– Тьфу ты, пропасть! Отвяжись, ради бога, и без того тошно.
– Да мне-то что? Всегда пожалуйста.
Женечка легко спрыгнула с кровати и принялась бесцельно бродить по комнате, напевая что-то себе под нос.
– Что ты делаешь? – спросила Аня, приподнимаясь на локте.
– Ничего. Просто хожу.
– А ты не можешь ходить в своей спальне? Мне уже лучше, и я постараюсь заснуть.
Женя остановилась, смерила Анну критическим взглядом и с серьезным видом повертела головой:
– Нет. Не могу. Побуду еще немного. Вдруг тебе понадоблюсь? Ой, а это здесь откуда? Фу, какая гадость!
Только сейчас Анна вспомнила, что нож остался валяться на полу, когда ее скрутило. Но было поздно. Женя быстро нагнулась и подняла нож, брезгливо держа его двумя пальчиками.
– Мерзость какая, – повторила она. – Да еще и грязный. Откуда ты его притащила?
– Если скажу, ты все равно не поверишь.
– Тогда не говори. Хватит того, что мужчины вечно рассказывают мне небылицы. Куда положить эту штуку? Заметь, какая я тактичная! На самом деле я знаю, куда его положить, а спрашиваю исключительно из вежливости, – важно сообщила Женя.
– И куда же?
– В мусорное ведро, естественно. На помойке ему самое место.
– Положи на шкаф. Если не дотянешься – возьми стул.
Женя брезгливо передернула плечиками, но просьбу выполнила. Она покрутилась еще немного, явно собираясь остаться тут на ночь, но ее планы изменились благодаря неожиданному появлению Барсика, который нарисовался на пороге комнаты с совершенно похоронным видом.
– Чем обязаны? – кокетливо спросила Женечка, с притворной скромностью запахивая на груди пеньюар. Напрасные усилия, он и в таком виде не скрывал ровным счетом ничего.
– Ты – ничем, – отрезал Барсик.
– Хам!
– А вот ее ждет хозяин, – закончил он фразу, проигнорировав Женькин комментарий. – Чего развалилась? Собирайся живо.
– Невозможно! Перетерпит твой хозяин. Она на ногах не стоит, – горячо возразила Женя.
– А вот это уже никого не волнует. У тебя пять минут, – бросил он Анне и вышел, громко хлопнув дверью.
Анна поднялась, придерживаясь за спинку кровати.
– Ты что, с ума сошла совсем? Куда собралась? – накинулась на нее Женя, всерьез обеспокоенная бледным лицом Анны, в котором не осталось ни кровинки. Только глаза горели на нем синим лихорадочным огнем.
– Мне надо идти. Не волнуйся. Все хорошо, – желая подтвердить сказанное, Анна спустила ноги на пол, встала и побрела к шкафу, с отвращением думая, что сейчас придется натягивать на себя неудобную вульгарную одежду.
– Стой! – выпалила Женя, топнув ногой. – Погоди немного.
Рыжим вихрем она вымелась из комнаты и почти тут же появилась снова, сжимая в руках большой пакет. Она протянула его Анне со словами:
– Надевай!
– Что это? – удивилась Анна, заглядывая в пакет.
– Нормальная одежда. Джинсы и свитер, – пожала плечами Женечка. – Прости, но на женщину-вамп ты сейчас не тянешь. Зеленая и больная, видно невооруженным взглядом. Если напялишь на себя все эти блестки, то еще и воспаление легких заработаешь. Оно тебе надо?
– Нет, но откуда…
– А, тебя не касается, – отмахнулась Женечка. – Ловкость рук и никакого мошенничества. Тем более, как видишь, пригодилось. Одевайся быстрее, этот ублюдок ждать не будет.
Анна не заставила себя упрашивать и быстро влезла в уютные джинсы и розовый свитер. Свитерок Женечка, видимо, вязала сама, но, закончив вещь лишь наполовину, бросила это занятие: нижний край едва доходил до талии и плотно обтягивал грудь. Но все равно одежда была гораздо более удобной, чем все вечерние платья вместе взятые, висевшие в шкафу ее комнаты. По телу разлилось приятное тепло.
– А что, неплохо! – оценила Женя. – Шагай себе. Будет приставать – дай ему в глаз. Договорились?
Анна благодарно улыбнулась.
Глава 12
На этот раз Гиршман был один. Войдя в комнату, Анна попыталась по выражению его лица угадать, зачем хозяин вызывал ее. Гадать долго не пришлось. Едва увидев девушку, Гиршман спросил вкрадчивым шепотом:
– Что вам известно о смерти Елены?
– С чего вы взяли, что мне должно быть что-то об этом известно? – попыталась изобразить удивление Анна. Гиршман негромко рассмеялся.
– Если бы вы ничего не знали, то перво-наперво спросили бы меня: разве она умерла? Вы не спросили, значит – знали. Так откуда?
Анна молчала. Она проклинала себя за неосторожность и длинный язык. Подозрения Гиршмана сформировались во что-то реальное, и она только что сама дала ему в руки козырного туза. Но даже ее самые худшие предположения не шли ни в какое сравнение с реальностью. Она поняла это, когда услышала его следующую фразу.
– Мне очень приятно было узнать, что моей гостьей оказалась известная прорицательница и колдунья, – бархатный голос Гиршмана снова перешел во вкрадчивый шепот, похожий на шипение змеи. – Ведь ваше полное имя – Анна Владимировна Сомова, не так ли?
Если бы ей под ноги в этот момент ударила молния, прямо посреди этой роскошной гостиной, Анна удивилась бы меньше. Не слишком отдавая себе отчет в своих действиях, она прошла прямиком к стоящему возле стола стулу с высокой спинкой, густой ковер с длинным ворсом противно скрипел у нее под ногами, выдавая свое синтетическое происхождение. Анна обратила на это внимание, и у нее тут же заломило висок – с некоторых пор при одном упоминании о коврах на нее накидывалась мигрень. Анна буквально упала на стул, не в силах поднять глаза на Гиршмана.
– Вы не ответили, но в данном случае ответа и не требуется. Я и так знаю о вас все. Наслышан, голубушка, наслышан. Вы ведь в некотором роде знаменитость.
«Если это не пустые слова, то мне – кранты», – с тоской подумала Анна, по-прежнему не произнося ни слова. Если Гиршман знает об ее эпопее с кражей, побегом и договором с Налимовым, то самое время заказывать белые тапочки.
– Единственное, что мне непонятно, – причина, по которой вы пробрались в мой дом, – продолжал Гиршман. – Кстати, ваше появление здесь принесло и некоторую пользу. Моя служба безопасности показала себя не с лучшей стороны, проворонив такую интересную гостью.
– Вы преувеличиваете, – впервые заговорила Анна. – Если помните, меня заставили остаться силой по вашему же приказу, – напомнила она.
– Это ничего не меняет. Вы пришли сюда, не зная, что возможность, предоставленная вам, окажется… как бы это сказать… неприемлемой для вашего… м-м-м… морального облика. Вы ведь не слишком раскованы в вопросах секса, не так ли? Видите, я знаю даже это!
– Возможно, вам доставляет удовольствие копаться в чужом грязном белье, – поморщилась Анна.
– Не такое уж оно у вас и грязное. Напротив… Но не будем останавливаться на данной теме, она вас смущает. Зачем вы пришли?
Аня молчала.
– Ответьте, и я оставлю вас в покое.
– У меня не было конкретной причины, – промолвила скрепя сердце Анна. – Ваш дом представлял для меня интерес только в общем смысле. Вы наверняка слышали о связанных с ним легендах. О Маленькой прачке, например…
Заговорив о привидении, она пристально посмотрела в глаза Гиршмана. Что-то промелькнуло в них, но Анна не успела разобрать, что это было за чувство: то ли страх, то ли облегчение.
– Маленькая прачка? Вы серьезно, Анечка? Вы верите в существование призрака?
– А вы – нет?
– Конечно, я слышал эту историю, когда собирался приобрести дом, – весьма уклончиво ответил Гиршман. – Мне она показалась ненужной подробностью, но я отнес упоминание о странных явлениях на берегу пруда за счет желания продавца повысить цену дома в моих глазах. Некоторые, знаете ли, любят, чтобы их дома отличались особой таинственностью. Я не из их числа. Мне казалось, что и вы тоже, несмотря на ваши способности.
Он говорил быстро и уверенно, но все же несколько быстрее, чем нужно. Ане показалось, что Гиршман пытается не столько ответить на ее вопрос, сколько убедить себя в том, что именно так оно все и есть на самом деле.
– Разве в последнее время вы не слышали странные звуки, напоминающие плач? – спросила Анна. – Их можно было слышать по меньшей мере дважды: накануне гибели Сашеньки и второй раз – перед смертью Лены.
– Я ничего не слышал. Окна моей спальни выходят на другую сторону, – быстро ответил Гиршман.
– А откуда вы знаете, с какой стороны раздавался плач, если вы его не слышали? – с милой улыбкой спросила Анна.
– Мне кажется, вы чересчур искушаете судьбу, Анечка.
Он произнес эту фразу как бы между прочим, неторопливо и даже умиротворяюще. Анна не умиротворилась, но сочла за лучшее промолчать. Не дождавшись ответа, Гиршман подвел итог:
– Значит, вас интересует Маленькая прачка, – задумчиво проговорил он. – И вы верите, что она может предсказать чью-то смерть. Интересно…
– Не сказала бы, что дело только в моей доверчивости. В ваших владениях что-то происходит. Неужели вы не видите?! – воскликнула Анна, не сдержавшись.
– Да, в последнее время здесь не слишком весело. Но вы все же слишком преувеличиваете. Впечатлительность – ваше слабое место. Все, что произошло, – всего лишь несчастные случаи. Совпадения.
– Ой ли? Вы считаете смерть Лены случайной?
– А есть доказательство обратного?
– У меня – нет. А у вас?
Гиршман сразу понял, что Анна не просто упрямится. За ее словами стояла уверенность, но он не был готов поддержать эту тему, поэтому бросил:
– Вы можете идти.
– В смысле с вещами и на выход? – уточнила Аня.
– В смысле в вашу комнату. Завтра тренировки возобновятся. Послезавтра – ваш первый забег.
Анна вытаращила глаза, не в силах скрыть изумления.
– Не нравится? Это будет вам хорошим уроком на будущее, – усмехнулся Гиршман. – Назвался груздем – полезай в кузов. Так, кажется, гласит народная мудрость? Вы находитесь здесь, чтобы участвовать в забеге. Вот и занимайтесь своим делом. А теперь идите, пока я не передумал.
Что он имел в виду под своим «не передумал», Анна уточнять не стала. Скрытая угроза, прозвучавшая в последних словах, вряд ли могла ее обрадовать, поэтому она поспешно ретировалась.
Разговор оставил неприятный осадок. Но все же Анна ожидала худшего. Она слышала, что друзей у Пивной бочки больше, чем у Дейла Карнеги. Хотя эти дружки не так милы и обаятельны, как последователи знаменитого психолога, но все – большие шишки. И тем не менее Гиршман не упомянул о том, что Анну обвиняют в краже. Знай он об этом, разговор мог получиться куда более эмоциональным. Видимо, Налимов умеет хранить секреты, которые ему выгодно хранить: ни кража, ни заключение Анны под стражу, ни ее побег из поезда – ничего из того, что послужило истинной причиной появления Анны в этом доме, не достигло ушей любознательного Пивного короля. Что ж, у нее в запасе остался хотя бы один козырь. При определенной ловкости она сумеет его разыграть так, что может появиться возможность выиграть всю партию.
* * *Анна прошла в свою комнату, не зажигая света. И что теперь? Недавнее видение многое для нее прояснило. Несколько кусочков мозаики уже сложились так, что стала видна часть картинки. Но Аня еще не могла разглядеть ее целиком, не видела самого главного. Но уже твердо знала, что означает убийство черного кота и испачканный в земле нож. Ей нужно было выяснить еще очень много, прежде чем дело будет считаться законченным. Главное для нее – успеть до кровавой развязки. А в том, что она приближается, Анна не сомневалась. Скоро луна пойдет на убыль…
Чьи-то торопливые шаги прошуршали под самыми окнами. Анна вскочила и подбежала к окну. В лицо пахнуло холодным ночным воздухом. Анна подняла голову и увидела распахнутую форточку. Очевидно, Женя перед уходом решила проветрить ее спальню. Человека, проскользнувшего мимо дома, Анна не увидела, он успел скрыться быстрее, чем она достигла окна. Кто он? Куда спешил? Анна чувствовала, что узнать это необходимо. Но для начала нужно было выбираться из уютной спальни в холодную темную ночь, чего Анне совсем не хотелось делать. Некоторое время она раздумывала, но вдруг что-то зашуршало в углу комнаты, и послышался слабый, характерный писк. И девушка сразу решилась – ей было легче встретиться с кем угодно, хоть с привидением, лишь бы не с мышью.
Одолженная Женечкой одежда оказалась весьма кстати – на улице сильно похолодало. Анна дрожала, но ей не хотелось признаваться даже самой себе, что дрожит она не только от холода.
В саду было темно. Повинуясь интуиции, Анна направилась в самый дальний его конец, сама не зная, почему выбрала именно это направление. Она не видела того, кого пыталась преследовать, но ни минуты не сомневалась, что человек направился сюда. Ее догадка подтвердилась, когда она уперлась в высокую каменную, совершенно глухую стену. Небо этой ночью было ясным, луна и звезды ярко освещали все вокруг, поэтому она смогла без труда разглядеть калитку, о существовании которой раньше не догадывалась. Невысокая дверца была такой старой, что вполне могла существовать еще со времен архиерея. Как знать, возможно, именно этим ходом пользовался любитель приключений, чтобы навестить свою мельничиху втайне от всех. Анна пошарила руками по шершавым доскам, отыскивая замок. Пальцы задели железные скобы. Замка в них не было, а дверца оказалась открытой. С часто бьющимся сердцем Анна толкнула ее, ожидая услышать скрип проржавевших петель, но в тишине не раздалось ни единого звука – петли были хорошо смазаны.
Сразу за забором начинался лес. Едва Анна высунулась наружу сквозь приоткрытую дверь, как внезапный порыв невесть откуда взявшегося ветра ударил ей в грудь с такой силой, что швырнул ее на землю, обратно в сад. Больно ударившись пятой точкой, Анна усмехнулась. У нее мелькнула забавная мысль: ветер не желает, чтобы она совала нос в это дело. Полный бред. Ни минуты не медля, она повторила попытку – согнувшись в три погибели, вывалилась наружу. Калитка со стуком захлопнулась за ней.
Из-за деревьев здесь было гораздо темнее. Свет луны почти не пробивался сквозь густые ветви. Пришлось немного подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Но даже после этого приходилось двигаться практически на ощупь. Анна едва видела под ногами тропинку, которая вела в глубь леса. Чувствуя, что совершает самую большую глупость в своей жизни, Анна пошла по ней, настороженно прислушиваясь к малейшему шороху. Некоторое время она шагала в почти полной тишине, если не считать слабого шороха листьев высоко над головой. Она примерно представляла себе, что где-то впереди находится деревня, они с Кириллом проезжали мимо нее по дороге во владения Гиршмана, но не слышала ничего, что подтверждало бы верность ее предположений, – ни лая собак, ни каких-либо других звуков не доносилось сюда.
Она свернула с главной тропы на едва заметную тропинку, петляющую между стволами деревьев. Через несколько минут ей стало казаться, что она узнает местность. Она не сразу сообразила, что именно эта часть леса присутствовала в ее жутком видении, когда она взяла в руки нож. Открытие напугало ее еще больше. Именно отсюда она, оказавшись внутри чужого тела, наблюдала за спешащей девушкой, выбирая подходящий момент для решающего нападения. Вот он, просвет между деревьями, а это – кривая сосна, та самая, из ее подсознания.
Анна, пораженная совпадением, перестала смотреть себе под ноги и не заметила, как угодила в мокрую грязь. Когда она с опозданием отдернула ногу, облепленную жидкой глиной, то почувствовала, что внутри кроссовки захлюпала вода. Анна чертыхнулась и сразу же осеклась. Она так и застыла с поднятой ногой, услышав, как совсем рядом с сухим щелчком переломилась ветка под чьей-то тяжестью. В тишине звук был похож на пистолетный выстрел. Анна замерла, вглядываясь во мрак и чутко прислушиваясь. Кто-то шел по лесу. Она не видела его, но очень хорошо слышала, как шуршат листья и потрескивают сухие веточки. Кто бы там ни скрывался в темноте – человек или животное, – но он шел прямо на нее. Еще немного, и они встретятся. Внезапно Анну охватил страх, она вся сжалась в ожидании неизбежного столкновения. Она изо всех сил напрягала зрение, чтобы вовремя увидеть опасность, все еще надеясь убежать.
И она увидела. Нет, не человека. Она не могла разглядеть точнее, кто это был, так как видела только глаза. Самые странные глаза из всех, которые ей когда-либо встречались. Они светились призрачным зеленым светом и как будто висели в темноте. Больше она ничего не видела, только зеленые раскосые глаза, завораживающие и злобные. Анна не сомневалась, что ее заметили, но глаза внезапно погасли, как будто кто-то выключил их. Стало еще темнее, луна скрылась за набежавшими тучами. И наступила тишина. Полная, абсолютная. Только сейчас Анна поняла, что до сих пор окружающий ее лес был пронизан разнообразными звуками ночной жизни: шелестом, шорохом, потрескиванием и попискиванием. Сейчас лес словно замер, затаился, такой же испуганный, как и она сама.
Она потеряла счет времени. Секунды прошли или часы – девушка не знала. Нога стала затекать, и Анна медленно опустила ее на землю, ощущая болезненное покалывание. И сразу же шаги невидимого существа стали удаляться. Они стихли вдали, и Анна вздохнула с облегчением. После пережитого страха она уже не помышляла ни о какой слежке, ей хотелось как можно быстрее вернуться в относительно безопасный дом. К дальнейшим подвигам она оказалась не готова.
Но испытания, как выяснилось, не закончились. В тот момент, когда Анна решила, что может сдвинуться с места, шаги раздались снова, только теперь они звучали с противоположной стороны от того места, где стихли совсем недавно, как будто некто сделал огромный крюк или перелетел туда по воздуху. Шаги снова двигались в ее сторону.
Анна почувствовала, что больше не выдержит. Она не могла оставаться на виду и, наплевав на то, что ее могут услышать, метнулась в сторону. Она пробежала несколько шагов и замерла, увидев перед собой дерево невероятных размеров. Посередине необъятного ствола, приблизительно в метре от земли, зияло отверстие, такое большое, что Анна без особого труда смогла бы поместиться внутри. Волшебная береза! Какими бы силами ни обладало дерево в воображении окрестных жителей, для нее оно – просто дерево с дуплом.