Но, как уже было сказано, времени для того, чтобы к моменту объявления Палестины государством построить её экономику, оставалось немного. По крайней мере именно это предполагали наивные люди, думавшие, что объявленные и гарантированные «коспонсорами мирного процесса» сроки что-то значат. При этом Палестину создавали в едином порыве и по льготному тарифу. Пожалуй, ни одно государство в мире не рождалось в таких благоприятных условиях. Причём главными инициаторами процесса выступали основные противники ООП, израильтяне, наивно полагавшие, что за это Арафат им будет благодарен и станет вести себя конвенционально. То есть не только сам покончит с терроризмом, но и всем своим костоломам запретит…
Отставной руководитель израильской контрразведки, занимающейся арабами, Шабака, Йоси Гиноссар, отправленный в свое время в отставку за то, что в ходе очередного захвата очередных террористов он лично отправил их «в расход» на месте, отвечал за интимные вопросы отношений с руководством ПНА. Он был деловым партнёром Раджуба по чрезвычайно прибыльному казино в Иерихоне и лично переводил деньги на персональные счета Арафата в банке «Апоалим» – вплоть до второй интифады, в разгар которой скоропостижно скончался. По официальной версии – от рака, а как полагает автор – от того, что слишком много знал. И не о палестинцах, а о том, что связывало их с высшим руководством еврейского государства. То есть не умереть скоропостижно в ситуации, когда надо было срочно подчищать следы неформальных договорённостей, он никак не мог.
Однако это всё было впереди. А пока спонсоры стояли в очереди. Политическая и экономическая поддержка «палестинскому делу» на всех уровнях была гарантирована. Бывших террористов израильские чиновники принимали как будущих партнёров и коллег. Да они для лидеров израильского левого лагеря и были партнёрами и коллегами. Разумеется, в Израиле были пессимисты, были скептики, да и отдельные конкретные тревожные звоночки раздавались, но кто слушает Кассандру, когда лев вот-вот возляжет с агнцем? Так что вопросы экономики, экологии, рабочих мест, инфраструктуры и прочих материй, столь необходимых образцово-показательному государству, которым должна была стать к юбилейному 2000-му году Палестина, казались актуальными как никогда.
Ближневосточный саммит 1995 года, проходивший в столице Иордании Аммане, обогатил автора почти центнером проектов, большая часть которых так или иначе была связана с будущим палестинского государства. Правда, через несколько дней после его окончания израильский премьер-министр Ицхак Рабин был застрелен. То ли убийцей-одиночкой Игалем Амиром, как гласила официальная версия, то ли участниками заговора спецслужб, использовавшими Амира для прикрытия. Автору последнее кажется куда более похожим на правду. Его собственные контакты с будущим официальным мучеником израильского левого лагеря на иорданском саммите показали, что тот был крайне разочарован происходившим и понимал, что его используют, причём Ясир Арафат и Шимон Перес раздражали его в равной мере.
Рабин вполне созрел для того, чтобы встать на пути безудержных уступок палестинскому руководству, которых требовал его давний соперник и открытый недоброжелатель, глава израильского МИДа Перес, и мог очень сильно осложнить «мирный процесс». Однако Рабин Рабином, а Палестина Палестиной. Покойного оплакали, а выигравший выборы лидер правого лагеря Биньямин Нетаньяху, став премьер-министром, отбиваясь и отмываясь от обвинений в милитаризме со стороны левых, отказался от своих обязательств избирателям в пользу миротворчества, дав Арафату очередной, столь необходимый тому карт-бланш. Время поджимало – сроков объявления палестинского государства никто не отменял.
Опыт десятилетий масштабных строек и прочих экономических проектов, не слишком востребованный в охваченной переменами России, вполне мог пригодиться в реализации проекта создания палестинского государства. Тем более что множество палестинских специалистов получили высшее образование в СССР, а сотни тысяч советских евреев эмигрировали в начале 90-х годов в Израиль. Конфликт израильтян с арабами для них был чем-то из другой жизни. Личной неприязни к ним они не имели, а палестинцы, говорившие по-русски, могли рассчитывать с их стороны на взаимопонимание ничуть не меньшее, чем марокканские евреи или ортодоксы. Теоретически всё выглядело великолепно. Осталось договориться с руководством ПНА и запустить процесс.
Именно этим и предстояло заниматься на встрече, которую с благословения и по рекомендации Махмуда Аббаса организовал с Мухаммедом Рашидом великолепный профессионал, замечательный дипломат и добрый товарищ автора Владимир Рыбаков, который в отечественном МИДе как раз занимался палестинцами. Что до автора, к тому моменту он знал как свои пять пальцев весь еврейский мир, был вхож в российские верхи (или верха… ну, читатель, ты понял) и западную элиту, и по рекомендации МИДа наладил добрые отношения с Аббасом и его семьёй. Он уже основал собственную корпорацию и институт, сохранив оптимизм и веру в человечество, заработал изрядное количество денег и располагал более чем столетним семейным опытом строительства металлургических заводов, военно-морских баз и прочих хозяйственных объектов.
Пост председателя Совета директоров Российского еврейского конгресса, в который вошли все отечественные олигархи еврейского происхождения, кроме стоявшего особняком от всех Бориса Березовского, позволял рассчитывать, при достижения договоренности с палестинскими властями, об участии России в создании палестинской экономики, на связи и ресурсы этой не последней на тот момент в стране организации. В общем, на первый взгляд уравнение решалось элементарно. Как оказалось – только на первый взгляд. Как, впрочем, всегда и бывает. Поскольку нет ничего более сложного, чем простые схемы. В том числе потому, что ни палестинского государства, ни палестинской экономики никто из палестинского начальства строить не собирался. Не для того это всё было…
Говоря о конкретной ситуации, стоит отметить, что встреча, изначально назначенная в Иерихоне, где как раз проходило заседание палестинского правительства, в назначенном месте в назначенное время не состоялась. Сорвалась она по объективным причинам: в дверном проёме, за которым проходило заседание, хорошо виден был Ясир Арафат в неизменном оливковом френче. Раис, как всегда небритый, маленький, с выпученными больше обычного грустными еврейскими глазами, страшно кричал и размахивал пистолетом. Причём размахивал он им под носом потенциального визави, из чего можно было сделать вывод: вовремя тот не освободится.
Свободно владевший арабским дипломат Рыбаков послушал, задал наводящий вопрос сопровождающему и твёрдо сказал: «Поехали, тут надолго». Попытка выяснить, куда именно надо ехать, была излишней по определению. Вокруг было много хорошо вооружённых людей, обстановка в зале накалялась, на улице темнело, и куда бы ни уехал из этого сумасшедшего дома, где на глазах творилась история, лендровер с российскими дипломатическими номерами, хуже быть уже не могло. Хотя, как выяснилось по дороге, вероятность встречи с финансовым советником была всё же больше, чем его шансы получить пулю в лоб. Поскольку вопрос, столь экспрессивно поставленный перед ним руководством, стоял всего-то о 3-х миллионах долларов, которые куда-то делись и к кому надо не дошли. Дело житейское.
Осеннее небо под Иерихоном ночью полно звёзд. Где-то шумели жёсткие листья пальм. Вокруг домика совхозной архитектуры размером со средний российский сарай в Нечерноземье сновали молодые люди. Кто-то из них нанизывал на шампуры кебаб. Начинял мясным фаршем плоские пустотелые лепешки-питы, зажимая их в решетки на длинных ручках. Резал салат табули – мелко, как положено. Расставлял по столам бутыли кока-колы, тоника и минеральной воды – стол был безалкогольный, в соответствии с заветами пророка. Нёс посыпанный кедровыми орешками хумус, политый местным оливковым маслом – настоящим маслом из настоящих оливок, чуть горьковатым, мутным и тёмно-зеленым.
Кто-то тащил стопки тёплых круглых пит из пресного теста. Занимался углями, стоя внутри огромного, построенного кольцом стационарного каменного мангала, размерами напоминавшего Стоунхендж. Рядом, у стены, стояли в пирамиде автоматы. Недалеко, в направлении неширокого Иордана, напоминавшего при дневном свете по цвету и консистенции воды оливковое масло, тявкал шакал. В кустах шуршало. Возможно, это был дикобраз или даман, которым мало что грозило: едят их в копчёном виде преимущественно в Африке. Сказать, что всё это было хорошо, значит ничего не сказать. Это был самый экзотический и самый вкусный кебаб, который автору пришлось есть в жизни.
В стороне стояла машина, точнее минивэн с открытой задней дверцей. Именно в эту дверцу постепенно собиравшиеся гости загружали принесённые с собой сумки. Маленькие сумки. Средние. Большие. Очень большие. Точно с такими же баулами ездили в Турцию и Китай тогдашние челноки. Гостей было не то чтобы много – человек 2030. Они вели между собой тихими голосами оживлённые разговоры, закусывали, благо молодые люди, колдовавшие над мангалом, подавали на столы порцию за порцией, и выглядели чрезвычайно умиротворённо. Всё это напоминало кавказские застолья, с той разницей, что такой стол на Кавказе без вина, водки, коньяка и сложных тостов выглядел бы странно.
В стороне стояла машина, точнее минивэн с открытой задней дверцей. Именно в эту дверцу постепенно собиравшиеся гости загружали принесённые с собой сумки. Маленькие сумки. Средние. Большие. Очень большие. Точно с такими же баулами ездили в Турцию и Китай тогдашние челноки. Гостей было не то чтобы много – человек 2030. Они вели между собой тихими голосами оживлённые разговоры, закусывали, благо молодые люди, колдовавшие над мангалом, подавали на столы порцию за порцией, и выглядели чрезвычайно умиротворённо. Всё это напоминало кавказские застолья, с той разницей, что такой стол на Кавказе без вина, водки, коньяка и сложных тостов выглядел бы странно.
Было ясно, что все эти почтенные люди хорошо знают друг друга. Периодически их подводили знакомиться к гостям из России – известному всей Палестине дипломату и его неизвестному, но уважаемому другу, представляя по именам и тихо комментируя: это наша арматура. Наша мука. Наше электричество. Наша вода. Наш бензин. То есть, как следовало из комментариев, представленные олицетворяли местный бизнес. Именно на них держалась вся палестинская экономика. Подчеркнём ещё раз – все они выглядели вполне благообразно. Нормальные восточные люди, любящие свои семьи, строгие с детьми, балующие внуков и почтительные с родителями.
Многие говорили по-русски – они учились в СССР и приветствовали московских гостей особенно тепло. Один, кудрявый, рыжий, невысокий, с эспаньолкой и абсолютно светлой, усыпанной веснушками кожей, со словами «Брат! Я в Лумумбе учился» заключил автора в объятия. Больше всего он напоминал обыкновенного еврея-ашкеназа, хотя, по уверениям Володи Рыбакова, был стопроцентным арабом и никаких смешанных браков в его роду испокон веков не было. Что было особенно забавно и трогательно напоминало о том, что палестинцы и евреи вообще-то близкие родственники, и потомков «бывших» евреев и самаритян среди палестинского истеблишмента более чем достаточно. Ну и что тут скажешь? «Каин, где брат твой, Авель»?
Благодать продолжалась часа три. Потом приехал хозяин, несколько встрёпанный и взбудораженный, что было более чем понятно для человека, у которого только что махали под носом заряженным пистолетом, обещая застрелить. Поскольку приехал он живым и невредимым, на чём-то они, в конечном счете, разошлись. Впрочем, не исключено, что это был спектакль «на публику» и Арафат, прекрасно знавший цену своему финансовому советнику, был с самого начала в курсе того, куда тот девал деньги и почему они не дошли по расписанию. Как не исключено и обратное: после смерти лидера палестинской революции значительная часть его состояния, которое контролировал хозяин домика с мангалом под Иерихоном, испарилась без следа.
Автора и хозяина познакомили – все вежливо отошли, дав уважаемому господину Рашиду поговорить с не менее уважаемыми заморскими гостями. Разговор был краток, но чрезвычайно показателен и многое прояснил. Хозяин выслушал идею и в принципе её одобрил. Он хорошо относился к России. Раис Арафат хорошо относился к России. Вся Палестина хорошо относилась к России. Но все эти истории о рабочих местах, промышленных зонах, экологии и водном балансе, с его точки зрения, не имели никакого отношения к экономике. И он объяснил, почему. «Вот, – сказал он, указав на минивэн, в который последние гости утрамбовывали свои сумки, – это – экономика. Наши бизнесмены приносят эти деньги как знак уважения раису. Они делают это добровольно, и это правильная экономика. Другой не надо».
Возражать было нечего. Минивэн, полный наличности, – хороший аргумент. Обратно в Газу, где автор гостил у четы Рыбаковых, ехали часа три, сначала колеся по ночному серпантину Западного берега, потом пролетая по израильским хайвэям, пройдя недолгий контроль на КПП Эрез и пропылив чуть-чуть по дорогам сектора. Но именно в тот вечер, под Иерихоном, автор чётко понял, что никакого палестинского государства не будет. Большой общак, собранный на мафиозном сходняке под самый вкусный в мире кебаб, не может быть основой, на которой строят страну. Так её ведь, как выяснилось, никто изначально и не строил. И даже не собирался строить. Так, видимость одна – для лохов. Особенно для тех, у которых достаточно денег, чтобы весь этот цирк на конной тяге содержать.
С тех пор прошло два десятка лет. Арафат ушёл в иной мир, вслед за Рабином. Абу-Мазен – Махмуд Аббас заменил его на посту раиса ПНА. Шимон Перес побывал президентом Израиля и покинул этот пост, хотя казалось, что уйти из политики он может только в вечность. Володя Рыбаков умер от сердечного приступа, нелепо, несправедливо и рано. Да и «Мирный процесс» умер, хотя переговоры о создании Палестины продолжаются год за годом и десятилетие за десятилетием. А что их, собственно, не вести? Тут главное не результат, а процесс. Шоу должно продолжаться – под него поколениями дипломатов и политиков, политтехнологов и журналистов выстроены такие декорации… Не разбирать же их?
Деньги под этот проект выделяются и неуклонно разворовываются – теперь уже не Мухаммедом Рашидом, а другими бюрократами. Территория Палестины разорена и разорвана гражданской войной. ХАМАС и ФАТХ уничтожают друг друга. Израильтяне ушли из Газы, но террористическая война против Израиля идёт, как шла. И понятно, что в конечном счёте старые палестинские террористы и воры обманули старых израильских дураков – политиков и генералов. Но с той поры как автора угостили вкусным палестинским кебабом под Иерихоном, показали, как местные «смотрящие над отраслями» несут откаты «папе», и объяснили суть отношений между ними и палестинским руководством, он больше не занимался палестинской экономикой. Что крайне положительно сказалось на его собственных делах. Всё хлеб.
Часть II Центры внешнего влияния и международное сотрудничество
Мировое сообщество на протяжении десятилетий действует в регионе в рамках дипломатических, военно-политических и экономических альянсов. Международные программы реализуются в Западной Сахаре, Ливии, Судане, Сомали, Ливане, Ираке, Пакистане и Афганистане, на палестинских территориях и на Кипре. В отношении стран региона широко применяются санкции – национальные и международные. В то же время международная помощь зачастую становится источником роста напряжённости. Анализ причин этого позволяет минимизировать отрицательные последствия вмешательства извне в процессы, идущие в регионе. Каково влияние и какова стратегия на БСВ последней мировой сверхдержавы – США и бывших колониальных империй: Великобритании и Франции? Что делают на БСВ крупные европейские игроки: Германия, Италия и Испания? Как действует в регионе ведущая держава Востока – Китай и такие крупные экономические игроки, как Япония, Южная Корея, Индия и страны Юго-Восточной Азии? Какую роль на БСВ играют международные игроки: ЕС, НАТО и ООН?
Глава 6 Запад: США и Европа
Соотношение сил и сама ситуация с внешними игроками на БСВ динамичны. Возникают и исчезают экономические, политические и военные альянсы с меняющимся составом участников. Выходит на поверхность или временно сглаживается конкуренция внутри военно-политических блоков. Лоббирование местных элит, отражающее их противостояние между собой, втягивает «великие державы» в конфликты, существенные не столько для них самих, сколько для их союзников и сателлитов. Как там в старой американской поговорке насчёт того, что «собакой вертит хвост»? Вот это оно и есть. Только хвостов всё больше…
Появление в регионе новых и возвращение на мировую арену покинувших её первые ряды государств, экономический и военный потенциал которых сопоставим с лидерами, всё чаще нарушает сложившийся баланс сил. Свою роль играют такие межгосударственные альянсы, как ЕС, НАТО или ШОС, не говоря уже об ООН и других международных организациях. Однако при всем значении для региона Японии, Китая, Южной Кореи, России, Индии, стран Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, главным из этих игроков является Запад.
Сегодня бывшие метрополии: Великобритания, Франция, Италия и Испания, – действуют в регионе с оглядкой на признанного лидера западного блока – США, экономических гигантов из Азии и Латинской Америки и своих соседей по Евросоюзу. Они вынуждены считаться с региональными игроками, амбиции которых подкреплены финансами, как у стран Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива, или вооружёнными силами, как у Израиля, Ирана, Турции и Пакистана, а у Израиля и Пакистана ещё и ядерным потенциалом. Их национальные интересы поневоле ограничены коллективной ответственностью в рамках НАТО, ЕС и (для Великобритании и Франции) Совета Безопасности ООН.
Общеевропейская политика в немалой степени влияет на политику отдельных стран ЕС, а их деятельность в рамках НАТО зависит от консенсуса между его членами до такой степени, что политика теряет логику, а военная деятельность – управляемость, – что в полной мере продемонстрировала кампания НАТО в Ливии. И всё же, несмотря на всю неразбериху и внутреннюю противоречивость, объединённая Европа, точнее, брюссельские евробюрократы, то идя в фарватере американской политики, то осторожно соперничая с ней, играют в регионе важную роль. Хотя кризис беженцев 2015 года показал, как быстро и в какой мере ближневосточные игроки, точнее Турция, которая этот кризис спровоцировала, могут скрутить Европе руки…