— Да, сэр, и сразу приказал подать ему чай в библиотеку. А когда я зашёл за подносом, велел прислать Дженнингса — это его лакей, сэр.
— Не помните, который тогда был час?
— Минут десять седьмого, сэр.
— Так, и что потом?
— Потом я передал, что было велено, Дженнингсу, сэр, и ушёл. А в семь часов захожу сюда, чтобы закрыть окна и задёрнуть портьеры, а тут уже…
— Ну-ну, об этом не надо, — поспешно прервал его полковник. — Скажите лучше, вы не касались тела? Ничего в комнате не трогали?
— Что вы, сэр! Я тут же бросился к телефону, звонить в полицию.
— Так. А что вы потом делали?
— Потом я велел Жанетте — это служанка её милости, сэр, — сообщить её милости о случившемся.
— А что, сами вы хозяйку нынче вечером вовсе не видели? — спросил полковник как бы между прочим, но чуткий слух мистера Саттертуэйта уловил в его голосе неприязнь.
— Во всяком случае, не говорил с ней. После этого страшного известия её милость не выходила больше из своей комнаты.
— Это понятно. А до того вы её видели?
Вопрос был задан, что называется, в лоб, и все заметили, что дворецкий замялся, прежде чем ответить.
— Разве что мельком, сэр… Когда она спускалась по лестнице.
— Она заходила в библиотеку?
Мистер Саттертуэйт затаил дыхание.
— Думаю… кажется, да, сэр.
— В котором часу?
Тишина сделалась почти оглушительной. «Интересно, осознаёт ли старик, как много зависит сейчас от его ответа?» — успел подумать мистер Саттертуэйт.
— Где-то в половине седьмого, сэр.
Полковник Мелроуз глубоко вздохнул.
— Спасибо, достаточно, Майлз. И пожалуйста, пришлите ко мне Дженнингса, лакея.
Лакей явился по вызову без промедления. Кошачья походка. Узкое длинное лицо. Похоже, хитроватый и скрытный тип.
«А парень-то, кажется, себе на уме, — подумал мистер Саттертуэйт. — Такой запросто укокошит хозяина — лишь бы всё было шито-крыто».
Пока лакей отвечал на вопросы полковника, мистер Саттертуэйт ловил каждое слово, но всё как будто сходилось: Дженнингс принёс хозяину мягкие кожаные тапочки, забрал спортивные ботинки и ушёл.
— Куда вы направились потом?
— Вернулся в комнату для прислуги, сэр.
— В котором часу вышли от хозяина?
— Думаю, в четверть седьмого или чуть позже, сэр.
— Где вы были в половине седьмого?
— В комнате для прислуги, сэр.
Кивком отпустив лакея, полковник Мелроуз вопросительно взглянул на Кёртиса.
— Всё правильно, сэр. Я проверял. Примерно с шести двадцати до семи он находился в комнате для прислуги.
— Значит, он отпадает, — не без сожаления произнёс Мелроуз. — Да и какой у него может быть мотив?
Все выжидающе смотрели друг на друга. Молчание было прервано стуком в дверь.
— Войдите, — отозвался полковник. На пороге стояла обмирающая от страха служанка леди Дуайтон.
— Прошу прощения, но… Её милость только что узнала о приезде господина полковника и хочет его видеть.
— Разумеется, — сказал Мелроуз. — Я немедленно иду к ней. Проводите меня.
Но тут чья-то рука отодвинула девушку в сторону, и в дверном проёме возникла совершенно иная фигура.
Всем присутствующим Лора Дуайтон показалась пришелицей из другого мира. На ней было длинное облегающее платье из тускло-голубой парчи, сшитое в средневековом стиле. Длинные золотисто-рыжие волосы расчёсаны на прямой пробор и собраны в простой узел на затылке: найдя свой стиль еще в ранней юности, леди Дуайтон никогда не стригла волос.
Одной рукой она держалась за дверной косяк, чтобы не упасть; в другой у нее была книга. «Как мадонна с полотна какого-нибудь представителя позднего Дученто», — пронеслось в голове у мистера Саттертуэйта.
Она слегка качнулась, и полковник Мелроуз тут же подскочил к ней.
— Я пришла, чтобы сообщить вам… Чтобы сообщить… — низким грудным голосом начала она.
Мистер Саттертуэйт смотрел как заворожённый. Сцена была так драматична — он даже забыл, что всё это происходит в жизни, а не на театральных подмостках.
— Не волнуйтесь, мадам, прошу вас! — заботливо поддерживая леди Дуайтон за талию, Мелроуз увлёк её в маленькую проходную комнатку, смежную с вестибюлем. Кин и Саттертуэйт последовали за ними.
Стены комнатки были задрапированы старинным выцветшим шёлком. Леди Дуайтон опустилась на низкий диванчик терракотового цвета и, закрыв глаза, бессильно откинулась на подушки. Мужчины терпеливо ждали. Наконец она открыла глаза, села прямо и тихо, еле слышно, сказала:
— Это я убила его. Вот что я пришла вам сообщить. Это я его убила.
В напряжённой тишине мистеру Саттертуэйту на миг почудилось, что сердце у него в груди перестало биться.
— Леди Дуайтон, — заговорил Мелроуз. — Вы пережили тяжёлое испытание и, видимо, ещё не вполне владеете собой. Вряд ли вы сейчас понимаете, что говорите.
«Может, одумается, пока ещё не поздно?» — подумал мистер Саттертуэйт.
— Нет, я прекрасно понимаю, что говорю. Это я застрелила своего мужа!
У двух из присутствующих в маленькой комнатке мужчин вырвалось невольное «ах», третий не проронил ни звука. Лора Дуайтон упрямо расправила плечи.
— Надеюсь, все слышали мои слова? Я спустилась в библиотеку и застрелила своего мужа. Я признаю себя виновной.
Книга, которую она все ещё держала в руке, скользнула на пол. Из неё выпал нож для разрезания страниц, в форме старинного кинжала с каменьями на рукоятке. Мистер Саттертуэйт машинально поднял его и положил на столик. «Опасная игрушка, — подумал он про себя, — таким и убить можно».
— Итак? — в голосе Лоры Дуайтон уже слышалось нетерпение. — Что вы намерены делать? Арестуете меня? Увезёте в тюрьму?
Полковник Мелроуз не сразу обрёл дар речи.
— Ваше заявление, леди Дуайтон, слишком серьёзно. Я вынужден просить вас побыть некоторое время у себя в комнате, пока я… Гм-м, пока я не отдам необходимых распоряжений.
Леди Дуайтон кивнула и поднялась с дивана. Она шагнула было к двери, когда послышался голос мистера Кина:
— Леди Дуайтон, а что вы сделали с револьвером?
На миг холодная уверенность, кажется, покинула её, она озадаченно остановилась.
— Я… уронила его на пол. Хотя нет, наверное, я выбросила его в окно… Впрочем, не помню. Да и какая разница? Я вряд ли соображала, что делаю. Теперь ведь это уже не важно, правда?
— Да, пожалуй, не важно, — не стал настаивать мистер Кин.
Во взгляде леди Дуайтон как будто промелькнула тревожная тень — но она лишь выше подняла голову и величественно удалилась. Мистер Саттертуэйт, беспокоясь, как бы она не лишилась чувств, поспешил следом. Однако, пока он семенил к двери, леди Дуайтон успела подняться до середины лестницы: от её неуверенности не осталось и следа. Перепуганная служанка всё ещё торчала за дверью.
— Позаботьтесь о своей хозяйке, — строго сказал ей мистер Саттертуэйт.
— Да, сэр, — девушка послушно двинулась за златовласой красавицей, но тут же снова обернулась. — Умоляю вас, сэр, скажите: они его подозревают?
— Кого — его? — не понял мистер Саттертуэйт.
— Дженнингса, сэр. Поверьте, сэр, он и мухи не обидит!
— Дженнингса? С чего вы взяли? Нет, конечно. Ну ступайте же, ступайте за ней!
— Да, сэр, — и девушка резво взбежала вверх по лестнице, а мистер Саттертуэйт возвратился в комнату с шёлковыми драпировками.
— Провалиться мне на этом месте, — мрачно рассуждал полковник Мелроуз. — Что-то здесь не так. Прямо как в романе каком-нибудь!
— Всё как-то ужасно не правдоподобно, — согласился мистер Саттертуэйт. — Похоже на сцену из спектакля.
Мистер Кин кивнул.
— Да, вы же большой любитель театра, верно, мистер Саттертуэйт? Вы сумеете оценить хорошую игру.
Мистер Саттертуэйт посмотрел на него очень внимательно.
В комнате повисла тишина. Где-то вдалеке послышался резкий отчётливый звук.
— Похоже на выстрел, — полковник Мелроуз поднял голову. — Наверное, сторож. Видно, и она, скорее всего, что-нибудь такое услышала, спустилась вниз посмотреть… Близко к телу подходить не решилась — вот и подумала, что…
— Мистер Делангуа, сэр!
Это был голос старого дворецкого.
— А? — Мелроуз обернулся. — Что такое?
— Пришёл мистер Делангуа, сэр, — виновато повторил дворецкий. — Просит разрешения с вами поговорить.
Мелроуз откинулся на спинку стула и хмуро сказал:
— Пригласите.
Уже через минуту Пол Делангуа стоял в дверях маленькой комнатки. Полковник оказался прав: в нём действительно было что-то от иностранца: слишком изящные жесты, слишком смуглое лицо, слишком близко посаженные глаза. В нём тоже было что-то от ренессанса — это, видимо, и сближало их с Лорой Дуайтон.
— Добрый вечер, господа.
Вошедший картинно поклонился.
Вошедший картинно поклонился.
— Не знаю, что за дело вас сюда привело, мистер Делангуа, — не очень любезно начал полковник. — Но, думаю, вряд ли оно имеет отношение к сегодняшнему…
Делангуа рассмеялся.
— Ошибаетесь, полковник! Имеет, и самое непосредственное.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, — теперь голос Делангуа звучал тихо и серьёзно, — что я пришёл сдать себя в руки правосудия — это я убил сэра Джеймса Дуайтона.
— Вы отдаёте себе отчёт в том, что говорите? — ещё угрюмее спросил Мелроуз.
— Вполне.
Взгляд молодого человека задержался на столике возле дивана.
— Но что… — начал полковник.
— Что заставило меня явиться с повинной? Раскаяние, угрызения совести — называйте, как хотите! Главное, что я его заколол — можете в этом не сомневаться. — Он кивнул на столик. — Вот и орудие убийства. Леди Дуайтон случайно оставила его в книге, чем я и воспользовался.
— Минуточку, — вмешался полковник Мелроуз. — Так вы утверждаете, что закололи сэра Джеймса вот этим? — Он поднял кинжал для всеобщего обозрения.
— Совершенно верно. Как вы понимаете, в библиотеку я проник через окно. Всё оказалось очень просто — он как раз сидел ко мне спиной. Удалился я тем же путём.
— Тоже через окно?
— Разумеется.
— В котором часу?
— В котором часу? — Делангуа поколебался. — Со сторожем я разговаривал в четверть седьмого — да, в этот момент как раз ударил церковный колокол. Значит, из окна я выпрыгнул… по всей видимости, где-то около половины седьмого.
На губах полковника заиграла мрачноватая усмешка.
— Вы правы, молодой человек, — сказал он. — Половина седьмого — это как раз то, что надо. Вы ведь уже слышали об этом от прислуги? М-да, тем не менее мы имеем престранное убийство!
— Почему?
— Слишком много людей в нём признаётся…
Молодой человек явственно затаил дыхание.
— Кто ещё в нем признался? — он, видимо, старался сдержать дрожь в голосе, но это ему не вполне удалось.
— Леди Дуайтон.
Делангуа откинул голову и рассмеялся несколько деланным смехом.
— Леди Дуайтон просто несколько истерична! — беспечно объявил он. — На вашем месте я бы не придавал значения её словам.
— Пожалуй, я так и поступлю, — кивнул Мелроуз. — Но тут есть ещё одна загвоздка.
— Какая же?
— Видите ли, леди Дуайтон призналась в том, что она застрелила сэра Джеймса, вы — что закололи его кинжалом. Однако, к счастью для вас обоих, его не застрелили и не закололи. Ему попросту раскроили череп.
— Боже правый! Но ведь это невозможно! Разве женщина… — он вдруг прикусил губу. Мелроуз удовлетворённо кивнул.
— Столько раз читал о таком, — заметил он, пряча ухмылку. — Но воочию сталкиваться пока не приходилось.
— О чём вы?
— О чём? Да вот о таких полоумных парочках! Он, видите ли, думает на неё, она на него — и ну выгораживать друг друга!.. Однако придётся нам с вами начать всё сначала.
— Лакей! — осенило вдруг мистера Саттертуэйта. — Ведь служанка мне только что… А я и внимания не обратил! — Он запнулся, стараясь привести мысли в порядок. — Она волновалась, не подозреваем ли мы лакея. Возможно, у него всё-таки был мотив — просто мы о нём не знаем. А она знает.
Полковник Мелроуз насупился и позвонил в колокольчик.
— Пожалуйста, — сказал он явившемуся дворецкому, — попросите леди Дуайтон оказать нам любезность и явиться сюда ещё раз.
Все молча дожидались прихода хозяйки.
При виде Поля Делангуа она покачнулась и словно протянула руку, пытаясь за что-то ухватиться. Полковник Мелроуз тотчас поспешил ей на помощь.
— Всё в порядке, леди Дуайтон. Пожалуйста, не волнуйтесь.
— Я не понимаю… Зачем здесь мистер Делангуа?
Делангуа шагнул к ней.
— Лора, Лора! Зачем ты это сделала?
— Зачем… что?
— Я всё знаю. Ты пошла на это ради меня. Ты ведь думала, что это я… В конце концов, это было бы естественно. И всё же… О, мой ангел!
Полковник Мелроуз многозначительно кашлянул. Он вообще не любил разных там эмоций, а уж подобных представлений тем более терпеть не мог.
— Если мне будет позволено вмешаться, леди Дуайтон, вы с мистером Делангуа счастливо отделались. Он, видите ли, тоже явился «признаваться» в совершении убийства, — да не волнуйтесь вы так, не совершал он его! А теперь — хватит играть в кошки-мышки, пора наконец выяснить истину. Итак, леди Дуайтон, дворецкий утверждает, что в половине седьмого вы направились в библиотеку, верно ли это?
Лора кинула быстрый взгляд на Делангуа, тот кивнул.
— Говори правду, Лора, — сказал он. — Это единственное, что нам остаётся.
— Хорошо, я скажу, — сказала она, глубоко вздохнув, и опустилась на стул, который едва успел пододвинуть мистер Саттертуэйт.
— В половине седьмого я действительно спустилась вниз. Войдя в библиотеку, я увидела…
Она судорожно сглотнула.
— Так, — мистер Саттертуэйт, наклонившись, легонько похлопал её по руке. — Стало быть, вы увидели?..
— Мой муж сидел спиной к двери, навалившись всем телом на письменный стол. Его голова… И эта лужа крови… Ах, нет!
Она закрыла лицо руками. Начальник полиции сочувственно склонился вперёд.
— Простите, леди Дуайтон. Так вы решили, что мистер Делангуа его застрелил?
Она кивнула.
— Прости меня, Поль, — проговорила она. — Но ведь ты сам говорил, что… что…
— Что пристрелю его как собаку, — угрюмо закончил за неё Делангуа. — Помню даже день, когда я это сказал. Тогда я впервые узнал о том, как он над тобой издевается.
Полковник Мелроуз, однако, упорно гнул свою линию.
— Если я вас правильно понял, леди Дуайтон, из библиотеки вы поднялись к себе и… гм-м… никому ничего не сказали. Не спрашиваю вас сейчас почему, меня интересует другое. Вы подходили к письменному столу? Трогали тело?
Она содрогнулась.
— Нет! Нет. Я тут же выбежала из комнаты.
— Так, понятно. Вы можете точно назвать время, когда это было?
— К себе в спальню я вернулась ровно в половине седьмого.
— Ну что ж, — Мелроуз обвёл глазами собравшихся. — Значит, где-то в шесть двадцать пять сэр Джеймс был уже мёртв. Так что время на часах было совсем другим — как мы и подозревали с самого начала. К тому же убийца допустил одну оплошность — бросил часы совсем не так, как они должны были упасть на самом деле. Стало быть, остаются дворецкий и лакей. Насчёт дворецкого у меня лично нет и тени сомнения: это не он. Скажите, леди Дуайтон, а у Дженнингса, лакея, с вашим мужем не было никаких конфликтов?
Лора Дуайтон отняла руки от лица.
— Не знаю, можно ли назвать это конфликтом… Но как раз сегодня утром Джеймс сказал мне, что увольняет Дженнингса. Он поймал его на мелком воровстве.
— Ага! Кажется, подбираемся к сути. Значит, Дженнингсу грозило увольнение без письменной рекомендации? Для прислуги это серьёзно.
— Вы говорили что-то о часах, — сказала Лора Дуайтон. — Может быть… Если вы хотите уточнить время… Не уверена, что это поможет, но всё-таки… Джеймс, когда играл, всегда имел при себе карманные часы. Может, они разбились, когда он упал?
— Это мысль, — медленно проговорил полковник. — Боюсь… Кёртис!
Инспектор кивнул и мигом исчез за дверью. Вернулся он через минуту, держа на ладони серебряные часы: когда играют в гольф, игроки, как правило, носят такие в кармане для мячей, и на крышке у них выгравированы такие же линии, как на мячах.
— Вот, сэр, — он предъявил добычу шефу. — Только вряд ли они нам помогут. Видно, что сделаны на совесть, такие ещё поди разбей.
Полковник забрал у него часы и поднес к уху.
— Гм-м, тем не менее они стоят.
Он отщёлкнул крышку, и все увидели под ней вдребезги разбитое стекло.
— Вот оно! — торжествующе произнёс полковник. Стрелки часов показывали ровно четверть седьмого.
* * *— Превосходный портвейн, полковник, — похвалил мистер Кин.
Было половина десятого, запоздалый обед в доме полковника Мелроуза только что завершился. Мистер Саттертуэйт прямо-таки сиял.
— Вот видите, мистер Кин, я оказался совершенно прав, — посмеиваясь, сказал он. — Вы сегодня выехали на нашу дорогу отнюдь не случайно! Вы спасли двух безумцев, которые чуть было не влезли головой в петлю.
— Вы ошибаетесь, — возразил мистер Кин. — Я и не думал их спасать.
— Так вышло, что это не понадобилось, — согласился мистер Саттертуэйт. — Но всё ведь висело на волоске. Никогда не забуду, как леди Дуайтон произнесла: «Я убила его». Того, как они были сказаны, я и на сцене никогда не слышал.
— Тут, пожалуй, я вынужден с вами согласиться, — заметил мистер Кин.
— Я думал, такое бывает только в романах, — повторил полковник, кажется, в двадцатый раз за сегодняшний вечер.