Последний подарок - Майкл Бирн 7 стр.

Пока он добирался к месту своего ночлега, начался дождь. Булли велел Джек залезть в сумку и зашел в «Макдоналдс», чтобы чего-нибудь попить. Ему сразу повезло: на ближайшем столике стоял недопитый стакан с шоколадом, он был еще теплым. Булли стащил еще несколько пакетиков сахара и спустился в туалет: мочевой пузырь был переполнен. Налил там воду в бутылку. Пластик затрещал, когда он втиснул бутылку под кран. Вернувшись на свою территорию, Булли немного успокоился, но ноги были такими тяжелыми, словно на них давил весь негатив, накопившийся за день – гнев, досада, разочарование. Его воротило от одной мысли о том, что придется подниматься наверх, выходить под дождь и плестись в свой переулок. И Булли решил срезать путь.

Он вышел в коридор и мимо помещения для персонала направился к пожарному выходу, заодно выпустив Джек из сумки. Дверь, конечно, запищит, когда он ее откроет, но менеджер наверняка решит, что кто-то из работников пошел выносить мусор. Булли отодвинул металлическую задвижку. Дверь, как всегда, запикала – на этот раз прямо ему в уши.

Он выглянул на улочку и в темном углу увидел свое крылечко. По лицу тут же застучали капли дождя. Булли представил, как он лежит в сухом и теплом спальном мешке, смотрит на дождь и слушает завывание ветра. Однако что-то было не так с его крылечком. Может быть, ему просто показалось, потому что сейчас он смотрел на него с другого ракурса. Булли сразу вспомнились дурацкие детские журналы, где помещали две вроде бы одинаковые картинки, имевшие одно отличие. И нужно было найти это отличие, чтобы выиграть какой-нибудь дурацкий приз. С минуту Булли озадаченно смотрел на свое крылечко. Дверь все пищала. А потом он понял, в чем разница между этой картинкой и той, что была утром, когда он уходил: его передвижной мусорный контейнер был развернут в другую сторону.

Булли все еще смотрел на него, стараясь понять, в чем дело, как вдруг зеленая крышка чуть приподнялась. Кто-то пытался выбраться из контейнера! Мелькнула полоска бурой шерсти! Крыса! Жрет его вещи!

Он шагнул в переулок и стал искать, чем бы в нее кинуть, – но когда снова взглянул на контейнер, разинул рот от изумления, потому что увидел не шерсть, а волосы.

От удивления Булли перестал соображать. Крышка на петлях откинулась, и из контейнера стало выбираться несуразное существо – пародия на человека, тыкавшая в его сторону пальцем.

Булли не мог пошевелиться. Ему требовалась «перезагрузка», а это занимало несколько секунд. Но, как и многим из тех, кто оказался в опасности, на раздумья ему было отведено всего несколько секунд…

– Помоги нам! – крикнул человек, прятавшийся в контейнере. Булли увидел, как еще двое отделились от стены в начале улочки и побежали к нему.

Бух! Крышка контейнера с грохотом захлопнулась. Мужчина внутри застонал, выругался и стал кричать, но Булли был уверен, что те двое не к нему спешили на помощь. Они помогали только себе. Он не знал, кто они такие, но догадался: эти отнимут у него все, что им нужно, – отберут, и все. А нужен им был его лотерейный билет.

Булли наконец вышел из ступора и попятился назад, в «Макдоналдс». Отодвинул задвижку на двери пожарного выхода, чтобы захлопнуть ее перед ними…

Но где же Джек?

– Сюда! Джеки! Джеки! – напряженным шепотом позвал он, словно все еще прятался от своих преследователей. Затем крикнул громче – на тот случай, если Джек решила, что это игра.

Булли заставил себя бросить взгляд в сторону преследователей – оценить, далеко ли они от него. Те еще находились за мусорными баками, но до Булли им было рукой подать. Он отчаянно захлопал по коленям, подзывая Джек, как щенка. И вот она наконец-то появилась! Выползла на брюхе из-под контейнера, с крысой в клыкастой пасти.

– Сюда, девочка! – закричал Булли, оттягивая металлическую задвижку на двери. Грянул еще раз на своих преследователей – и даже не щурясь увидел, что их силуэты в полумраке принимают все более четкие очертания, становясь намного, намного больше, чем он сам. Джек неслась буквально перед ними.

– Быстрей, девочка, быстрей!

Джек, понимая, что никакая это не игра, влетела в полуоткрытую дверь. Булли обеими руками стал задвигать металлическую щеколду.

В ту же секунду, как он запер дверь, в нее с другой стороны врезалось тело – бам! Один из его преследователей, сам того не желая, помог ему захлопнуть дверь. А потом Булли – уже совсем не тот мальчик со свинцовыми ногами, каким он был несколько минут назад, – помчался наверх, перескакивая через две ступеньки. Пронесся мимо официанта к выходу. Недоброжелательные взгляды посетителей наполнились ужасом: Джек все еще держала в зубах крысу.

На улице он, не оглядываясь, рванул через Олд-Парадайз-роуд. Услышал скрип тормозов, крики, свое имя, доносившееся издалека: Бу-улли…

По пути к реке он остановился у дороги и заглянул в пасть старого туннеля. Если он спустится туда, то, может быть, оторвется от грабителей. Они подумают, что он перебежал через дорогу, к реке.

Секунду Булли колебался, потом рискнул: помчался по бетонному спуску, скользя на бегу. Ноги сами несли его вперед, словно он играл в пятнашки. Он бежал со всех ног, стараясь не попадать в свет неоновых огней; мимо проносились граффити на стенах. Дома, в пригороде, свои художества он подписывал буквой «Б» с завитком. «Б» – это Брэдли. Что обозначает завиток, он еще не решил.

Впереди сверкнул луч света, потом еще один. Булли на секунду остановился: что это? Фонарь? Велосипед? Звуков никаких – только вспышки. Внезапно он услышал за спиной крик. Обернулся и увидел две тени, скользящие вдоль стен. Эхо их шагов уже настигало его. Они спустились за ним в туннель.

Булли обругал себя за то, что опять совершил ошибку. В школе он всегда так делал, и ему за это попадало.

Во вспышках света впереди он увидел лица. И побежал к ним. Какие-то люди в туннеле что-то фотографировали на свои телефоны. Они не двигались, ждали… Стояли в очереди? Да, точно! На стене сверкала красная вывеска: «@». И там была дверь! Ее охраняли двое мужчин в черных костюмах и белых рубашках – один высокий, второй коротышка, и оба амбалы. Булли шмыгнул за спину высокого охранника. Тот заметил его, когда мальчик уже почти проскочил в дверь. До последней секунды охранник стоял, не шелохнувшись, но потом молниеносным движением схватил Булли за плечо. Пальцы впились Булли в ключицу, но заскользили по пропитанной жиром куртке. Булли вывернулся и был таков. Ни на одно мгновение ему не пришло в голову попросить у охранников помощи.

– Смотрите! Мальчишка! – Стоявшие в очереди засмеялись – Ой! Что это… такое! – вдруг заохали они, увидев забавную собачонку, галопом мчавшуюся у его ног.

Не останавливаясь, Булли пробежал между красно-черными столами, пронесся сквозь толпу танцующих, сшибая женщин на каблуках – одну, вторую, третью… И ворвался на ярко освещенную кухню: работники в белой униформе оцепенели от неожиданности, никто не успел его остановить, потому что теперь он знал, куда бежит, – прямиком к зеленому человечку, обозначавшему выход. Выскочил за дверь – и бегом, бегом…

Булли вылетел на улицу под железнодорожной аркой и спрятался за одним из стоявших там автомобилей. Пытаясь отдышаться, он не сводил глаз с двери, ведущей на кухню – смотрел, кто оттуда выйдет.

Через стекла машины он увидел обоих вышибал. Они оглядели улицу и снова скрылись за дверью. Мимо, громыхая по брусчатке, проехало такси. Булли нужно было перебраться на другой берег реки, потому что Уотфорд и «Камелот» находились где-то на севере. Но прямо сейчас, ночью, в темноте, он не мог отправиться в такое долгое путешествие. Тем более, что его преследовали грабители. Пока он будет бежать через мост – на виду, весь как на ладони, – они его точно догонят и сцапают И Булли пошел прочь от реки в поисках уголка, где можно спрятаться от дождя и в относительной безопасности переждать ночь. Однако, по какой бы улице он ни шел, все вокруг было незнакомым: ряды теснившихся домов, на вид совершенно одинаковых, светящиеся телеэкраны телевизоров, на которых мелькала реклама… Он подумал: не постучаться ли в какую-нибудь дверь? Но что это даст? Его прогонят или вызовут полицию. И что тогда? Придется без конца отвечать на вопросы, и он точно потеряет все шансы получить свой выигрыш.

Дождь полил сильнее, словно пытался вымочить его до нитки. Мокрые джинсы стали темносиними. Булли посмотрел на Джек, на ее водоотталкивающую шерсть. Она никогда не промокала под дождем. Мальчик спрятал лицо в куртку, а когда снова посмотрел на дорогу, увидел, что пришел на Кеннингтон-роуд. Через дорогу, за забором, раскинулся парк, посреди которого высился залитый светом белый дом. Но сначала его внимание привлекли две пушки, огромные, как автобусы. Они стояли бок о бок на газоне, нацелив свои жерла на реку. А в любом месте, охраняемом пушками, безопасно. Пожалуй, он спрячется на заднем крыльце, а завтра вернется к реке и продолжит путь на север.

Булли побежал к железным воротам. Промокшие ноги болели. Поблизости не было ни души – только машины носились туда-сюда по дороге, со свистом рассекая дождь. Он сунул Джек за пазуху и полез на ворота, втискивая носки кроссовок в проемы между прутьями чугунной решетки.

Сидя на верху ворот, Булли посмотрел вниз, и ему показалось, что земля внизу съежилась. Помедлив минуту, он начал перелезать на другую сторону. Поскользнулся – не успел ни за что ухватиться, – и, зацепившись штаниной за один из заостренных прутьев решетки, повис на воротах вверх ногами. Джек засучила лапами, царапая ему лицо. Выругавшись, он кое-как отцепил штанину и спрыгнул.

Поднявшись с земли, Булли заскакал на одной ноге.

– Иисус облажался, Иисус облажался, – ругался он, потому что подвернул лодыжку, а его мама всегда так приговаривала, когда что-то шло не так. Тем более что сейчас лил дождь, и он был мокрый насквозь, прямо как Иисус, который не смог перейти по воде аки по суху, потому что воды этой было слишком много.

Булли оглядел парк. Луна не сияла, и там, куда не достигал свет уличных фонарей, земля была черная, а дальше – светлела, озаренная огнями большого белого здания. Булли, все еще прихрамывая, направился к небольшой куще деревьев возле него. Сначала под ветвями было относительно сухо, но потом он почувствовал, что дождь начинает сочиться сквозь листву, и перебежал под свод крытой галереи. Задрав голову, Булли прочитал вывеску над стеклянными дверями:

ИМ…ПЕР…СКИЙ ВО…ЕН…НЫЙ МУ…ЗЕЙ

В музеях он бывал. Для детей из бедных семей школьные экскурсии были бесплатными, и он сходил на них раза два, а потом стал терять учительские письма.

Теперь через стеклянные двери он мог рассмотреть музейный зал, причем бесплатно. С потолка на металлических тросах свисал старый самолет, будто собранный из уличного хлама. Стоявший под ним танк – железный, местами покореженный – был похож на настоящий, словно и правда побывал в сражении. А еще Булли увидел вернувшуюся на землю ракету с людьми в самом верхнем отсеке: она торчала как наконечник гигантского тупого карандаша.

Булли подергал стеклянные двери: слишком толстые – не разбить. Хотя под крышей портика было сухо, на свету он не чувствовал себя в безопасности и решил спрятаться под пушками на газоне.

Он устроился под бетонным постаментом, на котором лежали огромные стволы. Там было сухо. Джек принялась лизать его голени. Ушибленная лодыжка онемела. Пламенем зажигалки Булли осветил вторую ногу. На одной из кроссовок он заметил сочившуюся откуда-то кровь. Булли позволил Джек слизать ее, а потом, вспомнив, что собака держала в зубах крысу, убрал ногу.

Он внимательно осмотрел тыльную часть пушки, – огромное отверстие, гораздо больше его головы. Пушки-гиганты. Жаль, что они нацелены на север, а не на юг. Отсюда ту квартиру, где он раньше жил, можно было бы разнести в пух и прах, хоть до нее километров семь или даже восемь. Сровнял бы с землей весь дом – и Фила, и ее, и его. На это понадобилось бы не больше двух снарядов. Ведь в каждую пушку заряжались огромные снаряды, размером со взрослого человека. Каждое дуло в поперечнике, должно быть, пятнадцать или даже двадцать дюймов… Это называется калибр. Калибры старинных пушек измерялись в дюймах, современных – в миллиметрах. Все это он узнал от Фила – калибры и точные названия видов смертоносного оружия. Большие пушки назывались гаубицами и артиллерийскими орудиями, они стреляли снарядами. Оружие меньшего размера стреляло пулями, заключенными в патроны. А бомбы – это взрывные устройства. Впрочем, что бы ни летело в твою сторону – это не к добру. Лучше пригнуться, иначе…

Вдруг испугавшись, что лотерейный билет намокнет, он расстегнул молнию на маленьком кармашке куртки и достал его. Билет пока еще был целехонек, но его верхняя часть уже отсырела. Булли вскрикнул, увидев, что билет начинает рваться. Нужно спрятать его в более надежное место, подумал он. Но на толстовке кармана с молнией нет, а джинсы промокли.

Булли вытащил большой пакет с чипсами, который прихватил из квартиры, и торопливо доел их. Потом вывернул пакет фольгой наружу, отрезал от него клочок, в который и завернул лотерейный билет В такой упаковке билет останется сухим., но вот куда его спрятать? В задницу засунуть, как это делают в тюрьме? Исключено. Как же тогда в туалет ходить? Может, в ухо? Тоже не выход: ему не нравилось, когда в ухо попадало то, чего там быть не должно. Однажды, когда он был маленьким, ему в ухо залетел жучок, и никто ему не поверил, а жучок на следующий день сам выполз и улетел. В зубах больших дырок у него не было, все запломбировали. Запихивать в нос не имело смысла: у него насморк, сопли текут. К тому же он постоянно ковыряет в носу.

Размышляя, Булли позволил Джек заползти ему под куртку, где она теперь сидела, как в палатке. Он начал почесывать ей голову, слушая, как позвякивает жетон на ошейнике. Жаль, что он литой – не открывается, как некоторые из маминых украшений. Булли ощупал ошейник. Тот становился мал и впивался Джек в шею, потому что был рассчитан на щенка, но Булли потом проделал в нем еще одно отверстие. Он снял ошейник и стал внимательно его рассматривать, светя себе зажигалкой. Ошейник представлял собой две сшитые вместе полоски кожи. Булли достал перочинный нож и маленьким лезвием принялся распарывать шов. Это была тонкая работа. Ему никак не удавалось поддеть стежки; огонь зажигалки опалял пальцы, а стежки были крошечные, пытаться подцепить их – все равно что блох резать. Но он все-таки сумел просунуть кончик лезвия между двумя полосками кожи и сделать щель.

Булли несколько раз сложил билет, завернутый в клочок пакета от чипсов, и металлической ложкой втиснул его в ошейник. Зашить прорезь он не мог, но у него всегда была при себе жвачка. Он пожевал один из старых комков и залепил им дырку. Застывая, старая жвачка становится твердой, как бетон. Он видел на Стрэнде, как уборщики в ярких жилетах отдирают ее от тротуаров.

Он снова надел ошейник на Джек. Шерсть у Джек была почти такого же цвета. Он еще измазал жвачку в грязи, обтер об сальную шерсть Джек, чтобы она больше походила на кожу. Джек лизала его лицо.

– Ты теперь собака на миллион долларов, – сказал он, гладя ее по голове. А потом почувствовал в темноте, что она прижала уши к голове, как собака-бэтмен.

Мальчик щелкнул зажигалкой. Джек прислушивалась… К чему-то, чего Булли пока не слышал. Но увидев, как замер ее взгляд, он понял, что ее насторожило.

Звуки издавала другая собака, шедшая по невидимому следу, который они оставили за собой. Кто-то, должно быть, дал ей обнюхать его спальные принадлежности. А специально натасканная собака способна идти по следу как минимум день. Даже в Лондоне.

Джек это тоже знала. И сейчас предупреждала Булли, демонстрируя свой ум единственным доступным ей способом – ворчала и скулила, словно спрашивая: «Будем драться или убежим?». Кто-то шел за ним и его миллионами, шел вместе с собакой, и Джек, судя по тому, как она выкатила глаза, узнала этого пса. Взгляд Булли упал на ее порванное ухо: Дженкс. Дженкс здесь, и он ищет Булли, чтобы отнять все, что у того есть.

Джек щелкнула зубами. На этот раз Булли уловил едва слышные завывания, доносившиеся откуда-то из-за музея, от ворот с другой стороны парка. Он облизал большой палец и поднял его в воздух. Ветер слабый, но, может быть, он унесет их запах в другую сторону. Булли сомневался, что сумеет убежать от преследователей, тем более с больной ногой.

Он обвел взглядом парк. Никогда не попадайся на открытом пространстве… Увы, вокруг стояли только черные бочонки урн. Может, удастся влезть в одну из них вместе с Джек? Согнуться в три погибели, голову присыпать мусором… Но он понимал, что им надо забраться куда-нибудь повыше.

Булли побежал к деревьям и попытался, подпрыгнув, ухватиться за нижний сук. Чуть-чуть не достал, но упав на землю, снова ушиб лодыжку и понял, что еще одного падения его нога не выдержит. Затем он попробовал вскарабкаться на дерево, обхватив ствол руками, но больная нога служила плохой опорой. Даже если ему удастся забраться наверх и затащить туда Джек… Даже если они залезут на дерево, собака их найдет. Любая взрослая собака поймет, что они там. Заберись они на самую макушку, собака Дженкса увидит их между ветками и листвой, хоть бы и в полной темноте.

И тут у Булли возникла идея. Он снял куртку и онемевшими пальцами вытащил из карманов телефон, перочинный нож и поводок Джек. Поводок он обвязал вокруг шеи, потому что карманы были слишком маленькими. Снова раздалось завывание – уже гораздо ближе. Булли в ужасе забросил куртку со всем ее содержимым на ветки, целясь как можно выше. Едва он выпустил ее из рук, в голове словно образовалась пустота: он что-то забыл… Открытку! Мамину открытку. Булли попытался подпрыгнуть, чтобы схватить куртку, но было поздно: он только ударился головой. Какой же он дурак!