– Скажите, Сильвестр, – обратился я к старику, нарушив неловкое молчание, – вы действительно понимаете, что со мной происходит?
Старик остановился. Снова раскурил погасшую трубку и сказал, даже не глядя в мою сторону:
– Я знаю достаточно, но, разумеется же, не все. Мы сможем обсудить наши проблемы совсем скоро. Наберитесь терпения, друг мой.
– Мне надо позвонить, сегодня, как мне кажется, на работу я не попаду.
– А вот этого делать я вам не рекомендую. Во-первых, что вы им скажете? Что встретились с призраком и сумасшедшим стариком, с которыми идете посидеть в кафе, и возможно, это надолго? Сомневаюсь. А во-вторых, стоит ли говорить что-либо, покуда нет ничего, кроме вопросов и недоумения?
– Не понял?
– На данный момент сумма ваших знаний нулевая. Не логичней бы было в первую очередь получить информацию, решить все проблемы, или хотя бы задать направление, а уж потом принимать какие-то решения?
– Возможно… Наверное, так я и сделаю.
– Вот и славно, тем более, как я понимаю, мы уже пришли.
Только после того, как мы отвлеклись на короткое общение с официантом и предусмотрительно сели за самый дальний столик, я спросил, ломая всю схему и последовательность.
– Скажите, я умер?
– Вы нетерпеливы. И я не совсем понимаю сути вопроса. Что значит, умерли ли вы? Я жив, я беседую с вами и могу поклясться, что это не плод моей собственной фантазии. Нелепо как-то считать себя мертвым. Как мудро кем-то сказано, «если ты проснулся утром и у тебя ничего не болит – значит ты умер…»
– Но Лена, она же мертва?
– Это она вам сказала?
– Да.
– Значит, так оно и есть. Я этого не вижу, я могу слышать ее голос, весьма искаженно, а вы это нечто особенное. Если я все правильно понимаю, то вы не только слышите, но и видите совершенно отчетливо.
– Кто вы?
– Геологоразведчик. Бывший руководитель крупного отдела научного института. Сейчас просто пенсионер.
– А откуда такая осведомленность и уверенность в том, что вы сможете мне все объяснить?
– Видите ли, возможность кое-что слышать и чувствовать – это мой дар. Я бы сказал, особый, наследственный дар. Как вы относитесь к магии?
– На мой взгляд, это сплошная липа. Извините, если я что не так говорю, но мне кажется, что на самом деле никаких магов и колдунов не существует, а те, кто так себя называют, не больше чем шарлатаны и проходимцы.
– В основе своих мыслей вы правы, но вашему взгляду предстает только красный свет. Представьте себе человека, который в своей жизни никогда не видел апельсин и до него доходили только неясные слухи. А все, что вам выдавали за этот сочный плод, оказывалось чем-то другим. Потрогать, попробовать, понюхать его вам так и не удалось.
– Я не совсем понимаю, при чем здесь этот фрукт?
Сильвестр вычистил трубку в прозрачную пепельницу и снова стал набивать ее табаком, на этот раз мне показалось, что табак отличался от прежнего ароматом. Недовольно посмотрел на сонного официанта и быстро перевел взгляд на меня. Прикуривать он не стал.
– Представьте, что вы именно такой человек, вы никогда не видели апельсина, а тут появляюсь я и спрашиваю, что вы думаете об апельсинах. А вы и отвечаете: это миф и сказки, и говорят об этом шарлатаны и проходимцы. Но тем не менее апельсин существует.
– Все равно не понимаю.
– Вы видите его чуть ли не каждый день. Вы сталкиваетесь с ним нос к носу, но вы понятия не имеете, что это и есть тот самый мифический апельсин.
– Магия-то тут при чем?
– А это и есть апельсин, которого вы никогда не видели. Вернее, вам никто не сказал, что это именно он. Вы думали, что это случайность, совпадение, необъяснимое явление, чудо, но только не магия. Магия – это и искусство видеть. Все, что окружает нас, видимо, но не всегда понятно. И коль не понятно, наш мозг просто вычеркивает это из видимых объектов. Но не для всех это утверждение верно. Я не говорю сейчас о материальных предметах, я говорю о событиях и их взаимосвязях. Главное – правильно задать вопрос и суметь услышать ответ.
Я задумался. Он намекал на то, что я задаю не те вопросы, это так, но я не знаю, что я хочу узнать. Лена в разговор не вмешивалась. Она немного успокоилась, слушала внимательно и все время косилась на бутылку пепси-колы, торчащую у меня из сумки.
– Хочешь пить? – спросил я, внимательно изучая ее всклокоченную шевелюру и немного отвлекаясь.
– Только капельку. Ты бутылку поставь на стол, а когда я ее возьму, она станет такой же, как я.
Сильвестр заулыбался и откинулся на спинку стула.
Я вынул бутылку и поставил, как и просила Лена, на стол и стал ждать. Ничего не произошло. Она просто подхватила пластиковый сосуд ловким движением и, не откручивая крышки, присосалась к широкому горлышку. Самое поразительное то, что бутылки стало как бы две, и одна из них так и продолжала стоять на столе. Я не мог понять, как это произошло, и хоть какое-нибудь логическое объяснение не находилось. Но Сильвестр наблюдал за происходящим с немалым интересом.
– Вы ее не видите?
– Разумеется, нет. Я не обладаю даром астрального видения. Я слышу, но не вижу.
– И что произошло только что с вашей точки зрения?
– Ничего. Бутылка по-прежнему там, где вы ее и оставили.
– Так кто же я, если вижу сразу две бутылки?
– У вас нет названия. В моем словаре. Вы, как бы это сказать, сверхчувствительны, с одной стороны, и совершенно невосприимчивы – с другой. Не хочу напрягать вас терминами. Но с вами произошло что-то значительное!
– Меня ударила молния.
– Это случается. Но молния только ускорила процесс. Рано или поздно вы бы все равно стали таким. Быть может, чуточку позже и не так стремительно, но подобное непременно должно было произойти. Это главный иероглиф вашей судьбы. Вы плотны, но не настолько, чтобы я смог причинить вам ощутимый вред. Вы разрежены, действительно словно призрак, но не настолько, чтобы окружающие не могли вас видеть. Все оболочки вашего тела проницаемы, но имеют видимую структуру и могут уплотняться. У вашей юной знакомой тело астральное, совершенно лишенное признаков и элементов физического. Вы нечто особенное. Ваше тело имеет астральную природу, но осталось физическим. Извините, если я использую, может, совсем непонятные термины, но я сам с трудом понимаю, как такое могло произойти. И, не скрою, волнуюсь не меньше вашего.
– Вы говорили, что заранее, то есть даже до моего рождения, знали о моей встрече с этой девочкой, не так ли?
– Знал, но не придавал этому особого значения. А вчера вечером у меня было видение настолько четкое, что найти вас не составило никакого труда.
– Что вы видели?
– Весь наш недавний разговор на станции, только как стоп-кадры, как слайды. Я смог рассмотреть время на часах, число и дату. Ваше имя, как наваждение билось, у меня в голове. И я знаю еще, что вам предстоит множество трудностей в связи с этим новым качеством. Я даже не рискну говорить о них, так как сам не вижу отчетливо.
– По-вашему, то, что со мной произошло, это не случайность, не просто последствия удара молнии?
– Все миры – это порождение чьей-то мысли. А случайностей, друг мой, не бывает вовсе.
Официант принес-таки наш заказ и, пряча глаза от недовольного взгляда Сильвестра, быстро удалился. Есть не хотелось, но я решил составить компанию своему странному собеседнику, который так аппетитно разделывался с салатом, что быть зрителем в этом шоу становилось не интересно. Лена от еды отказалась, сказала только, что ей достаточно запахов.
Старик понюхал кофе, недовольно сморщился, но все же отпил немного из маленькой чашки.
– Совсем скоро вашему взору должно предстать такое, от чего волосы по всему телу дыбом встанут. Вы перестанете узнавать привычные вещи. Вы будете удивляться тому, что раньше и не замечали вовсе.
– Мне кажется, что это уже началось.
– Ну разумеется. Но в вашем, еще человеческом мозгу есть некие предохранители, которые не позволят этому кошмару обрушиться на вас единовременно. Только те, кто умирают и осознают это в полной мере, мгновенно начинают видеть все кошмары, происходящие вокруг. Вот же достается беднягам. Не приведи бог. Я слышу астральный мир, и этого достаточно, чтобы не хотеть видеть.
– Так что же мне делать теперь со всем этим? – не унимался я.
– Вы будете знать, со временем. Я же не могу ответить на этот вопрос. Я только ходячий справочник, да и то не самый надежный. Моих знаний вам хватит ненадолго. Дальше придется двигаться в одиночку, выживать, но я постараюсь помочь вам по возможности, пока есть силы.
– Куда надо двигаться?
– Не знаю. А если бы и знал, не сказал бы.
– Какое вы сами имеете отношение к магии, о которой спросили меня? Ну, разумеется, кроме вашего дара слышать мертвецов.
– Магия – это моя жизнь. Я родился со знаниями и не терял их все это время. Очень многое передалось от родителей, которые были довольно скрытны и, похоже, делали все, чтобы отдалить меня от подобных знаний. Но, как говорится, от судьбы не уйдешь.
– То есть вы потомственный маг?!
– Прошу вас не применять ко мне этих дурацких газетных штампов. Я в этом участия не принимаю и не лезу в людские дела, тем более за деньги. Я слишком хорошо осведомлен о последствиях таких вмешательств! Поверьте мне, юноша, это страшно. Вы себе и представить пока не можете, какой вред приносят эти, с позволения сказать, «потомственные», газетные маги и все остальные. Это ж уму непостижимо, что они вытворяют.
– Тем не менее вы позволили себе вмешаться в мою судьбу. Пришли, ведомые каким-то странным видением.
– Я не делаю это за деньги, я не навязываю своих услуг. Я не пытаюсь вас запугать. Свой интерес в вашей, так сказать, инициации у меня есть, но, уверяю вас, я не злобный искуситель. В моем распоряжении было достаточно времени, чтобы разобраться в некоторых тонкостях, понять закономерности. Если подойти с умом к этим знаниям, то это может стать полезным нам обоим. О некоторых вещах пока я вам не могу сказать. Чуть позже, со временем вы обо всем узнаете. С моей помощью или самостоятельно, не имеет значения. В данной ситуации я бы хотел послужить для вас как бы маяком. Ориентиром. У меня не много опыта, но кое в чем я смогу вам помочь, уверяю.
– Спасибо за заботу, я действительно немного шокирован, даже не знаю, что теперь делать.
– Все то же самое, что и собирались. Как обычно. Отправляйтесь по своим делам, но постарайтесь быть сдержанным. – Старик выдержал короткую паузу, теребя трубку в руках. – Даже если вдруг увидите что-то необычное, постарайтесь сдержаться и отнестись ко всем странным, на ваш взгляд, событиям спокойно, без суеты.
– Спасибо за поддержку…
Сильвестр прищурился, по-стариковски, близоруко, на его бледных губах наметилась сдержанная улыбка. Он порылся в кармане пиджака и извлек оттуда визитную карточку. Простой, невыразительный кусок картона с именем и номерами телефонов. Причем телефоны были указаны и домашний, и мобильный.
– Я не стану навязываться вам в инструкторы, так сказать, но стоит вам позвонить мне хоть один раз, я буду считать это началом сотрудничества. В этом случае я внесу ваш номер в свою записную книжку, – пояснил старик, опережая мои возможные оправдания по поводу отсутствующей у меня ответной визитки. – А теперь последний вопрос. Что вы намерены предпринять в отношении своей новой знакомой?
– Вы имеете в виду Лену?
– Да.
– Не знаю, если честно.
– Если девочка не против, то позволю себе предложить ей отправиться вместе со мной. Я знаю чудесную семейную пару, которая обладает примерно теми же способностями, что и я. Они так же умеют слышать. Они позаботятся о девочке. Уверяю вас, в ближайшее время вам придется заниматься куда более важными проблемами.
– У меня будут новые мама и папа? – спросила Леночка, широко раскрыв глаза. – И шоколадное мороженое?!
– И новое платье, и телевизор с мультиками, – пообещал Сильвестр, наклоняясь чуточку вперед, к тому месту, где, как он предполагал, сидела Лена.
В ответ на это девочка только закивала головой и, спрыгнув со стула, встала возле Сильвестра, решительно готовая идти со стариком.
– Отправляйтесь по своим делам, Николай. Если будут проблемы или вопросы, звоните. О девочке не беспокойтесь, я сделаю все возможное, чтобы о ней позаботились.
* * *Выходя на улицу, я был в состоянии, похожем на опьянение. Ноги двигались сами собой, в голове шумело. Сознание с трудом воспринимало все то, что я услышал и увидел. Череп словно набит ватой, и чувствовал я себя какой-то тряпичной куклой. Быть может, я стал жертвой ловких мошенников? Подпал под влияние шайки промышляющих тем, что вводят в состояние гипноза, а потом просто грабят человека?! Отбирают ключи, документы. Да! Какая нелепость, и жертвами их становятся именно те несчастные, которых накануне шарахнуло молнией. Бред, да и только.
На работу я добрался примерно к одиннадцати. В мое отсутствие отдел вообще расслабился и, похоже, все утро занимался исключительно своими собственными делами. Сегодня я планировал обзвонить всех поставщиков и лично проконтролировать сроки доставки оборудования и заказов. Лето на излете, осенью спрос сильно упадет, так что сейчас важный период, когда нужно суметь не испортить отношения с теми клиентами что работали с нами все это время. На столе лежали три заявления об отказе, две накладных на новое оборудование. Алексей, дизайнер, сидел неподалеку от моего кабинета с папкой каких-то проектов, которые я, судя по всему, должен был отобрать и утвердить.
Прежде я не обращал внимания, но сегодня заметил, что Алексей выглядит как-то необычно. Он и прежде никогда не являлся на работу в строгом деловом костюме, вечно в каких-то совершенно нелепых майках с непонятными словами и лозунгами, никогда не выбрит, в удивительно рваных джинсах, похоже не стиранных с того самого момента, как были куплены. Глядя на Алексея, можно было подумать, что ему они достались уже сильно потрепанными. Всегда неопрятный, всклокоченный, флегматичный, он удерживался в нашей конторе только благодаря тому, что за такую зарплату найти талантливого, а Алексей был именно талантливым дизайнером, просто невозможно.
Первым, что привлекло мое внимание, был странный, непривычный запах, который исходил от худощавого дылды. Необычная смесь ароматов – ваниль, корица, чайное дерево, устойчивый кофейный запах. Я также почувствовал придух дорогого табака, но решил что этот аромат осел на меня после короткой беседы с таинственным стариком Сильвестром. Второе, что показалось мне тоже очень необычным, это на редкость ясный взгляд Алексея. Его глаза словно сияли, излучая таинственное радужное свечение. Лицо как-то странно преобразилось, и если бы не привычные лохмотья, в которые он одевался, то узнать его было не просто.
– Как-то странно ты сегодня выглядишь, – сказал я Алексею, принимая папку с проектами из его рук. – Ты в порядке?
– Да нормально, – пожал плечами дизайнер. – Не выспался немного, а так в порядке. Часов до четырех утра проект ваял, кофе, сигареты, бодрячки.
– Бодрячки? – удивился я.
– Энерготоники. Знаете, такие маленькие баночки…
– Ну и чего мучаешься, иди домой. Сегодня любимая всеми пятница. Небось уже вся сеть восторгается по этому поводу.
– Еще б ей не восторгаться! – заявил Леша. – В пять начнется трансляция чемпионата, во народ наквасится, особенно если наши выиграют.
– А кто наши-то? – спросил я без задней мысли.
– А для меня те, кто выигрывают, те и наши, я один черт нахрюкаюсь! – ухмыльнулся Лешка, усаживаясь на край стола.
– Все, вали домой, смотри свой чемпионат. Проекты оставь, я вечером посмотрю.
– Если что переделать надо, вы только скажите.
– Не горит, доживет до понедельника.
Когда дверь за Алексеем закрылась, я откинулся на спинку кресла, размял шею и протер глаза. Похоже было на то, что старик Сильвестр прав, я действительно начинаю видеть что-то необычное. Ведь раньше бы и не задумывался над такими мелочами.
Хоть я и пришел на работу позже обычного, день показался мне долгим. Сотни звонков, каких-то распоряжений, отчетов, проблем. Так умотался, что спохватился только в начале девятого, когда вдруг понял, что больше за дверью не слышны голоса и громкий стук каблуков сотрудниц.
Я автоматически потянулся за кружкой, но, только приподняв, вспомнил, что несколько минут назад опустошил ее до дна.
Отключив компьютер, я собрал со стола все документы, сложил в папку и закрыл в сейфе. Ополоснул кружку водой из чайника, а воду слил в горшок с цветком. Накинул куртку, вышел в большой зал офиса. Складывалось такое впечатление, что в конторе я не один, но сколько бы я ни оглядывался по сторонам, я не мог заметить никого. Закрыв дверь кабинета, положил ключи в карман и медленно пошел к лестнице.
Послышался словно бы выдох. Голова непроизвольно дернулась, и я успел заметить покачнувшуюся створку форточки. Сквозняк. И все равно не покидает чувство странного постороннего присутствия.
Охранник почти дремал у телевизора и на мое появление никак не отреагировал. Я приложил магнитную карточку к панели турникета и, пройдя к выходу, наклонился к окошку сторожевой коморки.
– В офисах никого больше не осталось?
Совершенно невозмутимо переведя взгляд на стойку с магнитными карточками и ключами, охранник только покачал головой.
– Нет, вы последний. Я уж и привык, что вы позже всех уходите.
– Все равно, на всякий случай, проверьте все комнаты еще раз. Надеюсь, что мне показалось, но я слышал какие-то странные звуки.
– Здесь так часто, – махнул рукой охранник, – дом старый, но я проверю, обход каждый час по инструкции.
* * *Мне очень нравился район Чистых прудов, где располагался наш офис. Всегда было приятно пройтись после работы по широкой аллее. Неторопливо, спокойно. Вокруг пруда и в узеньком парке было много народу. Летом это обычное явление. Чаще всего я не обращал внимания на прогуливающихся людей, спокойно доходил до метро, нигде не задерживаясь. Но сегодня парк показался мне очень многолюдным. Тем не менее чувство постороннего взгляда никак не хотело меня покидать. Словно репейник, оказавшийся за воротом, этот взгляд преследовал, держал, как крючок. Я несколько раз оборачивался. Всматривался в лица прохожих, но ничего подозрительного так увидеть и не смог. Только у самого метро, там, где разворачиваются трамваи, меня словно кольнуло холодной иглой. Дышать стало трудно, и я остановился.