. — Тогда предки точно уже уйдут.
Остальные лишь вздохнули. Вся компания направилась к школе.
— Эй! Эй! — нагнала их возле самой «Пирамиды» Дятлова. — Ваня, — с предыханием добавила она, — я тебе вчера звонила, почему ты не перезвонил? Твоя бабушка обещала передать.
— Она передала, — покраснел Иван. — И я пробовал тебе дозвониться, — на ходу сочинял он, — но у вас было занято.
«Та-ак, — с ужасом отметила про себя Маргарита. — Оказывается, эти двое уже перезваниваются». Варя, кажется, подумала о том же самом. Во всяком случае, очень выразительно посмотрела на подругу. «Да, Варька совершенно права, — продолжала размышлять Марго. — Дятлову надо срочно от нас выдавливать. Но пока мы не завершим газету — это невозможно. Значит, следует поскорей завершить».
— Ребята! — словно бы подыграла ей Наташка. — А давайте сегодня газету закончим. Иначе весь смысл в ней теряется. Потому что, если мы впритык под самый Новый год ее вывесим, она только два дня проживет, а дальше — каникулы. А после каникул ее снимут, потому что праздники прошли.
— Совершенно согласна! — с воодушевлением поддержала Марго.
— Привет, — подбежал к ребятам Баск. — Вы чего тут обсуждаете?
— Да насчет газеты, — затараторила Дятлова. — Никак не удается закончить. Они все время заняты. Но ведь жалко. Опоздаем. Столько труда пропадет. Она же такая интересная получилась.
— Ребята, — посмотрел на Команду отчаянных Сеня, — вы чего, серьезно?
Пока родители Баска были на отдыхе, он жил не как обычно в загородном доме, а в московской квартире. И принял очень активное участие в создании новогодней газеты. И, естественно, ему теперь стало обидно, что все труды могут пойти насмарку.
— Я бы сам вам помог, — продолжал Баск. — Но вы же моего предка знаете. За мной после уроков заедут и увезут.
— Не расстраивайся. Все будет о'кей! — заверила Марго. — Сегодня же после уроков займемся.
Остальные не возражали. Чем просто так дожидаться, пока Луна добудет необходимые сведения, лучше закончить газету. Тем более что никто из Команды отчаянных толком не знал, как потом пойдет расследование. Вдруг на него придется тратить все свободное время. Тогда газета действительно пропадет. А это было бы и впрямь жалко, ибо многие материалы для нее добывались почти с риском для жизни если не создателей, то окружающих.
— Значит, сегодня после уроков опять у тебя, Марго? — осведомилась Наташка.
— Да, — не глядя на нее, откликнулась Маргарита.
— Вы уж там постарайтесь, — напутствовал Сеня. — А уж повесим завтра все вместе. Представляю, какая ржачка будет.
— Это уж точно, — с мрачным видом кивнул Герасим, который по-прежнему ни о чем не мог думать, кроме таинственного адреса.
— Кстати, — хлопнул себя по лбу Баск. — Мы же совсем забыли тебя, Муму, с попугаем снять.
Муму поморщился. Он-то как раз очень рассчитывал, что об этой глупой и непродуктивной, с его точки зрения, затее никто больше не вспомнит.
— Что же делать? — растерянно посмотрел на друзей Сеня. — Я сегодня никак не смогу.
— Не волнуйся, — успокоила Марго. — Мой папа как раз недавно себе на день рождения подарил новый «Полароид». Вот я нашего Герочку с Птичкой Божьей сегодня и щелкну.
— Отлично, — обрадовался Баскаков. Герасим снова поморщился. А Варя не удержалась от комментария:
— А под снимком сделаем подпись: «Ну что, брат? Как дела?»
Все, кроме Каменного Муму, расхохотались.
Герасим все-таки очень рассчитывал, что до конца уроков «дурацкий замысел Баска» забудется. Однако Сеня, уже залезая под мрачным взглядом охранника в поданный к школе джип, вновь обратился к Марго:
— Только ты обязательно Мумушку с Птичкой сними.
Девочка подтвердила, что обязательно снимет. И, едва Герасим после обеда явился к ней в квартиру, принялась осуществлять задуманное. Помогала ей Дятлова, которая явилась к Марго прежде других.
Герасим до последнего активно сопротивлялся. Сперва он заявил, что вообще такими глупостями заниматься не собирается. Девчонки усилили натиск. А Дятлова даже упрекнула Герасима:
— Я, между прочим, от своей фотографии не отказываюсь.
— Вот именно, Муму, стыдись, — подхватила Марго. — Наташка на фотке в учительскую подглядывает. А ты просто с Птичкой сняться боишься. Тоже мне, мужчина.
— Я в этой жизни вообще ничего не боюсь, а— вынужден был заявить Герасим.
В глубине души он надеялся протянуть время до появления остальных ребят. А там кто знает. Вдруг все на что-нибудь отвлекутся. А он, Герасим, напоминать обо всей этой чуши, естественно, не станет.
Однако ребята, как назло, задерживались. А Марго, объединившись с Дятловой, дружно насела на Каменное Муму. Ариадны Оттобальдов-ны дома не было. Птичка Божья важно расхаживал по гостиной, время от времени кокетливо косясь на Наташку.
Марго вооружилась «Полароидом».
— Садись, Муму, в кресло, — скомандовала она.
Тот с неохотою подчинился.
— Слушай, — разобрал смех Маргариту. — Ты можешь физиономию приличную сделать?
— Не понимаю, что тебе не нравится? — спросил Герасим.
— Да у тебя такой вид, — вмешалась Дятлова, — будто на казнь идешь.
Герасим выдавил кривую улыбку.
— Нет, лучше как было, — посмотрела на него в объектив аппарата Марго. — Так еще хуже. Люди испугаются. И вообще, повернись в профиль.
Муму повернулся. Девчонки едва сдерживали смех.
— Гордый профиль повстанца, — весьма точно охарактеризовала Наташка выражение лица Герасима.
— Именно, — кивнула Марго. — Так сказать, «иду на вы».
— Отстань, — сквозь зубы процедил Герасим.
— Сейчас, сейчас, Герка. Еще минуточку так посиди. Натка, — повернулась она к Дятловой, — возьми Птичку и поставь на журнальный столик рядом с Муму.
— Знаешь, — замялась Наташка. — Я боюсь.
— Кого, Птичку или Муму? — не сводила Марго взгляда со свирепого лица Герасима.
— Ну, ты же сама сказала, что Птичка у вас иногда кусается, — пролепетала Наташка.
— Птичка детям не игр-рушка, — настороженно косясь на Дятлову, заявил попугай.
— Вот видишь, — на всякий случай отошла от него подальше Наташка.
— С вами свяжешься, с ума сойдешь, — вздохнула Марго. — Ладно, Дятлова. Тогда держи аппарат. Будешь снимать. Надеюсь, хоть щелкнуть-то сможешь?
— Постараюсь, — откликнулась Дятлова. — Ты только скажи куда.
— Скажу.
Марго подхватила на руки Птичку Божью и попыталась поставить рядом с Герасимом. Попугай, однако, выказал бурный протест.
— Кар-раул! — принялся хлопать крыльями он. — Пр-роиз-вол!
— Видите, он не хочет, — вновь появилась надежда у Герасима, что фотография не получится.
— Не хочет — заставим, — сурово произнесла Марго.
Попугай внезапно перестал сопротивляться и, прохрипев: «Гер-расим дур-рак», послушно замер на журнальном столике именно в профиль по отношению к объективу.
«Опять эта курица против меня выступает», — с досадой подумал Герасим, однако предпочел не делиться своими соображениями с девчонками.
— Снимай, снимай, Наташка, — тем временем скомандовала Марго.
Дятлова навела аппарат. Случайно ли удалось Птичке Божьей то, что он сделал, либо и впрямь ему была свойственна какая-то особая попугайская интуиция, но именно в тот момент, когда Дятлова нажала на кнопку, он броском атаковал нос Герасима.
Муму в последний момент увернулся. Клюв попугая щелкнул в воздухе. Дятлова не зазевалась. Снимок был сделан.
— Вот это да! — захлопала в ладоши Маргарита.
— Великолепный кадр! — вторила ей Наташка.
— Дуры! — не разделял их чувств Каменное Муму. — Он чуть мне нос не отгрыз.
— Но ведь не отгрыз, — парировала выпад Марго.
— По чистой случайности! — продолжал бушевать Герасим. — Этого вашего пернатого киллера вообще пора от людей изолировать.
«Пернатый киллер» в ответ сперва расхохотался, затем, игриво подмигнув Наташке, гордо выпятил свою попугайскую грудь и с апломбом заявил:
— Ар-ртист!
— Из погорелого театра, — с отвращением поглядел на него Муму.
— Гер-расим из погор-релого театр-pa, — с чувством собственного достоинства произнес попугай и удалился под стол.
— Покажи, что вышло? — потянулся Герасим к вылезшему из «Полароида» снимку.
Наташка посмотрела, усмехнулась и протянула было снимок Каменному Муму.
— Погоди, дай сперва я взгляну, — вклинилась между ними Марго.
Герасим попытался схватить фотографию, но Маргарита ловким движением отбросила его
руку. В это время из-под стола вылез попугай. Покосившись на уже полностью набравшее краски цветное фото, он просипел:
— Я — ор-рел! Гер-расим — тр-рус!
— Вот именно, — захихикала Дятлова. — Так и получилось.
— Вы мне покажете или нет? — взревел Герасим.
— Только из моих рук, — не давала ему схватиться за фотографию Марго.
Едва глянув, Каменное Муму позеленел. Птичка Божья запечатлелся на снимке в момент броска. Вид у него и впрямь был бравый. В отличие от Герасима, на лице которого отразились смятение и ужас.
— Отдай! — возопил Муму. — Мы так не договаривались!
— Не отдам, — отскочила в сторону Маргарита.
— Нет! Отдашь! — погнался за ней Муму. — Я против такого снимка! Вы просили меня просто в профиль сидеть вместе с этой курицей. А в действительности я тут на какого-то идиота похож.
— Ну, почему же похож, — имела неосторожность сказать Маргарита.
— Ах, ты еще издеваешься!
И, оттолкнув стоявшую у него на пути Наташку, Каменное Муму, не помня себя, кинулся на Марго. Та бросилась вприпрыжку вокруг стола.
— Ребята, перестаньте! — пыталась восстановить мир Дятлова. — Чего ты, Муму, психуешь? Такой снимок классный!
— Я вот тебе сейчас дам, классный!
Забыв на время о Маргарите, мальчик атаковал Дятлову. Та с завидной реакцией отпихнула его. Герасим, не ожидавший резкого толчка, как подкошенный рухнул в то самое кресло, где недавно позировал для фотографии.
— Вр-раг не пр-ройдет! — исторг воинственный клич Птичка Божья. — Р-решительный от-пор-р!
И, распушив перья, от чего стал казаться гораздо больше своих и так немалых размеров, попугай двинулся на Герасима.
Едва поглядев на него, Муму в мгновение ока утратил весь свой воинственный пыл и взмолился:
— Марго! Убери своего агрессора! Попугай остановился на полпути от стола, до
Герасима, издал такой звук, будто смачно сплюнул, и вынес врагу окончательный приговор:
— Тр-равоядное!
Муму поперхнулся от возмущения. И, с ненавистью глядя на Птичку, сказал:
— Молчи, опричник!
Птичка Божья явно обиделся. В его облике появилось что-то недоброе. И он вновь стал медленно, но верно надвигаться на Герасима.
— Марго, убери его! Приказываю, убери! — мигом опять впал в панику Каменное Муму.
— Я не ослышалась? Ты мне приказываешь? — чуть вздернулись уголки губ у хозяйки квартиры.
Попугай неумолимо приближался к врагу.
— Скорее! — вопил Герасим.
— Если надо, то уберу, — проявила великодушие Маргарита. — Но ты тогда согласишься, чтобы снимок был в газете.
— Черт с вами! — увидел Герасим, что попугайский клюв уже нацелен на его левую ногу.
Марго ловко подхватила Птичку на руки.
Тот посмотрел сверху на Муму и с презрением произнес:
— Э-эх. Я — ор-рел. Гер-расим — тр-рус. После чего громко засвистел свои любимые
куплеты тореадора из оперы Визе «Кармен». Дятлова уже изнывала от хохота.
— Все, Муму. Ты проиграл, — корчась, сказала она.
— Шуточки у вас, — передернул костлявыми плечами Герасим.
В дверь позвонили. Муму воспринял это как избавление.
— Ребята пришли, — пробубнил он и, словно забыв, что находится не в своей квартире, отправился открывать.
За дверью оказались Иван и Варя. — Луна пришел? — тут же поинтересовался Иван.
— Нет, — покачал головой Герасим.
— А чего это наш Мумушечка такой стран-ненький? — не укрылось его состояние от въедливой Вари. — Неужели опять с Птичкой Божьей поконфликтовал?
Герасим буркнул что-то неопределенное. Зато Птичка Божья, продолжая насвистывать куплеты тореадора, появился в передней.
— Все ясно, — хмыкнула Варя. — Счет сколько-то там — ноль в пользу Птички.
— Вы лучше смотрите, какая фотка! — вылетела из гостиной Дятлова.
Снимок Варе с Иваном очень понравился. Пока они восторгались «удачным ракурсом» и говорили, что для газеты такое, «как доктор прописал», Герасим смотрел на них с деланным равнодушием и холодностью. Наконец Пуаро ободряюще хлопнул его по плечу:
— Да чего ты завелся?
— Вот еще, заводиться, — ответил тот. И так как Дятлова вместе с Марго и Варварой уже удалились в гостиную, тихо добавил: — Просто жду не дождусь Луны. Чего он так долго возится?
— Ну, ему ведь еще дойти надо, — откликнулся Иван.
Не успел он это сказать, в дверь дважды позвонили. Мгновение спустя запыхавшийся Луна оказался в передней.
— Ну? — уставились на него Иван и Муму.
— Наташка тут? — заговорщицки прошептал Павел.
Двое друзей одновременно кивнули.
— Все в порядке, но подробности потом, — скороговоркой произнес Луна.
Иван и Герасим досадливо поморщились, однако вынуждены были подчиниться. Говорить при Наташке о расследовании никто не собирался.
— Эй! — послышался из гостиной голос Марго. В следующий миг она выглянула из двери. — Мальчики, вы что застряли? Газету делать пора! Иначе до вечера не успеем!
Едва оказавшись в гостиной, Луна немедленно увидел фотографию Муму и Птички.
— Атас! — воскликнул он. — Когда это вы сотворить успели?