— И как же атаковать? — снова спросил дон Эрнандо, хитро глядя на сына из-под кустистых бровей.
— Думаю, отец, что атаковать их нужно решительно…
Дон Эрнандо махнул рукой и раздраженно сказал'
— Сядь, увалень. Сегодня же отправишься обратно в деревню. Выращивать улиток у тебя получается гораздо лучше.
Старик колючим взглядом перебрал пятерых сыновей, четырех зятьев и остановился на старшем из последних белокуром здоровяке Хинсвилде.
— Что скажешь ты, Белый Великан?
— Извиняюсь, если ляпну что-то не то, отец, — сразу предупредил Хинсвилд, — но мне кажется, лучше спросить совета у этих парней с Яномана. Одно дело гонять ловцов компании, и совсем другое — иметь дело с настоящим военным. Он ухитрился разделать Паскуале, хотя у того было все, чтобы одержать победу… Думаю, нужно спросить совета у сведущих людей.
— Ладно, садись и ты, — сказал старик. Он понимал, что ему придется обратиться к этим чужакам — Рене и Галлаузу, но дон Эрнандо не хотел делать это так поспешно.
— Что ж, обстоятельства вынуждают меня. Паскуале, пойди пригласи этих двоих…
Довольный, что его подвиги больше не обсуждаются, Паскуале тут же выбежал из кабинета, а дон Эрнандо посмотрел на сыновей и сказал:
— Надо было мне хоть одного из вас послать учиться. Может, вышел бы толк…
Отцу никто не возразил, однако в роду Марсалесов никогда не жаловали ученость и всегда обходились умением писать и считать.
На все огромное поместье приходилось с десяток книг, да и те были куплены по случаю и лежали годами, ожидая своего читателя.
Появился Паскуале. Следом за ним вошли Рене и Галлауз. Дон Эрнандо ожидал увидеть на их лицах выражение торжества, однако чужаки выглядели собранными и, по всей видимости, приготовились говорить только о деле.
— Садитесь, господа, — уважительно заговорил с ними дон Эрнандо. — Нет, не туда, там у нас зрители, — едко пошутил он, намекая на бессилие своих родственников. Никто из них не только не разбирался в военном деле, но даже не брал на себя ответственность за сколько-нибудь важные решения. К старому дону шли с каждым пустяком.
Единственным исключением в семье Марсалесов была дочь — Солейн. Она была любимицей отца и переняла от Эрнандо его предприимчивость и властность.
Гости пересели поближе к столу дона Эрнандо и вежливо молчали, ожидая, когда заговорит хозяин,
— У нас проблемы, господа, — начал дон Эрнандо. — Как оказалось, вы были правы, и этот сукин сын… Как его?..
— Можете называть его Джимми Зедлер или Клаус Ландер, — подсказал Рене.
— Так вот, наверное, это его рук дело. Если раньше корабли компании просто убегали, стоило выпалить по ним из ружья, то теперь они устраивают настоящие сражения… Мне хотелось бы получить от вас пару советов.
Рене и Галлауз переглянулись, затем первый сказал:
— Мы ждали этого, дон Эрнандо. Раз уж противная сторона пользуется услугами профессионала, вам тоже этого не избежать. А что касается советов, то вот вам совет первый — нужно начинать готовиться к удару по Форт-Абрахаму. Затягивать войну не имеет смысла, а она затянется, если дать компании время. Мы не были в форте, но можем с уверенностью сказать: там ведутся работы по укреплению позиций и строительству новых линий обороны. Пока что у вас есть преимущество. Его нужно использовать и за неделю, максимум две, подготовить операцию.
— Да хоть сейчас. У нас есть пушки — тридцать два «охотника» я вооружил орудиями.
— А в «Лос-Флоридос» об этом знают? — уточнил Галлауз.
— Конечно, совсем недавно мы потопили один их скоростной корабль! Еще бы они не знали!
— Тогда странно, что мистер Ландер не пресек это безобразие.
— Вы это о чем?
— Существует такая организация, которая называется Лицензионная Ассоциация. Это международный орган, который уважают все без исключения. Ни одна большая война не начинается без того, чтобы противоборствующие стороны не потребовали освидетельствования вооружения своего противника.
— Но у нас же не война.
— В том то и дело, — сказал Рене. — Поэтому мистер Ландер должен был заявить на вас в представительство Лицензионной Ассоциации. Будь у вас война, вы могли бы ставить свои пушки, а поскольку официальной войны нет — вы нарушаете закон.
— А что нужно сделать, чтобы была война? — уточнил дон Эрнандо. У него было несколько хороших адвокатов, и до сих пор они удачно решали все его проблемы.
— Нужно зарегистрировать ее в Ассоциации и получить лицензию на военные действия, — сообщил Рене. — Только, боюсь, вам это будет не по карману.
— Правда, а сколько это стоит?
— Простенькая война четвертой категории без применения оружия массового поражения и авиации стоит не меньше двух миллиардов кредитов.
— Да это же стоимость всего имущества Марсалесов! — вскричал дон Эрнандо и даже вскочил со своего кресла. — Чистый грабеж!
— Война — удовольствие дорогое, — согласился Галлауз. — Вот поэтому с вашими пушками придется расстаться.
— Но я могу их пока спрятать… В этот момент зазвонил телефон. Дон Эрнандо снял трубку.
— Слушаю… Так… Так… Понятно. Пусть звонят моему адвокату в Грандвиллидж.
Марсалес положил трубку и, вздохнув, сказал:
— Поздно прятаться. Эта самая Ассоциация уже посадила большой самолет на восьмом участке… То-то я думаю: люди жалуются, что какой-то самолет над ними летает второй день.
— Вам грозит большой штраф, сэр. Старик угрюмо кивнул, затем посмотрел на своих сыновей и, ткнув в их сторону пальцем, распорядился:
— Джовани и Маркус, немедленно вылетайте к нашим адвокатам. Скоро на нас придет большая кляуза. Ты, Игнасио, возвращайся к себе на плантации и прихвати Паскуале. Пусть поработает у тебя, и гляди не жалей его. Я потом проверю…
— Да, отец.
— Ты, Белый Великан, посмотри, что там на фабрике. Управляющий говорит, что в машинах плохое масло. Выясни, кто виноват, и накажи. Убей мерзавца, чтобы другим неповадно было.
— Хорошо, отец.
— Все, остальные свободны.
59
Когда родственники разошлись, в кабинете остались только гости и хозяин. Не успели они продолжить прерванный разговор, как вошел охранник.
— Дон Эрнандо, можно я постою здесь?
— А что такое, Пепито, там за дверями холодно?
Охранник потоптался на месте и сказал: — Все-таки они чужие, дон Эрнандо. Мне не хотелось бы оставлять вас с ними наедине.
— Я ценю твою преданность, сынок, но у нас тут сплошные секреты.
Пепито кивнул и вышел, напоследок бросив на гостей подозрительный взгляд.
— Итак, теперь я без пушек. Что дальше?
— Вам нужно раздобыть торпеды, дон Эрнандо, и побыстрее. Думаю, что на черном рынке купить их можно, — сказал Рене.
— Да, у нас можно купить все, — согласился хозяин. — Подготовьте мне список всего необходимого.
— Список уже готов, сэр, — сказал Рене и достал из кармана листок бумаги.
— Экие вы скорые ребята, — удивился дон Эрнандо и, ознакомившись с перечнем, спросил:
— На сколько это потянет?
— Около миллиона, — ответил Рене и, упреждая возмущение прижимистого старикана, добавил: — Сэр, если бы вы послушали нас раньше, то обошлись бы меньшими деньгами. И потом, если что-то останется, вы сможете реализовать излишки через черный рынок.
— А какова ваша доля? — поинтересовался дон Эрнандо.
— Наша доля — это Джимми Зедлер, — успокоил его Галлауз. Он с интересом наблюдал за поведением старика и заметил, что теперь перед ними сидел совершенно другой дон Эрнандо, не тот, которого они увидели в первый раз.
Видимо, Марсалес-старший любил подурачиться и временами представлялся полной развалиной, получая удовольствие от реакции окружающих. В делах он был кремень, и Галлауз видел, что в глазах старика светится расчет и хитрость.
Снова зазвонил телефон.
Дон Эрнандо снял трубку, ожидая новых неприятностей, однако это была Солейн.
— Здравствуй, золотце мое, — растаял дон Эрнандо.
— Здравствуй, отец. Как у вас дела?
— Нормально дела, дочка, — соврал дон Эрнандо.
— Послушай, я хотела бы отправить к тебе Люцию.
— Отлично, я давно ее не видел. Пусть отдохнет — у нас здесь не то что в городе. Одно слово — природа.
— Дело не в этом, отец. Просто могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, и я не хочу, чтобы кто-то причинил моей девочке вред.
— Я понял тебя. Девочка полетит самолетом?
— Да, я отправлю ее через день-другой… Пока, отец, целую тебя.
— И я тебя целую, дочка-Разговор закончился, и дон Эрнандо положил трубку. Затем посмотрел на своих собеседников и сразу, без перехода, спросил:
— Как мы будем вести нашу незаконную и незарегистрированную войну?
— В общих чертах, сэр, это будет атака легкими торпедами, а затем высадка десанта. Ничего сложного, нужно только правильно выбрать время и место, — сказал Рене. — Сколько бойцов вы можете выставить?
— Три тысячи, я думаю, наберем.
— Как их можно доставить на место?
— Сниму с промысла суда, и можно будет разместить всех.
60
Тяжелая лодка «шарк» с трудом оторвалась от воды и стала медленно набирать высоту, а Люция смотрела вниз и уже отчаянно скучала.
Опять ее отправляли подальше из города, и как раз в тот самый момент, когда она познакомилась с сыном булочника, настолько сексуальным, что при виде его у Люции начинало сладко поламывать копчик.
Стольких усилий ей стоило обойти своих охранников, чтобы добраться до этого парня, и вот — отправка к дедушке Эрнандо в жуткую глушь, туда, где обитают лишь деревенские родственники, которым не понять, чего хочет девушка из большого города.
Самолет сделал плавный разворот, и перед Люцией открылась бескрайняя водная стихия — картина совершенно неинтересная.
Девушка вздохнула и, обернувшись к охраннику, спросила:
— Слушай, Карл, а я вообще-то красивая?
— О да, мисс Гутиерос, вы очень красивая девушка, — сказал Карл и впервые задумался о том, действительно ли привлекательна хозяйская дочка или она представляла интерес только как наследница состояния Солейн Гутиерос.
— Ты говоришь это без должного огня, Карл. В тебе все должно клокотать, желание должно растапливать тебя, как огонь свечу.
— Ну, — Карл почесал затылок, — так оно и есть, мисс Гутиерос, просто я на работе.
Телохранителю совершенно не хотелось решать какие-то проблемы, ведь в кои-то времена он не отвечал за безопасность хозяйского чада. В полете всем заправляли пилоты, и на несколько часов Карл и его напарник Рауль оказывались в небольшом отпуске.
«Хоть бы она нашла себе какого-нибудь парня, — размышлял Карл, — тогда бы успокоилась. Думала бы только о своем красавчике и не шутила бы с охраной свои злые шутки…» Самолет качнуло на небольшой воздушной яме, и Карл пришел в себя. Кажется, он заснул и даже не заметил, как Люция проскользнула мимо него.
Карл толкнул сидевшего через проход от него Рауля, и тот, громко всхрапнув, открыл глаза.
— Ты чего? — спросил он Карла.
— Где девчонка?
— Да расслабься ты, куда она с самолета денется? «И правда, — подумал Карл, — может, она в каюте или пописать пошла».
Рауль снова заснул, однако Карлу не спалось, и он решил проверить туалет.
Пройдя в хвост, Карл осторожно потянул за ручку и заглянул внутрь — там было пусто и чисто. Воздух пах дезинфекцией, а белоснежное полотенце выглядело нетронутым.
Карл вернулся в салон и остановился перед крохотной комнаткой отдыха. Толкнув дверь, которая оказалась незапертой, он и здесь не обнаружил Люции. Оставалась только кабина пилотов.
«Только этого не хватало», — подумал Карл. Он пробежал мимо храпевшего Рауля и, ворвавшись в кабину, едва не столкнулся с Люцией и одним из пилотов, слившихся в долгом поцелуе.
Карл молча схватил нарушителя за шиворот и, оторвав от Люции, шарахнул о перегородку. Затем повторил это действие еще раз и спросил:
— Ты кто, падаль?
— Пи-пилот…
— Тогда иди на место и занимайся своей работой, а если ты здесь не нужен, я выброшу тебя за борт. Понял?
— Понял, — с готовностью кивнул помятый пилот и упорхнул.
— Просто мне было скучно, — оправдываясь, произнесла Люция. Затем взяла все еще кипевшего от гнева Карла за руку и сказала: — Ладно, пойдем отсюда, папочка. Обещаю больше от тебя не убегать…
61
Отремонтированный «Пеликан» бодро скользил по поверхности заросшего водорослями мелководного участка, а Клаус Ландер стоял на палубе и в сильный бинокль осматривал далекий горизонт.
Он специально вышел в море, чтобы точнее определить предполагаемое направление главного удара.
На восточной болотистой стороне Форт-Абрахама уже вовсю велось сооружение бетонных укреплений, а морской запад представлял собой неприкрытую часть. Поэтому требовалось определить точное расположение участков чистой воды, по которым суда противника могли быстро подойти к форту.
Рядом с Ландером находились два опытных картографа, которые быстро заносили в компьютер все его указания.
Высоко в небе гудел сопровождающий самолет-разведчик. Он видел суда Марсалесов, находившиеся в десятках километров, и сообщал об их перемещениях. Однако нападения Клаус не боялся, так как в последние сутки противник был целиком занят только своими проблемами.
Искушенный в делах военного лицензирования, Клаус сразу понял, в чем ошибка Марсалесов, и натравил на них инспекцию Лицензионной Ассоциации. Началось серьезное разбирательство, и корабли, опасные своими пушками, теперь были вчистую списаны с баланса боевых действий.
— Там чистая вода или мель? — спросил Клаус, указывая на большую плешь темно-синего цвета.
— Там магнитная расщелина, сэр. Суда стараются обходить ее стороной, — пояснил один из картографов.
— Тогда пометьте ее как непроходимый участок.
На месте гарпунной пушки у «Пеликана» стоял трофейный пулемет. Ответственным за смазку оружия был поставлен Лаки Флинт, и теперь он постоянно сшивался возле пулемета с масленкой в руках, а вся палуба в носовой части судна была залита ружейным маслом.
Вместо раненого Саймака кораблем управлял снятый с другого «охотника» молчаливый капитан. Он почти не разговаривал, хорошо знал морские участки и проходил их, не сбавляя скорости.
— Внимание, я «стриж», вижу на радаре отметку. Похоже на самолет, — сообщил пилот-разведчик.
— У нас нет проблем с авиацией, «стриж», — отозвался Клаус.
— Это так, сэр, но эта лодка идет прямиком к гнезду Марсалесов.
— Ну, если хочешь, подойди ближе и посмотри, хотя самолет нам не мешает.
62
На исходе девятого часа полета Люция устала настолько, что заснула в кресле, положив голову на плечо Карлу. В другом случае он постарался бы отстраниться от девушки, но на этот раз сидел не шевелясь — ведь пока Люция спала, она не донимала его своими капризами и провокациями.
«Ничего, — думал Карл, — приедем на место и уж там отоспимся…» Его начальник, Генри Пипон, говорил, что у дона Марсалеса было полно своей охраны и что они в любом случае возьмут Люцию под свою опеку.
— А что же будем делать мы? — спросил Пилона Карл.
— Не знаю. Зависит от того, как себя покажете, а то местные могут отправить вас чистить креветок. У них это запросто…
Карл попытался представить человека, который попробует заставить его чистить креветок, и улыбнулся. Живым такого человека он представить не мог.
Неожиданно послышался какой-то странный щелчок, и правый двигатель самолета изменил тональность. Карл напряг слух, однако больше ничего такого не происходило, и самолет продолжал лететь. Охранник посмотрел на часы. Лететь оставалось не более сорока минут. Карл успокоился, и в этот момент послышался еще один щелчок, но уже слева, и теперь стало отчетливо слышно, что оба двигателя работали тише.
Почувствовав опасность, проснулся Рауль. Он потряс головой и спросил:
— Что-то не так или мне показалось? Карл покосился в иллюминатор и сказал:
— По-моему, мы теряем высоту.
В этот момент в салон вошел пилот, но не тот, что целовался с Люцией, а другой, постарше. По его лицу было видно, что они попали в неприятную ситуацию.
— Ну, говори, — подтолкнул его Рауль.
— Бензопровод блокирован…
— Что это значит?
— Дозатор сломался и полностью перекрыл топливо.
— Какие у нас варианты?! — не выдержал Карл. От его громкого голоса Люция зашевелилась, но не проснулась, а лишь поудобнее устроилась на его плече.
— Пока мы идем на резерве и можно попытаться дотянуть, но, если топливо кончится в воздухе, мы упадем и разобьемся.
— Другой выход есть?
— Можно садиться прямо сейчас. Вызовем по радио людей дона Эрнандо и будем ждать.
Рауль и Карл переглянулись. Теперь, когда предстояло возвращение на воду, ответственность за сохранность Люции снова ложилась на их плечи.
— Садитесь, — сказал Карл. — И пусть дон Эрнандо поскорее высылает подмогу — места здесь неизвестные.
Карл посмотрел в иллюминатор и увидел в каких-нибудь пятидесяти метрах от лодки небольшой самолет. Он летел параллельным курсом и покачивал крыльями.
— Это что такое? — спросил Карл у пилота. Тот пригнулся к иллюминатору и сказал:
— Это наши враги — компания «Лос-Флоридос».
— Все равно садись, этот самолет не нанесет нам вреда. На первый взгляд он не опаснее букашки.
63
Когда большая лодка стала заходить на посадку, ее увидели все, кто находился на палубе. Клаус повернулся к капитану и показал в сторону темнеющей в небе точки.
Капитан понятливо кивнул и, скорректировав курс «Пеликана», добавил машине оборотов.