— По сравнению с ними туристы — мои лучшие друзья, — сказал Посейдон.
— Их можно только пожалеть, — добавил профессор Судзуки. — Представляете, в какой духовной пустоте они существуют?
— Ну уж простите, — не согласился Дима. — Эти уродцы бегут смотреть, как будут мучиться люди, живые люди, понимаете!
Он боялся произнести вслух слово «отец».
Когда они вбежали в стеклянную галерею, там уже оказалось немало ашиклеков, которые отчаянно дрались за места у самого обрыва. Дверь из галереи вела в коридор, в проёме которой стоял могучий робот.
Вспыхнули прожектора, вызвав ещё больший взрыв энтузиазма, карликов. Дима успел на бегу заглянуть вниз — чудовища начали подниматься из бездны.
— Устроим засаду? — предложил Посейдон, когда они остановились в конце галереи. — Давайте я сковырну этот утюг.
Спина робота-охранника поблёскивала в проходе.
— Нам надо отбить наших раньше, чем они достигнут конца этого коридора, — сказал профессор. — Дальше я пройти не смогу — там переходная камера: ведь в бездне вакуум.
— Разумеется, мы не допустим, чтобы наши друзья кувыркались среди этих чудовищ, — сказал Посейдон. — В борьбе с преступлениями куда важнее профилактика, чём наказание преступников. Я читал об этом.
Робот-охранник начал оборачиваться, словно услышал разговор людей.
— А ну-ка, — сказал Посейдон, — проверим мои взгляды на практике.
Он шагнул к противнику, и в тот момент, когда охранник подставил ему бок, ударил его, как тараном, вложив в удар всю свою силу.
Бок робота прогнулся, и тот рухнул, перегородив собой коридор.
— Жалко, что нам нельзя переодеться в них, — сказал Дима.
— Сейчас пойдёт процессия, — предупредив Судзуки.
Дима лихорадочно старался вспомнить, что ему надо спросить у профессора. Что-то очень важное, что касается чудовищ. Но что? Сердце у него билось часто, как перед экзаменом, очень хотелось пить.
— Профессор! — вспомнил он. — А что едят эти ледяные драконы? Ведь раньше людей не было!
— А они и не едят людей, — ответил Судзуки. — Просто яркий свет раздражает их, и они стараются уничтожить источники раздражения.
Дима услышал мерный топот. Будто шло стадо слонов.
И через несколько секунд увидел отца.
Но отец был отделён от него надёжной охраной. Сначала шли в два ряда роботы, причём они так тесно прижимались плечами друг к другу, что казались одним неповоротливым металлическим телом. Видно, кто-то на корабле уже знал о возможной попытке освободить пленников и принял меры.
Однако это не остановило Посейдона.
Он бросился на стену роботов, стараясь прошибить её и прорваться к людям.
И началось сражение, в котором Дима потерял способность понимать, что же происходит. Ему казалось, что он угодил в мясорубку и его вертит и бьёт в полутёмном коридоре слепая механическая сила. На какое-то мгновение он, видно, потерял сознание, куда-то летел, ударился о стену и вдруг очнулся на полу в стеклянной галерее.
Было тихо. Дима постарался подняться. Скафандр предохранил его от ушибов, но голова кружилась. Он услышал стон.
Когда Дима всё же поднялся на ноги, он понял, что в галерее кроме него и сбившихся в ужасе к дальней стене ашиклеков есть только профессор Судзуки, лежащий на полу. Щека профессора была окровавлена, глаза закрыты. Он стонал.
Собрав все силы, Дима бросился к двери в коридор, откуда его вышвырнули в схватке. Попытался открыть дверь, но она была заперта. Дима начал бить кулаками, но дверь не поддалась.
Вдруг за спиной Дима услышал верещание, тихое но всё усиливающееся.
Он оглянулся. Ашиклеки сбегались к стеклянной стене, видно, что-то интересное происходило в бездне.
Дима бросился туда же. Справа над бездной выдавалась небольшая площадка, куда выходила дверь и: корабля. Туда толпа роботов выталкивала пленников — отца и девочку, которую Климов старался прикрыть телом. Посейдон отбивался от врагов, но вынужден был отступать под их напором.
Вдруг сверху показался край металлической шторы которая упала вниз и отрезала площадку от корабля. Только пленники и робот сцепившийся с Посейдоном остались снаружи. Посейдон поднял врага и кинул его вниз, в пропасть. Потом попытался пробить заслонку, но, видно, она была достаточно крепкой. Теперь Дима и Судзуки были заперты в галерее, а остальные пленники на площадке, которая нависала над бездной с ледяными драконами. Хозяева астероида победили.
Снова послышался стон Судзуки. Дима нагнулся над ним.
— Профессор! — умолял он. — Скорее очнитесь. От там!
Дима помог профессору подняться. Тот, шатаясь, добрёл до стеклянной стены и тоже увидел страшную картину.
На площадке стояли два человека — капитан Климов, прижимавший к себе японскую девочку, и помятый но всё ещё грозный Посейдон. Но они казались маленькими и бессильными перед глубиной бездны и перед теми чудовищами, которые медленно шевелились внизу, стараясь подняться к своим жертвам.
Раздался удар колокола, и вдруг стало сразу легче стоять — словно пол, как в лифте, резко ушёл вниз.
Профессор уцепился в плечо Димы.
— Они уменьшили силу гравитации! — сказал он. — Теперь чудовищам легче двигаться.
И в самом деле Дима уловил в свете прожекторов, как убыстрились движения щупальцев, будто драконы обрадовались и разминались, чтобы подняться к людям.
Из темноты возник громадный коготь на конце щупальца. Коготь ухватился за выступ метрах в пяти ниже площадки, и дракон начал подтягиваться вверх.
— Ну что делать? — воскликнул Дима. — Профессор, придумайте что-нибудь. Скорее!
— Хорошо, — услышал Дима спокойный голос профессора. — Если ты заботишься о своих карликах, то ты должен будешь что-то предпринять.
Дима оглянулся. Он не понял, с кем говорит профессор.
Профессор оттолкнулся от Димы и одним плавным прыжком долетел до двери в коридор. Затем опустил засов на ней. И вовремя.
Почти тут же снаружи кто-то ударил в дверь.
— Не выйдет, — сказал профессор. — Никто сюда не войдёт.
— Вы с кем говорите? — спросил Дима, не отводя глаз от бездны, потому что коготь, самого шустрого из драконов уже достиг площадки и Посейдон подъехал к её краю, ударил гусеницами по когтю. Дракону это не понравилось. Коготь спрятался.
— Помоги мне, — сказал профессор.
Дима увидел, что профессор, с трудом удерживая равновесие, тащит металлическую балку.
Дима вместе с профессором подтащили громоздкую, хоть и почти ничего не весящую балку к прозрачной стене галереи.
— Вы что хотите сделать? — спросил Дима.
— Разобью стекло, — сказал профессор.
— Зачем? Там же вакуум.
— Вот именно. Это наш последний шанс.
— Но вы же погибнете. И все эти карлики погибнут.
— Этого я и добиваюсь, — подтвердил профессор. — Если суждено погибнуть нам, пускай погибнут и ашиклеки.
— Но это ничего не даст!
— Даст. — Профессор вдруг незаметно подмигнул Диме. — Зато мы уничтожим весь этот поганый мир убийц. Помоги мне, Дима. Неужели ты не хочешь отомстить за своего отца?
И снова подмигнул Диме. Вид его был страшен. Из щеки сочилась кровь, волосы встрёпаны, под глазом синяк, одежда разорвана. Дима понимал, что профессор придумал какой-то выход из положения.
— Я погибну! — сказал Судзуки громко. — Но ты останешься наш и будешь единственным живым существом на этом корабле. Когда за тобой прилетят, расскажешь обо всём, и люди уничтожат остатки этого чудовища. Слышишь, чудовище?
— Но с кем вы разговариваете! — вскрикнул Дима, которому хотелось верить профессору, и в то же время он боялся, не сошёл ли тот с ума.
— С кибернетическим мозгом корабля, с тем, кто придумывает все эти дьявольские развлечения, — профессор приподнял балку и ударил ею в прозрачную стену. Раздался звон. Он продолжал: — Ты должен заботиться о карликах. Так вот, через минуту, если мои друзья не будут освобождены, тебе не о ком будет заботиться. Они все погибнут.
И снова ударил, по прозрачной стене сильнее.
Дима посмотрел на площадку. Там положение изменилось к худшему. Уже несколько когтей вцепилось в её край, и Посейдон с отцом Димы, Климовым, не успевали отбиваться от драконов.
Профессор ударил в третий раз по прозрачной преграде, и вдруг над головой Димы раздался механический сухой голос:
— Прекратить. Ты сам погибнешь.
— Нет. — Профессор улыбнулся, и, как Диме показалось, с облегчением. — Я не шучу. Жизнь моей дочери в опасности. Ради неё я не остановлюсь ни перед чем.
— Я уничтожу тебя.
— Не старайся. Я сам погибну в тот момент, когда перегородка будет разбита. Дима, помоги, мы ударим сильнее.
И тогда Дима понял, в чём заключался план профессора. Если кибернетический мозг делал всё ради того, чтобы выполнить свою программу — защиту ашиклеков, то он не допустит, чтобы его подопечные погибли. Потому что тогда пропадёт смысл его существования.
— Не старайся. Я сам погибну в тот момент, когда перегородка будет разбита. Дима, помоги, мы ударим сильнее.
И тогда Дима понял, в чём заключался план профессора. Если кибернетический мозг делал всё ради того, чтобы выполнить свою программу — защиту ашиклеков, то он не допустит, чтобы его подопечные погибли. Потому что тогда пропадёт смысл его существования.
И Дима подхватил балку за другой конец, и они с профессором начали раскачивать свой таран, чтобы удар был ещё сильнее.
В тот нее момент гравитация начала усиливаться. Балка стала настолько тяжёлой, что Дима и профессор еле её удержали.
Но и ашиклекам было нелегко. Они запищали, заверещали, начали падать на пол.
Зато эта попытка кибернетического мозга корабля помогла и капитану Климову с Посейдоном. Потому что когти сорвались с края площадки, и ледяные драконы исчезли в бездне.
Дима и профессор выронили балку, она грохнулась на пол.
— Ты наивен, — сказал профессор мозгу. — Ты же знаешь, что ашиклеки долго не выдержат такой силы тяжести. — Тебе, чтобы снасти их, придётся её уменьшить. А мы, люди, очень упорны.
— Что я должен сделать? — раздался голос.
— Сначала открой дверь из бездны и впусти в корабль наших друзей.
Наступило молчание. Только тихо попискивали несчастные ашиклеки, которым трудно пришлось.
Потом Дима увидел, как металлическая штора начала подниматься.
Капитан Климов оглянулся и дал знак Посейдону. Как только штора поднялась повыше, они исчезли в туннеле.
— Теперь убери своих слуг, — сказал профессор.
— А ты не причинишь вреда моим ашиклекам? — спросил мозг.
— Это не входит в мои планы, — ответил профессор. — Как только ты выпустишь нас, мы уйдём. Нам ничего не нужно на твоём корабле. Ты сам нас сюда заманил.
Сила тяжести уменьшилась. Ашиклеки поднимались на ноги и отбегали подальше от людей.
— Я не могу тебе верить, — сказал мозг.
— Ты забыл, что ашиклеки всё ещё в нашей власти, — сказал профессор.
— Твои друзья идут по коридору, — послышался голос мозга. — Можешь открыть дверь.
— Дима, проверь.
Кто-то ударил в дверь.
«Как проверить?» — подумал Дима. И тут же сообразил.
Он отбил по металлу первую букву своего имени азбукой Морзе.
В ответ раздался прерывистый стук. Буква «к».
Дима отодвинул засов.
Через секунду пленники вошли в галерею.
На всякий, случай Посейдон задвинул засов вновь. Митико бросилась к своему отцу, и тот неловко обнял её — ведь не часто отцам приходится обнимать своих детей, когда они в скафандре.
Климов положил руку на плечо сыну:
— Вижу, что ты оказался неплохим капитаном.
— Это профессор Судзуки придумал, — ответил Дима. — Я уж решил, что всё погибло.
— Выпустите моих ашиклеков, — раздался голос сверху.
— Где у нас гарантии, что вы тогда не причините нам зла? — спросил профессор.
— Я не могу лгать, — ответил мозг. — У меня одна задача — охранять моих подопечных. Если для их блага лучше, чтобы вас не было, улетайте.
— Наши корабли ограблены и разрушены, — заметил капитан Климов.
Дима почувствовал, как у него подкашиваются ноги. Наверное; он очень устал и переволновался. Но, видно, японская девочка вымоталась ещё больше. Она бессильно опустилась на пол, и ашиклеки, которые не могли долго что-нибудь делать, даже бояться долго не умели, начали сползаться к ней, чтобы разглядеть получше. Диме это не понравилось. Он шагнул к ним и топнул ногой. Ашиклеки обиженно заверещали, но отступили.
— Но я не могу долго содержать вас, — продолжил голос. — Всё на корабле рассчитано только на ашиклеков. Вы должны улететь.
— Заколдованный круг, коллега, — сказал Посейдон. — Ты хочешь, чтобы мы улетели, мы просто мечтаем об этом, но выхода нет. Придётся ждать, пока нас найдут.
— Почему ты называешь меня коллегой? — спросил мозг.
— Потому что мы с тобой оба безмозглые железные ящики, — пояснил Посейдон.
— Погоди, — вмешался Климов. — Скажите, есть ли у вас средства связи? Мы можем сообщить на Землю, и нас тогда увезут отсюда.
— Я не могу этого сказать, — ответил мозг. — Потому что ваши друзья могут убить ашиклеков. Мы доставили неприятности землянам, и они будут мстить.
— Неприятности — слишком мягкое слово, — проворчал Посейдон.
— Погодите, — вмешался профессор Судзуки. — Я здесь провёл несколько месяцев.
— Я знал об этом, — ответил мозг, — но, к сожалению, не смог вас уничтожить.
— Мне известно многие об этом астероиде, — продолжал Судзуки, не обидевшись на слова мозга. — Я знаю, в каком плачевном состоянии находится ваш корабль. Ашиклеки постепенно вымирают, все системы выходят из строя. Ещё несколько десятилетий — и вам не о ком будет заботиться.
— И это я знаю, — сказал мозг. — Но у меня нет выхода.
— Есть, — вмешался в разговор Климов. — Для этого надо только эвакуировать ашиклеков отсюда, допустим, на Марс, где их можно, не сразу конечно, снова превратить в разумных существ. Ваша забота о них, как слепая любовь глупой матери, только губит их.
— Как я могу быть уверен, что ашиклекам не будет причинён вред?
— Моё слово, коллега, — сказал Посейдон. — Если люди и могут солгать, то мы, роботы, вынуждены всегда говорить правду.
Мозг замолчал.
Дима увидел, как совсем маленький ашиклек, ашиклёнок, робко подошёл к Митико, видно, она была меньше всех и ашиклеки её меньше других боялись, протянул лапку, чтобы дотронуться. И Митико не испугалась. Она тоже протянула ашиклеку руку, и тот замер, дотронувшись до неё.
— Что вы конкретно предлагаете? — снова спросил мозг.
— У меня есть план, — ответил Климов. — Судя по тому, как вы заманивали сюда пленников, гравитационные двигатели корабля, работает.
— Да, но корабль стал частью астероида.
— Надо включить двигатели, изменить орбиту астероида и направить его по направлению к Марсу.
Через десять дней астрономическая обсерватория Марса сообщила о том, что в поясе астероидов произошло удивительное, уникальное событие. Небольшой безымянный а стероид неожиданно изменил орбиту и скорость движения.
Ещё через день в направлении астероида стартовал исследовательский корабль.
Картина, которую застали исследователи на астероиде, показалась им совершенно невероятной.
Профессор Судзуки находился в ледяной бездне, где он, пренебрегая опасностью, изучал ледяных драконов. Робот Посейдон организовал мастерскую по починке местных роботов, и те целыми днями стояли в очереди, чтобы он мог установить в них разговорные устройства. А получив эти устройства, роботы начинали бесконечные разговоры — за долгие годы они попросту истосковались по общению. Капитан Климов и Дима проводили дни в резервном отсеке управления кораблём — оказалось, что и сам двигатель, и приборы, сохранившиеся на корабле, настолько интересны и необычны, что земным учёным есть что позаимствовать у гостей из глубин Галактики. А Митико возилась с ашиклеками, которые были твёрдо убеждены, что девочка — живая богиня. Хоть и обращалась с ними девочка сурово, если они за собой, не убирали или отказывались учиться.
И когда ашиклеков перевезли на Марс, Митико осталась с ними, потому что решила всю свою жизнь посвятить возвращению карликов в разряд разумных существ. С её настойчивостью это наверняка получится.