— Ты наслал на директора тахикардию? Гарри, мне за тебя стыдно! — разозлилась колдомедик. — А здесь что? Альбус, да у вас сломана голень!
— Ах, это… ударился о край парты, — бодро отрапортовал директор. — И не вините Гарри за проклятие, Поппи! Он отделался поломанной рукой и тройной дозой проклятия Furunculus!
Охая и возмущаясь, Поппи принялась осматривать Гарри.
— И проклятием несварения желудка, если не ошибаюсь, — поджала губы женщина.
— Э-э… я думаю, это просто болевой шок, — возразил Гарри. — От тех чар я увернулся.
— Я вернусь через минуту, и лекарства принесу. Сядь, Гарри. Не вздумайте двигаться!
Пригрозив обоим, она исчезла в камине.
— Спасибо вам, сэр, — тихо сказал Гарри.
— Это тебе спасибо, милый мальчик. Не помню, когда я в последний раз так веселился! Но под конец ты, кажется, стал поддаваться?
— Я не поддавался, сэр, — закусил губу Гарри. — Просто… наблюдал. Вы придумывали такие интересные штуки! Я не слыхал и половины заклинаний, которыми вы в меня запустили!
Рассмеявшись, Дамблдор осторожно, стараясь не сжимать, потряс руку юноши.
Возвратившись, Поппи отряхнулась от пепла.
— Я же велела тебе сесть, Гарри, — сердито напомнила она.
Молодой человек покраснел.
— Не могу, Поппи, — ответил он.
Колдомедик подняла бровь, передавая директору небольшой флакончик.
— Нарывы, — сообщил Гарри, как будто этим все объяснялось.
— Везде? — догадалась женщина.
Молодой человек кивнул.
— И давно?
Гарри поглядел на Дамблдора.
— Тот сглаз был одним из первых? — спросил он, и в ответ получил кивок. — Значит, почти три часа прошло.
— Ну и ну! Что ж, выбор невелик, Гарри. Пожалуй, слишком поздно пытаться растворить их — может возникнуть абсцесс; впрочем, если хочешь, я могу попробовать. Но лучше воспользоваться прогрессирующим заклятием: нарывы созреют и лопнут в течение часа. Процедура болезненная и малоприятная, но обезболивающее поможет, а кожа уже к завтрашнему вечеру станет как новенькая. Избавишься от всех дефектов.
— Значит, так и сделаем, — простонал Гарри. — Господи, что станет с моей новой мантией!
— Одно очищающее заклятие… — рассмеялась Поппи.
— Да, но я-то буду знать, что вымазал ее гноем, — поморщился Гарри.
— Почему бы тебе не зайти в лазарет? Я дам тебе халат — переодеться.
— Вряд ли я смогу лечь, Поппи.
Женщина усмехнулась.
— Я этого и не жду, но бродить взад-вперед все же лучше по лазарету. Директору придется лечь в постель, а я должна буду остаться здесь, чтобы присматривать за ним.
— Я и сам могу за ним присмотреть!
— Как только получишь колдомедицинское образование — лет так через семь — милости прошу, — строго заявила Поппи. — А теперь давай залечим тебе руку.
Несколькими минутами позже все сломанные кости были вылечены. Поппи отправилась подготовить для директора спальню, а сам Дамблдор пристально посмотрел на молодого человека.
— Гарри, я думаю, тебе стоит заглянуть к Олливандеру насчет новой палочки, — словно между прочим заметил он.
Гарри вскинул голову.
— Я уже был у него.
Дамблдор быстро взглянул на палочку Гарри, и юноша заметил, как плечи старика поникли.
— Я пользуюсь второй палочкой, когда ношу личину другого человека, — тихо пояснил он. — У него дом в Хогсмиде, — Гарри все-таки решил упомянуть об этом.
— Какая она — твоя другая палочка?
Гарри внимательно взглянул в глаза Дамблдору.
— На рождество Фокс дал мне еще одно перо, — извиняющимся тоном сказал он.
— Сам?
— По моей просьбе, — признался Гарри. — Я понимал, что должен буду приобрести еще одну палочку, чтобы не оставлять следов, колдуя с чужим лицом. Тогда-то мне и захотелось сделать ее самому.
Он видел, что директор с трудом сдерживает любопытство.
— И что же? — поторопил его старик.
— Ничего не вышло, — отозвался Гарри. — В саду моего хогсмидского дома есть яблоня — ее веточкой я и воспользовался. Все без толку. Потом пробились весенние побеги — они были замечательно гибкими и упругими, но я все равно не добился результатов. В конце концов я принес несколько веток и перо мистеру Олливандеру и попросил его сделать для меня палочку.
— Вот как.
Гарри медлил с продолжением, желая подразнить старика. Он знал, чего ждет Дамблдор, хотя и не понимал всей значимости своего недавнего открытия.
— Он пригласил меня попробовать самому.
Было слышно, как Дамблдор шумно вздыхает.
— И у тебя получилось?
— Да.
Директор сидел перед ним, тяжело дыша.
— Значит, еще с пасхальных каникул?
— Да.
— Ты знал, и не сказал ни слова?
— Но ведь это ничего не значит. Магия — это вечный круговорот. От магглов к сквибам, от знахарок к кому-нибудь еще. Она — случайный дар…
Но Дамблдор уже встал с кресла и теперь с трудом опускался на одно колено.
— НЕТ! — вскрикнул Гарри.
В кабинет вбежала Поппи.
— Альбус! Что случилось?
Не обращая на нее внимания, Альбус поклонился Гарри и, сжав руки в кулаки, скрестил их на груди.
Поппи изумленно переводила взгляд с одного на другого.
— Гарри? — голос ее дрогнул.
— Пожалуйста, встаньте, профессор! — взмолился Гарри. — Я не хочу этого! Так неправильно!
Альбус поднял голову, но остался неподвижен.
— Волхв, не отказывай мне в такой радости. Я уж и не чаял дожить до встречи с истинным волхвом.
Поппи ахнула, и вслед за директором опустилась на колени.
— Пожалуйста! Встаньте! — выдавил Гарри. — Я этого не хочу! Смысл магии не в этом!
Но они лишь смотрели на него, и Гарри поискал в сердце правильные слова.
Добавив в интонации нотку властности, он обратился к Альбусу и Поппи:
— Как волхв, прошу вас подняться, — и они, широко раскрыв глаза, повиновались. Сердце Гарри глухо забилось. Он еще не привык думать о себе, как о Волхве — высшем маге, и не освоился с мыслью, что в магическом мире этот статус имеет значение, хотя несколько месяцев назад мистер Олливандер воздал ему те же почести. Он даже не смел читать об этом, словно сам процесс поиска информации мог привлечь внимание окружающих.
— Как волхв, — уже мягче продолжил юноша, — прошу вас довериться моему мнению о магии, а оно таково: я ничем не лучше других, просто в круговороте волшебства получил немного больше силы. Я не хочу, чтобы передо мной стояли на коленях, — в отчаянии сказал он.
— Разве мы не вправе признать твое положение в обществе? Отметить его положенным торжеством? Поклясться тебе в верности?
Гарри вытаращил глаза.
— Я не требую верности, — робко ответил он, — но, если позволите, я хотел бы попросить вас о двух вещах.
Альбус смотрел на него с любопытством, Поппи — с благоговением.
— Прошу вас верить, что я кое-что знаю о магии, и принимать мои слова к сведению, насколько странными они бы не казались. А еще — будьте моими наставниками, потому что я молод, неопытен и нуждаюсь в советах людей, которым доверяю. Я говорю о вас обоих, — добавил он, глядя на Поппи.
Колдомедик кивнула, вытирая глаза; Гарри вспыхнул и погладил ее по руке.
— Обязательно, Гарри, — отозвался Дамблдор.
— Спасибо. Конечно, я не всегда буду поступать по-вашему, — улыбнулся Гарри.
Дамблдор ухмыльнулся в ответ, но тут же принял серьезный вид.
— Ты хочешь скрыть свой статус от людей? Но почему?
— Не вижу, каким образом их это касается, — твердо заявил Гарри.
— Как насчет Ордена? — настаивал Дамблдор.
— Мне кажется, вы придаете этому слишком много значения, — ответил Гарри. — Пойдут слухи, а я не хочу, чтобы они добрались до Волдеморта. Элемент неожиданности дает нам преимущество. Подозреваю, что он захочет убить меня здесь, в Хогвартсе, пока я все еще считаюсь «ребенком». Нужно покончить с ним в этом году. И я это сделаю.
Дамблдору казалось, будто с его плеч упала тяжелейшая ноша. Гарри Поттер на их стороне! Несмотря на чуть не разгоревшуюся несколькими днями раньше ссору и его разочарование в том, как сложилась его судьба, несмотря на жестокость и произвол магглов, Гарри Поттер на их стороне. И к тому же он оказался волхвом. Первым британским волхвом за последние двести лет. Мерлин, у них снова есть надежда!
Глава 5: Идея подана
Гарри сидел на краешке парты в заброшенном классе на четвертом этаже и упражнялся в медитации.
Остаток ночи он провел, бодрствуя — мерил шагами спальню Дамблдора и беседовал с ним, пока нарывы не прорвались, заляпав жирным гноем вовремя натянутый больничный халат. Принятый вслед за этим душ был одним из самых приятных в его жизни. Гарри насквозь пропах гнилостной вонью фурункулов, смешавшейся с запахом пута, которым он не однажды облился во время дуэли с директором. Волосы слиплись, и отмывать их было до тошноты противно. К счастью, поспав немного, он обнаружил, что кожа действительно очистилась, да как — ни пятнышка не осталось! Это бесконечно радовало — ведь даже Мальчик-Который-Выжил может позволить себе немного тщеславия, верно?
Дамблдор решил, что во время завтрака к каждому из потенциальных учеников Гарри прилетит сова с посланием, в котором будет упоминаться лишь о том, что к пяти вечера адресату надлежит явиться в класс на четвертом этаже.
Юноша провел день, обдумывая, как себя вести. Он мог и отложить первый урок, но хотелось начать занятия как можно скорее — к тому же, при сжатых сроках он лучше работал.
Невилл Лонгботтом толкнул дверь и удивленно ему улыбнулся.
— Привет, Гарри! Ты тоже получил письмо? Что-нибудь понял? Кто еще придет?
Гарри ответил ему лишь улыбкой; в это время появились Эрни Макмиллан и Элоиза Миджен.
Ребята поздоровались.
— Никто не знает, что происходит? — сконфуженно спросила Элоиза.
— Мы не знаем, — ответил Невилл, не советуясь с Гарри.
Заглянула Падма Патил.
— Извините, что опоздала! Забежала отдать Парвати книгу. Что у нас тут? Неужели уже отработка? — спросила она, бросив сумку у парты.
— Здесь Поттер, так что это вполне вероятно, — протянул Драко Малфой, привалившись к двери и разглядывая находившихся в комнате ребят.
— Другими словами, ты тоже не знаешь, — проницательно заметила Падма.
Драко сузил глаза, но вошел и оперся на учительский стол.
— Думаю, я получил это письмо по ошибке, — миг спустя произнес он. — Не вижу иной причины, по которой вынужден присутствовать на этом сборище недоумков.
Ответом на это стала неизбежная череда грубостей, и только Гарри едва заметно улыбнулся. Драко это заметил.
— Надо мной смеешься, Поттер? — грозно поинтересовался он.
— И в мыслях не было, Малфой, — ухмыльнулся Гарри.
Драко снова прищурился.
— Ты знаешь, зачем мы здесь, — догадался он.
— Верно, — ответил Гарри. Остальные обернулись к нему.
— Гарри! — воскликнул Невилл. — Колись!
— Одну минутку. Еще не все в сборе.
Ребята сразу же оглянулись на дверь, в которую как раз входил Снейп.
— Профессор Снейп! — с улыбкой обратился к нему Драко. — Хотите основать какой-то клуб? — спросил он, подчеркнуто не обращая внимания на Гарри.
Снейп осмотрел комнату; на лице его появилось несвойственное тому растерянное выражение.
— Я понятия не имею, почему меня вызвали сюда, Драко, — безразличным тоном отозвался он. — За завтраком я получил письмо. Уверен, директор не преминет рассказать нам, что ему понадобилось.
— Вообще-то, — в тишине подал голос Гарри, — здесь будут проходить занятия по магии для отстающих.
— Простите, что? — выпрямился Снейп. — Директор не просил меня вести эти занятия, хотя, Мерлин свидетель, большинству из вас они не помешают, — обведя взглядом присутствующих, съязвил он.
Гарри тихонько кашлянул. Дверь комнаты захлопнулась.
— Мы с профессором Дамблдором вчера все обсудили, и он согласился, что преподавателем в этом классе стану я.
Воцарилась давящая тишина.
Снейп еще сильнее напрягся, развернулся — полы его мантии взметнулись, — и зашагал к выходу.
Позволить Северусу опозориться, будучи не в силах открыть дверь, Гарри не мог. В мгновение ока он аппарировал и преградил зельевару путь.
Все ахнули.
— Ага, я могу аппарировать внутри Хогвартса. А еще я запер дверь. Никто не сможет выйти отсюда, пока мы не поговорим. Если, выслушав меня, вы решите отказаться от занятий, я не стану препятствовать.
Драко выхватил из рукава палочку.
— Планируешь взять нас в заложники, Поттер? — направив оружие на Гарри, осведомился он.
В следующую же секунду его палочка очутилась у Гарри в руке; за ней последовали и те, что принадлежали остальным.
Ребята заволновались. Ни от кого не укрылось, что Гарри обезоружил их, не сказав ни слова и почти не двигаясь. К тому же, он умеет аппарировать — в Хогварсте! Стало очень тихо. Гарри поудобнее перехватил палочки, демонстративно прибавил к ним свою и левитировал всю коллекцию к потолку.
Снейп поставил стул, вытащенный из-за учительского стола, на пустое место между доской и партами и сел, грациозно прикрыв колени мантией.
— Когда закончите пускать пыль в глаза, мистер Поттер, потрудитесь объясниться, — кисло приказал он, полностью контролируя себя даже несмотря на потерю палочки.
Гарри кивнул. Он не собирался нервничать. Хладнокровие Снейпа произвело на него немалое впечатление — наверняка ведь тот сейчас в бешенстве!
— Палочки останутся там до конца урока, — тихо начал он, — чтобы избежать… недоразумений. Вы собрались здесь потому, что являетесь потрясающе могущественными волшебниками…
— Кто — Лонгботтом? Ха! — фыркнул Малфой в попытке отвлечь от себя внимание и скрыть замешательство.
Мучительно покраснев, Невилл опустил голову.
— А также потому, что система обучения в этой школе не позволяет вам реализовать свои способности, — продолжил Гарри.
— Говори за себя, Поттер, — огрызнулся Драко. — С моими оценками все в порядке.
— Одним из вас удается только определенный предмет, — Гарри глянул на тотчас встрепенувшегося Невилла, а потом — пристально — на Снейпа, — в то время как другим кажется, что они ни на что не годятся. Уверяю вас, будь это так, вас не пригласили бы сюда.
— И вы полагаете, что вправе делать подобные выводы, профессор Поттер? — шелковым голосом полюбопытствовал Снейп.
Малфой прыснул.
— Вы наверняка знаете, что я и сам — ученик не из лучших, — Гарри пропустил громкие смешки Малфоя и Снейпа мимо ушей, — и все-таки как-то умудрился выжить после нескольких встреч с опаснейшим магом современности.
Воцарилось молчание.
— Это заставило меня задуматься. Оказалось, к магии есть иной подход, и я буду рад поделиться опытом. Думаю, это пойдет на пользу каждому из вас.
— В самом деле? Ты считаешь, что можешь нас чему-то выучить, Поттер? — с издевкой фыркнул Малфой.
— Я хочу, чтобы вы, Драко, умели колдовать без палочки и никогда больше не чувствовали себя беспомощными, как сейчас. Ведь из переплета нередко можно выбраться с помощью самообладания и концентрации.
Юноша знал, что завладел вниманием своих студентов. Безпалочковая магия считалась недоступной большинству волшебников, а Гарри явно справлялся с ней без малейшего усилия.
— Ты и вправду обучишь нас, Гарри? — робко попросил Невилл.
— Я не сомневаюсь, здесь любой на это способен, — улыбнувшись ему, кивнул Гарри, — нужно лишь взглянуть на магию немного иначе.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Падма.
Гарри сел так, чтобы видеть каждого из присутствующих.
— Видишь ли, источником магии служит окружающий нас мир, а палочка — просто-напросто проводник. Колдуя без палочки, мы используем внутренние резервы, поэтому только сильнейшие волшебники считают это стоящим делом: для большинства прочих оно слишком изнурительно, если возможно вообще.
Теперь даже Малфой выразил любопытство. Лицо Снейпа было непроницаемо, но он не сводил с Гарри глаз, и это воодушевило юношу.
— Чему еще ты надеешься нас научить? — заговорил Эрни Макмиллан.
— Каждого — разному, — сообщил Гарри. — Уроки будут состоять в основном из практики — я не планирую задавать сочинений без лишней необходимости. Собираться станем раз в неделю, но исключения вероятны. Задачи будут индивидуальными. Мне хотелось бы, чтобы вы взглянули на волшебство с иной точки зрения. Это не значит, что прочие ваши способности не достойны уважения — кое-кто здесь уже понимает, в чем он ас. Но мне кажется, новые знания окажутся полезными и в сфере любимой деятельности.
— А профессор Снейп поможет тебе с зельями, да? — уточнила Элоиза.
Гарри глубоко вдохнул, надеясь, что обойдется без скандала.
— Я планирую научиться чему-нибудь у всех вас. Это ведь не обычный урок — я тоже хочу узнать как можно больше нового, и жду вашей помощи. Но в этом классе Северус — ученик, так что теперь у него появится двусторонний опыт.
Ребята в шоке молчали. Гарри не мог понять, оттого ли, что он назвал преподавателя по имени, или из-за понижения Снейпа до статуса ученика. Ссора, казалось, неминуема.
Первым тишину прервал Драко.
— Поттер, ты вообще в курсе, что профессор Снейп — опытнейший зельевар? — пошел он в наступление.
— Я прекрасно знаю, что профессор Снейп в пятерке лучших алхимиков мира, — кивнул Гарри, чем явно удивил и однокурсников, и самого Снейпа, — но на сегодняшний день он пользуется лишь частью своей силы. Остальная пропадает зря.
Студенты взглянули на зельевара.
— Сомневаюсь, что вы разбираетесь в том, сколько сил требуется на приготовление зелий, Поттер, — ядовито заметил Снейп.
— Наверное, много, — предположил Гарри. — Впрочем, насколько мне известно, ваш магический потенциал равен уровню силы второго по могуществу волшебника в мире, но вы его не расходуете.