Большая часть женской половины поселка расположилась на пляже, довольно смелыми нарядами и откровенными шуточками доводя до белого каления, рыбачившего неподалеку на камнях Сашку. Красный от смущения и возмущения парень стоически переносил насмешки и подколки, старательно делая вид, что не обращает внимания на плещущихся в воде русалок, что впрочем, получалось у него довольно плохо.
— Ой, девочки, начальство пришло — приподнявшись на локте, провозгласила блаженно нежащаяся на нагретом солнцем песке Вика — присоединяйся к нам. А то скучно без мужского общества. Только Саня один, мы его к себе зовем, зовем, а он все стесняется.
— Будет вам развлечение, в мужском обществе — коварно пообещал Сергей — после обеда всем быть на занятиях. Черных будет учить вас корзины плести. Санек, хорош глазеть, сматывай донку и беги к Семенычу, зрелище конечно приятное, но дело тоже делать надо.
— Так я чего — возмутился пацан — тоже корзины, вместе с ними плести буду? И вовсе я ни на кого не глазел. Было бы вообще на что смотреть.
— Скажут плести, будешь плести — отрезал Спиридонов, и смягчив тон, подмигнул пареньку — на охоту пойдете. Зайцев ловить. А вы красавицы заканчивайте стирку и в лагерь. Надеюсь, все помнят, что после полудня на солнцепеке находиться нельзя?
— Ну вот — под звонкий хохот подружек проворчала Оксана — так все хорошо было, а ты пришел и все опошлил. Что за мужики пошли, никакой в них романтики. Тут женщины можно сказать большой и чистой любви хотят, а он "корзины плести". Помним, помним, товарищ Айболит, не переживай.
Обрадованного известием Сашку, словно ветром сдуло с места. Моментально смотав снасти и подхватив улов, он опрометью бросился в поселок.
Еще раз, с сожалением оглянувшись на пляж и купающихся девушек, Сергей с трудом преодолел крамольное желание плюнуть на заботы и присоединится к ним, и направился в рощицу, помогать Лукину.
В лесу раздавался топор дровосека, а вернее судебного пристава. А вскоре появился и он собственной персоной, волоча за собой двухметровую лесину примерно двадцать сантиметров диаметром.
— Вот, три штуки длинных уже приготовил — сообщил он, бросая ношу и присаживаясь рядом — осталось еще одну.
— Осталось придумать, чем их крепить будем — задумчиво кивнул головой Сергей, подняв с земли брошенный Лукиным инструмент и примериваясь к стволу молодого ясеня. Поплевав на ладони, нанес первый удар, с гневными криками вспорхнула с ветки какая-то пичуга, деревце возмущенно затрясло листвой. После нескольких энергичных, точных ударов ясень со скрипом стал заваливаться, окончательно переполошив окрестное пернатое и мохнатое население.
— Ловко у тебя получается — покачал головой Игорь — я пока научился, семь потов пролил, едва ногу себе не отхватил топором.
— Что раньше не доводилось?
— Нет, откуда? Я же сугубо городской. Нет, ну на природе, там сучков нарубить, или на даче дров наколоть, это я умею, конечно, а вот лесорубом еще не приходилось работать.
— Похоже, мы тут все скоро и лесорубами станем, и гончарами и плотниками — успокоил приятеля Спиридонов, оглядываясь в поисках лесины поровнее — остальные короткие сделаем, на них можно и потоньше деревья брать.
Время уже приближалось к полудню, когда, заготовив достаточное количество строительного материала, и перетащив его в лагерь, парни поднялись на скалу и стали внимательно изучать будущую строительную площадку. Дежуривший на ней Яков сидел, привалившись спиной к большому камню, и казалось, дремал. Возмущенный подобным пренебрежительным отношением к обязанностям Сергей двинулся к часовому, намереваясь строго взыскать с нерадивого стража. В глаза бросилась неестественная бледность мокрого от пота лица.
— Что-то хреново мне мужики — чуть слышно объяснил Кузьмин встревоженным товарищам — перед глазами плывет все.
— Так, Игорек быстро хватаем его и вниз в пещеру — распорядился Спиридонов — похоже, перегрелся Яша на солнышке.
Чертыхаясь и спотыкаясь на каждом шагу, парни перетащили обмякшее тело в спасительную тень пещеры, вызвав переполох среди собравшихся там колонистов. Начавшуюся было суету женской части общины, быстро пресекла вернувшаяся с прогулки по окрестностям Нина Андреевна, решительно взяв процесс спасения супруга в свои руки.
— Кто должен был менять часового? — обращаясь к собравшимся мужчинам, поинтересовался Спиридонов.
— Я — хмуро буркнул Малеев — я должен был туда идти.
— Ну и что остановило тебя в этом благом начинании?
— Не шуми на парня — вмешался Ковригин — это моя вина. Я попросил Якова еще посидеть, Андрюха здесь нужен был. Кто же знал, что этот чудак ни воды с собой не взял, ни головного убора?
— Значит так, уважаемые, с сегодняшнего дня, точнее с этого момента, все обязанности касающиеся охраны лагеря должны выполняться неукоснительно. Есть работа, нет работы, караульная служба это святое, если пришла очередь заступать, бросай все дела и на пост. Так, что Андрей бери воду, головной убор и давай наверх, через час тебя сменят.
Это кстати всех касается, Леха тебе кто утром команду дал уйти с поста?
— Меня Нина попросила помочь — принялся оправдываться Малиновский — не мог же я ей отказать.
— Какого хрена — возмутился Сергей — у нас, что в обязанности Кузьминой входит руководство охраной и обороной поселка?
— Нет, это твоя обязанность — пожал плечами эколог — а в твое отсутствие Витькина, мы вроде так определились.
— Тогда какого черта ты поперся в степь, даже не поставив меня в известность?
— Ну, так получилось — виновато опустил голову Алексей.
— Надеюсь, мужики, больше подобного не повториться — обвел глазами притихших товарищей Спиридонов — иначе будем строго спрашивать. Нельзя по-другому, не выживем. Ладно, разбор полетов закончен, Игорь, через час сменишь Андрюху. Пока пост не оборудовали, в самый жаркий период времени, менять часовых будем чаще.
Кстати у меня вопрос, крышу на вышке чем крыть будем, чтобы и от дождя и от солнца защищала? Есть у кого идеи?
— Камышом — оживился эколог — там, на болоте его полно.
— Точно нарезать камыша, навязать связки и хороший материал будет для крыши — поддержал его Черных, и добавил под ухмылки остальных — кстати, и для нужника тоже подойдет, а то не дело, всю округу загадим.
— Давно надо было уже сделать — согласился Ковригин — после обеда я этим займусь.
— В смысле, округу загаживать пойдешь? — с совершенно невинной физиономией поинтересовался Лукин под веселый хохот собравшихся.
— Да иди ты, остряк — улыбнувшись, махнул рукой Петрович — дай тебе волю, все опошлишь.
— Ну, ты хоть не зря в степь то ходил — поинтересовался Сергей у Малиновского, когда перебрасывающиеся подколками и шутками мужики направились обедать.
— Чуть не забыл, вот посмотри — хлопнул себя по лбу Алексей, и достав из кармана, протянул стебелек какого-то растения.
— Ну, и что это?
— Как, что? Это же пшеница!
— Это пшеница? — скептически покачал головой Спиридонов, разглядывая жалкий колосок на тоненьком стебле — по-моему, совсем не похоже.
— Да точно я тебе говорю, она самая и есть, колос просто еще не вызрел, как следует. Да и мелкая она, вроде как дикая, или одичавшая. Тут примерно в километре есть довольно большой участок, вот она там островками и растет.
— Пшеница, это хорошо, надо будет место заприметить, а потом как созреет собрать. Нам сейчас не до жиру и дикая сойдет. Еще, что-нибудь есть?
Да, дикого чеснока надергали, нашли плодовые деревья, абрикос, яблоня и, по-моему, груша. Правда дички, плоды мелкие, но как созреют, можно будет собрать и на зиму насушить, какие-никакие, все равно витамины.
— Значит если с умом подойти, можно запас сделать — подытожил Сергей — ну это уже хорошо, значит, есть шанс выжить.
После обеда большинство женщин под руководством пасечника, рассевшись в тени, дружно взялись за плетение корзин из гибких ивовых прутьев, а мужское население улеглось отдыхать, пользуясь часами вынужденного безделья.
Примерно через час сладко похрапывающего Спиридонова разбудили чьи-то настойчивые толчки. Открыв глаза, он увидел склонившееся, встревоженное и вместе с тем сияющее лицо Оксаны.
— Сергей, я тут включила радиостанцию — взволнованным шепотом пояснила она — в общем, ты должен это слышать.
— Чего там? — подскочил парень, и поспешил в дальний угол пещеры, где стояла снятая с дежурного УАЗика радиостанция.
Щелкнув тумблером, девушка включила питание, и он услышал доносящийся из динамика незнакомый мужской голос.
— Внимание, всем кто меня слышит, отзовитесь — взывал неизвестный — кто меня слышит, прошу выйти на связь.
— Интересно — Сергей повернулся к связистке — ты раньше этого не слышала?
— Внимание, всем кто меня слышит, отзовитесь — взывал неизвестный — кто меня слышит, прошу выйти на связь.
— Интересно — Сергей повернулся к связистке — ты раньше этого не слышала?
— Нет, я обычно вечером включала, а тут ребята уехали, рацию с собой взяли, вот я и решила эфир послушать. Ты отвечать будешь?
— Конечно буду — Спиридонов взял микрофон — слышу вас хорошо. Назовите себя.
— Говорит глава Лесозаводской поселковой администрации Игошин Борис Викторович. С кем я разговариваю?
— Старший лейтенант милиции Спиридонов — отрекомендовался Сергей и обернувшись к стоящей рядом Оксане негромко поинтересовался — А где этот Лесозаводск не знаешь?
— Впервые слышу — озадаченно пожала плечами девушка — у нас в районе точно такого поселка нет.
— Рад тебя слышать товарищ Спиридонов — голос Игошина между тем, заметно оживился.
Из дальнейшей беседы, состоявшейся после обмена приветствиями, выяснилось, что в степи находится еще одна, довольно крупная группа людей нашедшая убежище в каких-то древних развалинах на побережье. К сожалению, определить ее местонахождение, исходя из данного главой администрации описания местности, оперативник так и не сумел. Сам же Игошин, принявший на себя руководство общиной тоже ничего толком объяснить не мог. После обмена накопленной информацией об окружающем мире, собеседники договорились выходить на связь ежедневно в это же время, и начать обследование побережья к западу и востоку от своих стоянок, в надежде на скорейшее взаимное обнаружение.
Возле радиостанции тем временем уже собралась изрядная толпа, люди стояли, напряженно вслушиваясь в разговор, лишь изредка обмениваясь между собой короткими фразами. Наступившая после окончания сеанса связи недолгая тишина была нарушена гулом голосов. Мнения разделились. Меньшая часть в лице неугомонной Кузьминой, ее старшей дочери, Ирки и Оксаны выражали желание немедленно направить поисковые отряды для обнаружения нового поселка и дальнейшего объединения обоих групп. Однако большинство, основную часть которого составляли беженцы из лагеря капитана, встретили это предложение довольно прохладно. Печальный опыт пережитых неприятностей заставлял их несколько настороженно относиться к самой идее слияния с другими общинами, по крайней мере, до получения полной и подробной информации о порядках в них царящих. Дискуссия постепенно стала принимать довольно оживленный, даже несколько агрессивный характер, и Спиридонов был вынужден волевым решением, опираясь на поддержку Лукина и Малиновского призвать к порядку разошедшихся "соплеменников", погасив в зародыше, назревающий конфликт. Успокоив людей и разогнав их по рабочим местам, Сергей направился на смотровую площадку, благо, что полуденная жара к тому времени уже спала, и можно было продолжить работу по оборудованию наблюдательного поста.
Глава 7. Середина июля, день тридцатый.
С размаху воткнув в землю лопату, Спиридонов сдвинул на затылок плетенную из травы конусообразную, широкополую шляпу, и размазав рукой пот по черной от загара и пыли физиономии, уселся на камень. С наслаждением вытянув ноги, парень некоторое время наблюдал как трое его товарищей, копошащихся на дне неглубокого оврага наполняют свои корзины комьями глины. Минут через десять он с кряхтением поднялся, помог пристроить груз на спину Лукину, затем с его помощью навьючился сам.
Небольшая процессия, благодаря самодельным головным уборам и висящему на поясах оружию, напоминающая группу бойцов въетконга на тернистом пути к светлому будущему, медленно, обливаясь потом, отправилась в дорогу.
Расстояние от месторождения глины до выбеленных солнцем известняковых скал на одной из которых маячило неказистое, четырехметровое сооружение наблюдательной вышки составляло километра полтора. До полудня, каждый из землекопов успевал дважды принести килограмм по пятьдесят так необходимого для строительства, материала. Для облегчения их тяжелого труда Ковригин давно уже обещал соорудить из подручных предметов пару тачек, но постоянная занятость другими неотложными делами препятствовала исполнению этого благого намерения.
Спрятавшийся от жарких солнечных лучей под камышовой крышей вышки Саня, сочувственно проводил глазами усталых носильщиков, и зевнув, принялся добросовестно обозревать монотонный степной пейзаж.
На опушке рощицы на другом берегу реки, примерно в двухстах метрах от поселка доносился стук топора. Взяв себе, в помощники Малиновского, старый пасечник занялся строительством бани. Яма под землянку была уже выкопана, и теперь мужики укрепляли ее стенки деревом. Вбив параллельно друг другу по четыре кола у каждой из стенок ямы, они укладывали между ними более или менее ровные жерди. Поскольку со строевым лесом в окрестностях были большие проблемы, в поисках подходящих деревьев строителям приходилось обшаривать все рощи в округе.
Сбросив тяжелую ношу, Сергей устало повел плечами. Рядом шмякнулась корзина Виктора.
— Ну, что пока хватит? — стягивая грязную футболку, поинтересовался прапорщик — пойдем, искупаемся?
— Да, давай внутрь затащим, вечером еще пару ходок сделаем — кивнул Спиридонов.
Подхватив корзину, парни внесли ее за ограду и вывалили содержимое на металлический поддон, в котором женщины вымешивали глину, перед тем как замазывать ею щели в каменной кладке окружающей поселок двухметровой стены.
С момента переноса прошло уже почти три недели, и люди постепенно обживались в диком мире. Процесс акклиматизации, сопровождавшийся многочисленными расстройствами здоровья и недомоганиями, постепенно заканчивался. Проходили и психологические стрессы, связанные с переносом и безвозвратной потерей родных и близких.
Лето, как все-таки удалось определить, наблюдая за солнцем, продолжительностью дня и состоянием окружающей растительности тоже подходило к концу. По подсчетам Малиновского время близилось к середине августа и следовало поторопиться со строительством жилья и заготовлением продовольствия иначе последующей зимы поселенцы могли не пережить.
Все, что осталось после переноса, и до чего можно было дотянуться, колонисты уже собрали и притащили в лагерь, поэтому дальнейшие поездки в поисках разбитого и не очень автотранспорта, решено было прекратить, а все высвободившиеся силы бросить на работы по благоустройству поселка. Также были прекращены и попытки обследования побережья и поиска других человеческих поселений, тем более, что изначально хорошие отношения с Игошиным и его людьми в последнее время охладели. Радио переговоры стали значительно короче и больше не носили первоначального, доверительного характера. Более того, как стало ясно из последнего разговора, разведчики Игошина в последнее время также прекратили целенаправленные поиски к их поселению. С чем это было связано, Спиридонов даже предположить не мог и терялся в догадках.
Впрочем, в остальном, обстановка продолжала оставаться достаточно спокойной, никакие враги на горизонте также не появлялись, что позволяло обитателям Замка спокойно заниматься мирным, созидательным трудом.
Капитан и его шайка, тоже никак себя не проявляли. В последний раз их видели, когда Шевченко и Казанцев увели из-под носа капитанских уголовников остатки ковригинской "Волги". Тем оставалось только, бессильно скрипя зубами, смотреть, как утекают из их рук бесценные запасы металла. Имея в своем распоряжении только самодельные копья, они так и не решились на открытое столкновение с вооруженными автоматами противниками. К сожалению, разбитая машина фермера целиком досталась капитану. Сообразив, что изделие ГАЗовских умельцев уплыло из его рук безвозвратно, ушлый здоровяк бросил все усилия своих подданных на разборку грузовичка и осуществил ее в короткие, практически стахановские сроки, опередив всего на пару дней появление спиридоновских "сталкеров".
Столкновений с хищными обитателями степи тоже пока удавалось счастливо избежать. Вокруг имелось достаточное количество более знакомой и привычной дичи и новые соседи у четвероногих охотников пока ничего кроме весьма сдержанного любопытства не вызывали.
Обилие непуганого зверья позволяло группе Черных охотиться подручными средствами, практически не расходуя невосполнимый ресурс боеприпасов. Петли устанавливаемые на зайцев и сусликов, ловчие ямы для ловли кабанов приносили достаточное количество дичи. А непуганой птицы вокруг было столько, что ее можно было буквально сбивать с дерева палкой. Поэтому недостатка в мясе поселенцы не испытывали. Речка рядом с поселком просто кишела рыбой, и ловить ее плетенными из ивовых ветвей мордушами, не составляло большого труда, море также щедро снабжало людей своими дарами. Несколько более сложно стоял вопрос с растительной пищей, но и его со временем удавалось все успешнее решать. Во время одной из своих экспедиций Малиновский обнаружил, что корни более крупной разновидности растения по внешнему виду сильно напоминающего подсолнечник, вполне пригодны в пищу. Распробовав новый продукт, и ничуть не усомнившись, обозвав его картошкой, поселенцы стали активно разнообразить им свое меню. Неплохим подспорьем оказались и дикие лук и чеснок в обилии произраставшие по берегу реки.