Пятьдесят лет Беркли состоял в браке с одной и той же женщиной. Роман с Сильвией у него случился уже после смерти его жены. «Если я выйду за него замуж, я буду обеспечена до конца своей жизни», – думала женщина.
Но она знала, что если Беркли когда-либо обнаружит, что в минувшие два года она получала деньги из тех средств, которые украл Паркер, это положит конец их отношениям. И что, в конце концов, решил Паркер насчет тех последних двух миллионов? Встреча с Дереком Лэндри была назначена на пятницу. Утром нужно позвонить в его офис и спросить, не может ли он принять ее немедленно…
49
Адвокатская контора Дерека Лэндри размещалась в новом небоскребе к востоку от Таймс-сквер. Дерек согласился на требование Сильвии встретиться пораньше, хотя для этого ему пришлось перекраивать свое расписание, как он указал.
«Это означает, что он увеличит сумму своего гонорара», – подумала она.
Адвокатская контора занимала три этажа здания. Приемная размещалась на сороковом этаже. Помещение было большим, с удобными кожаными диванами и креслами. На кофейном столике лежала аккуратная стопка газет. «Интересно, кто утруждает себя их прочтением?» – подумала Сильвия. Стены, окрашенные светло-серой краской, составляли приятный контраст с глубокими темно-серыми тонами ковролина.
Молодая женщина, сидящая за столом, приветствовала Сильвию улыбкой, полной кроткого достоинства.
– Мистер Лэндри ожидает вас. Я попрошу кого-нибудь проводить вас в его кабинет.
Мгновенно рядом с Сильвией возник молодой человек, похожий на недавнего выпускника юридического колледжа, провел ее в частный лифт, и они поднялись на два этажа выше, где размещались кабинеты руководства.
Молодой человек проводил графиню по коридору в зал совещаний, где стоял длинный стол, по боковым сторонам от которого стояли по четыре кресла с каждой стороны, и еще по одному – с торцевых сторон.
Сильвия уронила свою шубу из меха черного соболя на стул рядом с собой. Появилась еще одна женщина – лет пятидесяти или около того, – одетая в консервативный темно-синий пиджак и брюки в тон ему. Она предложила Сильвии на выбор кофе, чай или воду.
– Просто воду, – сказала Сильвия: у нее неожиданно пересохло во рту.
Несколько минут спустя в дверях появился Дерек Лэндри и мгновенно оказался рядом с Сильвией, взяв ее за руку.
– Моя дорогая графиня, как приятно видеть вас снова. Кажется, мы раньше встречались с вами на нескольких благотворительных мероприятиях.
Дерек был высок и очень широк в кости. Он уже начал лысеть, но лицо у него осталось почти по-младенчески пухлым. Глаза были светло-зеленые, и временами казались серыми. Он говорил теплым доброжелательным тоном, но Сильвия знала, что у него сложилась репутация адвоката, который всегда получает от клиентов то, что хочет.
За ночь Сильвия тщательно отрепетировала свое выступление.
– Дерек, вы знаете, что такое «стокгольмский синдром»?
– Конечно. – Тон у него был уклончивый.
– Позвольте мне объяснить кое-что. В течение восьми лет до исчезновения Паркера Беннета мы с ним были очень близкими друзьями.
– Понимаю.
– Когда он скрылся от глаз людских, я в ужасе узнала, каким лживым и преступным человеком он был. Это совершенно не тот человек, которого я любила, – тихо произнесла Сильвия. – Как и многие, я полагала, что Паркер мертв. Я не могла представить его за решеткой. – Она чуть отвернулась и заморгала глазами, делая вид, что пытается бороться со слезами. Потом со вздохом снова повернулась к адвокату. – Вы можете вообразить мое потрясение и ужас, когда он позвонил мне.
– Вам позвонил Паркер Беннет? – В голосе Дерека прозвучало недоверие.
– Да. Он сказал мне, что живет под фальшивым именем, и предупредил меня, что не потерпит разрыва наших отношений. Он сказал, что я не должна больше быть ни с кем другим. Он уверял, что будет продолжать посылать мне деньги и подарки, и я обязана принимать их. В последний раз, когда он ночевал у меня, перед самым своим исчезновением, он оставил на моем прикроватном столике телефон с запиской: «Держи заряженным».
– Вы когда-нибудь рассказывали об этом следствию? – спросил Дерек.
– Нет, никогда.
– Почему?
– Потому что я была в смятении. Я не знала, что делать.
– Вы держали телефон заряженным?
– Да, я сделала как он велел.
– Значит, вы хотите мне сказать, что в течение этих двух лет Паркер Беннет поддерживал с вами контакт? – допытывался Дерек.
– Да.
– И посылал вам деньги и подарки?
– Да.
– Я не вполне уверен, что смогу вам быть полезен, графиня, – светским тоном сообщил Дерек.
– Вы не понимаете, как страшно мне было все эти два года! Паркер предупредил меня, чтобы я больше ни с кем не смела встречаться. Он угрожал убить меня. Каждую минуту, проведенную за пределами своей квартиры, я чувствовала себя так, как будто мне грозит смертельная опасность.
Голос Сильвии дрожал.
– Что вы хотите от меня, графиня?
– Я хочу, чтобы вы от моего имени заключили сделку с ФБР. Я могу сообщить им новое имя Паркера Беннета, номер сотового телефона и место проживания. Взамен я хочу вознаграждение в два миллиона долларов и гарантию как анонимности, так и полной судебной неприкосновенности. Я больше не могу жить так. – Из голоса ее исчезла дрожь, в нем прорезалась сталь.
– Это довольно высокие требования, графиня, – заметил Лэндри. – Вы жили на деньги, которые он украл, и скрывали его местонахождение и поддельное имя.
– Но у меня всегда было ощущение, что меня выцеливает снайпер, – сердито отозвалась она.
– Конечно, это делает переговоры весьма сложными. Всегда есть шанс, что ФБР куда ближе к обнаружению Паркера Беннета, чем мы полагаем. Если они действительно найдут его, вполне возможно, что в своих признаниях он упомянет о вашем соучастии.
– Я понимаю это, – сказала Сильвия. – Вот поэтому мне нужно, чтобы все было сделано немедленно.
– И вы по-прежнему хотите потребовать денежное вознаграждение?
– Я полагаю, что ваш гонорар будет очень высоким, Дерек, – ответила она. – У меня же мало денег. Мне нужна уверенность в том, что я смогу заплатить вам.
– Это весьма любезно с вашей стороны, графиня, – заметил Дерек ровным тоном. Но Сильвия, которая всегда различала малейшую нотку сарказма в тоне собеседника, расслышала эту нотку и сейчас.
– Дерек, у вас репутация юриста, который успешно добивается для своих клиентов наиболее благоприятного исхода дела – должна добавить, иногда нечестными методами, но именно поэтому я здесь. Мы поняли друг друга?
Дерек Лэндри улыбнулся.
– Мы идеально поняли друг друга, графиня. Я подготовлю контракт. Мой аванс – двести тысяч долларов.
50
Рейнджер сидел в гостиной доктора Шона Каннингема. Шон позвонил ему и сказал, что устраивает собрание для нескольких жертв мошенничества – что-то вроде группы поддержки. «Это каждому дает возможность быть услышанным».
Последнее, чего хотел Рейнджер, – это приходить в дом Каннингема и обмениваться горестными историями с другими людьми. Его интересовала только собственная история, однако он чувствовал, что доктор Каннингем беспокоится о нем.
«Если б он знал, – думал Рейнджер. – Если б он только знал…»
Коул не хотел, чтобы Шон получил малейший намек на то, что он планирует. «Шон был психиатром. Он может упечь меня в психушку, – думал Рейнджер. – Он может сказать, что я опасен для общества». Коул читал про такие случаи.
«Я не опасен для общества, – думал он. – Только для нескольких людей, которые этого заслуживают».
Рейнджер слушал, как говорят другие. Муж и жена, которым было уже хорошо за восемьдесят, рассказали, что им пришлось переехать в дом к своему сыну после того, как они потеряли все. Жена повествовала:
– Я всегда хорошо ладила со своей невесткой. Но сейчас все иначе. Мы с мужем оба глуховаты и всегда включаем телевизор очень громко. Иногда сын с женой уходят погулять поздно вечером только для того, чтобы отдохнуть от нас. Мы ничего не можем сделать. – Ее голос дрогнул. – Совсем ничего не можем.
«По крайней мере, вы есть друг у друга», – горько думал Рейнджер.
Это напомнило ему о том, как они с Джуди пришли в офис Паркера Беннета. Удобные кресла, совершенно никакой казенщины. Паркер попросил секретаршу принести им кофе и кексы на подносе. За кофе они слушали, как Паркер разливается соловьем – мол, он проводит брокерские операции для людей, которые сами не ориентируются в финансовом мире. Он проследит за тем, чтобы им была гарантирована достойная старость, куда более достойная, чем могут обеспечить их сбережения, если положить их в банк под скромные один-два процента.
Рейнджер вспоминал, как Джуди признательно улыбалась Паркеру, польщенная тем, что он избрал их в качестве клиентов. Она осмелилась дать волю мечтам о будущем, полном комфорта и уверенности в завтрашнем дне, и, может быть, даже небольшой роскоши.
«После того, как мы подписали с ним договор, мы вкладывали в его фонд все больше и больше сбережений. Мы экономили на всем, откладывали каждый цент, чтобы отдать ему побольше денег. Маленькая жертва сейчас ради чудесной награды в будущем – вот во что мы верили. Он заверял нас, что так и будет».
Голоса зазвучали снова. Иногда они успокаивали, иногда ужасали. Рейнджер вспомнил, как впервые услышал их, еще подростком. Временами они кричали на него, словно яростные бестии из ада. Потом в его жизнь пришла Джуди. Его возлюбленная Джуди. Голоса стали отдаляться, потом замолкли совсем. Он думал, что они ушли навсегда, но теперь они вернулись. Рейнджер гадал, как отреагировал бы доктор Каннингем, если б узнал, что у Коула дома лежит заряженный револьвер?
Ему стало нравиться ощущение оружия в руках. Он тренировался заряжать и разряжать его. В последнюю неделю несколько раз ходил в тир и теперь был уверен, что стреляет не хуже любого копа.
Когда настала его очередь говорить, Рейнджер сделал все возможное, чтобы в его голосе не прозвучало раздражение. Он поведал группе об инсульте у Джуди.
– Это случилось всего несколько дней спустя после того, как мы узнали, что разорены. Я носил ее в туалет на руках, – прошептал он. – Мне было все равно. Я любил ее. Я сделал бы для нее все что угодно. Я молился только о том, чтобы она осталась со мной. Но месяц назад у нее случился второй удар, и она умерла.
– Она не могла остаться с вами, Рейнджер, – мягко вмешался Шон. – Она была слишком сильно больна.
– Я хотел чувствовать, что Джуди рядом, поэтому положил ее прах в сосуд, который могу носить на шее, – продолжил Коул, видя ненужное ему сочувствие в глазах слушателей. – Но сейчас я надеваю его только на ночь. Так я не чувствую себя столь одиноким.
Каннингем кивнул, словно бы одобряя сказанное.
«Если б ты только знал, доктор…» Рейнджер плотно сжал губы, чтобы не дать подступающему смеху вырваться наружу.
Последний из группы заканчивал свою скучную историю. Этот старик обнищал настолько, что благотворительная организация пять дней в неделю привозила ему бесплатные завтраки и ужины.
Когда настала пора уходить, Рейнджер поблагодарил доктора Каннингема и снова заверил его, что держится хорошо. Было без десяти пять. Через десять минут Эрик Беннет выйдет из своего офиса. Пару раз Рейнджер следил за ним, чтобы посмотреть, куда тот уходит на ночь. Квартира Эрика находилась недалеко от офиса, и на работу и с работы тот обычно ходил пешком.
«Я мог бы достать его в любой момент, когда захочу, – думал Рейнджер. – Но это было бы ошибкой. Тогда у меня не будет шансов добраться до его матери. Они сейчас живут на мои деньги. Мои и Джуди». В его душе вновь закипел гнев.
Когда он вышел на улицу, падал легкий снег. Рейнджер любил слышать, как снег хрустит под ногами. Он шел, едва замечая людей, спешащих домой после рабочего дня. Коул направлялся к зданию, где находился офис Эрика Беннета. Он остановился неподалеку. Пятнадцать минут спустя через вращающуюся дверь вышел Эрик Беннет. Рейнджер дал ему отойти на полквартала и пошел следом.
На этот раз Эрик не направился прямиком домой. Он остановился у бара на Западной 13-й улице, где к нему присоединились двое мужчин, по виду – его ровесников. Глядя через окно, Рейнджер видел, как они втроем пьют пиво и смеются.
«Хорошо проводите время? – подумал он. – Это ненадолго, обещаю вам. Это ненадолго».
Он пешком прошел две мили до своей квартиры. Не снимая пальто, уселся на диван. Сегодня Эрик остался в городе. «Это означает, что завтра вечером он поедет в гости к матери, – прикинул Рейнджер. – Я припаркуюсь в квартале от его гаража и прослежу за ним до Нью-Джерси».
«Это забавно – следить за ним, – шептал ему голос. – Его отец контролировал тебя и каждый доллар, что ты сберег, но теперь ты контролируешь его. В любую секунду, когда захочешь, ты сможешь нацелить на него пистолет, выстрелить и смотреть, как он умирает».
Осознав, что не снял свое промокшее пальто, Рейнджер встал, скинул его и бросил на диван.
Сегодня он не обедал, но есть ему не хотелось. Джуди никогда не пила спиртное. Когда она была жива, Рейнджер лишь время от времени пропускал стаканчик пива или виски. Сейчас он поднялся, сходил за кухню за стаканом и открыл бутылку виски. Снова сев на диван, налил спиртное в стакан, до самого края; немного даже пролилось на стол. Рейнджер поднес стакан ко рту и сделал первый глоток.
Два часа спустя, когда бутылка опустела, он уснул на диване, накрывшись все еще влажным от снега пальто.
51
Вечером во вторник Рейнджер на своем старом «Форде» последовал за машиной Эрика Беннета по дороге, ведущей в Нью-Джерси. К его удивлению, Эрик не поехал к матери, а свернул с шоссе в городок под названием Верона и остановился у какого-то ресторана.
«Он не знает меня, – подумал Рейнджер. – Я могу зайти поужинать туда. Я одет вполне нормально для такого заведения».
Он вошел в ресторан, с порога отметив, где сидит Эрик, и попросил хозяйку усадить его за угловой столик у окна. Так он мог видеть Эрика и знать, что, если захочет, может убить его на месте.
Пару минут спустя к Эрику присоединилась красивая женщина. Рейнджер с отвращением смотрел, как тот встает и целует ей руку. Он пытался вспомнить, не эта ли женщина была в той машине, которую он увидел, когда проезжал мимо таунхауса Энн Беннет? Эрик и его подружка сидели за столом, болтали и улыбались друг другу – а Коул ужинал один. За столиком рядом с ними он заметил еще одного одинокого мужчину, остальной зал был заполнен парочками и маленькими компаниями. Похоже, все хорошо проводили время и радовались обществу друг друга. Чем больше людей входили в зал, тем более одиноким чувствовал себя Рейнджер – и тем сильнее злился. Он даже не прикоснулся к своему ужину, его взгляд был прикован к Эрику и его подруге.
Когда Беннет жестом показал, чтобы принесли счет, Коул сделал то же самое. Он припарковал свою машину на другой стороне улицы, сомневаясь, что хочет передавать свой старенький «Форд» парковщику при ресторане. Сидя в автомобиле, он смотрел, как парковщик подгоняет сначала машину женщины, потом машину Эрика. Рейнджер был удивлен тем, что они уехали на разных машинах.
Он проследил за женщиной – она поехала на Манхэттен и завела машину в гараж на Западной 56-й улице, 240. Он уже собирался уехать прочь, когда увидел, что женщина вышла на подъездной пандус. Куда она собралась? Рейнджер намеревался проследить за ней, но она просто дошла до соседнего здания, и швейцар впустил ее в подъезд.
«Красивый дом, наверное, и квартиры в нем уютные… У нас никогда не было швейцара, а у тебя есть. Может быть, это Эрик оплачивает твою квартиру. Он заплатил за твой шикарный ужин, но сделал это за мой счет».
Гнев Рейнджера нашел новую цель.
Молодую красивую женщину с золотисто-каштановыми волосами, которая радостно улыбалась Эрику Беннету.
52
Руди Шеллу поступил интересный телефонный звонок от адвоката, которого он знал по отзывам и заочно не любил. Он считал Дерека Лэндри одним из тех законников, из-за кого профессия юриста пользуется дурной славой.
Лэндри представлял интересы многих высокопоставленных личностей, которые попали в неприятности с законом. У него был поразительно большой процент выигранных дел на исключительно благоприятных для его клиентов условиях.
Телефонный звонок от него был неприятным сюрпризом. Лэндри просил о встрече по чрезвычайно срочному вопросу – вопросу, в котором, как ему известно, Руди тоже остро заинтересован.
– Это касается Паркера Беннета.
Руди пришлось приложить усилия, чтобы голос звучал спокойно:
– Несомненно, я уделю вам время, мистер Лэндри. Когда бы вы хотели встретиться?
– Сегодня после обеда.
– В три часа дня? – предложил Руди.
– Хорошо, до встречи.
Когда ровно в три Дерек Лэндри появился в офисе Руди, тот отвел его в один из приватных кабинетов, используемых для встреч с глазу на глаз. Закрыв дверь, жестом предложил Дереку сесть.
– Чем могу быть вам полезен, мистер Лэндри? – спросил он.
– Это очень деликатное дело, – ответил адвокат приглушенным голосом. – У меня есть весьма достойный доверия клиент, который может помочь вам выследить Паркера Беннета.
– Достойный доверия? – переспросил Руди.
– Абсолютно. Но мы настаиваем на полной анонимности. Я не уполномочен оглашать подробности, пока вы не проявите интереса к нашему предложению. Мой клиент также желает получить денежное вознаграждение и гарантию полной судебной неприкосновенности. Могу заверить вас, что мой клиент не принимал ни малейшего участия в преступном плане Паркера Беннета. Однако после исчезновения мистера Беннета мой клиент, под угрозой с его стороны, был вынужден принять очень малый процент от полученного посредством мошенничества.