Путешествие в осознанность - Александр Нотин 7 стр.

Весьма сложен и механизм взаимодействия нескольких индивидуальных болевых полей, порождающий феномен коллективной неосознанности или коллективного болевого поля. Большинству знакомо ощущение облегчения, слабости и опустошенности, наступающее сразу после «извержений» болевого поля — нервных срывов, ссор, приступов гнева или агрессии. Рассудок трактует эти состояния как избавление от излишней негативной энергии. На самом деле это еще одна из создаваемых им иллюзий.

Вспышка болевого поля свидетельствует о том, что оно переполнено. Избыточная негативная энергия, переливаясь вовне, чаще всего переходит в болевые поля самых близких людей (на то они и близкие!). Даже если болевой эмоциональный заряд сразу не вызывает ответной реакции и ссоры не происходит — близкий вам человек стерпел, промолчал, отвел глаза, — будьте уверены: негативная энергия никуда не делась. Она лишь на время сменила «место обитания» и непременно даст о себе знать в любой подходящий момент. Она осталась в семье, среди родных людей и будет ходить «по кругу», накапливаясь и периодически провоцируя конфликты.

Хуже всего, когда болевые поля вступают в прямое соприкосновение и извержение идет «на встречных курсах». Мысли-активаторы выходят из тени в обличьи гневного взгляда, нелепого обвинения, оскорбления действием. Болевые поля содержат неиссякаемый запас эмоционального «сырья» для изготовления нелепейших оскорблений, чаще всего совершенно абсурдных и не относящихся к сути конфликта. Слово за слово, ссора набирает обороты, доходит до исступления, насилия, порой даже убийства… Впоследствии измученные, растерянные и раскаивающиеся ее участники не могут даже вспомнить, с чего все собственно началось. Помните у В. Высоцкого:

Впрочем, даже если ваше болевое поле «разрядилось» вне дома — на улице, в метро или в полной изоляции, скажем, в собственном автомобиле, исторгнутая им негативная энергия присоединяется к общему коллективному болевому полю, существование которого мы все острее ощущаем в повседневной жизни. Нагнетающаяся в обществе неосознанность постоянно уплотняет эту «грозовую» энергетическую среду. Невидимая глазу, она воспринимается на уровне чувств, особенно же остро — на уровне открытого сознания. Мы плаваем в этом переливающемся темными волнами, мерцающем искрами миллионов конфликтов пространстве человеческой неосознанности.

Если вам дорого собственное духовное и физическое здоровье, нельзя пассивно дожидаться, пока обычная неосознанность перерастет в острую форму. Лучше всего прямо сейчас приступить к действиям по разрядке своего болевого поля.

Лучше всего это упражнение проводить на природе, у огня. Огонь, как и вода, оказывает необычайно сильное воздействие на внутреннее состояние человека. Вид открытого пламени, потрескивание дров, шум деревьев или реки вводят его в состояние не-рассудка.

Накануне «перепросмотра» подготовьте не только дрова, подходящую одежду и место для костра, но и подробный список вопросов и тем, которые вы хотели бы обсудить — не удивляйтесь! — с огнем-батюшкой. Упражнение лучше проводить в уединении, ибо говорить надо все и предельно честно. Считайте, что со своими сомнениями, страхами, обидами, постыдными поступками и психологическими травмами вы обращаетесь к Высшему Сознанию. Оно участливо выслушает вас и утешит.

Условный разговор с огнем можно вести в произвольной форме, но не наспех. Говорить лучше вслух. Упражнение можно периодически, примерно раз в полгода, повторять, всякий раз ощущая хоть немного внутреннего покоя, равновесия, тишины.

* * *

Опять-таки хотелось бы предостеречь от самолюбования, «творческих» экспериментов и попыток превратить «перепросмотр» в забаву. Любой из этих путей прямиком ведет в силки, расставленные рассудком, и делает «перепросмотр» абсолютно бессмысленным и крайне вредным.

В ходе «перепросмотра» вы обращаетесь к своей собственной душе. Вынося на свет сознания все, о чем порой даже не хочется вспоминать, вы очищаете душу от самых грубых, тяжких оков неосознанности. Более тонкое и глубокое преображение души достигается только верой и возрастанием в духе. «Перепросмотр» — лишь первый шаг в этом направлении, не более того.

С помощью этого упражнения, как и в результате любого другого осознанного наблюдения за своим внутренним пространством, вы начинаете постепенно ослаблять болевое поле.

По своей сути обычная, или «нормальная», неосознанность мало чем отличается от своей острой разновидности. Вроде горящего торфяника: на поверхности все, как обычно, а пожар между тем распространяется и грозит вот-вот вырваться наружу. Этот «пожар» подтачивает и разрушает вашу психику, превращая жизнь из праздника, каким она на самом деле является (и каким ежесекундно видят ее наши «младшие братья» — учителя осознанности), в тягучие, мучительные и беспросветные будни. Поняв пагубность неосознанной жизни и унизительной зависимости от болевого поля, мы можем покончить с ними раз и навсегда. Придется, правда, потрудиться. Ничего не дается даром. Болевое поле будет сопротивляться: атаковать, «давить» на страх или жалость. Как жить без боли, проблем и недугов? Как расстаться с атрибутами своего несчастного и такого близкого «эго»? Что станет со мной, если я все это потеряю?

Страшно? Еще бы! Это как первый прыжок с парашютом. Ты можешь отказаться, но неведомая сила влечет в неизвестность. Прыжок, удар воздушной волны, несколько секунд беспамятства, хлопок открывшегося купола и… восторг одинокого парения в звонкой прозрачной тишине. Какое там болевое поле! Все призраки остались в темных норах. Открытые, светлые просторы и радостные чувства им не по нутру. Пусть вашей конечной целью станет полет! Летайте! Делайте свой выбор!

Религия, испокон веков зная о существовании болевого поля, разработала превосходные средства самоочищения и защиты духовного пространства человека от его изощренной иезуитской деятельности. Верующие ежевечерне молятся, взывая к Господу с просьбами, в том числе и принять их души в случае внезапной смерти во сне. Молитва обязательно сопряжена с критическим (себя-то не обманешь!) осмыслением прожитого дня, допущенных — в помыслах и делах — прегрешений. Самый настоящий малый «перепросмотр». Человек беспристрастно исследует обитель своей души, а заодно и «мастерскую рассудка», выясняя, не появилась ли там грязь. Если да, ее следует тут же убрать, а лучше впредь не допускать, без промедления устраняя причины ее появления — прорехи в духовности. Разумеется, верующие тоже грешат. Вспомните слова Христа, вступившегося за грешницу: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень» (Ин., 8: 7). Но искренней молитвой и исповедью, трудами духовными они прокладывают себе путь к свету.

Ежедневно перед сном вспоминайте прожитый день. Мысленно переберите ситуации, когда вы ощущали толчки болевого поля. Как вы реагировали на них? Удалось ли вам наблюдать за приливами темной эмоциональной волны со стороны или в ваших действиях преобладала не-осознанность и машинальность?

* * *

Такой «рабочий перепросмотр» очень полезен. С его помощью вы повышаете уровень осознанности. Даже запоздалый критический анализ ранее допущенных промахов усилит иммунитет к болевому полю и уплотнит «защитные фильтры».

Болевое поле — серьезный противник, но оно не вечно. Его судьба целиком в ваших руках.

Издержки роста

Когда годовалый ребенок смотрит в зеркало, он не видит себя в нем. Существо в зеркале ему безразлично. Ему еще не начали объяснять, кто он. Он — в объятьях Высшего Сознания, под защитой Матери, которую надо просто любить, не спрашивая, что и зачем она делает.

Это счастливое состояние неведения себя продолжается до трех-четырех лет от роду. Воспоминания о нем — сокровенные, тревожно-щемящие — сопровождают всю жизнь, как отблески былого и, увы, недостижимого состояния счастья. Я, например, отчетливо помню, что обожал сидеть под обеденным столом. Блики света играли на полу, своды моего «дворца» (нижняя крышка стола) были высоки и загадочны, снаружи, за краями скатерти, что-то передвигалось и происходило. Но «дома» было так уютно, спокойно и радостно!

Это визуальные отпечатки детства. Но есть и другие, менее конкретные — ассоциативные. Скажем, до сих пор меня пронзает чувство тревоги при звуке идущего вдалеке поезда, особенно если этот звук накладывается на шум сосен (причем именно сосен — у них совершенно неповторимый шум). Звук отпечатался в памяти, очевидно, когда мы, малыши (сколько нам тогда было — года два, три?), во время «тихого часа» лежали с открытыми глазами на веранде загородного детского сада в трепетном ожидании «родительского дня». Ничего более ассоциативно сильного, чем этот гулкий отдаленный перестук колес, в моей жизни не было и, наверное, уже не будет.

Это визуальные отпечатки детства. Но есть и другие, менее конкретные — ассоциативные. Скажем, до сих пор меня пронзает чувство тревоги при звуке идущего вдалеке поезда, особенно если этот звук накладывается на шум сосен (причем именно сосен — у них совершенно неповторимый шум). Звук отпечатался в памяти, очевидно, когда мы, малыши (сколько нам тогда было — года два, три?), во время «тихого часа» лежали с открытыми глазами на веранде загородного детского сада в трепетном ожидании «родительского дня». Ничего более ассоциативно сильного, чем этот гулкий отдаленный перестук колес, в моей жизни не было и, наверное, уже не будет.

В этом безмятежном возрасте ребенок живет не собой, а в неразрывном единстве с тем, что его окружает. Его действия напрямую связаны с ощущениями: больно — плачет, а через секунду, смотришь, уже заливается смехом. Дети все делают серьезно. Когда мы им предлагаем «поиграть», мы переносим свое эгоистическое миропонимание с его лукавыми условностями, двусмысленностями и лицедейством на их суверенный и непорочный мир. Но дети даже это принимают всерьез. Они живут одной жизнью с предметами и существами, определенными им в «товарищи по играм». А нам всегда немного не по себе, когда мы видим их неподдельную радость и грусть.

Один из наиболее увлекательных способов неделания — погружение в свои ощущения, относящиеся к раннему возрасту, когда сознание было еще свободно от диктата рассудка.

Войдите в настоящее мгновение. Расслабьтесь. Начинайте потихоньку «погружаться» в прошлое. Некоторым это дается просто: они отчетливо помнят себя даже в «колясочном» возрасте. Другим придется потрудиться.

* * *

Будьте уверены, ваш мозг бережно хранит мельчайшие подробности прожитой вами жизни. Эта деятельность мозга — часть вегетативной системы, не зависящей от рассудка. Рассудок же недостаточно силен, а возможно, и не очень-то хочет ворошить те пласты памяти, в которых отпечаталась благодать Высшего Сознания. Только под нажимом воли, под светом осознанности он нехотя начнет движение вспять. Будьте внимательны, и что-то непременно явится, всплывет из глубин прошлого. Сначала неясная, туманная ассоциация, возможно, эмоционально окрашенная. Потом вы почувствуете себя на коленях или на груди у матери. Вы не видите ее лица, но знаете: это она. Неизъяснимое блаженство наполнит каждую клеточку вашего тела. Тело словно парит — без боли, страха, волнения. Нет ни верха, ни низа, нет вообще никакого ощущения «себя». Вы — часть целого, и целое — в вас.

Сразу или с течением времени вы добьетесь результата. Образы или ассоциации могут быть разными. Закрепите их. Постарайтесь не превращать это упражнение в игру, перебирая в поисках лучшего фрагменты детства. Лучший у вас уже имеется — это первый образ, возникший в сознании. Сила содержащейся в нем положительной энергетики вытолкнула его из глубин памяти в ответ на ваш «запрос». Разумеется, в самой «игре в воспоминания» ничего плохого нет. Но для решения наших задач она бесполезна.

Постепенно картинка из прошлого станет рельефнее, связанные с ней ощущения — сильнее и ярче. Это нормально. У вас в руках хорошее средство от хандры, томительного ожидания и страха — вообще любого болезненного и негативного состояния. Пусть оно и временное, но ведь важно уметь выйти из депрессии и тревоги, ощутить хоть на миг покой. Погрузитесь в свое реальное прошлое, побудьте на коленях у матери независимо от того, жива она или нет. Посетите те места детства, которые избрала душа.

Одна моя знакомая, пользуясь этой практикой, вспомнила себя на руках отца и даже отчетливо «увидела» его погоны. Ее мать до сих пор не может этому поверить: девочке-то было около года, когда отец с фронта на один день заехал в Москву и носил ее на руках. В скором времени он погиб.

Предвижу возражение скептика: «Позвольте! Но вы же только что призывали не терять связи с настоящим! А тут — возврат в прошлое. Не сходится!»

Сходится. Дело в том, что, погружаясь в целевые воспоминания, вы светом своего сознания находите в своем же далеком прошлом не что-то абстрактное, а конкретное «деление» на «линейке жизни». Активированная таким образом память точечно воссоздает реальность того самого мгновения. Подчеркиваю: не абстрактную рассудочную схему, не смесь прошлого и будущего, а именно воссозданную в настоящем точную копию когда-то состоявшегося события. Образно говоря, вы втягиваете «в сегодня» то, что имело место много лет назад. Но главное, через это погружение, именно по этому каналу вы сопрягаетесь с Высшим Сознанием, укачивавшим вас в детстве руками вашей мамы.

Детство заканчивается в возрасте трех-четырех лет, когда разрывается «пуповина», связывающая ребенка напрямую с Богом. Начинается пора интенсивного внедрения в детское сознание категорий самости, главные из которых: я — не я, мое — не мое. Не отдавая себе в этом отчета, неосознанно копируя детей «под себя», формируя их мировосприятие по образу и подобию своему, мы запускаем в них пагубный механизм безотчетной рассудочной деятельности. В результате в детском восприятии все переворачивается с ног на голову: из спокойного и безопасного окружающий мир превращается в жестокий и агрессивный. Усиливается чувство одиночества, обособленности. Из первых капризов и фантазий, обещаний и принуждений, страхов и желаний рассудок начинает слой за слоем лепить оболочку, футляр ложного «я» — «эго». Образуется кокон, в котором отныне томится изначально истинное, естественное «я» ребенка, сопряженное с Высшим Сознанием.

Последующие этапы — воспитание, образование, социальная адаптация — только усиливают давление взрослой неосознанности на податливое детское сознание. Кокон постепенно «каменеет», превращаясь в матерое, сильное «эго».

Собирается и активизируется вся цепочка боли: мысли — эмоции — болевое поле. Рассудок лихорадочно поглощает новые знания, требует свежих впечатлений, ощущений, опыта. Еще, еще, еще больше! Со стороны это выглядит как постижение мира — естественный и необходимый процесс. Мы даже готовы растрогаться: «Пусть мальчик (девочка) побесится по молодости, мы разве не такими были?» Нигилизм, агрессивность и беспощадность, присущие подросткам, мы относим на счет жажды познания, на худой конец — гормонального всплеска или влияния улицы. Жалкое и наивное самоуспокоение! Ведь мы любуемся плодами не чьих-нибудь, а своих же собственных трудов: на наших глазах расправляются крылья молодого, жадного до жизни, яростного «эго». Оно матереет, ищет возможности самоутверждения — порой в подворотнях, пробуя крепость кулаков и «молодецкую удаль» на стариках, порой и в более страшных «делах», когда ставшую «ненужной» мать собственные дети отправляют в дом престарелых.

Уже в этом возрасте рассудок, прочно прибрав к рукам контроль над сознанием молодого человека, безостановочно производит строительный материал (мысли и эмоции), из которого вылепляется «эго» и… основа будущего взрослого болевого поля. «Ты должен быть сильным, ловким, умным и изворотливым, — внушает рассудок. — Верить никому нельзя! Надеяться — только на себя! Сила и страх управляют миром. Жизнь — игра. Будь первым, иначе тебя сомнут, подчинят, раздавят. Иначе… смерть!» Примерно в таком же ключе происходит формирование человеческого эгоцентризма: рационального — у мужчин и эмоционального — у женщин. Разумеется, есть исключения, но, как говорится, лишь в объеме статистической погрешности.

Футляр «эго» у каждого свой. Двух одинаковых не бывает. А вот внутренняя его структура всегда примерно одинакова. Мы воспринимаем себя, то есть выделяем и отделяем себя от других, по ряду параметров: физические данные, здоровье, семейное положение, благосостояние, круг общения, профессиональный и социальный (властный) статус — иными словами, по признаку жизненного успеха или неудачи. Раскладывая этот «пасьянс», каждый неосознанно выбирает себе роль жертвы или хищника. Сообразно этому рассудок — через болевое поле — расторопно формирует либо глубоко несчастную, либо «крутую», силовую версию индивидуального эгоцентризма. Между двумя этими полюсами располагаются сотни «переходных» подвидов. Иногда на протяжении одной жизни человек, переживая подъемы и спады, несколько раз меняет полюса «эго». А значит, и внешний вид и «боевую» раскраску своего футляра.

«Нужды» наши

У «эго», как у сказочного дракона, несколько голов. Одна, возможно, главная, — это наши «нужды»: стремления, желания, цели. Выше мы вскользь затрагивали эту тему, однако она, несомненно, заслуживает более пристального рассмотрения.

Со второй половины прошлого столетия, когда две мировые войны дали мощный толчок научно-техническому прогрессу в его рационально-материалистической форме, вирус неосознанности получил невиданное распространение. Устрашенное ужасами войн коллективное сознание наций начинает безумную гонку вооружений. Множатся конфликты. Как говорится в одной грустной остроте, борьба за мир пошла с таким ожесточением, что войны, похоже, не избежать. Ничего не напоминает? Никого?