Оставалось одно – молчание и позорное отступление под опоры стабилизатора, рядом с которым локалка глохла. Вообще-то связь отключать запрещалось, но Рико, как и большинство колонистов, нарушал это правило постоянно. Другое дело, что сделать это сейчас будет чревато дополнительной взбучкой вечером.
Стоило Рико нырнуть под массивную башню стабилизатора, как в голове поселилось противное гудение, будто кто-то разбудил рой пчел… Рико как-то на Геспере их видел – маленькие противные твари, живущие в ульевых лианах. На Сцилле такого не держали, обходились гидропонными оранжереями. Здесь все крутилось вокруг свалки.
Именно туда Рико и направлялся.
Вообще-то после войны и Исхода в поясе астероидов скопилось много всякого хлама. Где-то больше, где-то меньше. Около Сциллы и Харибды, которые когда-то были единым целым, приключилась крупная потасовка, так что уж чего, а хлама здесь хватало. Предки Рико прибыли на Сциллу вместе с первой волной Исхода, лет двести спустя после завершения боевых действий. За это время все, что вращалось вокруг астероида радиусом в пару сотен километров, осело на нем несколькими слоями железа, металлокерамики и пластика. Просеивая скопившийся мусор, поселенцы выискивали что-нибудь полезное, после чего обменивали найденное на нужные для колонии предметы. В ход шло все – трубы, платы, севшие батареи, бронеплиты, кабеля… А самое ценное находило своего покупателя потом, когда прилетали миротворцы.
Но кое-чего не знали ни поселенцы, ни миротворцы, вообще ни один человек в мире, кроме Рико. Свалка не была такой мертвой, каковой казалась на первый взгляд.
Он узнал об этом три года назад. Пробираясь через завалы расколотых и изуродованных плазменными шрамами плит обшивки древнего корабельного дока, Рико внезапно вывалился на почти свободную от мусора круглую площадку диаметром с жилой купол. При ближайшем рассмотрении она оказалась параболическим отражателем, использовавшимся для связи на первых порах колонизации, еще до ввода в эксплуатацию мультилинии. Неестественно белая поверхность слепила в свете гирлянды люмината, протянутой над полем мелких астероидов между Сциллой и Харибдой. Якорь, на котором держалась гирлянда, вбили в поверхность Сциллы неподалеку, и болтающийся над иззубренным горизонтом старый шар люмината казался изъеденным червями маленьким солнцем. Рико прикрыл глаза рукой, разглядывая дальнюю от себя сторону параболика. Там на боку лежал практически целый сегмент дока. Из трещины в брюхе вывалилась россыпь фибропластовых контейнеров, покрытых незнакомыми цветовыми маркировками. По крайней мере, татушка не распознала большинство из них.
Похоже, сканботы, сотнями бродившие по поверхности Сциллы и ведущие съемку верхних слоев залежей, досюда никогда не добирались. Иначе содержимое дока давно бы растащили.
Рико сполз на поверхность отражателя и в несколько прыжков достиг контейнеров. Некоторые из них оплавились, и упаковка потеряла герметичность. Внутри таких коробок в застывшем и помутневшем консерванте плавали жгуты оптоволокна, коннекторы, кристаллы памяти, платы, конденсаторы и даже целые логические блоки бортовых нейро-магов. Назначения некоторых штук Рико не знал, но в том, что по меркам Сциллы он нашел настоящее сокровище, сомневаться не приходилось. Даже корабли миротворцев, которых на Луне обслуживали сохранившиеся после Исхода порты, пользовались самопальными запчастями. Но поделки нанофабрик далеко не всегда могли заменить оригинальные детали и приборы, созданные до Исхода.
Рико бродил между россыпей контейнеров, записывая цветовые коды, когда услышал голос.
– Слышь, пацан, ты не был бы столь любезен подать вон ту оранжевую хреновину?
Он застыл как вкопанный.
– Ты что, глухой? Или вас, маленьких долбо…бов, уже не учат вежливости?
Рико огляделся, но ослепительно белая чаша отражателя была пуста. Впрочем, он и так в этом не сомневался. Красная точка, мерцавшая перед глазами, говорила о том, что локалка колонии отключена.
Неужели глюки?!
– Твою мать, ну на УКВ-то посмотри!
УКВ на астероидах не пользовались почти никогда – из-за огромного количества помех. Однако сейчас в узеньком окошке диапазона билась едва заметная тонкая зеленая ниточка.
Сердце заколотилось в сумасшедшем ритме. На Сцилле проживало человек пятьдесят, и всех их Рико знал по голосам.
– Кто здесь? – выдавил из себя Рико.
– А ты возьми пластификатор и иди вправо, к пилону, – незнакомец смягчил тон. – И узнаешь.
На краю отражателя, покрытый вспученными волдырями полимерного слоя, действительно торчал покосившийся причальный пилон. От пустых гнезд датчиков, печально свесивших языки оборванных проводов, и многочисленных зияющих дыр несло тоской и безысходностью.
Рико подобрал валявшийся под ногами оранжевый контейнер с ручками и мелкими шажками двинул в сторону пилона.
– Да что ты ссышь, я ж тя не сожру! – тут же раздался не довольный рык. – От низкой гравитации у вас, обезьян, совсем мозги размягчились! Если я б двигаться мог, на хрен бы мне сдался тормоз вроде тебя?
Рико тихонько прыснул. Ругаться в колонии запрещали, детей за это лупили по губам и наказывали. Но Рико не раз слышал, как взрослые срывались на сходках у председателя Тито.
– Чего ты ржешь, обезьяна?! – особым терпением собеседник Рико не отличался. – Шевели жопой давай, баб драть ты небось быстрей бегаешь!
Прибавив ходу, Рико оказался перед пилоном. Падавшая от него тень выглядела черным провалом в пространстве – казалось, сунь в нее руку и та исчезнет, как обрезанная.
Поверхность под ногами дрогнула. Крышка люка выскочила из тени так внезапно, что мальчишка отшатнулся, выронив контейнер.
В темноте тусклым оранжевым пятном светился проход.
– Заваливайся. И пластификатор не забудь.
Рико застыл в нерешительности.
– А вы кто? Корабельный искин?
– Конь в кожаном пальто! – огрызнулся голос. – Ты с пеленок такой догадливый или тебя просто по башке часто бьют?
Немного поколебавшись, Рико шагнул вперед. В спину его подталкивало любопытство – еще никому не удавалось найти функционирующий корабль времен Исхода. Правда, насчет функционирующего он, возможно, погорячился. Внутренности посудины выглядели ужасно, сплошной хаос разорванных кабелей, скрученных под немыслимыми углами труб, деформировавшихся панелей и ни одного целого экрана. В переходах горели лишь гибкие шланги аварийной подсветки. Похоже, корабль стоял на ремонте во время боя и чудом остался цел.
Следуя указаниям голоса, Рико добрался до кабины пилота. В отличие от болтавшихся по поясу астероидов кораблей колонистов, здесь почти не было датчиков и приборов навигации. Лишь в центре овального помещения стояло противоперегрузочное кресло с прижатым страховочными рамами скелетом в жестком скафандре. Но стоило мальчишке приблизиться, как скелет вдруг вскинулся и протянул к нему скрюченные пальцы.
Завопив, Рико швырнул в мертвеца контейнер. На мгновение ему показалось, что все это время он разговаривал с покойником, который заманил его сюда, чтобы сожрать…
– Ну вообще! Ты бы видел свою рожу, пацан! Нет, слушай, это точно надо видеть!
На стене зажегся экран, и Рико увидел себя с выпученными глазами, отскакивающего от внезапно ожившего мертвеца.
– Ой, ну я не могу! – заливался искин. – Ты что, и правда на все это купился? Не ссы, этот мудила мертвей, чем Кеннеди в Далласе. Отлетался.
Скелет в кресле дернулся еще раз.
– Это ж просто пневматический компенсатор!
Рико судорожно сглотнул, но покойник больше не шевелился.
– Шутки у вас… – пробормотал он.
– Да уж какие есть. – Неожиданно смех оборвался. – Пролежи тут двести лет, слушая ваш гон по локалке, тоже не сахар станешь.
В свете экрана, где он продолжал таращиться на мертвого пилота, Рико принялся рассматривать рубку. Сомневаться в том, что он на военном корабле, не приходилось. Минимальный набор вспомогательных систем, отсутствие пассажирских мест, тянущиеся к пилотскому шлему кабеля, тесные коридоры, уцелевший искин… Миротворцы шерстили пояс астероидов в поисках сохранившегося оружия регулярно. Колонии предупреждались, что даже самый задрипанный бластер должен быть сдан немедленно, при попытках скрыть находки миротворцы стреляли не задумываясь. Их не любили, иногда боялись, но никогда не сопротивлялись. Для защиты от метеоритов вполне хватало щитов Гигера, а причина Исхода, гравитационный коллапс, сплющивший Землю, как резиновый мяч, служил лучшим подтверждением того, что оружие колонистам ни к чему. Если бы к этому выводу пришли на пару сотен лет раньше, вполне возможно, что тот псих, что отправил в сторону Земли гравитационный рипплингер, так и остался бы рудокопом где-нибудь на марсианской Сайдонии.
По уму надо было брать руки в ноги и мчаться к Марчо Бобу, чтобы тот названивал миротворцам.
И все-таки Рико колебался. Не похоже было, чтобы корабль представлял собой какую-нибудь угрозу, слишком сильны были его повреждения. Да и беспрестанно матерящийся искин ему казался не таким уж страшным. Двести лет в полном одиночестве, в обществе скелета пилота…
– Ну и чего ты стоишь? – Размышления Рико прервал недовольный голос корабля. – Может, ты не заметил, но мои мудаки конструкторы забыли приделать мне пару рук, чтобы я сам мог привести все тут в порядок.
– А что нужно делать?
– Вот, совсем другой разговор! Тебя как звать, пацан?
– Рико.
– А меня Рюдзин. Системный номер ПР-768-ГАШ. Ты, надо сказать, очень удачно сюда заглянул. Я так думаю, еще сотня-другая лет, и я совсем бы свихнулся.
Ну, подумал Рико, и это время тоже не прошло для тебя даром. Но вслух ничего не сказал.
– Так вот, я был бы тебе весьма благодарен, если б ты помог мне привести тут кое-что в порядок. Насколько мне известно, там, где валялся пластификатор, достаточно барахла, чтобы залатать мне нутро.
Рико огляделся. Внутренняя обшивка зияла многочисленными дырами.
– Но я ничего не знаю о военной технике, у нас ее просто нет, – вздохнул он. – Чем же я могу помочь?
– Да я и не сомневался, что миротворцы вас до усеру запугали. На мое счастье, когда меня создавали, предусмотрели и возможность того, что в моем брюхе будет ковыряться такая безмозглая обезьяна, как ты. Я сам буду говорить, что делать. Твоему крошечному умишку это тоже пойдет на пользу, не всю же жизнь ты собираешься копаться в хлорелле и собирать сгоревшие конденсаторы.
Рико кивнул.
– Только одна просьба – ни слова твоим предкам или, упаси боже, этим мудакам миротворцам. Догадываешься, что будет?
Рико еще раз кивнул.
– Тогда бери пластификатор и начинай кабеля клеить. Да будет свет! Что, ты и этого не умеешь? Пипец, вот я попал! А хули делать? Слушай сюда, обезьяна, и учись…
Неоновое кольцо вокруг крепления засветилось ровным зеленым светом. Значит, давление достаточное. Рико поднял шуруповерт, позаимствованный у Марчо Боба, и принялся всаживать винты в отверстия.
– Так, кабель ЛР-12 заводишь в коннектор, там еще надо заменить пару резисторов, – бубнил Рюдзин в голове Рико. – У меня их взять неоткуда, так что пороешься на борту «Кринкаппа». Редкостный говнюк был при жизни. Его собственный пилот боялся до усрачки. В результате словили инерционную торпеду. Не знаю, как их вообще к полетам допускали, – у них синхронизация на тридцать процентов ниже нормы была…
Рико вкрутил последний винт в крепление кабеля и сел, прислонившись спиной к стене.
За прошедшие три года он почти наизусть выучил большую часть схем Рюдзина, оказавшегося штурмовым истребителем. Корабль хвастался, что при полной заправке мог пересечь всю Солнечную систему из конца в конец и еще осталось бы, чтобы полетать в атмосфере. Вряд ли такое ему по силам теперь: несмотря на то что Рико тратил на возню с Рюдзином по два-три дня в неделю, все, чего ему удалось добиться, – это заменить неисправные блоки нейро-маги, привести в порядок коридоры, где больше не надо было пробираться через джунгли пластиковых трубок, и восстановить работу законсервированного реактора. Благодаря последнему на Рюдзине появился свет и заработала система управления. Толку от этого было немного, но Рюдзин сразу заявил, что торопиться им некуда. По его словам, на Сцилле покоились остатки еще доброго десятка кораблей бывшего Десятого Флота, которые пока никто не отрыл, и он, Рюдзин, вполне доволен тем фактом, что чувствует себя гораздо лучше их. Ведь все они давно мертвы.
– Поэтому, – пояснил корабль. – Смело дери из них кишки, вряд ли они пожалуются на тебя маме с папой.
Рико отложил шуруповерт и продавил через поле воздушного пузыря трубку с водой.
– Вчера миротворцы прилетали, – сообщил он, напившись. – Любят они Сциллу. Напоминали, что любое найденное здесь оружие подлежит немедленной сдаче.
– А то я не знаю. Вместо того чтобы пи…деть попусту, лучше работу заканчивай. А то я себя чувствую как на вскрытии под местным наркозом. Ни х… не больно, но смотреть на развешанные перед глазами кишки противно.
Рюдзин прослушивал локалку Сциллы постоянно, одновременно наводя информационные мосты к обслуживающим компьютерам колонистов. Здесь он обжился вполне неплохо и теперь протягивал щупальца к сетям других колоний, используя свободные каналы стармульки.
А недавно он заставил Рико поймать пару сканботов, разобрать их и подключить к своим логическим блокам.
– Слушай, может, мне все-таки сдать тебя? – Рико вздохнул. – Вывезут тебя на Луну, выпотрошат твои нейро-маги, и будешь ты безмозглым, как все остальные корабли миротворцев… Представляешь, какой жалкий конец для последнего искина в Солнечной системе?
– Тебе от этого легче станет?
– Ясное дело. Трачу на тебя свое личное время, мотаюсь по всей Сцилле, чтобы только у тебя трубы в системе охлаждения не горели… А где благодарность?
– Я тебе в зад расцеловать должен? – ехидно поинтересовался Рюдзин. – Если не нравится – иди копайся в оранжерейном говне. Или сортируй мусор. Не хочешь?
Чтобы скрыть свои походы к штурмовику, Рико обычно притаскивал мелкие контейнеры из дока или не имеющие военного назначения детали мертвых собратьев Рюдзина, к которым изредка совершал вылазки. Корабль отлично знал, где что на Сцилле лежит. И от своего логова сканботов отгонял тоже он: бедные тупые железки благодаря наведенной Рюдзином электронной слепоте просто не видели его обиталище.
Обычно обмен колкостями между Рико и Рюдзином проходил относительно мирно, но сегодня Рико заело. Ему не хотелось себе в этом признаваться, но дело было в четырнадцатилетней Китсе, обладательнице сотни огненно-рыжих афрокосичек, между которыми вилась изящная паутина кондакт-тату. К девчонке он подбивал подходы уже давно и, как ему казалось, делал это вполне успешно. Но сегодня утром Председатель Тито объявил, что Китса с целью обновления генофонда выходит замуж за какого-то хлыща с Харибды. И в ее глазах Рико не заметил ни капли сожаления.
– Знаешь, если бы не такие, как ты, – в сердцах бросил он Рюдзину, – мы бы не ошивались сейчас на вшивых астероидах.
Рюдзин промолчал, но Рико вдруг показалось, что корабль внимательно изучает его.
Спустя некоторое время Рюдзин заговорил:
– Что ж, пацан, пора поговорить серьезно. Я смотрю, эта блевотина, которой миротворцы капают вам на мозги, и в твоей башке дырку проела. Лучше было бы, если б ты сам начинал понемногу шевелить извилинами, но, видимо, я слишком многого хочу от людей.
В голове Рико раздался звук, похожий на вздох.
– Понимаешь, Рико, сам по себе тот же бластер не опасен. Это просто палка, которая мечет молнии, и то только если нажать на курок. Я же не одержим идеей перемочить всю вашу б…скую Сциллу. Так что все зависит от того, в руках какого придурка эта палка находится.
– Но ты же воевал и убивал…
– Ох…енная наблюдательность. Я такая же палка, только очень п…вая. Ты думаешь, пилота ко мне сажали, чтобы я ему похабные анекдоты травил? Или я, по-твоему, был создан таким, какой я есть сейчас? Двести лет на помойке хорошо прочищают даже нейро-маги. Что касается тех мудаков, что когда-то посылали меня и весь Десятый Флот в бой, то они оказались слишком тупы и направили ту самую палку себе в рыло. А она возьми да е…ни по ним. Ты видел, что стало с Землей?
– Да.
– А знаешь, какая она была?
Рико покачал головой.
– Тогда иди, вышвырни Мистера Гребаные Кости с его трона, и я тебе ее покажу.
Рико протиснулся в кабину. Скелет в скафандре так и сидел на своем месте, но на этот раз страховочные рамы оказались подняты.
Рико обхватил его под мышки и, стараясь не смотреть на скалящийся из-за поляризатора череп, вытащил из кресла. По гладкой белой поверхности шлема бежала надпись «Беспечный стрелок».
– И куда его? – завертел он головой.
– Да хоть за борт, – буркнул Рюдзин.
– Ты так его не любил?
– Любил, не любил… Что за чушь? Я уважал Айка, а не мешок с костями, который теперь здесь валяется.
Рико пристроил пилота вдоль стены и опустился в кресло. Полужидкий полимер обхватил его, подстраиваясь под изгибы тела.
– Кабель прямо разъемами к голове приложи, – посоветовал дракон. – У вас частоты с военными кондактами не совпадают, так что шикарного кина не обещаю.
Сперва Рико не видел ничего, кроме бегущих перед глазами полос, сопровождаемых шумом и треском. Затем между полосами брызнул свет, и мальчишка растворился в нем.
Под ним проносились лопнувшие пузыри пыльных кратеров Луны. Рико видел мир глазами Рюдзина, а мир Рюдзина лежал во всех диапазонах световых и радиоволн. Несколько раз картинка перед глазами менялась, окуная Рико в мешанину цветов и форм, пока наконец не вернулась к привычному для человек виду.
Повернув голову, Рико обнаружил справа и слева от себя укрытые полимерными камуфляжами тени. Эскадрилья Рюдзина неслась навстречу встающему из-за горизонта голубому диску. Вот штурмовики пересекли световой терминатор, и он смог разглядеть, как выглядит на самом деле укрытый в толще металлолома корабль. В обводах штурмовиков ощущалось что-то опасное, хищное, как в акулах, когда-то обитавших в морях Земли. Под вытянутыми носами кораблей торчали стволы скорострельных пушек Гаусса, разбегающиеся подобно крыльям пилоны несли на себе кассеты ракет с ядерными микрозарядами и инерционные торпеды, а из кормовых сопел била голубая плазма. Перехватчики вели непрерывный обмен данными, и хотя в этой какофонии машинных кодов Рико не мог уловить ни малейшего смысла, под голоса записи у него закипала кровь. Он неосознанно вцепился в подлокотники кресла, нащупывая рукояти управления.