Тихое сопение в колыбели сменилось настойчивым детским криком, в родильную залу начали заходить женщины рода, и Хельга открыла глаза. Пока родственницы распахивали высокие стрельчатые окна, раскладывали стопки пелёнок, белья и прочих сопутствующих появлению новорожденного вещей, она взяла малыша на руки и поднесла к груди. Младенец немедленно нашёл материнский сосок и принялся сосредоточенно завтракать.
— Обжора, — подытожил Харальд, разглядывая сына. Зачаточные контуры мощного энергопотока, присущего гармоничным, ощущались в крохотном тельце уже сейчас. До четырёх лет хлопот у Хельги с ним будет предостаточно, об избытке энергии ей придётся забыть. Потому необходимо проводить с супругой больше времени, женского потока не хватит для полного перекрытия всех потребностей этой маленькой прорвы. Вот только где воину взять это самое «больше времени», когда на порубежных территориях обстановка ухудшается с каждым летом… Придётся установить в усадьбе кладезь восстановления, с ним Хельге будет легче переносить энергетическое истощение, в случае если боевые действия задержат Харальда вдали от дома надолго… Позже забот будет хватать и у наставников, и у прочих учителей, слишком мощный энергопоток ученика станет конфликтовать с менее сильными излучениями старших родичей, и сынишке придётся набить себе немало шишек. Словом, на ближайшее двадцать одно лето о спокойной размеренной жизни можно забыть. Но эти трудности не значат ничего в сравнении с тем, что потом, много позже, из малыша вырастет могучий ас. Харальд с тёплой улыбкой смотрел, как утонувший в заботливых объятьях Хельги кроха с важной рожицей принимает свою первую пищу, и серебристые детские глазки тихонько пульсируют сиянием в унисон ласковому шёпоту матери. Могучий воин перевёл взгляд в распахнутое окно и посмотрел в небеса, в которых ослепительным огнём сиял голубой сверхгигант Аркон. Сегодня великий день. Гордый древний род стал на ещё одну ступеньку ближе к звёздам.
Глава пятая
Четырёхмерный слой Вселенной, пространство высоких энергий, центральная область галактики Пограничная, солнечная система Рада, планета Хагард, девять лет спустя.
Отколовшаяся грань кристалла дальней связи села точно по месту излома, но оборудование всё равно отказывалось работать в штатном режиме. Концентратор исправно разгонял импульсы до заданного уровня, молекулярная решётка кристалла передавала вибрацию на усилитель, но после поток достигал излома и терял фокусировку. Энергия стравливалась, резонанса не возникало, узконаправленный луч не образовывался. Вообще никакой луч не образовывался. Зато только что приживлённый осколок вновь отваливался, откалываясь точно по плоскости старой трещины. Тринадцатый невесело вздохнул и подобрал в который раз отвалившийся кристаллический сегмент.
— Не получается? — У дверей, ведущих к взлётной площадке, стояла Хельга, держа за руки обеих сестрёнок. Четырёхлетние непоседы тянули мать к выходу, желая поскорее оказаться на улице.
— Нет. — Тринадцатый недовольно насупился. — Я его точно по месту припаиваю, но он постоянно отлетает, когда я запускаю весь кристалл! Он какой-то неправильный! Структура бракованная!
— Быть может, ты что-то не учитываешь? — тактично улыбнулась Хельга. — Свойства материала или оптимальную температуру плавления? Если горелка разогрета сверх меры, молекулярные связи удлиняются, и прочность кристалла падает. Ты не перестарался с подачей энергии?
— Ничего я не перестарался! — злился Тринадцатый, разглядывая сжатый в руке прозрачный жёлтый осколок, плоскость скола которого была уже изрядно оплавлена. — Он плавку не держит, он бракованный! Я его правильно размягчаю, а он не крепится!
— Сделай перерыв, — мягко предложила Хельга. — Пусть структура вещества успокоится, внутренние напряжения кристаллической решётки станут слабее. Пойдём с нами, прогуляемся. — Она посмотрела на дочерей. Обе крохи спрятались за её спиной и украдкой выглядывали, с любопытством прислушиваясь к исходящим от брата всплескам энергии. — Звёздочки мои, мы возьмём с собой братика кататься на лошадке?
— Тррринадцатый опять злится! — заявила одна из крох, старательно выговаривая звук «р». — Лошадка снова будет бояться!
— Ему надо на мишке кататься! — подхватила другая. — Мишка никого не боится! Но я к мишке не пойду, он на меня рычит!
— Я останусь, — Тринадцатый мрачно вздохнул. — Буду дальше кристалл чинить, а то… — Он на мгновение умолк, прислушиваясь к чему-то, и раздосадованно воскликнул: — Ну вот! Отец возвращается… Опять я всё испортил…
— Отец? — Хельга бросила взгляд в распахнутое окно. — В небесах никого не видно…
— Гравитационные возмущения растут, — уверенно ответил сын. — Это его силовая установка. Он уже вошёл в атмосферу, сейчас станет видно.
Его уверенность вновь сменилась досадой. Тринадцатый подал энергию на ремонтную горелку, и её матовая металлическая полусфера вспыхнула тусклой плёнкой холодной плазмы. Он в который раз приложил осколок кристалла связи к месту откола и принялся спаивать разбитое вещество воедино. Исподволь наблюдающая за ним Хельга скрыла улыбку и вновь посмотрела в окно. Высоко в небесах сияла яркая точка, мчащаяся к поверхности земли. Харальд всегда спускался в крутом пике, и его перехватчик можно было узнать издали по одной лишь траектории снижения.
— Папа, папа летит! — дочери тоже заметили стремительно снижающуюся машину. — Мама! Пойдём встречать папу! — Непоседы дружно потащили её к двери. — Скорее, а то не успеем!
Хельга распахнула массивные дверные створы, и дочери умчались вперёд, радостно вереща. Обе карапузины добрались до входных дверей усадьбы, дружно упёрлись в их резную поверхность и принялись сосредоточенно толкать. Отворив тяжёлую створу едва на четверть, они пролезли в образовавшуюся щель и с довольным визгом устремились на улицу, не дожидаясь матери. Та с улыбкой спешила за ними. Тринадцатый посмотрел ей вслед. Через распахнутые двери было видно, как сестрёнки, стоя на посадочной площадке, машут ручонками приближающемуся отцовскому перехватчику. Отец всегда спускался красиво, тут было на что посмотреть. Излишки свободного времени — невиданная роскошь для воина, стерегущего порубежное пространство, а уж для командира рейдовой группы и вовсе. Потому отец имел обыкновение совершать взлёт и посадку по синергетической траектории, дающей максимальную экономию времени. Вот и сейчас небольшая капля его перехватчика на огромной скорости падала вниз, окутанная сияющим облаком энергощитов. В сотне метрах от поверхности отец начал гасить скорость, снял щиты и сгладил возмущения потревоженных воздушных масс настолько ювелирно, что до поверхности не донеслось ни звука. Сияющая капля перехватчика стала серебряной и плавно опустилась на землю в двух шагах от матери с сёстрами. Боевая машина изменила форму с полётной на посадочную, становясь полусферой, и часть её боковой поверхности расслоилась, становясь коротким трапом. В образовавшийся люк вышел отец и с улыбкой подхватил на руки бросившихся к нему сестрёнок. Их ещё не длинные, но уже тугие и объёмистые снежно-белые косички засияли, попав в отцовский поток, и неугомонные непоседы принялись рассказывать ему о чём-то наперебой. Отец понизил твёрдость брони до минимума, трансформируя ее в одежды, и поцеловал подошедшую мать.
Тринадцатый прекратил подачу энергии на горелку и отложил её в сторону. Отколовшаяся часть кристалла застыла на своем месте, и он осторожно подергал ее двумя пальцами. Вроде держится. Надо запустить всё целиком и проверить. Он щёлкнул ногтем по кристаллической поверхности и сосредоточился, улавливая частоту получившейся вибрации. Подняв частоту собственного потока до возникновения резонанса, Тринадцатый подал его на концентратор основания кристалла, и тот создал силовой всплеск. Мощный импульс энергии осветил кристалл дальней связи, раздался короткий треск, и только что припаянный осколок отвалился, падая на пол с громким стуком. Свечение погасло, и кристалл затих. Тринадцатый раздосадованно скривился и ударил рукой по воздуху.
— Что у нас с дальней связью? — отец с сестрёнками на руках стоял у порога. — Дед не смог до вас дозвониться и связался со мной. Мне тоже не удалось добиться от вас ответа.
— Я его сломал, — убито признался Тринадцатый, насупив брови. — Я хотел его починить, но он не чинится! — Сын подобрал валяющийся осколок и запальчиво заявил: — Он какой-то бракованный! Сначала сломался при запуске, а потом не сплавляется! Я его плавлю, а он отваливается!
— Кристалл дальней связи — оборудование высшей категории сложности, — отец коротко качнул головой. — Он изготавливается из специальных вибросортов алмаза. Для полного восстановления межмолекулярных связей портативной горелки недостаточно. Тут требуется профессиональное оборудование и вмешательство мастера. — Отец обернулся к матери: — Почему ты ему не рассказала? В воспитательных целях?
— Кристалл дальней связи — оборудование высшей категории сложности, — отец коротко качнул головой. — Он изготавливается из специальных вибросортов алмаза. Для полного восстановления межмолекулярных связей портативной горелки недостаточно. Тут требуется профессиональное оборудование и вмешательство мастера. — Отец обернулся к матери: — Почему ты ему не рассказала? В воспитательных целях?
— Я не знала, что его нельзя починить, — Хельга тихо хихикнула. — Ты же знаешь, любимый, у меня всегда были трудности с дальней связью. Я даже не представляла, что его можно вот так сломать!
— Кстати, а как ты его сломал? — подхватил отец, с интересом разглядывая осколок оборудования.
— Я хотел связаться с нашим родовым замком. — Тринадцатый насупился ещё сильнее. — Спросить, когда прибудет корабль, мне же скоро лететь на четвёртый круг обучения. — Он сконфуженно засопел: — Ну… Я запустил кристалл, сформировал свечение, создал прямой луч… Потом стал его направлять на Асгард, а он не направляется! Я подумал, что энергии не хватает, и начал добавлять, сколько смог… А он взял и треснул! Он точно бракованный!
— Ты самостоятельно создал прямой луч дальней связи? — удивлённо поднял брови отец, переводя взгляд на мать: — Ты ему помогала?
— Любимый, у меня не до такой степени плохо с дальней связью, если ты помнишь! — засмеялась та. — Ко дню нашей свадьбы я всё же её освоила! Вдвоём мы бы точно ничего не сломали!
— Дальнюю связь начинают изучать с шестнадцати лет, — в голосе отца мелькнули нотки гордости, — я не помню никого, кто девяти лет от роду сумел бы не то что создать прямой луч, но хотя бы просто зажечь свечение! — Он поспешно обернулся к сыну, сурово сдвигая брови, и укоризненно заявил: — Так, значит, дальней связи у нас теперь нет! Придётся лететь в град, к мастерам, и просить помощи. Грузи кристалл в бронекатер и открывай ангар. Постарайся ничего не сломать. Вопросы?
— Вопросов нет, — Тринадцатый вздохнул и принялся снимать оборудование с постамента.
— Мы не видели тебя четверо суток, — мать глазами указала отцу на притихших дочерей, — а ты уже собрался куда-то лететь. Мы приготовили вкусный обед к твоему возвращению, правда, звёздочки? Мы очень-очень старались!
Сёстры мгновенно оживились и принялись рассказывать отцу, как принимали участие в приготовлении, и что ему очень понравится их стряпня, и что он обязательно должен попробовать всё прямо сейчас. Отец с видимым удовольствием согласился отложить вылет, и все отправились обедать. Домашний обед, как всегда, был занятием скучным. Тринадцатый проглотил кашу, стоически выдержал пытку стаканом тёплого молока и молча сидел, дожидаясь окончания трапезы. Отец по своему обыкновению принимал пищу неторопливо, пробовал каждое блюдо и степенно хвалил хозяек, сообщая, что всё невероятно вкусно, и его очень утомила пища из корабельного синтезатора. Мелкие карапузины были в восторге, мать встроилась в отцовский поток и слегка прищуривалась от удовольствия, из-за чего беседа текла ещё медленнее. Глаза и волосы всех троих сияли, и было понятно, что сидеть за столом придётся ещё долго. Тринадцатый мысленно вздохнул. Тоска. Вот в родовом замке приём пищи проходит в сто раз интереснее! Там тысячи родичей, множество братьев-ровесников, всегда есть о чем поговорить, и сёстры не достают своей женской ерундой, потому что сидят за общими столами с другой стороны обеденного зала. И молоко там дают холодное, что немаловажно. Сёстрам вроде всё равно дают горячее, но какая разница…
Когда уже из замка придёт корабль? Если повезёт, как в прошлое лето, то пришлют авианосец! Настоящий! В прошлый раз Совет рода прислал за учениками в Пограничную всего один корабль, зато какой! Авианосец класса «Белая смерть»! Он собирал детей двое суток, всё это время их кормили едой из корабельного синтезатора. Вот это был класс! Братья из других галактик, прямо скажем, были впечатлены. Из ровесников на таком корабле ещё никто не летал, но все сошлись во мнении, что еда из синтезатора настоящего боевого корабля в сто раз круче и вкуснее обычной. И как это отцу она не нравится — совершенно непонятно.
— Благодарю, хозяюшки! — Отец наконец-то закончил приём пищи и встал из-за стола. — Давненько я так вкусно не ел! — Карапузины опять довольно запищали, и Харальд коротко поцеловал мать в щёку. Сияющие ярко-зелёные глаза Хельги вспыхнули почти электрическим импульсом, и Тринадцатый уловил вспышку эмоции счастья.
Интересно, у него будет когда-нибудь такой же мощный энергопоток, как у отца? Отец ну очень мощный, сильнее его только асы! Конечно, вон он какой огромный, пять метров ростом, кулачищи размером с голову, запястье ладонями не обхватишь — каждому ясно, что перед тобой элитный боец древнего воинского рода, генетическая адаптация для боевых действий в условиях любой гравитации! Здесь, на Хагарде, гравитация меньше, чем на Асгарде, так отец тут на двадцать метров подпрыгивает, не напрягаясь, без задействования боевых режимов. Тринадцатый снова вздохнул. Мать рядом с отцом кажется очень маленькой, а ведь она выше сына на метр! Будет очень обидно, если догнать отца в росте не удастся…
— Ты кристалл связи погрузил? — поинтересовался отец, выходя из дверей усадьбы.
— Да, — лаконично ответил Тринадцатый, заставляя себя не задавать вопросов. Настоящие воины не болтают, как женщины, без серьёзного основания! Воин мало говорит, но много делает! Так на занятиях учили старые асы, и так вели себя бойцы на авианосце прошлым летом. Но желание расспросить отца было слишком велико, и подавить его всегда оказывалось очень трудно.
— Спрашивай, — отец с лёгкой улыбкой посмотрел на него сверху вниз и вошёл в ангар. — Имеет смысл потратить время полёта с пользой. Что тебя интересует?
Отец всегда ощущал, когда он хотел что-то спросить, и это очень облегчало задачу, потому что вроде как в этом случае он не выглядит болтуном, ему ведь предложили задать вопрос. Понимание этого придавало уверенности, потому что прослыть болтуном в глазах отца совсем не хотелось.
— А я вырасту, как ты? — Тринадцатый решил задать наиболее болезненный вопрос в первую очередь. Отец классно летает, вдруг он поведёт бронекатер на максимальной скорости, и времени на разговор выпадет совсем мало. — Мне уже девять лет, а я такой мелкий… Многие братья выше меня!
— Вырастешь, — улыбнулся отец, восходя по трапу бронекатера. Обычно на нём летала мать, если ей требовалось куда-то попасть, но летать с отцом было гораздо круче. Мать просто летела, куда надо, а отец мог провернуть пару-другую фигур боевого пилотажа, и ради такого можно было и месяц дожидаться его возвращения с орбиты. — Или ты забыл, как выглядят старшие братья?
Самым старшим братьям было по тридцать восемь лет, вторым братьям — тридцать четыре лета, все они были могучими бойцами и служили на базе даарийского флота в системе Тары, и сюда, на Хагард, в систему Рады, прилетали нечасто. У каждого из них имелась семья, они жили в родовом военном городке, и чаще Хельга с детьми летала к ним, чем наоборот. Третья и четвёртая пары старших двойняшек ещё не достигли возраста опытного бойца и служили там же, в штурмовых отрядах родовой эскадры. Из даарийских подразделений в системе Рады стояла только эскадра Харальда, из-за чего разница в росте казалась большей, нежели в действительности. Четверо средних братьев ещё проходили обучение в родовом замке, но были почти взрослыми и потому высокими.
— Братья высокие, — согласился Тринадцатый. — Но они в моём возрасте были выше!
— С чего ты взял? — Отец активировал кристалл управления, и над боевым постом пилота вспыхнуло свечение энергий рабочего пространства.
— Я спрашивал, — Тринадцатый расстроенно вздохнул. — Они говорят, что в моём возрасте были выше всех в своих учебных кругах. А я не самый высокий. Есть и повыше, и намного. Это потому что я родился один, без брата? Я хотя бы до матери дорасту?
— Наша мама — харрийка, — отец ласково потрепал сына по снежно-белой шевелюре. — Уроженцы галактики Харра ниже ростом, чем мы. Но это не мешает им быть доблестными воинами. Кстати, обработка сознанием информационных массивов имеет у них более высокую скорость. Особенно когда дело касается работ с глубинными слоями памяти. Поэтому расчёты курсов максимальной степени сложности производят их специалисты. Это незаменимо в некоторых ситуациях. Например, когда проводится операция возмездия где-нибудь глубоко в пространстве низких энергий. Раньше такого почти не было, но сейчас… — Харальд на мгновение замолчал. — Сейчас тёмные становятся всё наглей. Так что у каждого есть свои особенности. Но мы сияющие, сын мой. Наша раса существует тринадцать с половиной миллиардов лет, и законы её развития отточены эволюцией. Женщина сияющих продолжает род своего мужчины. Поэтому твои глаза цвета звёздного света, а волосы цвета чистейших снегов. Поэтому ты будешь столь же высок, как твои братья, твой отец, твой дед и прадед. Не переживай, твое время ещё придет. — Он улыбнулся: — Потом ещё будешь сталкиваться с определёнными трудностями на эту тему.