Лисицкий вздохнул с явным облегчением:
– Спасибо! Большое спасибо – за то, что вы не отказали мне! Вы даже не представляете, какой груз упал с моей души.
– Пожалуйста, давайте перейдем к делу, – прервала я этот поток благодарностей, грозящий превратиться в полноводную реку.
– Да, да, конечно. Понимаю. Время – деньги, и все такое. – Наконец, собравшись с мыслями, он спросил: – С чего же мне начать?
– С начала, – банально ответила я и приготовилась слушать.
– Но я ведь даже не знаю, с чего все началось!
– Тогда расскажите о том, что вас больше всего беспокоит в данный момент.
Вид у Лисицкого стал серьезным, сосредоточенным.
– Дело в том, что я подозреваю – меня хотят подставить! – выпалил он.
– Кто и каким образом?
– Кто – я, естественно, не знаю. А вот как – попытаюсь описать. Во-первых, мне кажется, что за мной следят! Кто-то преследует меня, – Лисицкий выдержал прямо-таки театральную паузу.
В первый момент мне на ум пришло: Морковкина! Лисицкого преследует журналистка Стелла Морковкина. Ведь она же грозилась, что выследит владельца «Фибиуса» и заставит его дать ей интервью. Вот весело будет, если преуспевающего бизнесмена ввела в параноидальное состояние молоденькая журналистка!
– Поясните, – бросила я.
– Поясняю, – послушно, как школьник, повторил Лисицкий. – В субботу, после того как все… закончилось, когда увезли тело и все ушли из офиса, я оставил фирму последним. Я закрыл кабинет на ключ. Обычно помещение на сигнализацию ставит секретарь. Но, сами понимаете, в тот день сделать это было невозможно… Я прошел к пульту и включил сигнализацию. После этого спустился на лифте на первый этаж. Немного поболтал с охранником. Обычно я этого не делаю. Киваю в знак прощания и ухожу. Но день выдался… неординарным, поэтому я, изменив своим привычкам, вкратце обсудил происшествие с дежурным. Он выразил мне сочувствие, и я направился к своей машине. На стоянке тоже ничего необычного не произошло. Я включил зажигание и поехал к своему дому. Мысли мои были всецело заняты событиями этого дня. Я с трудом сосредоточился на дороге… В какой-то момент я заметил позади автомобиль. Почему я обратил на него внимание – сказать не могу. Дорога не была пустынной, тем более что ехал я по центральной магистрали. По ней едут тысячи машин… Но вот что было странно. Этот автомобиль, как показалось мне тогда, слишком уж упорно следовал за моей машиной. Если я притормаживал, пропуская чью-либо машину вперед, водитель той машины тоже замедлял движение. Стоило мне прибавить газ – и та машина начинала ехать быстрее. Одним словом, мне показалось, что ее водитель преследует именно меня. Я занервничал. Хотел даже изменить маршрут и направиться прямиком в ближайшее отделение полиции. Но усталость и все перипетии минувшего дня взяли верх. До дома мне оставалось проехать буквально пару кварталов. И я все же выбрал путь домой. Возле дома, выйдя из машины, я внимательно огляделся. Автомобиля, преследовавшего меня, нигде не было видно. Тогда я решил, что все это – плод моего возбужденного сознания. Я отмахнулся от дурных мыслей и пошел домой. Я не слишком-то подробно рассказываю, – вдруг спохватился он.
Я заверила его, что – в самый раз. Ободренный моими словами, Лисицкий продолжил:
– На следующее утро я приехал в офис очень рано. Еще не все сотрудники были на местах. Спал, знаете ли, плохо… Сначала все шло как обычно. Потом ко мне пожаловала журналистка из «Тарасовских новостей». Позвонила и потребовала дать ей интервью. Видите ли, общественность хочет знать подробности о жизни и смерти Алисы Харьковой! Мне бы и самому хотелось узнать эти самые подробности! От интервью я категорически отказался. По-моему, она обиделась. Потом – ваш звонок и последовавший за ним визит… Теперь, надеюсь, вы понимаете, в каком состоянии я пребывал во время вашего посещения? – Лисицкий умудрился смущенно улыбнуться.
Я не улыбнулась в ответ, и он продолжал.
– День подошел к концу, и, верите, я был этому несказанно рад! Парадокс! Знаете, я отношусь к той категории людей, которые не мыслят себя вне работы. Обычно в конце рабочего дня я испытываю чувство удовлетворения от результатов своего труда. Даже, можно сказать, сожалею о том, что день уже закончился. Но выполнять рабочие обязанности, не имея под рукой толкового секретаря, – это настоящая пытка! Телефон звонит, не умолкая, в дверь постоянно ломится народ, жаждущий, чтобы всех приняли именно сегодня, а лучше всего – сейчас, и все в том же духе. То заказчики, то бренд-менеджеры, то Раечка – бухгалтер, то новая уборщица с ее дурацкой привычкой постоянно оставлять в проходе орудия труда… И так – целый день: то одно, то другое. В общем, к вечеру я утвердился в мысли, что не напрасно платил Алисе такую высокую зарплату. Она ее отрабатывала сполна! Закрыв кабинет и включив сигнализацию, я решил, что завтрашний день я начну с того, что позвоню в агентство по найму персонала и дам объявление о вакансии секретарши в моей фирме.
Садясь в автомобиль, я вспомнил о вчерашнем преследовании, но эта мысль меня не слишком обеспокоила. Видимо, сказывалось утомление истекшего дня. Однако подсознательно я все же думал об этом. А через несколько минут заметил позади вчерашний автомобиль!
Тут я решила прервать своего собеседника. Требовалось выяснить подробности.
– Какой марки был автомобиль?
– Что? Ах, да, автомобиль… «Ауди», темно-лилового цвета. Номера, как я ни пытался, разглядеть не смог.
А вот это уже было интересно! Мой недавний спаситель – Денис – разъезжал по городу на автомобиле именно такой марки! Только, в отличие от моего потенциального клиента – Лисицкого, я не только разглядела его номер, но и хорошо запомнила его. Мысленно я отметила в графе неотложных дел: пробить информацию о том, кто является официальным владельцем столь популярного в нашем городе автомобиля.
– Продолжайте.
– Продолжаю. Так… – прежде чем это сделать, Лисицкому пришлось заново сосредоточиться. – «Ауди» следовал за мной почти до самого дома. Подъезжая к повороту, откуда дорога идет к моему дому, я потерял его из виду. Спокойствия мне это не прибавило, но поделать я ничего не мог. Пришлось оставить все как есть и пойти домой. Я долго размышлял о том, кому могло понадобиться следить за мной. И пришел к единственно возможному выводу: кто-то хочет свалить на меня вину за убийство Алисы! Меня решили сделать козлом отпущения в этом деле! Других причин для преследования просто нет. Тогда я и решил обратиться за помощью к профессионалу, то есть к вам, – польстив моему самолюбию этой фразой, Лисицкий замолчал.
– Так какова же настоящая причина вашего беспокойства? – задала я ему вопрос в лоб. Мне было очевидно, что Лисицкий чего-то недоговаривает.
– А разве этого не достаточно? – Он изобразил удивление.
Именно – изобразил. То, что Лисицкий пытался от меня скрыть, и являлось истинной причиной его паники. Ладно, пока удовольствуемся тем, что есть. Временно.
– Думаю, достаточно. Но тогда почему же вы позвонили мне лишь в половине четвертого вечера? Почему не утром?
– Никак не мог решиться, – промямлил Лисицкий, – боялся, что вы мне откажете.
– Предположим, я принимаю ваши объяснения. Только предположим! Тогда возникает следующий вопрос: насколько откровенным вы готовы быть со мной?
Лисицкий изо всех сил пытался побороть смущение, чтобы я его не заметила. Видимо, ему действительно еще ни разу не приходилось оказываться в столь щекотливой ситуации. Кое-как справившись с эмоциями, он ответил:
– Я буду с вами откровенен настолько, насколько это мне позволят мои жизненные принципы.
– Довольно-таки пафосно высказано, – прокомментировала я, – но на первых порах сойдет. Теперь пойдут вопросы по существу. И в ваших интересах – отвечать на них как можно более правдиво. Надеюсь, вы это понимаете?
Лисицкий заверил меня: он полностью осознает серьезность положения, и я приступила к своему плану по добыче нужной информации.
– Каким образом к вам в агентство попала Алиса Харькова? – Я сделала упор на фамилии девушки, внимательно наблюдая за выражением лица Лисицкого. Оно не изменилось. – Расскажите об этом как можно подробнее, – добавила я.
– Она пришла ко мне, можно сказать, прямо с улицы. Дежурный охранник позвонил и доложил, что меня хочет видеть девушка – он назвал ее имя и фамилию – по поводу приема на работу. В тот момент у меня как раз была вакантна должность секретаря. Как я недавно вам сказал, работать в отсутствие секретаря ужасно утомительно. Человека, отвечающего за кадровые вопросы, в тот день не было на месте. Точно не помню, но, по-моему, я предоставил кадровику отпуск по семейным обстоятельствам. Я решил принять кандидатку лично. Попросил охранника пропустить девушку. Когда я ее увидел, усомнился – стоит ли вообще тратить время на беседу? Уж слишком она была молода и красива для того, чтобы быть хорошим, а главное, опытным работником. Тем не менее я ее выслушал. Задал ряд стандартных вопросов: возраст, место регистрации, образование, опыт работы, рекомендации… Не поверите, но на все эти вопросы я получил отрицательные ответы. Кроме вопроса о возрасте, естественно. Регистрации в нашем городе у нее нет, специального образования – нет, опыта секретарской работы, а соответственно, и рекомендаций, – тоже не имеется. Я как можно более тактично объяснил девушке, что в фирму нашего уровня невозможно устроиться без всего вышеперечисленного. Мне казалось, я ясно дал ей понять, что фирма в ее услугах не нуждается, но Алиса все не уходила. Почему-то мне было неловко указать ей на дверь. Я попытался дать девушке пару советов о том, на какие места работы она может претендовать при своих возможностях. Алиса, казалось, совсем меня не слушала. В конце концов я замолчал. Подождав еще немного, я произнес: «Не смею вас больше задерживать», – и привстал в кресле, намереваясь проводить посетительницу до двери. И вдруг девушка разрыдалась! Не заплакала, а именно разрыдалась! Я бросился ее утешать. Налил воды в стакан, подал ей… Предложил бумажные салфетки. Девушка никак не могла успокоиться. Она сбивчиво заговорила: мол, приехала издалека, жилья нет, работы нет, куда ей идти – она не знает. И постоянно твердила, что я – ее последняя надежда! В итоге ей – каким-то непостижимым образом – удалось меня уговорить. «Вы хоть оргтехникой владеете. Компьютер, принтер, факс?» – спросил я. На что она ответила – работа секретаря ей более или менее знакома. Оказывается, в школе, где она училась, секретарша частенько отсутствовала. В эти дни завуч позволяла девушке ее заменять. Мы условились, что я возьму ее на работу с испытательным сроком. Если справится – останется у нас на постоянной основе. Если нет – то на нет, как говорится, и суда нет. Понимаете, я просто пожалел девушку. Может же человек проявить жалость, в конце концов! – последние слова Лисицкий, по всей видимости, адресовал своим воображаемым оппонентам, так как я-то сидела, не произнося ни слова.
– Попытайтесь вспомнить: Алиса называла город, откуда она была родом, или номер школы, в которой училась? Какие-то имена, фамилии своих знакомых – из ее прошлого?
– Нет. В нашу первую встречу она обмолвилась, что приехала из небольшого, бывшего некогда военным, городка. Говорила, что там нет никаких перспектив. Но название города я не припоминаю. Номер школы, если и называла, я не запомнил. Алиса вообще не была болтливой. Мы общались с ней только на производственные темы. Так уж сложилось.
– Скажите, в вашей фирме имеется какая-то документация на сотрудников?
– Да. У кадровика хранятся личные дела всех, кто у нас работает.
– Там тоже отсутствует подобная информация?
– К сожалению, да. Когда с Алисой случилось несчастье, мы пытались связаться с ее родственниками, но оказалось, что подобной информации в личном деле нет. Кадровик уже получил нагоняй за небрежную работу, – заверил меня Лисицкий.
Я оставила его реплику без внимания.
– Во время устройства на работу Алиса предъявляла вам свои документы?
– Нет. В первую неделю она вообще никаких документов не принесла, а я не требовал. Знаете, в самом-то деле я не думал, что Алиса надолго у нас задержится, и не собирался оформлять никаких бумаг. Я знаю – это незаконно. Но вся эта бумажная волокита… Многие бизнесмены так поступают, понимаете?
Я заверила его, что все понимаю.
– Выходит, Алиса справилась с обязанностями секретарши и осталась здесь работать. Ну а позже-то она должна была принести, наконец, свои документы? Ведь впоследствии девушка работала уже на законных основаниях?
– Алиса работала по договору найма. Когда нам понадобился ее паспорт, она принесла ксерокопию, сославшись на то, что оригинал документа в настоящий момент она отдала в паспортный стол – для регистрации.
– Умно! – одобрила я действия Алисы. – В ее личном деле сохранилась копия того документа? Хотелось бы на нее взглянуть.
– Да, конечно. Я распоряжусь, чтобы вам выдали личное дело Харьковой.
– Личное дело мне нужно сегодня, – подчеркнула я.
Лисицкий нажал кнопку на селекторе, отдал распоряжение и вновь повернулся ко мне.
– Зайдете в кабинет номер три. Документы будут готовы.
– Также мне необходимо побеседовать с каждым сотрудником агентства. Это возможно?
– Вполне. Завтра я проинструктирую коллектив относительно вашего присутствия.
– Замечательно. Еще: мне нужен адрес квартиры, в которой проживала Алиса.
Лисицкий открыл записную книжку, выписал адрес и телефон квартирной хозяйки девушки и протянул листок мне.
– На сегодня достаточно, – заключила я, – о времени своего следующего визита я вас оповещу.
– А что делать мне? – заволновался Лисицкий. – Как же мои… преследователи?
– Не думаю, что в ближайшее время они решатся на что-то конкретное, но все же постарайтесь быть осторожным. Старайтесь не оставаться в одиночестве, на дорогах будьте внимательнее. При малейшем изменении ситуации звоните мне или, на худой конец, в полицию.
Уже подойдя к двери, я обернулась и задала самый главный вопрос:
– Анатолий, вы знали о том, что Харькова – не настоящая фамилия девушки?
Увидев вытянувшееся лицо Лисицкого, я не стала дожидаться ответа – просто закрыла за собой дверь.
* * *Забрав из кабинета номер три папку с личным делом Алисы, я получила возможность наконец-то поехать домой. По дороге мне пришлось заглянуть в ближайший супермаркет, так как питаться все-таки иногда надо, а терять время в каком-нибудь кафе мне не хотелось.
Оказавшись дома, я наскоро поела и взялась за папку. Как я и ожидала, в ней практически ничего не имелось. Заявление о приеме на работу, написанное рукой девушки, один экземпляр договора найма и ксерокопия паспорта. Все! Больше – никаких документов. Бланк автобиографии отсутствовал. Я на это и не рассчитывала. Меня интересовала копия паспорта. При ближайшем рассмотрении мне стало понятно, почему оперативники заподозрили, что Алиса Харькова жила под чужим именем. Подобный документ, вложенный в личное дело, мог бы состряпать любой школьник, пользуясь безграничными возможностями технического прогресса и сети Интернета. Пожелай Алиса назваться хоть королевой Англии, ей не составило бы труда изготовить документ, подтверждающий сей факт.
Отложив папку в сторону, я занялась другим, не менее важным делом. Мне предстояло выяснить всю подноготную своего недавнего спасителя – Дениса. Помнится, он представился мне именно этим именем. Так ли это – узнаю в скором времени. Я отыскала в записной книжке номер моего давнего знакомого, сотрудника Тарасовского ГИБДД. Когда-то я помогла ему разобраться в одном щекотливом вопросе, и с тех пор, когда в этом возникала необходимость, беззастенчиво пользовалась его услугами.
Трубку сняли, и я сказала:
– Привет, Ром, это Иванова. Слушай, мне информация кое-какая понадобилась. Поможешь?
– Привет, Тань, рад тебя слышать. Какого рода информация?
– Твоего рода, Ром. Сможешь пробить одного человечка по номеру автомобиля? Только очень срочно!
– У тебя всегда все срочно, – засмеялся Ромка, – диктуй данные.
Вот за что я люблю Ромку, так это за оперативность. Я продиктовала все имевшиеся у меня сведения. Ромка отключился, мне осталось только ждать результата. Он перезвонил ровно через десять минут.
– Признайся, Иванова, ты что, влюбилась? Собираешь информацию о своем ухажере?
– Влюбилась, влюбилась, – в тон ему ответила я, – только он еще ни о чем не догадывается. Хочу преподнести парню сюрприз. Приглашу его прямо в ЗАГС! Диктуй координаты.
– Записывай. Ничего криминального за твоим возлюбленным не водится. Вполне добропорядочный гражданин. Селиванов Денис Андреевич, двадцать девять лет, холост. Проживает по адресу: Степная улица, дом двенадцать, квартира восемь. Владелец иномарки «Ауди», номерной знак тебе известен. Работает во втором таксопарке. Занимается частным извозом. Не судим. Психически здоров.
– Все записала, спасибо за помощь.
– На свадьбу не забудь пригласить!
– Приглашу, если сама на нее прийти не забуду.
Я отключилась. Так: что же ты за субчик, Денис Андреевич? И какова твоя роль в этом деле? И что означала твоя фраза: «Еще увидимся»? Желание продолжить знакомство с понравившейся девушкой, или эта уверенность относительно нашей будущей встречи исходила из твоих тайных замыслов? Придется придумать подходящий предлог для встречи с моим спасителем. Но это – завтра, а сегодня – спать!
* * *На следующий день я запланировала сразу три дела: посетить квартирную хозяйку Алисы, побеседовать с сотрудниками рекламного агентства «Фибиус», встретиться с Денисом Селивановым. За завтраком я решала сложную задачу: с чего начать? Какая из ниточек окажется самой важной для развязки этой истории?
После вчерашнего посещения агентством «Фибиус» я была сыта по горло. К тому же рабочий день у работников фирмы заканчивается в пять часов вечера. Так что они от меня никуда не уйдут. Для встречи с Денисом я еще не придумала благовидного предлога. Следовательно, в первую очередь нужно посетить квартирную хозяйку Алисы. Она два года жила бок о бок с девушкой. Не могли же они за все эти годы ни словом не обмолвиться о детских и девичьих годах Алисы!
Я достала листок, где Лисицкий записал адрес и телефон квартирной хозяйки. Прежде чем ехать, я решила позвонить и договориться о встрече. Нина Дмитриевна – женщина пожилая, люди в возрасте нуждаются во внимании и уважении. Она сняла трубку после первого же гудка, как будто сидела возле телефона и ждала звонка. Я поздоровалась, представилась и объяснила ей суть своей просьбы. Нина Дмитриевна охотно согласилась меня принять. Сообщив, что я буду через час, я положила трубку.
Сверившись с картой, я обнаружила, что дом квартирной хозяйки Алисы находится почти на самой окраине города. Нелегко, наверное, ей было ежедневно добираться до работы из такой глуши! Интересно, почему же она, после того, как стала неплохо зарабатывать, не сняла отдельное жилье поближе к работе, а продолжала жить в квартире вместе с хозяйкой?
До места я добралась быстро. Рассудив, что к Нине Дмитриевне лучше идти не с пустыми руками, я по дороге заехала в магазин. Купила пирожные и, на случай, если Нина Дмитриевна пирожных не ест, прихватила еще и печенье. Нужный дом нашелся быстро. Им оказалось двухэтажное строение времен царя Гороха. Выглядел дом так, будто его когда-то снесли, но потом передумали и кое-как «слепили» заново. Стены покосились, листовое железо на крыше было сплошь покрыто ржавчиной. Что за штука такая – краска, в домоуправлении, по всей видимости, никогда и не слыхали. Крыльцо некогда было деревянным. Теперь же, после неумелой починки ступеней, определить, из какого материала его давным-давно соорудили, не представлялось возможным. Я с сомнением взглянула на адрес, сравнила название улицы и номер дома. Табличка чудом сохранилась на этом доме-динозавре. Все правильно. Ну и дела! Оказывается, Алиса была большой оригиналкой. Домик для проживания выбрала – закачаешься!