«Ты… вернешься? Скажи… мне надо знать…»
Фиоре понятия не имела, как следует отвечать могущественному фаэ, вдруг снизошедшему до беседы с простой смертной. Мысли путались, правильные слова никак не желали идти на ум, поэтому она, немного помолчав, сказала:
– Приду!
…шум ветра.
…соль на коже.
…немигающий взгляд золотых глаз.
– С кем это ты сейчас разговаривала? – спросил Теймар.
5. Спящая
«…Я впервые встретил тебя через три дня после того, как пришло море. – Лицо Кьярана было непривычно суровым, и от этого маленькая Фиоре притихла, испуганно глядя на своего опекуна. – Мы искали в полуразрушенных кварталах выживших людей, но нашли только тебя. Помнишь, что ты делала?»
«Нет».
«Сидела на краю обрыва, свесив ножки в пропасть, и пела. Тот язык, на котором ты пела… за всю свою долгую жизнь я не слышал ничего похожего. Наверное, это и впрямь был язык морских фаэ. Ты была такой веселой, словно и не замечала, что вокруг царят смерть и разрушение».
«Я ничего не помню…»
«Знаю, – пробормотал Кьяран, хмуря брови. – Но люди помнят все. Ты должна пообещать мне, что никогда больше не пойдешь к морю, потому что кое-кто вбил себе в голову, что ты… ох… что ты не человек. Если пойдет слух, будто именно ты призвала сюда море, нам не жить. Ты понимаешь?»
Она была слишком мала, чтобы понять.
Но, конечно же, согласилась…
– Такая вот история, – пробормотала Фиоре, опустив голову. – Кьярану не удалось выяснить, кто были мои настоящие родители и что с ними произошло. Мои воспоминания не помогли – в Эйламе оказалось слишком много темноволосых женщин с ласковыми голосами и высоких мужчин, которые умеют подбрасывать маленьких девочек до самого неба. Вот удивительно, да?
– И ты не сумела ничего вспомнить об их профессии?
– А чего ты ждал от ребенка пяти лет от роду? – Она нахмурилась. – Да еще и после того, как фаэ перевернули вверх дном весь Эйлам… хотя, если честно, именно битву моря и суши я совсем позабыла. Кьяран и Ансиль мне рассказали все, что видели сами, но я никак не могу отделаться от ощущения, что они упустили самое важное.
Теймар вздохнул, подпер подбородок золотой рукой.
– Ты не фаэ.
Фиоре, краснея, взглянула на него.
– Что ты сказал?..
– Не фаэ, – повторил грешник, чуть заметно усмехнувшись. – Кьяран зря переживал. Ты совершенно обычный человек из плоти и крови. Я видел людей, которые сделали свои тела пристанищем для стихийных духов, – до сих пор мороз по коже, едва вспомню эту встречу. Совсем недавно мне довелось лицезреть фаэ зимней стужи, которая отчего-то решила принять облик земной девочки-подростка. Ты не такая… ты просто человек, который слышит море. Такое бывает, хотя и довольно редко.
«…Она странная, странная, странная! Кьяран, ну зачем тебе понадобилась эта приблуда? Если уж так захотелось, чтобы в доме появился ребенок, отчего ты не выбрал обычное дитя, которого море лишило родителей? Объясни мне, Кьяран!! Я твоя дочь, я имею право знать…»
– Твоя уверенность меня радует, – сказала Фиоре, криво улыбаясь.
– Не иронизируй, я говорю вполне серьезно. Теперь о том, почему море пришло сюда… Впрочем, разве ты ничего не поняла из рассказа той студенистой дурочки? Вижу, не поняла. Все очень просто: оно заявилось в ваши края исключительно ради сражения со Спящим Медведем.
Она невольно огляделась, но Спящий был надежно скрыт отвесной скалой, и о его присутствии можно было лишь догадываться по еле ощутимому напряжению в воздухе.
А ведь Кьяран столько раз рассказывал о битве между сушей и морем…
– Они должны были сразиться еще восемь веков назад, – продолжил Теймар. – Но в тот раз Марвин-печатник вмешался и остановил Спящего, не дав ему продвинуться дальше на юг. Водяные фаэ ждали очень долго, а потом их терпение лопнуло. Раз гора не пришла к морю, то море пошло к горе… и ты к этому не имеешь никакого отношения.
– Но зачем им сражаться?
– Это уже не наше дело. – Он встал, огляделся. – Идем?
Они зашагали вдоль берега. Теймар шел впереди, останавливаясь лишь тогда, когда нужно было помочь Фиоре перебраться с одного валуна на другой. Девушка понятия не имела, куда ее ведет грешник, но противиться ему не было сил.
Морские волны, шурша, накатывали на берег и вновь уходили прочь.
Идти было тяжело – ноги то скользили по мокрым камням, то утопали в песке.
Шаг вперед… еще шаг…
Словно во сне.
…река.
…«Тебе лучше спросить какую-нибудь из дочерей рек».
…реки, текущие под землей!
– Фиоре!
…«Ты ведь знаешь, что за этим стоит, не так ли?»
…«Он тоже знает, просто не говорит!»
– Фиоре!!!
Грешник тряс ее за плечи, лицо у него было обеспокоенное. Растерянно оглядевшись по сторонам, девушка увидела вокруг очень странные черные скалы, похожие на шипы, вздымающиеся выше человеческого роста. Лес этих каменных шипов заслонял и море, и склон, вдоль которого они шли совсем недавно; казалось, что за скалами кто-то прячется. Быть может, та тень из ее видения? Тень, похожая… на медведя.
Фиоре не помнила, как попала сюда.
– Ты шла за мной, будто кукла какая-то, – сказал Теймар, нахмурившись. – Я позвал – ты не ответила, за руку взял – она холодная. Что с тобой? Тебе плохо?
– Не знаю, – тихо проговорила она и вновь боязливо огляделась. Кто-то большой и опасный притаился за черными камнями, и грешник почему-то не чувствовал его присутствия. – Куда ты меня привел? Не вижу здесь никакой реки.
– А если посмотреть внимательнее?
– Не вижу, – упрямо повторила Фиоре. – Давай уйдем, мне страшно.
Грешник вздохнул и покачал головой. Фиоре лишь теперь осознала, что он сжимает ее кисть правой рукой – искусственные пальцы были теплыми на ощупь, живыми. Она вдруг почувствовала себя в нави: привычное медленное течение дневной жизни безвозвратно исчезло, сменившись бурливой горной рекой событий, происходивших против ее воли.
– Посмотри себе под ноги, – сказал Теймар.
Она повиновалась и увидела лишь серый песок – влажный, словно по нему только что прошлась волна. Поодаль семенил маленький краб, торопясь уползти в нору, еще чуть дальше из-за валуна выглядывал его собрат побольше, сам похожий на замшелый камень.
Но потом что-то острое прошлось по тыльной стороне ее ладони…
…и в тот же миг мир стал золотым.
Мертвые черные скалы заполыхали так, что глазам сделалось больно на них смотреть. Фиоре невольно зажмурилась, но тут вдруг пришла странная мысль: нельзя, ни в коем случае нельзя упускать ни единого мгновения этого удивительного зрелища! Ничего подобного ей не суждено увидеть и за всю оставшуюся жизнь, поэтому нужно смотреть, хоть дивная красота и причиняет боль!..
– Погоди немного, – сказал Теймар. – Сейчас глаза привыкнут.
Он снова оказался прав: вскоре сияние чуть померкло, и она сумела разглядеть, что его источают пульсирующие огни, заточенные в сердце каждого камня. Должно быть, точно такие же пламенные сердца были и у каждой песчинки, но из-за маленького размера их невозможно было разглядеть по отдельности, а все вместе они превращались в драгоценный золотой ковер под ногами. Фиоре перевела взгляд на грешника и вздрогнула: он тоже оказался облит теплым золотым светом с ног до головы.
– Куда подевались цвета? – испуганно спросила она. – Что с ними случилось?
Вместо ответа Теймар поднял ее правую руку и показал на знак, тускло светящийся на тыльной стороне ладони. «Это печать, – поняла Фиоре. – Он применил ко мне свою магию!» Внезапно нахлынувшая злость почти сразу угасла: что ж, печать так печать.
Ведь иначе-то нельзя.
– Это ненадолго, – сказал грешник извиняющимся тоном. – Мне просто показалось, что ты должна все увидеть сама. Скоро действие печати закончится, и цвета вернутся обратно.
– Почему это место… такое?
– Не знаю. Где-то рядом вход в Риаррен, но это не могло притянуть сюда так много силы творения. Полагаю, все из-за битвы, которая случилась восемь веков назад, – наверное, фаэ земли и моря столкнулись именно здесь.
– Что такое Риаррен?
– Царство подземных вод. – Теймар улыбнулся. – Загадочный и прекрасный мир.
«…Говорят, речные фаэ испокон веков настроены благодушно по отношению к людям, – однажды сказал Кьяран. – Хотел бы я знать, так ли это на самом деле. Единственная наша река, Арейна, пересохла еще до того, как сюда пришел Спящий, и теперь от нее не осталось даже воспоминаний – так, несколько строк в летописях. Фаэ ручьев слишком легкомысленны, духи колодцев ни с кем не разговаривают, а фаэ подземных вод никогда не подымаются на поверхность. Жаль, очень жаль, что все так устроено в нашем мире…»
– Я вспомнила! – взволнованно проговорила Фиоре. – Здесь когда-то была река! Она называлась Арейна. Только это было очень…
Она хотела сказать «давно», но не смогла договорить – грешник больно сжал ладонь, взмахнул рукой, указывая вниз. Золотистый песок пришел в движение, едва прозвучало имя реки, исчезнувшей в незапамятные времена: он с тихим шуршанием стал осыпаться, словно кто-то копал в нем яму изнутри. Фиоре даже не успела испугаться как следует, а перед ними уже появился темный провал, у самого края которого начиналась узкая лестница.
Ступени вели вниз, во мглу.
– Дверь в Риаррен? – спросила она вполголоса. Грешник кивнул, хотя и не очень уверенно. – Хм… немного напоминает логово муравьиного льва. Ты все еще хочешь туда попасть?
– Вне всяких сомнений, – ответил золотоглазый и тотчас же шагнул вперед.
Фиоре, чуть помедлив, последовала за ним. Как только ее нога коснулась первой ступеньки, золотистое сияние погасло, и наступила тьма – густая и плотная, почти что осязаемая. Девушка в испуге подалась назад и больно стукнулась спиной о каменную стену, возникшую из пустоты.
– Теймар!
– Я здесь, – откликнулся грешник из темноты. – Погоди, не шевелись…
Миг спустя его рука вновь нащупала ее запястье, сжала. Фиоре облегченно вздохнула и, всмотревшись во мрак, попыталась разглядеть его лицо. Отчего-то ей казалось, что глаза Теймара должны светиться, как у кота, но на деле все было не так.
– Не бойся, – сказал он. – Я тебя не отпущу.
– Где мы? Это и есть Риаррен?
– Я полагаю, его преддверие. Нас впустили, значит, надо идти дальше…
Фиоре ощутила, как он тянет ее за собой, но не двинулась с места.
– Теймар, погоди. Зачем я тебе нужна?
Он не ответил.
– Скажи, если бы на мосту ты спас кого-нибудь другого, то этот кто-то сейчас тоже стоял бы здесь, на этой лестнице, ведущей в ничто?
– Возможно, я просто не мог тебя бросить там, на берегу.
– Снова полуправда! – Она сердито топнула ногой. – Ты от меня что-то скрываешь! Я иду за тобой, словно овечка, и даже не знаю, увижу ли когда-нибудь собственный дом. Как прикажешь это понимать? Проклятье, теперь я и наяву не принадлежу самой себе!
В темноте раздался тяжелый вздох.
– Фиоре, я не тяну тебя за собой, ты идешь сама. Хочешь знать почему? Да потому что я спас тебя, как было верно подмечено, и теперь ты у меня в долгу. – Он немного помедлил, чтобы она могла осознать услышанное. – Твоя жизнь была на самом деле в опасности там, на мосту… поэтому теперь мы связаны. Это не зависит ни от меня, ни от тебя.
Ей опять почудилось, что он не сказал всей правды, но оставалось лишь признать свое поражение и начать собирать силы для нового словесного поединка. Выходит, они связаны? Это было странное открытие. Фиоре случалось и раньше чувствовать себя в долгу перед кем-нибудь – в особенности перед Кьяраном и Ансиль, – но еще никогда ей не приходилось ощущать этот долг как невидимую цепь, тяжелую и крепкую.
Что-то тут было не так…
Они начали медленный спуск в Риаррен, который пока что ничуть не походил на загадочный и прекрасный мир, о котором обмолвился грешник незадолго до того, как открылась дверь в песке. «А ведь это я ее открыла, – вдруг подумала Фиоре. – Я произнесла имя Арейна, и в тот же миг песок начал двигаться. Интересно, что бы ты делал без моей помощи?» Задать этот вопрос вслух она, однако, не решилась, да и не столь важным показался ответ.
Тьма вокруг постепенно сделалась привычной, и Фиоре даже приноровилась спускаться по невидимым ступенькам, не спотыкаясь. Она шла, погруженная в раздумья, и не сразу заметила, что Теймар замедлил шаг.
– Смотри, – сказал он негромко. – Мы, кажется, почти на месте.
Впереди был свет – слабый и неровный, но такой живой и теплый, что Фиоре сразу же ощутила, как она продрогла и устала, спускаясь по этой жуткой лестнице.
Туда, скорее!..
– Не торопись, – сказал грешник, сжимая ее руку. – Они этого не любят.
– Кто не любит? – изумленно спросила Фиоре, но он не ответил.
Спуск продолжился. Теперь они уже не ползли со ступеньки на ступеньку, как слепые мыши, а шли вполне уверенно. Стало понятно, откуда берется свет: его испускала сама лестница, причем с каждым шагом ее мерцание становилось все ярче и ярче. Их причудливо изломанные тени прыгали вокруг, точно обезумевшие танцоры на карнавале в ночном Эйламе, и Фиоре ощутила страх. Одна из ее собственных теней была огромна и казалась скорее звериной, чем человеческой, – руки-лапы, увенчанные когтями пальцы… «Да это же не моя тень! – ужаснулась Фиоре. – Это тень медведя!»
А потом лестница кончилась.
…камень.
…вода.
…свет.
Здесь не было ветра и не было солнца; здесь все оказалось другим.
– Теймар, ради Создателя, что это?!
– Ты не веришь своим глазам? – спросил Теймар, улыбаясь. – Это Риаррен.
Они стояли на поросшем травой склоне холма, обозревая самый странный пейзаж из всех, какие только можно было себе вообразить: вокруг простирались заросли какого-то кустарника с угольно-черными веточками, очень хрупкими даже на вид, и рубиново-алой листвой; чуть поодаль начиналась рощица деревьев, похожих на ели, только вот их пушистые лапы были кобальтовыми. У подножия холма лежало озеро – такое огромное, что дальний его берег терялся во мгле, которую изредка озаряли разноцветные вспышки. Топазовая толща воды мерцала, по ней то и дело пробегали крупные волны, как будто в глубине плавало некое существо.
Все, кроме озера, было каменным – и трава, и кусты, и деревья.
Фиоре протянула руку, коснулась рубиновой ветки; один листочек отломился и упал в ее ладонь, словно капля крови, а место слома окуталось облачком угольной пыли. Она в недоумении взглянула на своего спутника, но Теймар словно позабыл о том, что пришел в Риаррен не один: он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел куда-то в сторону озера. Лицо грешника показалось Фиоре слегка озадаченным.
Она поднесла ладонь ближе к лицу, чтобы как следует рассмотреть каменный листочек. Он был очень похож на настоящий – с прожилками, черенком и даже следом от укуса какого-то насекомого. «Этого просто не может быть, – подумала девушка. – Я еще могу поверить в то, что под землей растут деревья, но вот бабочкам и пчелам тут не место!»
Еще в Риаррене не было места солнцу и небу. Высоко-высоко над их головами простирался черный свод пещеры, усеянный колючими белыми огоньками, которые так же мало походили на звезды, как каменные заросли – на деревья. Что-то в их равнодушном сиянии испугало Фиоре, и она как будто очнулась от дремоты.
Подземный мир был прекрасен, но предназначалась эта красота не для людей.
– Я вижу, вы подготовились к встрече! – проговорил Теймар. Его неожиданно громкий голос заставил каменную листву зазвенеть. – Выходит, нас ждали?
Тихий шелест донесся сразу со всех сторон:
«Ждали…»
Голоса хозяев Риаррена неприятно напомнили Фиоре о воздушных фаэ – те тоже шептали в унисон, пели-звали, лишая воли и заставляя забыть обо всем. Она торопливо шагнула к Теймару, и в тот же миг каменные заросли стали меняться: подобно стаям светлячков, красные листья сорвались с ветвей и закружились в причудливом танце; кобальтовые деревья прильнули ближе друг к другу, будто стремясь стать единым целым, а трава с негромким потрескиванием пошла в рост, постепенно превращаясь в густую щетку острейших нефритовых шипов.
«Мы делаем все так, как было условлено. Мы выполняем договор».
– Вы заключили договор? С кем?
«С человеком по имени Марвин. Она так решила. Мы были против, но не смогли настоять на своем. Она приказала, чтобы мы повиновались ему».
– Марвин-печатник… – пробормотал Теймар, нахмурившись. – Это весьма интересно. Выходит, именно вы помогли ему остановить продвижение горы на юг?
На этот раз фаэ ответили не сразу, и их молчание встревожило Фиоре. Ей вдруг показалось, что они с Теймаром на самом деле вовсе не были здесь желанными гостями, а попросту заняли чье-то чужое место… но, с другой стороны, разве был в Эйламе хоть один человек, способный разговаривать с этими существами? Так или иначе, дочери реки явно переоценивали их осведомленность.
«Да. Она приказала. Арейна приказала».
– А где сейчас находится Арейна? – спросил грешник, и вновь наступила тишина. Его вопрос привел в недоумение и Фиоре: если и впрямь Арейной называлась та река, что пересохла еще до пришествия Спящего Медведя, то как она вообще могла где бы то ни было находиться?..
«Мы покажем вам».
Нефритовые шипы расступились, пропуская Фиоре и Теймара к озеру, и им оставалось лишь проследовать туда. Подземный водоем вблизи оказался мало похож на настоящий: его поверхность маслянисто блестела, как будто вместо воды в озере была какая-то другая, более плотная жидкость. Голубоватое сияние исходило из глубины, и оно быстро приближалось, становясь все ярче и ярче.
«Смотрите!»
В мгновение ока прорвав хрупкую границу между водой и воздухом, над гладью озера вырос лес полупрозрачных кристаллов, самый маленький из которых достигал высоты в два с лишним человеческих роста. Кристаллы искрились и сияли, переливаясь всеми оттенками голубого и синего цветов, но Фиоре и Теймар даже не осознали, сколь великолепно открывшееся их взгляду зрелище. Они смотрели только на огромный хрустальный столб, возвышавшийся в центре озера, и на ту, что была заточена в нем.