Ловить тут больше нечего, я повернул коня и дал знак своим. Мы успели отъехать шагов на сорок, когда из-за стены вновь вылезла голова доселе молчащего мужика. Скорчив рожу, словно сидел на очке, он прогудел:
– К гаю они свернули. От большака направо через Пащину топь. За ней песчаник, а там и гай.
Сказать «спасибо» я не успел, голова исчезла со скоростью молнии. Как бы мужика за ноги вниз не сдернули. Но подсказку он дал, а это главное.
– К топи! – скомандовал я. – Смотрите под ноги, может, опять следы увидим.
Мы приободрились. И дорогой верной идем, и скорость движения шустрил из-за хромого коня невелика. Есть шанс настичь.
Рустам опять нагнал меня и с веселой озабоченностью прокричал:
– А кто выиграет чемпионат мира по футболу, твой вещун не скажет?
Я усмехнулся и промолчал. Рано о футболе думать.
Пащина в переводе звучит как жадная. Кто-то метко обозвал это место, где сгинуло множество скотины, привлеченной сочной травой, росшей вокруг топи. Впрочем, тонул не только скот, но и люди. Только здешние жители хорошо знали все тропинки и ходы сквозь нее, остальные не сворачивали с узкой грунтовки, шедшей краем гиблой трясины.
Мы тоже не сворачивали с дороги, хотя, наверное, смогли бы пройти по центру топи. Не такое уж сложное дело. Набитые сеном мешки, плетеные болотоходы, длинные шесты, веревки и небольшой навык – этого хватит, чтобы миновать и не такие болота. Но смысла лезть напрямую не было. Шустрилы явно не искали себе приключений, следы копыт их лошадей были видны довольно четко, и они вели по дороге.
Чуть позже, когда кустарники стали теснее примыкать к грунтовке, мы заметили поломанные ветки, иногда втоптанные в мягкую землю.
Край топи упирался в песчаник, за которым уже шла стена хвойнных деревьев – местная разновидность елей.
Вереница следов вела в ельник. Дорога превращалась в совсем узкую тропинку, почти незаметную в темноте гая.
У крайних деревьев я остановился. Здесь следов уже не видно, но теперь это не важно. Шустрилы шли сюда. Значит, у них тут скрытня. То есть тайное логово.
Глянул на парней, они встали цепочкой, глаза шарят по деревьям, голым ветвям кустарника, ямкам. Шутки прекратились, выражения лиц серьезные. Вот-вот будет сшибка, а в таком месте она всегда с непредсказуемым исходом. Так что полное внимание.
Я быстро вспоминал карту: гай сам по себе невелик, полян всего три, на одной из них когда-то стоял хардар. По всем прикидкам, именно там и должно быть логово шустрил.
– Едем след в след, оружие наготове, без шума. Копыта коней обмотать, морды тоже, – скомандовал я и после небольшой паузы с некоторым сомнением добавил: – Стволы приготовьте.
Использовать огнестрельное оружие было рискованно, но здесь, в глуши, можно попробовать. Нам нужны пленные, нужна инфа, а как мы это добудем – дело десятое.
Федор и Степан живо достали пистолеты, навернули глушители и вставили магазины с травматическими патронами. Удар заключенного в мягкий пластик свинцового шарика гарантированно выведет из строя даже закованного в доспех воина. Во всяком случае, свалит с ног. А не хватит одного, будет два или три. Чем меньше придется махать заостренными полосками стали, тем лучше. Я ведь говорил, не фанаты мы Средневековья, не фанаты!..
Следы былой жизни мы начали замечать метров через семьсот. Несколько сгнивших колод, большие дупла в высохших деревьях, вросшие в землю камни вокруг старого ключа. Почти исчезнувшие знаки на стволах – так метили свои владения бортники. Судя по всему, отсюда люди ушли лет пятнадцать – двадцать назад. Пчелы повывелись, или впрямь кто согнал с места?
Первая поляна заросла кустарником, а в центре стоял хвойный молодняк. По краю поляны шла узкая, едва заметная тропинка, густо усыпанная иголками. На них кое-где были видны следы копыт – похоже, свежие. На ветках кустарника под высохшей елью Федор заметил несколько капель крови.
– Свежак! – шепнул он, указывая рукой. – Не больше трех – пяти часов.
Этот вывод совпадал со словами того мужика с хардара. Мы на правильном пути.
– Повязка ослабла, или рана набухла, – тоже шепотом произнес Степан. – Долго он держался.
Раненый шустрила и впрямь отличался выносливостью. После ночного боя и ранения проскакать столько времени. Либо рана совсем легкая, либо ее перетянули хорошо. Но все равно бандит силен.
Светило уже давно плыло по краю небосклона, но в гае царил легкий полумрак. На поляне еще ничего, а в глуши видно плохо. Спасает то, что деревья здесь не очень-то высокие. Будь как у нас в чащобах в средней полосе, шли бы впотьмах.
В центре гая небольшая возвышенность, она служит видимым разделом между хвойной и лиственной частью. Вокруг редколесье, можно рассмотреть все издалека. Что мы и сделали, едва вышли к проплешине.
Я отправил Федора и Степана в обход слева, ближе к маленькому, заросшему камышом пруду. А сам с Рустамом встал прямо у тропинки. Я достал бинокль, а Рустам сканер.
– Есть! – шепнул Рустам. – Двое… и один… и еще один. Двести девяноста метров по прямой. Как раз на холме.
– Вижу, – кивнул я. – Вон сруб, за ним сарай или амбар.
– Значит, они там, – удовлетворенно хмыкнул Варда и покосился на меня. – А я, честно говоря, не очень-то верил в эту затею.
Я не успел ответить, к нам подошел Степан.
– Внизу у родника лошади. Семь!
– Откуда семь?
– Взяли запасных, убитые ведь не пешком пришли к хардару!
– А мужик ничего о заводных лошадях не сказал.
– Будет он еще смотреть! – хмыкнул Рустам в ответ на недоуменную реплику Степана. – Они это наверняка. Вон еще пятна крови, на земле. Здесь прошли. И следы видны.
Поняв, что моя догадка оказалась верна и мы не зря потратили время на поиски, Рустам оживился и был готов действовать.
– Надо брать!
Надо. Но как? К срубу незаметно не подойдешь, со всех сторон открытая местность. На склоне есть кустарник, но только с одной стороны. За таким зайцу прятаться, а не взрослому человеку. Вечера ждать глупо, и нет смысла. Наскоком? Пожалуй. От крайних деревьев до сруба холма метров пятьдесят. И по склону еще метров двадцать. Стартануть и секунд за десять – двенадцать добежать? Правда, здесь не дорожка стадиона, ямки, корни, земля. А дальше? Сруб окружен тыном, невысоким и полуразваленным, но все же. Пока найдем двери, пока войдем… а если кто во дворе увидит и шум поднимет? Впрочем, шум не страшен, пусть орут. От нас все равно не уйдут. А в тесноте дома топор и меч теряют свои преимущества перед ножом и ничего не сделают против пистолета.
Я поймал себя на мысли, что уж обдумываю план и детали, и понял, что мысленно решился. Раз так, нечего тянуть.
– Степа, зайдете от пруда. Рванете к срубу и держите ту часть. Мы пойдем отсюда. Дверь в доме наверняка одна, а окна маленькие. Так что не выпрыгнут. Но сперва проверить двор и строения.
Степан кивнул.
– Сделаем.
– Желательно брать живыми или не сильно покалеченными. Стреляйте сразу, никаких танцев. Рус, это тебя касается, – посмотрел я на Варду. – Ты любишь поиграть.
– Я ничего, все сделаю, – заверил Рустам. – Не время игр.
– Начинаем через пять минут. Отсчет пошел.
– …Раз!
Вокруг холма росли небольшие деревца с тонкими стволами, за такими и дистрофик не спрячется. Мы подобрались насколько возможно ближе к открытому месту и замерли.
– …Сто сорок! – мысленно отсчитывал я секунды, прикидывая, как быть, если нас заметят раньше времени.
По большому счету, здесь, в глуши, где нет лишних глаз, мы можем наплевать на условности и правила и вовсю использовать наше оружие. Так что начнут шустрилы разбегаться, просто положим всех, а потом будем смотреть, как и что. Все равно трупы искать никто не будет. Простые люди сюда не суются, а остальным наплевать.
– …Двести! – отсчитывал внутренний секундомер, и тело привычно напряглось перед стартом.
Рустам стоял чуть в стороне, держа в левой руке пистолет, а в правой финку. Вот уж кто всегда готов работать по максимуму, невзирая ни на что. Будь тут два десятка шустрил, всех бы перестрелял. Он и раньше предлагал шире использовать современное вооружение там, где нет лишних зрителей. Мол, вскрытий тут никто не проводит, а причина смерти будет та, какую назовем.
По большому счету, Рустам прав, но пока огнестрельное оружие мы не использовали. Вот сейчас разговеемся…
– …Триста!
Я шепнул: «Пошли!» – и оттолкнулся от мягкой земли, привычно набирая скорость и вводя организм в состояние повышенной энергоотдачи. Все силы на рывок! Максимальная скорость! Мышцы на пределе!
Как олимпиец на стометровке – позади конкуренты, впереди рекорд и вершина пьедестала! И хотя для нас этот бег – лишь средство доставки, но показать мы должны чемпионский результат. От этого зависит не проба медали, а задание и жизни. Наши, конечно, только наши.
Полсотни метров мы преодолели, даже толком не заметив их, потом пошел подъем, ботинки слегка утопли в мягкой подушке из прелых иголок. Скорость пусть немного, но упала. Но я напряг мышцы еще больше, посылая приказ – добавить!
Рядом несется Рустам, даже обгоняет на полкорпуса, блин! У него хорошая стартовая скорость и мощный финишный рывок. Зря, что ли, легкой атлетикой занимался. Я, конечно, не бегун, но аккумулировать силы на короткой дистанции умею хорошо. Еще наддать! Спурт!
Впереди тын, несколько тонких бревен отклонено назад, но опорное, потолще, стоит крепко. На него и нацелимся.
А у сруба никого, зато слышно тихонькое ржание лошади, где-то там, с другой стороны дома.
Поверхность выровнялась, нога сделала широкий шаг, подстраиваясь под следующее движение. Толчок, прыжок и… другая нога уверенно встает на верхушку опорного бревна. Я взлетел на тын, взглядом окинул маленький двор, отметил фигуру слева у стены и еще одну у раскрытой двери. Как раз напротив вскочившего на тын Рустама. Это его добыча, а тот у стены мой.
Вряд ли шустрилы успели понять, что происходит. Два огромных силуэта вдруг возникают сверху, прыгают вниз, прямо на них, и все это без шума, крика, скрипа и пыхтения.
Они даже не выхватили топоры и ножи. Так и стояли, окаменев. «Мой» разинул рот, только когда я уже был в метре от него. Как-то замедленно начал поднимать руку, словно желая остановить. Не обращая внимания на жест, я саданул полусжатым кулаком по шее, намеренно проводя удар чуть вскользь. А то так и на тот свет отправить недолго.
Шустрилу швырнуло вниз, глаза закатились, и обмякшее тело упало на землю. Я прыгнул к нему, схватил за ближнюю руку, рванул, перекидывая шустрилу на живот, спеленал запястья вязками. Ножом взрезал толстый балахон и тунику, натянул их на голову и завязал. Тут же разрезал штаны, стянул вниз до коленей, сорвал с ног стоптанные сапожки. Щиколотки связал.
Рядом Рустам стреножил своего. Он поступил проще, связал ему руки и сунул тело между покосившимися бревнами тына. Сам шустрила из такого плена не выберется.
С этой стороны дома окон нет, зато есть дверь. А с обратной должны быть окна. Так что Степан и Федор имеют больше шансов быть замеченными. Надо спешить, как бы в доме не всполошились.
За дверью раздался стук, словно кто-то проверил лбом прочность стены. Послышалось недовольное бурчание.
Я махнул рукой Рустаму, чтобы тот глянул, что за углом, но в этот момент оттуда выскочил Степан.
– Федька под окнами у коновязи. Внутри шумят.
– Ладно. Я первый, Рус за мной, Степа – держишь тыл.
Оба кивнули и приготовили оружие. О фальшионах никто не вспоминал, только финки и пистолеты.
Пошли!
Во многих здешних домах двери приставные либо на веревочных петлях. На зиму их утепляют войлочными завесами. А порог делают высоким, чтобы не задувало.
В этом срубе дверь была приставная и сейчас стояла чуть косо – видимо, ставили ее небрежно. Я осторожно подхватил ее и поднял, шагнул вперед, напрягая зрение, чтобы рассмотреть помещение.
В полутьме небольшой комнаты едва различимый силуэт возле прохода в другую комнату. Шустрила не сразу обернулся на шум, уверенный, что это свой, а когда увидел, что ошибся, я успел подойти ближе. Увесистая дверь снесла шустрилу с ног и упала сверху Бандит даже не успел раскрыть рот.
Вот теперь шум настоящий, но таиться нам больше незачем! Я прыгнул к проему, заметил мелькнувшую слева фигуру и замах руки, сжимавшей топор. Упал, одновременно дважды нажимая на спуск, перекатился дальше, вскочил на колено, глядя по сторонам. За спину не смотрел, следом в дом вошли Рустам со Степаном, они прикроют и поверженных шустрил повяжут.
Еще один бандит сидел на обтесанном бревне возле узкого окошка. Он был полуголым, на левом локте повязаны тряпки, в правой баклага. Его одежда и оружие лежали прямо на полу.
Он подхватился было, но я подскочил, показал нож и покачал головой.
– Опа, а откуда пятый-то! – раздался за спиной удивленный голос Степана. – Сканер показал четверых…
В этот момент за занавеской в дальнем углу комнаты что-то громко стукнуло. Мы с Рустамом почти одновременно рванули туда. Я на ходу снес занавеску и лоб в лоб столкнулся с… эльфом!
Да, самый натуральный эльф, каким описывали нам его и пристав, и воины стражи, и торговцы. Рослый, узок в кости, но жилист, лицо неподвижное, глаза вроде светлые (в полутьме толком не видно). Уши прижаты к голове, черты лица тонкие. Одет в обычный для этих мест наряд. В правой руке короткий меч с чуть изогнутым клинком.
Кто из нас больше удивился, сказать сложно. Видимо, все же эльф. Потому как я пришел в себя раньше и успел сильным толчком оправить эльфа в полет. Тот влетел спиной в стену, издав глухой звук, и сполз вниз. Меч, правда, не выпустил.
Все еще малость не в себе от удивительной встречи, я вскинул пистолет и выстрелил эльфу в руку. Целил в локоть. Попал, конечно. Эльф вскрикнул и выронил клинок. Я сократил дистанцию, врезал ногой в грудь и в два приема уложил пленника лицом вниз. Повторил процедуру связывания, только в сильно упрощенном варианте.
– Готовы! – подал голос Степан. – Все живы, только побиты малость.
– Хорошо. Выноси наружу…
– Серега! – крикнул откуда-то справа Рустам.
Я даже не сразу понял, где он, – голос глуховат, да и самого Рустама не видать.
– Тут подвал, – пояснил он. – У стены.
Голова Рустама появилась в трех шагах от меня, прямо под внешней стеной.
– Иди сюда.
Пока я утихомиривал эльфа, Рустам успел не только заметить подвал, но и проверить его. Правда, едва не схлопотал удар ножом. Шестой шустрила сидел в углу и нанес удар, когда Рустам заглядывал вниз. Но не попал. В отличие от Рустама, вогнавшего тому нож в правое плечо.
Потом Рустам спрыгнул вниз, добавил пару ударов раненому, чтобы наверняка вывести его из игры, и обнаружил еще одного обитателя подземелья.
– Полюбуйся!
Я заглянул вниз. Подвал представлял собой куб со стороной где-то метр шестьдесят. Узкий лаз, земляные ступеньки, небольшой факел в стене и… связанный мужчина в изорванной грязной одежде с синяками на лице и руках. Всклоченные спутанные волосы, неряшливая борода, грязное лицо. На подбородке кровь, свежая, только что пущенная.
Пленник был жив, но в паршивом состоянии. С ним неплохо поработали.
– Не узнал? – спросил Рустам.
Я покачал головой. Его сейчас и родная мать не узнает.
– А я узнал, – хохотнул Рустам. – Это Рабират, торговец из Келарага. Мы видели его в доме пристава.
Я присмотрелся. Может быть.
– Да он, он! Вон родинка возле уха.
– Что у вас тут? – присел рядом Степан. – Ох, мать! Еще двое! А чего сканер показал четверых!
– Сканер не берет сквозь землю. Видимо, в тот момент трое сидели здесь. Говорили о том, о сем, – Рустам кивнул на торговца. – Вот и ошиблись…
Я поднялся, отряхнул колени.
– Давай обоих наверх. Будем разбираться. Тут какая-то кутерьма!
Рустам хотел пошутить, но увидел мое мрачное лицо и промолчал. Рывком вздернул шустрилу на ноги и толкнул к ступенькам. Для придания скорости поддал пинка под зад. Шустрила взмыл вверх, промазал мимо лаза и головой опробовал крепость земляного потолка.
– Первый пошел!
7 Сергей Штурмин. Слишком много новостей
Честно говоря, мы слегка растерялись. Шли-то за шустрилами, пусть даже кто-то там и принял одного из них за эльфа. А тут реально эльф, самый натуральный. Эльфее не бывает. А кроме него, торговец, вхожий в дом пристава, и вдобавок шайка бандитов, каким-то образом связанная и с нелюдью, и с торговцами, и с цензором.
Пока парни растаскивали пленников по углам, проверяли состояние и крепость пут, я быстро прикидывал порядок действий. Кого допрашивать первым, что спрашивать, как строить задушевную беседу, и не стоит ли в таком положении прибегнуть сразу к максимальной мере устрашения? Потому как, чует моя душа, не простые это шустрилы, и торговец не простой, ну а эльф – просто сгусток непростоты. Самый что ни на есть загадочный.
И?..
– Сладкое на потом, – распорядился я, кивая на эльфа. – Пусть поспит, чтобы не нервничать.
Рустам кивнул и исчез в доме. Эльф получит дозу снотворного и спокойно поспит. Нечего ему бодрствовать, ломать голову над произошедшим, выискивать лазейки и готовить ловушки.
– Давай торговца. А этих за сруб и подальше друг от друга. Хотя, – я помедлил, – допросите шустрил, кто там главный. Пусть выложат все, что знают. Сами гляньте, кто лишний, приспичит – в расход.
Степан усмехнулся и кивнул:
– В расход или как бы в расход?
– По обстановке. Тут по ходу до реального дойдет, слишком все закручено.