Я побывала на крестинах их второго сына Павла, поприсутствовала на парочке свадебных годовщин и нескольких шашлыках по поводу и без повода и вдруг поняла, что праздники действительно лучше проводить в семье, где пахнет домашними пирогами, которые печет любимая тетушка, а все пробуют и воздают ей хвалу, где звенят колокольчики детских голосов, где норовят устроиться на коленях кошки и отираются под ногами собаки.
К стати, о собаках. Славик Воинов, как и все бизнесмены, чей капитал начал приближаться к определенной черте, понял, что дальнейший его прирост прямо пропорционален присутствию хозяина этого капитала во власти. И во власть пошел. Быстренько стал депутатом губернского парламента, начал соблюдать правила властной тусовки и следовать веяниям моды. Одно из этих модных веяний – катание на горных лыжах. Обросшему жирком и солидным брюшком Славику было непросто покорять трассы слалома, поэтому другая модная затея – приобретение лабрадора – была принята им с большим восторгом и удовольствием. Ну, путается в ногах щенок, и пусть путается – не сам же Воинов за ним лужи подтирает. Главное, что собака один в один, как у президента!
Но вот глава государства сменился, а собака осталась. Теперь Воинов осваивает Интернет, завел собственный блог, правда, самому ему писать там некогда, зато Инна с удовольствием сидит в нем и за совместным ужином (когда этот ужин все-таки случается) пересказывает супругу мнения его продвинутых избирателей. Самые толковые высказывания она по просьбе Славика распечатывает, и тот этими мнениями активно пользуется, когда с думской трибуны возникает необходимость припечатать политических противников. Отвечает на письма тоже Инна, правда, предварительно проконсультировавшись с мужем. Всем хорошо: и муж «в струе», и жена при деле, а вышедшая из моды Фима с удовольствием бегает по усадьбе и ластится к гостям.
У нас с ней сразу же возникли приятельские отношения. Если честно, то я довольно равнодушна к животным. Нет, придя в гости, я даже с некоторым удовольствием поглажу хозяйскую кошку и полюбуюсь собакой, внимательно (если есть время!) выслушаю рассказ о приключениях питомца, но сама все-таки постараюсь дистанцироваться. Ну, не занимают они меня, так же как изготовление пирогов: я лучше с кем-нибудь подерусь, защищая правое дело, или освобожу какого-никакого заложника, чем испеку что-нибудь мучное. А вот с Фимой все иначе. Иссиня-черная красавица тихо подошла ко мне, когда я сидела в соломенном кресле на летней веранде, и внимательно посмотрела прямо в глаза. Взгляд у нее был совершенно человеческим. Сразу же вспомнилась фраза о том, что псина все понимает, только сказать не может.
Действительно, в тот день у меня было довольно тяжело на душе.
В делах случился застой, новых заказов не было, денежные запасы иссякали, длительное ничегонеделание начинало надоедать, душа и тело просили действия. В тот день я и к Воиновым приехала, чтобы только не сидеть дома. Фима посмотрела-посмотрела на мою грустную физиономию и принесла мне «палку-кидалку», с которой любила играть. Я поняла, что собака предлагает мне размяться. В тот вечер мы с ней замечательно побегали, и с тех пор мой визит к Воиновым становился праздником для нас обеих.
Конечно же, собака и без меня не скучала и была общей любимицей, но, хотя особняк Воиновых, расположенный в бывшем поселке, вошедшем в черту города, имел приусадебный участок немалых размеров, побегать на воле Фиме доводилось только со мной. Пять-десять километров моей разминки она воспринимала как подарок судьбы. Мы отправлялись с ней в соседнюю рощу и гонялись как угорелые. Поскольку «апорт» – любимая команда Фимы, «палку-кидалку» она торжественно несла в зубах всю дорогу. На опушке леса «напарница» торжественно вручала мне «кидалку», и мы начинали бегать наперегонки. Конечно, угнаться за Фимой мне не удавалось, но я к этому стремилась, и удовольствие получали мы обе.
Вот и в нынешний мой приезд черная стрела вылетела мне на встречу, как только я въехала в ворота, и начала нарезать круги вокруг машины. Поласкав «подружку», я вошла в дом, где меня не менее радостно встретила Инна. По телефону я не стала объяснять ей цель своего визита, только узнала, будут ли они дома в ближайший час, а тут пришлось отбиваться от приглашения остаться на ужин, уверять, что я совсем ненадолго. И все-таки отвертеться от пирогов тети Тамары не удалось. Да и не очень хотелось отказываться от вкуснятины.
Я попробовала рассказать стоявшей рядом со мной Инне о предстоящей неделе отдыха на берегу Волги. Стояла Инна потому, что в очередной раз пребывала на диете. По-видимому, по ее представлениям, если она сядет рядом со мной и пирогами, то удержаться от еды ей не удастся. Но так как не слишком давно вынутые из духовки пироги распространяли умопомрачительный запах, думать ни о чем другом Инна не могла. И долго даже и не пыталась уразуметь, чего же я от нее добиваюсь. Наконец, когда со стола было убрано и я в десятый раз рассказала о чудном особняке на волжском берегу, о замечательном пляже и о том, как там было бы хорошо Фиме, ведь, как я недавно узнала в Интернете, лабрадоры очень любят плавать, Инна обрадованно всплеснула руками:
– Танюша! Мы как раз уезжаем на десять дней в Эмираты и очень переживаем, что Фима без нас будет скучать. А тут еще тетя Тамара мечтает уехать к себе в деревню. Так что ты бы нас очень выручила, если бы отдохнула эту недельку вместе с Фимой.
– Десять дней? – засомневалась я, но потом вспомнила, что тоже собиралась отдохнуть, и решила, что отдыхать в компании с Фимой будет интереснее. По крайней мере, будь она со мной на пробежке в то злосчастное утро, мне не пришлось бы так долго махать ногами рядом с трупом.
Черная красавица отиралась возле ног, понимая, что речь идет о ней. На мой вопрос, поедет ли она со мной в Затонный, Фима радостно завиляла хвостом.
– Фимулечка, – включилась в беседу Инна, – давай ты у Тани немного поживешь, а то и мы уезжаем, и тетя Тамара в деревню к родственникам собралась.
Псина внимательно выслушала хозяйку, повернулась и убежала.
– Неужели она не хочет? – расстроилась было Воинова, но тут же рассмеялась, увидев, что Фима притащила и положила возле меня свою миску. – Ну, пошли вещи собирать.
Вещей оказалось до удивления много: две миски (для еды и воды), подстилка, поводки, намордник, любимый мячик и еще куча всяких вещей, в необходимости которых я сильно сомневалась и предназначение части из них определить с ходу не могла.
Загрузив в багажник моей машины мешок с сухим кормом, Инга со словами: «Я тут подчеркнула, как лучше ее кормить» – вручила мне книгу «Чтобы ваша собака была здоровой» и попыталась выделить определенную сумму денег «на пропитание» любимицы. Я решительно выступила против, заявив, что за удовольствие общения с любимым существом денег не беру. Инна рассмеялась и вдруг насторожилась: поскольку пирогов рядом не было, мозги у Инны заработали нормально, и она вспомнила о моей профессии:
– Слушай, а если у тебя очередной клиент появится, ты Фимку с собой таскать будешь? Ты ее не угробишь?
– Инночка, я уже отказалась от одного заказа найти убийцу – просто собираюсь отдохнуть на берегу Волги, в Затонном. Там у соседей лабрадор. Вот я и подумала, что Фиме со мной тоже будет хорошо, она ведь плавать любит. А где у вас здесь поплавать?!
– Смотри, головой за собаку отвечаешь! – пригрозила мне Воинова и начала складывать в пакеты собачье имущество, между делом поинтересовавшись, кому принадлежит соседний лабрадор, повторив слова Лизы о том, что в Тарасове непросто достать щенка этой породы. Узнав, что в Затонном я буду соседкой Манаровых, Инна очень удивилась:
– Но ведь там дорогие особняки! Как ты туда попала?
Пришлось объяснить, что по блату. Это ее вполне удовлетворило, и она принялась перемывать косточки Екатерине.
Посвятившая свою жизнь семье, Инна не могла понять, зачем Манаровой иметь рекламное агентство и даже принимать участие в его деятельности – не просто стричь купоны с собственности, а пытаться развивать дело, как поступает Екатерина. Имея такого мужа, стоит ли беспокоиться о средствах к существованию? Мои возражения о том, что, может быть, Екатерина таким способом самореализуется, во внимание приняты не были, хотя Инна отдала должное интеллигентности Манаровой и тому, что ей не свойственно самолюбование современных нуворишей.
– Самое главное, она не считает себя пупом земли. Ты с ней подружишься! – сделала вывод Инна, загружая в багажник последний мешок с собачьим «приданым».
Фима, заинтересованно наблюдавшая за процессом погрузки в «Ситроен» ее имущества, охотно забралась на заднее сиденье, но потом выскочила из машины и бросилась в дом.
Не успели мы с Инной недоуменно переглянуться, как черная молния вернулась, зажимая в зубах любимую палку, без которой не обходилась ни одна наша прогулка.
– Самое главное, она не считает себя пупом земли. Ты с ней подружишься! – сделала вывод Инна, загружая в багажник последний мешок с собачьим «приданым».
Фима, заинтересованно наблюдавшая за процессом погрузки в «Ситроен» ее имущества, охотно забралась на заднее сиденье, но потом выскочила из машины и бросилась в дом.
Не успели мы с Инной недоуменно переглянуться, как черная молния вернулась, зажимая в зубах любимую палку, без которой не обходилась ни одна наша прогулка.
– Ты считаешь, что в Затонном мы не найдем палки? – поинтересовалась я.
Фима положила любимую вещицу к моим ногам и вновь запрыгнула на заднее сиденье.
– А может, ты и права, – задумалась я и забросила «кидалку» в салон.
Дорогу Фима перенесла спокойно, из салона выбралась не спеша и, как это положено, сразу же начала осматривать территорию. Помочь выгрузить многочисленные пакеты, принадлежащие моей гостье, мне было некому, поэтому я, ворча и приговаривая, что мои-то вещи поместились в одну-единственную сумку, а этой барыне багажника мало, в два приема перенесла поклажу в прихожую. Разбирая их, выяснила, что угощения припасены не только для Фимы: заботливая тетя Тома запаковала несколько кусочков моего любимого пирога с капустой. Снующая под ногами псина, вслушиваясь в мое ворчание, укоризненно поглядывала на меня, как будто напоминала о том, что вообще-то пригласить ее в гости была моя собственная идея.
Достав Фимины миски, я повела собаку на кухню выбрать место для «стола». Гостья подошла к углу возле окна и села в ожидании.
– Ты считаешь, что тебя пора кормить? – Мой глупый вопрос остался без ответа, поэтому я принесла мешок с сухим кормом из прихожей и положила в миску немного «сухариков». В отличие от рекламных собак моя есть это не стала. Воду полакала скорее из вежливости и вопросительно посмотрела на меня.
– Ну, ладно, если ты есть не хочешь, пойдем работать, – предложила я, – только купальник надену.
Переодевшись, захватив полотенце и врученную мне Инной книжку о здоровье собак, я свистнула Фиму и повела ее на берег Волги.
Вечер выдался чудесный. Я было направилась на «приусадебный» пляж, но Фима упорно не хотела уходить от «Ситроена», который я решила не ставить на ночь в гараж – вдруг понадобится.
– Ты хочешь, чтобы я отвезла тебя обратно? – насторожилась я. – Тебе у меня не понравилось? Фимочка, ну, пожалуйста, помоги мне, я очень на тебя рассчитываю.
Выслушав мой монолог, четвероногая подружка помчалась было к берегу, но тут же вернулась обратно, подошла к машине и заглянула в салон. Я проследила за ее взглядом. Ну, конечно, мы забыли достать «палку-кидалку».
– Ах, ты моя умница! – погладила я псину. И вернулась за ключами от машины.
Вручив Фиме любимый предмет, я побежала за ней следом по дорожке, скомандовав ей: «Голос!»
Собачина обрадовалась и залилась жизнерадостным лаем. Я тоже добавила громкого смеха, бестолковых команд и неразборчивых возгласов.
Так, производя максимально возможный шум, мы влетели на кусочек берега, который по договору аренды будет принадлежать мне аж целую неделю.
Шумели мы не зря. Через несколько минут на пляже Манаровых появилась собака, которую издалека можно было бы принять за точную копию Фимы.
Подозвав четвероногую подружку, я прижалась к ее умной голове и объяснила, что нам очень нужно очаровать этого шикарного брюнета. Фима только головой не кивнула – грациозно направилась к загородке. Такой «походке» могла бы позавидовать Наоми Кэмпбелл!
Конечно же, он не устоял. Обнюхивание через рабицу собак не удовлетворило, и они проследовали вдоль загородки до самой Волги.
Вода их не остановила. Впрочем, Фима далеко не полезла, а спокойно подождала, пока кавалер форсирует преграду. Рей наши ожидания оправдал – не успели мы оглянуться, как он уже отряхивался возле моей красавицы. Ни один молодой человек не имел бы ни малейшего шанса, если бы начал ухаживать за мной, окатив брызгами с ног до головы. Фима оказалась не столь привередливой и, обнюхав новичка, подвела его ко мне.
– Ты считаешь, что нам стоит познакомиться поближе? – опасливо спросила я, поглядывая на рослую собаку.
Если бы Фимка могла, она пожала бы плечами, намекая, что это была моя собственная инициатива. Рисковать я не стала и погладить Рея не решилась, хотя выглядел он вполне добродушно.
– И что же мне теперь с вами делать? Может быть, вы просто побегаете?
Но парочке, похоже, моих советов уже не требовалось. Звонко лая, они принялись носиться по нашему кусочку пляжа.
В ожидании дальнейшего развития событий я прилегла на шезлонг, который вытащила еще утром при осмотре «имения», и стала изучать книжку о том, как сохранить собаке здоровье. Я, конечно, специалист во многих отраслях, но в данном случае мне срочно требовалось пополнить знания о том, чем и когда кормить Фиму.
Благо собачья беготня и жизнерадостное повизгивание оставляли надежду, что побег Рея все-таки вскоре будет обнаружен.
Так и случилось. Едва я выяснила, что любимое блюдо лабрадоров – замороженная рыба, а не мясо, как на соседнем участке наметилось движение: возле изгороди на пляже появился молодой человек и принялся звать нашего кавалера. Мы с Фимой не могли позволить, чтобы наши труды пропали, и принялись действовать каждая в силу своих возможностей. Моя красавица медленно удалилась на противоположный конец пляжа, а потом вовсе скрылась в кустах. Рей, не обращая внимания на крики охранника (так я определила статус парня), поспешил за ней.
– Молодой человек, вы не верите в любовь с первого взгляда? – Я поднялась с шезлонга, чтобы продемонстрировать свою фигуру в полной красе.
Охранник сначала обалдел – реакция для меня привычная, – а потом, молодец, нашелся:
– Если с вами, то да!
– Ой, зачем вы меня обижаете? – Обожаю придираться к словам. – Почему это в меня нельзя влюбиться с первого взгляда?! Просто сказали бы, что я не в вашем вкусе.
– Что вы! Я, наоборот, хотел сказать, что влюбиться в вас можно как раз с первого.
– А я говорила про собак. Пусть побегают, жалко вам, что ли? Если вы беспокоитесь за породу, то у Фимы все документы до пятого колена есть. Это мне нужно волноваться, не скомпрометирует ли мою девочку ваш пес?
По-видимому, точного ответа на вопрос охранник не знал, поэтому отделался общими словами о том, что у его хозяина все по высшему классу.
– Так это не ваша собака? – недоуменно спросила я и, возвращаясь к шезлонгу, проронила: – Не шумите, пожалуйста.
Собак не было слышно. Охранник потоптался-потоптался за загородкой, махнул рукой и ушел. А я стала ждать дальнейшего развития событий, перелистывая книгу. Когда я заканчивала выяснять, как правильно кормить мою гостью, раздался истошный лай в два голоса. Пришлось проверить, чем парочка занимается. Оказалось, что они загнали на дерево непонятно откуда взявшуюся кошку и с упоением облаивали несчастное животное. Я подошла к дереву и начала стыдить безобразников.
Фима виновато потерлась о мое колено. Рей гавкнул еще пару раз и сделал вид, что ему все это не очень-то и надо.
– А может быть, пойдем купаться? – наконец-то я придумала, чем занять собак.
Естественно, что купались мы опять с шумом и гамом. И естественно, что на наше безобразие наконец-то обратила внимание хозяйка. Она вышла на берег и довольно благожелательно смотрела на наши развлечения.
На хозяйку Рей прореагировал. И теперь уже Фима отправилась знакомиться. Собаки вплавь обогнули забор и выбрались на соседний участок.
Екатерина Манарова осторожничать не стала – не то, что я, – и, спросив у Фимы разрешения, погладила ее:
– Хорошая девочка, как тебя зовут?
Я выбралась на берег и подошла к загородке.
– Здравствуйте, надо же, у вас тоже лабрадор! – обратилась я к соседке. – По-моему, они понравились друг другу.
– Здравствуйте. Екатерина Манарова, – представилась та, – можно просто Катя.
– А меня можно просто Таня. Иванова, – я не стала скрывать свою фамилию.
– Что же мы через изгородь разговариваем? Проходите к нам, – пригласила меня Катя. – Тут есть калитка, сейчас я попрошу ее открыть.
Катя позвонила по сотовому, и вскоре пришел молодой человек с ключами и открыл расположенную чуть выше пляжа калитку в загородке. Он пропустил меня и попытался опять запереть ее.
Я удивленно посмотрела на хозяйку:
– Вообще-то я на минутку, Фиму забрать.
– Вы не беспокойтесь, просто у моего мужа мания – он не любит незапертых ворот и калиток.
– Все-таки, с вашего позволения, я просто заберу Фиму и уйду.
– Вам не жалко их разлучать? – Манарова кивнула на резвящихся в речном прибое собак. – Вы торопитесь?
– Мне неудобно в мокром купальнике.
– Дать вам пляжный халат?
– Спасибо, у меня есть свой.
– Вы обиделись на запертую калитку? – Екатерина, по-видимому, по-настоящему огорчилась.