Мощная оптика уловила и запечатлела взгляд вора – колючий и в то же время тяжелый. Артист хорошо помнил этот взгляд, хотя ему доводилось встречаться с Карлом всего пару раз. Старый щипач-карманник умел так посмотреть на человека, что тому казалось, будто его бетонной плитой придавило. Остальные два снимка Артист отложил, почти не разглядывая, на них Карл беседовал с молодым человеком в темных очках, на плече у парня висел тяжелый футляр от электронных клавиш.
«Одеваешься ты со вкусом, хоть и не слишком дорого. Не любишь бросаться людям в глаза», – подумал Артист, положил снимки в конверт, заклеил его бумажной лентой и спрятал в ящик письменного стола.
«Братки»-охранники, сидевшие возле включенного телевизора, тут же оживились, лишь только Артист вышел из кабинета. Артем Кузнецов строго посмотрел на них, уловив во взглядах скуку. А ведь ничто так не развращает сильных мужчин, как отсутствие дела!
«Пара дней безделья, и потом толку от них не добьешься».
– Я уезжаю, пару часов меня не будет. Если что, звоните, – бросил он охранникам.
Секретаршу Артист не держал принципиально, присутствие женщин действовало на него расслабляюще. Артем Кузнецов все еще не мог налюбоваться на свою машину. «Гранд Чероки» он купил недавно в салоне «Четыре колеса», специально такой же, как и у Пашки-Крематория, чтобы не отставать. Даже «навернул» похожее: лебедку, «кенгурятник» из блестящих труб, четыре фары над крышей. И все равно ему казалось, что его внедорожник смотрится беднее.
«Братки», когда отъехала машина босса, вернулись к телевизору.
– Как в тюремной камере, из всех развлечений только «ящик», даже в карты не разрешает перекинуться, – ухмыльнулся скуластый, похожий на казаха бандит.
– Я ни разу и не сидел, так что сравнивать мне не с чем, – отозвался напарник, – всего один раз меня менты замели, и то по глупости, пьяный был в стельку, не помню ни хрена. Может, оно и к лучшему, был бы на ходу – врезал бы ментяре. Удар у меня тяжелый.
Скуластый счастливо улыбнулся:
– Я когда из армии вернулся, то без просыпу месяц гулял и каждое утро просыпался дома. Как возвращался? Не пойму… Но наутро всегда косточки на руках сбитые, а в кулаке ментовский погон сжимаю. И целый месяц так…
– И какие погоны? – приободрился скуластый.
– Чаще всего сержантские, но один раз у капитана сорвал.
– За это и загремел в тюрягу?
– Нет. За такое мне бы срок впаяли. Хватило ума из родного города в столицу податься. Соседка предупредила, что меня уже ищут. Участковый ходил, расспрашивал. Артист приметил, к себе устроил, тебя с ним тогда еще не было. Взяли меня уже тут, в Москве, за другое, я челюсть одному чудику сломал, когда тот пару слов телке босса сказать захотел. Артист и вытащил меня из СИЗО, адвокат повернул все как самооборону. Терпила потом еще полштуки баксов отстегнул, чтобы телка встречный иск не подавала.
– Повезло.
– Не всем везет. Артист хоть и спуску не дает, но если что – своих не бросает. «Дачки» я регулярно получал, а когда на свободу вышел, мне встречу по первому разряду организовали.
Скуластый лениво приподнялся, выглянул в окно: у офиса под прозрачным пластиковым козырьком устроились двое бомжей переждать вновь зарядивший летний дождь. Опустившиеся мужчины в рваных демисезонных пальто и ботинках, скрепленных липкой лентой, передавали из рук в руки большую бутылку дешевого вина. Пить не спешили, смаковали, по всему видно, быстро покидать уютное место не собирались.
– Пойду турну, – без энтузиазма сказал скуластый.
– На хрена? Артист не скоро приедет, к тому времени сами уйдут.
На рынке «братки» Артиста поддерживали строгий порядок. Карманникам-любителям и ломщикам здесь просто нечего было делать, как и цыганкам. Даже всех нищих Артист распорядился вышвырнуть с рынка. Тех, кто попадался первый раз, заставляли откупаться, во второй – уже нещадно били. Слабым местом оставалась только автостоянка. На самой площадке, огороженной сеткой, с шлагбаумом и кассиром, краж не случалось. Но не всякий посетитель рынка спешил воспользоваться платной стоянкой, машины ставили вдоль дороги, на подъездах к складам, съезжали в кюветы. Они и становились легкой добычей.
Чуть ли не каждый день в ментуру поступали заявления, что машину обокрали или, хуже того, угнали. К Артисту милиция претензий по этому поводу не имела, стоянку он оборудовал, охранял своими силами. Артем Кузнецов и не пытался навести порядок на территории, прилегающей к рынку. Зачем, если люди тебе не платят? Один раз поставят лоху тачку, второй раз он загонит ее на платную парковку. Однако так было лишь до последнего времени. Сегодня с самого утра Артист впервые отрядил двух «братков» «выщемить» пару умельцев вскрывать чужие машины, к тому же сделал странное пожелание:
«Высокого, худого высматривайте. Коротышек не трогайте. И не бить. Держите до моего приезда. Сам с ним разберусь».
Весь город и рынки давно поделены блатными, поэтому промышлять на них кражами могут только те, кто исправно отстегивает в общак. Бесхозных мест, где красть можно безнаказанно, не так уж много, именно там и появляются воришки-любители.
Двадцатилетняя Вероника Круглякова даже обиделась бы, если бы ее в глаза назвали воровкой. Воровство было для нее лишь приработком, позволявшим сводить концы с концами и оплачивать заочную учебу в технологическом университете. Она не собиралась обчищать легковые машины до конца своей жизни. Вероника выделялась среди своих сверстниц высоким ростом и крепким телосложением. За угловатую фигуру злые на язык подружки даже дали ей кличку – Мужчина. И в самом деле, глядя на нее, не сразу можно было сообразить, парень стоит или девушка: плоская грудь, широкие плечи, а где талия переходит в бедра, и не разберешься. Именно потому и отпустила Вероника шикарные длинные волосы, чтобы и со спины не путали ее с мужиком.
Вскрывать машины ее научил дружок-автомеханик, просто так, чтобы порисоваться перед девушкой. Однажды показал, как при помощи металлической линейки можно открыть дверцу. Вероника попробовала, ей не верилось, что делать это так легко. Получилось с первого раза, женские руки оказались куда чувствительнее мужских.
Через неделю Вероника самостоятельно вскрыла машину в своем же дворе. Улов оказался небольшим: десяток компакт-дисков с отечественной музыкой, которую девушка на дух не переносила, и припасенные на взятку ментам ГИБДД две десятидолларовые купюры в «бардачке». Однако, увидев назавтра во дворе милиционера, снимавшего с соседской машины отпечатки пальцев, Вероника решила, что переберется промышлять куда-нибудь подальше.
Компакты с музыкой она сдала торговцу на мини-рынке за полцены, сказав, что просто распродает домашнюю коллекцию, хотя тот ее ни о чем и не спрашивал. Тогда же и приглянулись мужеподобной девушке автомобили, брошенные на обочине дороги и загнанные в кюветы. Народу возле них ходило много, никого не интересовало, кто и зачем здесь крутится.
На звуки сработавшей сигнализации никто даже головы не поворачивал. Хозяин потревоженной машины в это время, как правило, находился далеко, с понурым видом блуждал вслед за супругой по рынку, удивляясь тому, что для покупки нескольких килограммов продуктов женщине требуется в три раза больше времени, чем мужчине.
Вскоре Вероника выработала свой собственный стиль для краж. Она заправляла длинные волосы под кепку, надевала темные очки. Джинсы и куртка дополняли гардероб – девушка в глазах посторонних становилась парнем. Обчистив пару машин, она снимала кепку, расправляла волосы, и даже те, кто видел ее всего минуту назад, не думали, что вновь столкнулись с ней нос к носу. Теперь она вскрывала уже не первый попавшийся автомобиль, а присматривалась. Лохов хватало, многие мужчины оставляли под сиденьями барсетки, прихватив с собой деньги лишь на покупки. Несколько раз Веронике доставались ноутбуки, компакт-диски она таскала десятками, сиди-проигрыватели. Через год девушка уже приезжала на промысел на подержанном «жигуленке», купленном у своего знакомого автомеханика за пятьсот баксов. Она и жить перебралась к приятелю.
Все воры-любители горят на одном и том же, теряют осторожность. Им начинает казаться, что мастерство позволяет оставаться безнаказанными как угодно долго. Но если ты промышляешь в одном и том же месте, одним и тем же методом, то непременно «спалишься». Мир полон случайностей, совпадений, и не все они счастливые для вора. Черный день обязательно настанет…
В тот день Вероника, как обычно, припарковала своего «жигуленка» неподалеку от пожарного водоема. Не выходя из машины, стерла салфеткой косметику, свернула длинные волосы в жгут и натянула по самые глаза просторную клетчатую кепку. Теперь на нее из маленького зеркальца смотрел немного женственный с виду парень.
«Ну и чертовка же я», – усмехнулась Вероника по прозвищу Мужчина и вышла из автомобиля.
В тот день Вероника, как обычно, припарковала своего «жигуленка» неподалеку от пожарного водоема. Не выходя из машины, стерла салфеткой косметику, свернула длинные волосы в жгут и натянула по самые глаза просторную клетчатую кепку. Теперь на нее из маленького зеркальца смотрел немного женственный с виду парень.
«Ну и чертовка же я», – усмехнулась Вероника по прозвищу Мужчина и вышла из автомобиля.
Вереница машин тянулась вдоль дороги до самого рынка. Над забором развевались выцветшие потрепанные флаги с названиями фирм, товаров. Покрепче зажав в ладони конец металлической линейки, спрятанной в рукаве, Вероника поправила на плече объемную спортивную сумку.
На дороге было многовато народу, пойди пойми, не владелец ли машины, на которую ты нацелилась, рядом с тобой. Девушка решила действовать наверняка, она медленно шла вдоль обочины, осматривалась. В кювет нырнул старый «Мерседес» и замер, чуть не уткнувшись бампером в засохший тополь. Мужчина помог выбраться своей даме на примятую траву, а затем забрался в автомобиль, став коленями на переднее сиденье. Наружу торчали только черные лаковые ботинки да затянутый в лоснящиеся штаны зад. Эти «прелести» мало интересовали Веронику, она остановилась и, чуть скосив взгляд, принялась наблюдать, чем же занят автолюбитель. Открыв портфель, он вытащил из него тугой брикет денег и, отсчитав с десяток купюр, забросил почти не похудевшую пачку обратно, портфель старательно запихал под сиденье.
«Козел, на сигнализацию поставил, – пробурчала Вероника, заметив мерно моргавший красный огонек под ветровым стеклом, – но рискнуть стоит».
Мужчина с женщиной неторопливо шли к рынку, то и дело поглядывали на небо – не польется ли дождь. Дама в руке сжимала длинный зонт с загнутой ручкой, держа его так, словно изготовилась бить кого-то по голове.
«Побыстрее идти не можете?» – злилась Вероника.
С неба упало несколько капель, она запрокинула голову, и тут же забарабанил дождь, крупный, теплый. Над рынком висела темная туча с неровными размытыми краями, несколько точно таких же туч, казалось, сползались к нему с разных сторон. Резкий порыв ветра мгновенно вывернул зонт в руке стоявшего неподалеку пенсионера. И тут же громыхнуло над самой головой. Вспышка молнии буквально совпала с раскатом. И тут же взвыла сигнализация сразу у нескольких машин. За первым раскатом почти без перерыва последовал второй. Вероника даже не стала смотреть, куда подевались хозяева старого «Мерседеса». Все равно ушли они достаточно далеко, чтобы не успеть за пару минут добежать до машины.
«Всех делов на тридцать секунд. Успею», – Вероника бросилась к автомобилю, на ходу доставая металлическую линейку из рукава. В сумятице, поднявшейся с началом грозового ливня, люди не обращали внимания друг на друга. Еще не утихли завывания машин, а Вероника уже воткнула линейку под стекло задней дверцы «Мерседеса». Девушка никогда не заглядывала в устройство дверного замка, но знала, что нужно провести линейкой вправо до упора, а затем плавно поднять ее, пока кончик не соскользнет, после чего нажать линейкой вниз.
Дверца распахнулась. Вероника уже нырнула в машину, когда кто-то схватил ее за воротник и выдернул назад.
– Куда, сучара, полез? – на девушку смотрел коротко стриженный качок с абсолютно круглой головой и раскосыми глазами.
Его приятель весело улыбался, глядя на то, как Вероника пытается оторвать державшую ее руку от воротника.
– Тачки ставишь? – улыбчивый «браток» поднял с земли выпавшую из рукава куртки линейку. – А ну пошли с нами.
– Это моя машина, – прошептала Вероника, – отпусти, козел.
– Что ты сказал? – недобро прищурился круглоголовый. – За козла тоже ответишь.
– Пусти, я сказала! – Вероника рванулась, и кепка слетела с ее головы, длинные золотистые волосы рассыпались по плечам.
От неожиданности круглоголовый разжал пальцы:
– Да это ж баба… – проговорил он.
Вероника уже карабкалась на откос дороги, ноги в великоватых ей кроссовках скользили по мокрой траве.
– Держи ее, – улыбка на лице качка стала еще шире, его захлестнул азарт. Круглоголовый «браток», помогая себе руками, лез следом.
Он уже готов был схватить девушку за лодыжку, но тут же получил подошвой в лицо – несильно, но достаточно для того, чтобы отпрянуть.
Оказавшись на асфальте, Вероника затравленно оглянулась. Самих преследователей еще не было видно из-за плотно стоявших машин, но зато слышалась их ругань, перемежаемая хриплыми вдохами.
– Упустил суку…
– Не уйдет, я ее…
Вероника побежала к своей машине по мутным, вспененным от дождя лужам. Вскочила за руль.
«Какой идиот припарковался за мной?»
Волнуясь, Вероника ударила бампером соседнюю машину, вывернула руль до упора, сдала назад. Стекла густо усыпал дождь, они запотели изнутри, но протереть их и включить очистители не было времени. Скрежетал бампер, гнулся.
«Еще немного вперед, я вырвусь», – молила Вероника.
Когда «жигуленок» уже выдрался на свободу, над самым ухом у девушки раздался удар, на колени ей посыпались мелкие кубики стекла – круглоголовый выбил окошко локтем и тут же распахнул дверцу. Он выволок Веронику из машины. Она стояла на коленях в грязи и уже не помышляла убегать.
Из находившейся неподалеку машины выбрался парень и нерешительно сделал шаг вперед:
– Эй, вы чего? – крикнул он с безопасного расстояния.
– Тебе больше других надо? – огрызнулся круглоголовый. – Тогда подходи.
– У нас свои дела, – улыбчивый держался менее агрессивно, – телка тебя звала? Кричала «помогите»?
– Нет… но… – неуверенно отвечал парень.
– Скажи ему, чтобы убирался, – негромко посоветовал Веронике круглоголовый, – или ментам тебя сдадим.
– Все в порядке, – девушка поднялась с колен, – в самом деле. Не беспокойтесь. Спасибо. Сами разберемся.
Парень облегченно вздохнул:
– Думал, помощь нужна. Извините. – И, пригладив влажные волосы, сел в машину.
– Ты что, не видишь, они одна компания, – злилась на парня жена, прильнув к боковому стеклу, когда они проезжали мимо криво стоявшего «жигуленка», – никогда не лезь в чужие разборки. Зачем тебе это надо?
Парень хотел что-то сказать, но промолчал. Он и так чувствовал себя дураком, наказанным за доброе дело.
«Братки» дали Веронике отряхнуть джинсы. Круглоголовый крепко взял ее за локоть. Тем временем его приятель забрал из машины документы, ключи и сумочку. Осмотрел повреждения.
– Повезло тебе, только свою тачку покалечила, а «Опелю» хоть бы хны. А теперь пошли.
– Куда?
– Не твое дело.
Вероника встала как вкопанная:
– Дальше не пойду.
– Значит, дура. Не в ментовку пока тебя ведем. По-свойски разберемся.
– Не верю я вам.
– Тебя и не спрашивают.
Девушка уже и не пыталась бежать, она только отвернулась, когда мимо нее проходили те самые мужчина с дамой. Их обоих прикрывал от дождя черный зонт с загнутой ручкой, в пакете покачивался огромный арбуз. Разошлись мирно, без эксцессов.
Девушка прислушивалась к разговору своих конвоиров и не до конца понимала, о чем они говорят.
– Я уж уходить хотел, как дождь врезал, а ты молоток, приметил.
– Все равно Артист недоволен будет. Говорил, худой, рослый…
– Какая на хрен разница. Ляпнул просто так.
– Артист просто так ничего не говорит…
Веронику завели в офис, в какую-то комнату с кожаным диваном и журнальным столиком перед ним. В одном углу – возле двери – стояли большие напольные часы с остановившимся маятником, в другом – у зарешеченного окна старый облезлый сейф.
– Что теперь? – Девушка почувствовала, что ее в чем-то обманывают, хотя ничего еще толком и не предложили.
– Жди, – круглоголовый стоял в двери.
– Вы же не из ментовки?
– Не любишь ты их.
– А кто их любит?
– Есть и такие уроды.
– Чего мне ждать? Давайте сразу и договоримся. Я откупиться могу. Много у меня нет… – Вероника по взгляду круглолицего заметила, что деньги в данном случае его не интересуют, – могу машину свою отдать… Если ее еще не угнали, стоит с выбитым стеклом.
– И как баба ты мне не интересна, – сказал круглолицый, – на твоем месте я бы не дергался. Молись, чтобы ментам не сдали, они у нас на рынке ручные.
Девушка осталась одна. Минут через десять Вероника прильнула ухом к запертой двери – поблизости не слышалось и звука. Пластиковой телефонной карточкой она попыталась подцепить защелку замка, но та не поддалась. Девушка-воровка опустила руки.
«Даже если бы я выбралась за дверь? Мои документы у них. Они бандиты, нашли бы меня за полчаса. Попалась. Точно бандиты».
Хлопнула вдалеке дверь. Вероника сперва отпрянула, а потом вновь прижалась ухом к тонкому фанерному полотну.
– …зачем мне баба? – услышала она властный мужской голос, так громко мог говорить только босс. – Забирайте ее себе и делайте, что хотите.