– Да так… – уклончиво отозвался я, глядя на стену города.
– Ты голову-то пригни, герой, – посоветовал лохр. – А то, не ровен час, только наполовину к нам в гости зайдешь. Тулово у нас, голова снаружи.
– Ага, – немножко обалдев от такого совета, ответил я, резко пригибая голову.
Вовремя. Стена стремительно приблизилась вплотную, мы с шумом влетели в густые заросли неизвестной мне высокой травы и… прошли сквозь стену в лучших традициях фокусников мира! На нас навалилась непроглядная темнота, в лицо пахнуло влажным теплом и запахом прелости. Где мы?! Мы в Альгоре и не в Альгоре одновременно!
Стоп! Да это же канализация! Мы ПОД Альгорой! В древних гигантских катакомбах, над которыми высится веселый город.
– Вот мы и дома, – успокоенно вздохнул старый водяной, хлопая перепончатой лапой по спине водного коня. – Проявись, милок.
«Милок» незамедлительно проявился – эластичная пустота под моим седалищем налилась синеватым светом с яркими белыми искорками внутри. Завороженно осмотрев несущего меня непонятного зверя, я окончательно убедился, что это была какая-то разновидность огромного ската. Возможно, модификация манты. Подсвеченные синим сиянием очертания плоского тела выглядели хищно и грозно. Вывернув голову назад, я увидел длинный сияющий синим светом хвост, на конце которого находилось нечто вроде ярко пылающей оранжевым колючей метелки. В общем, фееричная картинка, особенно красивая в условиях полной темноты вокруг. Вот только манты вроде как водятся в тропических водах. А канализация Альгоры к таковым не относится.
– Вы здесь живете? – задал я наводящий вопрос. – В канали… э-э-э… под Альгорой?
– Здесь живем, – согласно кивнул лохр Мохруша. – Таким, как мы, только здесь и место. Одному жить плохо. В чужой воде жить плохо. А здесь хорошо! Пятьдесят годков здесь обретаюсь, и каждый день празднуем. Ведь что самое главное в жизни?
– Что?
– Когда есть рыба! – вздев костистый палец, нравоучительно произнес старый лохр. – А здесь она есть!
– Ясно, – обреченно кивнул я. Похоже, в вопросах о рыбе все лохры проявляют поразительную солидарность.
– Здесь много рыбы, – продолжал разглагольствовать дедушка, в то время как сияющая манта несла нас все дальше по темному тоннелю. Пока что мы двигались в горизонтальном направлении – во всяком случае, именно так я полагал. С низкого потолка постоянно капало, свисали какие-то белесые и желтые нити странных растений, стены покрывала комковатая бурая плесень. Это все, что я смог почувствовать и различить при свечении, испускаемом мантой.
Гигантская рыба мягко поднесла нас к стене, дедуля буркнул:
– Не дыши!
Не успел я уточнить причину такого указания, манта молниеносно нырнула под воду!
Первая возникшая при этом мысль: «Твою мать!»
Вторая: «Тиран!»
Третья: «Дедуля, я тебе все перепонки вырву!»
Четвертая мысль в моей голове родиться не успела, потому как мы столь же быстро вынырнули – уже по другую сторону стены. Путешествие заняло не больше нескольких секунд. Подводный проход? Весело…
Тиран обиженно чихал и откашливался, я зло буравил взглядом спину старика, намереваясь ему высказать все накипевшее. Но тут старый лохр почесал свое тело в районе алой набедренной повязки, после чего широко развел руками в стороны и торжественно молвил:
– Вот мы и дома, герой! Добро пожаловать!
Тут-то я и понял, что ко мне вновь вернулось полноценное зрение.
Пока манта величаво завершала свой долгий путь, я во все глаза осматривался, пытаясь разобраться, куда именно попал.
На данный момент я видел полузатопленное исполинское помещение предположительно квадратной формы, посреди которого из воды выдавался солидный земляной бугор. Короче говоря – остров. Самый настоящий подземный остров, усыпанный желтыми огоньками факелов и искорками костров. На влажных стенах тут и там – светящиеся зеленоватым светом пятна какой-то растительности, она же на высоком потолке.
Не успели мы подплыть к кособокому дощатому причалу, приткнувшемуся к острову, из воды с плеском вынырнула здоровенная злобная харя, плотно сидящая на широченных мускулистых плечах. По характерным ушам я понял, что передо мной очередной представитель племени лохров. Только неимоверно накачанный. Полное впечатление, что этого здоровяка с детства кормили одним только молоком, сурово замешанным на стероидах.
Вынырнувший «качок» отплевался, разинул рот поширше и зарядил длиннющую и абсолютно непонятную речь, обращаясь к старом лохру.
– Гурлы-бурлы, хомо. – Толстый палец уставился прямо на меня. – Бурлы-гвурлы нафрен мокан!
– Эй! – рыкнул я. – За хомо сейчас ответишь, морда подводная!
Старик лохр даже и слов тратить не стал. Просто небрежно двинул ногой и впечатал «качку» тощей пяткой прямо в переносицу. Только хруст раздался. Здоровяк обиженно что-то вякнул, попытался ухватиться за обидевшую его ногу, но манте такое посягательство на любимого хозяина сильно не понравилось. Над нами свистнуло, воздух разрезал ярко полыхающий сине-оранжевый хлыст с оттягом хлестнувший по воде и «качку».
Здоровяк от такого «приветствия» выпрыгнул из воды чуть ли не полностью, истошно заверещал и что есть духу погреб от нас подальше, оставляя за собой бурунный след. Я с изумлением проводил его взглядом, косясь на исходящий из макушки «качка» явственный дымок. Не знаю, что там за магия присобачена к хвосту манты, но явно что-то горячее. Пришпарило будь здоров! Так и мозги поджариться могут!
Старый лохр недовольно пробрюзжал что-то вроде:
– Фухурлы-мухурлы, говосюк матюк!
Фразу я политкорректно перевел как: «ох уж эта нынешняя молодежь», но старик явно использовал словечки покрепче.
Повинуясь воле хозяина, водный конь мягко ткнулся боком о причал и замер. Путешествие закончено. Но вставать я не спешил. Кто его знает, что за обычаи у этих лохров. Выйду на сушу первый и окажу тем самым дикое непочтенье старшему рода. Были прецеденты в Вальдире, знаем. Катались уже на этих крутых виражах. Больше не хочется.
– Чего сидишь, герой? – удивленно прокряхтел дед, выползая на причал. – Присосало?
– Не присосало! – буркнул я. – Дедуля, ты откуда таких словечек набрался? Ох…
Выбравшись на причал, я встал рядом с дедком, сразу же сравнявшись с ним ростом, хотя был явно повыше старого лохра. Берег подземного острова покрывал толстенный слой густой и липкой грязи, в которой я утонул чуть ли не по колено. Вот теперь точно «присосало». Если погружусь еще чуток, придется вызывать бульдозер, чтобы меня откопать. Тирана и вовсе опускать на «благословенную» землю сего островка не стоит. Засосет в грязь по самые уши.
– Дед, а выше земля посуше будет? А? – с надеждой вопросил я, тоскливо оглядывая окрестности.
С мокрым шлепком на мою голову приземлился толстый желтоватый стебель растения, утыканный мелкими шипастыми ягодками. Отняло несколько хитов жизни и благодушного настроения не прибавило.
– О! – обрадовался лохр, живо сдирая с меня стебель. – Созрел! Созрел, родимый! Уже с огорода падает!
– С огорода? – переспросил я, сомневаясь в услышанном. – Падает?
– С огорода! – подтвердил дед, тыча пальцем вверх. – Созрела вкуснятина! Пошли! Вместе скушаем! И настоем особым запьем! Ну и о делах наших поговорим.
– Друг! А вот и ты! – чавкнуло, передо мной материализовался давний знакомый лохр, сползший на заднице прямо по грязевому склону острова. В лапе лохра болталась снулая рыбешка тревожно красного цвета. – Счастье! Здесь есть рыба! Давай…
– Пфырлы, говосюк матюк! – рыкнул Мохруша, треснув молодого сородича по башке своим коротким жезлом. И тут же добавил ему пяткой в бок.
«Будь добр удалиться, милый юноша», – мысленно перевел мой донельзя политкорректный внутренний переводчик.
Молодой лохр, памятный мне по страшному болоту Рэйвендарк, незамедлительно удалился, не дожидаясь второго напутствия жезлом по голове. Удалился так стремительно, что я даже помахать рукой ему вслед не успел. Строго у них тут… дедуля явно правит железной пяткой…
– Следуй за мной! – внезапно посерьезневшим голосом произнес лохр, деловито подтягивая сползшую с тощих чресл набедренную повязку.
И я последовал – с чавканьем выдирая ноги из грязи, потащился вслед за бодро скачущим Мохрушой. Кстати – он в грязь не провалился. Шел аки посуху. Остров оказался довольно большим, но далеко идти не пришлось – буквально десяток шагов, и мы остановились у глубокой ямы, заполненной грязевой жижей. Грязь бурлила, у ее поверхности сновали мелкие змееподобные тела с черной лоснящейся кожей. Страх божий!
– Дом! – гордо проинформировал меня Мохруша.
– Я заходить не буду! – категорически отрезал я. – Не сочти за обиду, друг Мохруша. Но там что-то ползает! Много чего ползает!
– Так то дибилиды! – удивленно фыркнул дед. – Чистят кожу, скребут пятки, подъедают остатки, перемешивают грязевую постель, пузырьки делают. Дом сторожат! Хорошие!
– Так то дибилиды! – удивленно фыркнул дед. – Чистят кожу, скребут пятки, подъедают остатки, перемешивают грязевую постель, пузырьки делают. Дом сторожат! Хорошие!
– Не люблю дибилидов, – признался я, невольно задумываясь, как именно эти странные создания «делают пузырьки». – Я на краешке ямы посижу… э-э-э… то бишь посижу на порожке твоего уютного дома, о друг Мохруша!
Черт с ними, с пузырьками… а как они дом сторожат? И что эти дибилиды делают с нарушителями частной собственности?
– Ну, садись тогда, – великодушно разрешил Мохруша, бойко спрыгивая на дно ямы. Погрузившись почти по пояс, он деловито пошарил лапой среди обрадованно замельтешивших дибилидов и выудил из грязи плотно запечатанный глиняный кувшин. – Настой! Густой! Крепкий! Будешь?
– Не, спасибо, – поспешно замотал я головой. – Благодарю от всего сердца за предложение! Друг Мохруша… так что за беда с вами приключилась? И почему нельзя было о ней поговорить там, у водопада?
– У водопада? – удивленно выпучился на меня старый лохр.
– Ага. У него.
– Ты что! А вдруг подслушает кто?! То тайна великая! Нельзя болтать! Там и лягушки, там и цапли, там и сухопутные звери! Вдруг услышат да донесут!
– Лягушка донесет? – злобно процедил я и, пересиливая себя, мягко промурлыкал: – Что ж! Я готов слушать!
– Так слушай же! – торжественно начал Мохруша, откупоривая кувшин и плюхаясь в грязь, к вящей радости дибилидов.
Дед оказался словоохотливым сверх меры. То ли возраст сказывался, то ли условия задания того требовали, то ли еще что, но Мохруша начал повествование с самого начала. Торопить старца я не посмел, и пришлось получить быстрый экскурс в новейшую историю лохров.
Лохры испокон веков обитали во многих болотах мира Вальдиры, предпочитая стоялую и мутную водицу. Народец миролюбивый и живущий по принципу – не тронь меня, и я не трону тебя. К чужакам относились с недоверием, но торговые отношения поддерживали. Самым страшным наказанием у лохров считалось изгнание. Причем изгнанный лохр не мог примкнуть к другому племени. Изгой никому не нужен. Отвержен у одного племени – отвержен у всех.
Случаи изгнания не были единичны. Изгоняли по разным причинам. Изгоев, шатающихся по гигантскому миру Вальдиры, становилось все больше и больше. Выживать в одиночку тяжело, они влачили полуголодную жизнь, находясь в вечном страхе. Работать лохры не умели. С другими расами особо не сходились.
Но однажды случилось великое чудо! Один из лохров-изгоев сделал величайшее открытие! Лохр нашел городскую канализацию! И тем самым приобщился к цивилизации.
Канализация оказалась для лохров спасительным кругом. Новым домом, где все было точно так же, как в родном племени. Теплая, стоялая и дурно пахнущая вода. Обилие мусора. И рыба! Разнообразной живности в сточных водах хватало. А помимо всех перечисленных благ, еще имелись надежные каменные стены, огромное количество потайных мест, с поверхности постоянно приносило бесконечное количество полезных вещей. И самое главное – в канализацию мало кто совался. Тихое изолированное местечко с неиссякаемым запасом еды и зловонной воды – что еще для счастья надо? Вот она, жизнь! Именно так лохры из болотных жителей превратились в пусть и живущих на самом нижнем этаже, но все же городских жителей.
В жизни лохров-изгоев начался новый виток. Новости о новом доме разлетелись быстро, и вскоре в канализациях крупных городов образовались настоящие общины. Лохры изучили все выходы и входы в своих новых владениях, быстро поняли, где находятся опасные места, обустроили себе уютные норки в любимой грязи и начали жить на широкую ногу. Припеваючи и в ус не дуя. А как еще жить в таком месте, где у самого дома снуют косяки жирной рыбки, а с потолка в буквальном смысле падает на голову манна небесная?
Мохруша был изгнан много лет назад из своего родного дома, но теперь только рад этому. Там приходилось ловить редкую и мелкую рыбешку целый день, отдавая большую часть улова старейшине племени. Тогда как в благословенной канализации за полчаса можно наловить целую кучу отборной рыбы! Да и с общением проблем нет – лохры сумели установить связь с другими подобными общинами и всегда были в курсе самых последних новостей.
Но, как всегда случается, счастье не длится вечно. Случилась беда, пришедшая из смертельно опасного океана.
В этом месте я недоуменно хрюкнул, ибо не помнил, чтобы к Альгоре примыкал океан. Но Мохруша добавлял все новые и новые подробности к своему цветистому повествованию, и вскоре все встало на свои места.
Речь шла о городе с названием Акальроум. Венеция Вальдиры – если принять во внимание полузатопленные улицы этого древнего города. Община лохров-изгоев имелась и там – в недрах подземных катакомб. Место более чем удобное, особенно благодаря водам реки, проходящей по западной окраине города и впадающей в океан. Счастливые лохры процветали и множились, пока однажды в ночную пору в их двери не постучалась беда.
Крабберы! Агрессивные обитатели океанических глубин, внезапно нагрянувшие в гости и принявшиеся уничтожать обжившихся в канализации лохров.
В этом месте грустной истории я невольно поежился и поднял руку, прося Мохрушу прерваться.
Я знал, кто такие крабберы.
Разумные Чудовища. По-другому не скажешь.
Внушающие страх одним только своим видом. Издали силуэт похож на человеческий. Но вблизи сразу видны различия. Крабберы полностью заключены в прочнейший хитиновый панцирь. Вместо левой руки – гигантская крабовая клешня с неимоверной силой сжатия. Правая рука обычная, с четырьмя пальцами. Ниже пояса их тело переходит в четыре мощные ноги, могущие нести краббера по любому типу местности с большой скоростью. Голова больше похожа на округлый рыцарский шлем, на который налепили два здоровенных круглых глаза. Чуть ниже глаз – щелевидный рот с обилием зубов-иголок. Амфибии. Могут без проблем жить как в водной, так и воздушной стихии. Правда, им все же требуется регулярно окунаться в воду. Плавать не умеют. В том смысле, что, находясь в океане, крабберы передвигаются только по дну. Помимо природного вооружения в виде крабовой клешни, зачастую используют трезубцы и прочее древковое оружие. В том числе и метательное. Среди них изредка встречаются маги.
Поэтичное название крабберов – Варвары Прибрежья или же Бич Прибрежья.
И этому названию крабберы соответствовали полностью.
Я так хорошо знал крабберов, потому как многажды с ними сталкивался, когда играл Крашшотом. Крабберы регулярно выходили из океана и нападали на прибрежные города, неся с собой смерть и разрушение. Варвары – они и есть варвары. А игроки могли получить у бургомистра задание по обороне города. Я до сих пор помню ожесточенную схватку в одном из небольших прибрежных городков, когда я перепрыгивал с крыши на крышу, уворачиваясь от метательных копий и посылая в ответ свои стрелы. Что примечательно – тот город мы так и не отстояли. Крабберы положили всех защитников, нахапали добычи и неспешно ушли обратно в океан, шагая прямо по телам своих павших собратьев. Мда…
Крабберы не зря столь сильные – по Вальдире уже давно ходят упорные слухи, что эту странную помесь человека с крабом изначально создавали как расу, доступную для игроков. Расу, способную успешно действовать и в воде, и на суше. Но что-то не срослось, и крабберы остались чисто «местными». Говорят, из-за слишком большой деформации тела. Что-то не так происходит в мозгу человека, когда он видит вместо своей руки громадную крабовую клешню и целых четыре ноги вместо двух. Но это лишь смутные слухи. Где правда, не знает никто…
Мохруша отпил из горшка немного настоя и с надрывом в голосе продолжил жаловаться на судьбу несчастных лохров.
В настоящий момент крабберы выдавливают лохров из канализации Акальроума. Если еще правдивей – выдавливать особо и не требуется. Лохры – народ миролюбивый, воинов среди них практически нет. Тогда как крабберы – воины все поголовно. То же самое, что боевой рыцарь против мирного крестьянина.
– …такая вот беда! – пустив слезу, закончил лохр, глядя на меня влажными глазами.
– Но что могу сделать я? – обреченно спросил я. Я и правда не мог сделать практически ничего. Это задание не для меня. Крабберов ниже сотого уровня не бывает. Они крайне быстры, надежно защищены, неимоверно сильны. И поодиночке не ходят никогда. Как минимум по трое.
– Вчера несколько моих братьев увидели отряд крабберов, идущих по канализации Альгоры, – тихо поведал мне Мохруша. – Большой отряд. Все вооружены. От грохота их ног сотрясались стены! Друг Росгард! Они найдут наш дом! Они убьют нас!
Крабберы в канализации Альгоры? Похоже, цифровой мир сошел с ума…
– Но что ты хочешь от меня? – переспросил я, так как задания еще не получил. – Крабберов много. Даже если каким-либо образом я уничтожу этот отряд, вскоре придут другие. Еще большим числом.