Стас, естественно, хорошо знал усадьбу, и как раз собирался воспользоваться пустым оконным проемом с другой стороны сарая, чтобы зайти в тыл стрелку, но какой-то шорох заставил его застыть на месте.
Он скорее угадал, чем увидел, взбирающегося снаружи через проем человека; очевидно, стрелку пришла в голову та же мысль, что и ему – пробраться через сарай и зайти своему неприятелю за спину. «А ты, я вижу, сечешь в таких делах, парень, – зло подумал Стас, наводя ствол на показавшийся в проеме темный силуэт. – Но и я ведь не пальцем деланный…» Сарай осветился всполохами выстрелов… Стас успел сделать три выстрела, прежде чем силуэт опрокинулся, освободив проем.
Переместившись к проему, Стас еще дважды выстрелил сверху вниз в хорошо различимый бугорок… все, один точно готов!
Выждав какое-то время, Стас выбрался из сарая и, пригибаясь, просквозил через двор к дому. Возле крыльца перевел дух, затем почти на корточках пробрался к углу дома… Осторожно высунул голову, осмотрелся… Пока он не мог взять в толк, что произошло в этом секторе сражения. Почему вдруг оборвалась стрельба? Слон опытный боевик, такого голыми руками не возьмешь. Но и эти ребятки, что решили наведаться на хутор среди ночи, тоже не похожи на зеленых новичков…
Метрах в десяти от него находился колодец, а чуть дальше – летняя кухня с навесом. Стас увидел, как из-за колодца приподнялась какая-то фигура – человек этот располагался спиной к нему. Присел, убрав голову за срез колодца… Опять высунулся… Кажется, он намеревался перебежать то ли к летней кухне, то ли к изгороди… но в то же время опасался, что его могут скосить во время перебежки.
Судя по комплекции – крупный парниша.
Неужели – Слон?
Продолжая наблюдать за ним из-за угла, Стас коротко свистнул – это их с Римасом давний условный сигнал: «свой!»…
Произошло неожиданное: мужик рванул из своего укрытия… и тут же откуда-то сбоку, почти от изгороди, ударила в него мощная, сокрушающая, едва не в треть диска «ППШ» очередь раскаленного свинца…
Это был – третий, и последний.
И этим последним оказался не кто иной, как единственный еще остававшийся в живых из лидеров паневежской группировки – Антон Легостаев.
Еще около получаса они со Слоном таились возле усадьбы, насторожив глаза и уши, пока наконец не доперли, что никто более к ним не пожалует.
– Достал меня этот хренов блондин! – выругался Слон, осветив прошитого пулями жмура. – Прилип, как банный лист к ж-жопе…
– Но ты-то, Слон, его круче достал, – криво усмехнувшись, сказал Стас.
– Мощный все ж автомат этот «ППШ»… Когда ты вжарил по нему, я подумал, что его на фиг через ограду перебросит!
– Одного я завалил сразу, – сообщил Слон. – Мочканул бы и двух, но ты их спугнул… Этот Антон ушлый оказался: засел, зараза, и даже носа из укрытия не казал… Пришлось, блин, по земельке пластоваться, пока сбоку к нему не зашел! А тут ты очень кстати своим свистом его с места сорвал… ну я его влет и вжарил!
– Ладно, Слон, потом будем вспоминать подробности баталии, – прервал его Стас. – Сейчас надо как-то с трупами определиться…
В этот момент к ним присоединилась старая Онуте. Взглянув на нее, Стас подумал, что в руке у нее высокий посох, на который она опирается, но оказалось, что это – дробовик.
– Ну что тут у вас, сынки? – негромко спросила она.
– Три трупа, – лаконично сказал Стас.
– Властям собираетесь сообщать?
– Нет, конечно, – опередив Стаса, ответил Слон. – На черта нам лишняя головная боль?!
– Понятно…
– Онуте, а где остальные? – поинтересовался Стас.
– Я их спрятала в подпол, сынок.
– Очень разумное решение… Пусть там и сидят! А насчет трупов… Мы с Римасом сейчас что-нибудь придумаем.
– Что тут думать, сынки? – опираясь на дробовик, сказала Онуте. – Внук, помнишь тот схрон возле трех высоких сосен? Если по просеке, то к нему можно близко подъехать… Не тащить же вам их в лес на себе?..
– Все ж мудрая ты у меня, бабуля. – Согнувшись почти пополам, Слон клюнул ее в морщинистую щеку. – И то верно… Схрон тот, пожалуй, я найду…
– Римас, они на машине приехали, – сказал Стас. – Не стоит нашу «Ниву» пачкать…
– Тоже разумная мысль, – покивал своей крупной головой Мажонас. – Здесь есть рулон целлофанированной пленки для теплиц… Обмотаем жмуров, подгоним тачку, потом отвезем их на фиг в лес, я там схрон знаю, в котором уже с полста лет два «шкелета» прихованы… После того как приныкаем трупы, выедем из хутора двумя тачками, ихней и нашей «Нивой»… Ихнюю оставим километров за двадцать отсюда, а на «Ниве» вернемся на хутор…
– Вот и хорошо, сынки, – кивнула Онуте. – Занимайтесь своими делами…
Когда уберете покойников, я тут все приберу и прослежу, чтобы нигде не осталось и следа чужой крови.
Глядя на спокойную реакцию пожилой хозяйки хутора, Стас еще раз убедился в том, что женщина эта на своем долгом веку повидала немало; так что нынешними разборками такую особо не удивишь.
Вернулись на хутор они только в пятом часу утра, уставшие, как черти, но удовлетворенные проделанной ими за ночь работой.
Трупы они «приныкали» в лесном схроне, где те составили компанию двум давним мертвякам, превратившимися к этому времени в скелеты. Джип, который они обнаружили на проселке в полукилометре от хутора, бросили на окраине Паневежиса и вернулись обратно на «Ниве».
Обсуждая случившееся, Стас предположил, что Легостаева сюда направил злокозненный Хорь, который, хотя обыск не принес результатов, мог что-то заподозрить. Антон прихватил с собой двух местных «братков», знакомых ему по его прежней деятельности в Паневежисе, и решил среди ночи нагрянуть на этот отдаленный хутор, надеясь, очевидно, что если Нестеров и остальные прячутся именно здесь, то их удастся прихватить «тепленькими». Как бы то ни было, но с этой стороны вряд ли стоит теперь ждать серьезной угрозы: от всей паневежской группировки осталось лишь мокрое место.
Стас загнал машину в сарай, они выкурили еще по сигарете, после чего прошли в дом.
И здесь их обоих ожидал пренеприятный сюрприз…
Стас приоткрыл дверь в большую комнату, поскольку Онуте не было видно ни возле дома, ни в комнатушке, где она временно ютилась, пустив к себе на постой сразу четверых молодых людей.
Женщин он не рассчитывал здесь увидеть, поскольку обе они, согласно выданным хозяйке хутора инструкциям, должны были дожидаться возвращения «соколов» в своем подземном укрытии.
В ту же секунду, когда он вошел в комнату, вспыхнул электрический свет.
Картинка, представшая взору Нестерова, оказалась следующей: Онуте и какой-то незнакомый мужик стояли у противоположной стены – там же находился и выключатель, – а Вирас с отрешенным видом сидел на скамье, водрузив локти на стол. Причем незнакомец этот, одетый в «аляску», ладонью левой руки зажимал хозяйке рот, в правой же его руке был пистолет; включив свет, он тут же приставил ствол к виску старой Онуте.
– Заходи, Нестеров, не стой на пороге? – процедил Сталлоне. – Кто это у тебя за спиной? Мажонас, конечно… Оба заходите! Держите руки на виду? Давайте, пошевеливайтесь оба?..
Наверное, реакцию Нестерова притупили события последней ночи: он тупо шагнул вперед и даже подвинулся в сторонку, пропуская в комнату напарника.
Слон, обескураженный донельзя – он даже не представлял себе, что кто-то может взять его бабку в заложники, – тоже не нашел ничего лучшего, как пройти вслед за ним в просторное помещение, где готова была уже разыграться какая-то драма.
– Приятно иметь дело с разумными людьми, – левый уголок рта Сталлоне презрительно пополз вверх. – Нестеров, я вижу, у тебя наплечная кобура… Сними ее! Брось на пол! Живее!!! А ты, Мажонас, сбрось-ка бушлат! Где твой ствол? В кармане бушлата? Брось бушлат в угол! Ну!!
Пошевеливайтесь оба! А не то пристрелю бабку или кого-то из вас?
Наверное, он чуть ослабил руку, потому что Онуте, вскинув голову, скороговоркой сказала:
– Не делайте этого, сынки? Я уже старая… свое отжила…
– Еще одно слово, старая, – процедил киллер, – и я пущу тебя в расход…
– Все будет нормально, Онуте, – разлепив губы, сказал Стас. – Главное сейчас не делать резких движений… Римас, тебя это тоже касается.
Медленно сняв сбрую, на которой крепилась наплечная кобура с пистолетом «ЧЗ», Нестеров опустил ее на пол.
– Отбрось ногой подальше! – скомандовал киллер.
Нестеров пинком отправил кобуру с пистолетом в сторону шкафа, на котором – он только сейчас это заметил – сидела Гертруда Францевна, каковую все происходящее здесь, кажется, нимало не волновало.
– Теперь сними бушлат! Брось его в сторону! Мажонас, продолжай держать руки на виду! Если кто дернется, сразу же пристрелю!!
Стас, выполнив очередную команду киллера, встретился глазами с его неприятным неподвижным взглядом.
– Кто ты такой? – облизнув пересохшие губы, спросил он. – Что тебе от нас нужно?
Медленно сняв сбрую, на которой крепилась наплечная кобура с пистолетом «ЧЗ», Нестеров опустил ее на пол.
– Отбрось ногой подальше! – скомандовал киллер.
Нестеров пинком отправил кобуру с пистолетом в сторону шкафа, на котором – он только сейчас это заметил – сидела Гертруда Францевна, каковую все происходящее здесь, кажется, нимало не волновало.
– Теперь сними бушлат! Брось его в сторону! Мажонас, продолжай держать руки на виду! Если кто дернется, сразу же пристрелю!!
Стас, выполнив очередную команду киллера, встретился глазами с его неприятным неподвижным взглядом.
– Кто ты такой? – облизнув пересохшие губы, спросил он. – Что тебе от нас нужно?
– На пол! Оба! Мордой вниз! – приказал киллер. – Разбросайте ноги пошире! Руки положить на затылок! А теперь замрите!! Хотите знать, кто я такой?.. Я тот, у кого ты, Нестеров, спер одну ценную вещицу…
Сталлоне, потерпев неудачу с «архивом Пошкуса», решил все же довести это дело до конца.
Очень кстати пришлась та бумаженция с координатами «надежных людей» в Паневежисе, которую ему перед своей кончиной передал Монгол. Те ничего не знали о гибели знаменитого авторитета – когда еще обнаружат запертый в пустой квартире труп Ропши? – поэтому Сталлоне удалось раздобыть через них кое-какую любопытную информацию. Лично он с ними не контачил, ограничившись телефонным общением. Именно от них он узнал о существовании этого хутора, где живет бабка Римаса Мажонаса и его двоюродной сестры Ирмы Мажоните, тоже, по имеющимся сведениям, ударившейся в бега. Но эти люди только собирают информацию, а решать, как именно ею следует распорядиться, должен кто-то другой (в данном случае Монгол поставил такую задачу своему «семейному киллеру»).
Вот Сталлоне и решил наведаться на этот хутор, поскольку именно такой выбор ему подсказала его развитая интуиция.
Машину свою он припрятал в лесу, почти в километре от хутора.
Продвигаясь пешком по проселку, он уже почти достиг цели, когда с хутора выкатили две тачки, джип и «Нива»… Он благоразумно отступил в лес с обочины грунтовой дороги, пропустив их мимо себя. Сталлоне рассудил так: «Бабка, по полученным сведениям, живет здесь одна. Кто тогда может шастать тут по ночам, кроме бабкиного внучка и его кореша Стаса Нестерова?..» Он решил дождаться возвращения этих двух господ на хуторе, а заодно, пока они отсутствуют, поговорить по душам с остальными.
К своему удивлению, ни москвички Головиной, ни кузины Мажонаса Сталлоне на хуторе не обнаружил. От глухонемого мужика – толку ноль.
Бабка, когда он ее прихватил и приступил к ней с вопросами, сразу закосила под слабоумную: «Старая я, господин… ничего не соображаю».
А сама, между прочим, таскалась по двору с дробовиком – пришлось ее разоружать…
Ребята эти двое борзые; если бы потребовалось просто их пристрелить, тогда и огород городить не понадобилось бы… Но убивать вот так сразу их нельзя: шлепнешь, а потом от кого, спрашивается, получить сведения о шифре, без которого сейф никак не открыть?
Поэтому пришлось расположиться в доме, взять бабку Мажонаса в заложники, надеясь, что эти двое когда-нибудь да вернутся на хутор…
Стас, лежа на полу, скрежетал зубами от ярости. Когда же, блин, все это кончится!? Вроде бы отбились от «паневежских», так еще один гад на их головы свалился!..
Когда он опускался на пол, то сделал это осторожно, чтобы не стукнула о половицы рукоять «вальтера», который был у него под свитером, засунутый за брючный ремень… Одну обойму он расстрелял, вторую распечатал… Значит, в обойме «ППК» осталось два, максимум три патрона.
Но как, спрашивается, выдернешь ствол из-за ремня, если ты находишься в неудобной позе, а этот гад контролирует любое движение каждого из присутствующих?
Римас тоже имеет такую привычку – таскать ствол в разных скользких ситуациях за брючным ремнем. Так что не исключено, что и у него в загашнике что-нибудь отыщется на самый крайний случай…
– Расположились? – скривив губы, сказал Сталлоне. – Перейдем тогда к делу… Нестеров, ты вчера был в «Ханса-банк»… Не дергайся, я точно это знаю! Ты сделал большую ошибку: изменил код сейфа… Что ты на это скажешь?
Нестерову сказать в свое оправдание было нечего. Неясно только, откуда этот гад узнал не только о его визите в «Ханса-банк», но и о том, что он изменил код сейфа?.. Объяснение всему этому могло быть лишь одно: а именно наличие у него оригинала видеозаписи и второго ключа от депозитного сейфа.
Значит, не все он просчитал до конца, отправляясь в банк… промашка, однако, вышла.
– Напрасно ты молчишь, Нестеров! – сухо сказал Сталлоне. – Думай давай, как исправить ситуацию! Содержимое сейфа уже сегодня должно перейти ко мне! Код ты мне сообщишь, само собой… Зачем тебе подыхать из-за каких-то бумаженций? Но я, конечно, должен буду все проверить, и только если все сойдется – отпущу вас живыми… Ну, что молчишь?
– Думаю, что сказать.
– А разве непонятно? – удивился Сталлоне. – Сначала ты мне назовешь новый код сейфа. А потом расскажешь, что там было внутри и что ты оттуда сегодня забрал!
Он отлепился наконец от стены и толкнул хозяйку в сторону лавки, поскольку прикрываться ею теперь не было необходимости.
– Садись, старая, рядом со своим убогим! Если молодежь не станет дурить, то ты, может, еще и поживешь.
Сохранять жизнь кому-либо из присутствующих Сталлоне не собирался, – один только Нестеров в связанном виде останется для подстраховки какое-то время живым, на тот случай, если он по первому разу назовет неверный код, – но говорить об этом он, естественно, не стал.
Сталлоне сделал шаг в сторону, продолжая удерживать лежащих на полу «соколов» на мушке своей «беретты» – третьего пистолета этого образца, который он сменил за последние две недели.
На этот раз он обходился без глушителя. Зачем? Глухомань…
– Говори код, Нестеров! – резко сказал Сталлоне, огибая по дуге распростертые на полу тела. – Первым я пристрелю убогого! Потом бабку!
Твоему корешу я сначала прострелю конечности, потом отстрелю гениталии и напоследок закатаю маслину в лобешник! Ну а дальше, если не одумаешься, наступит твой черед…
Он сделал еще один скользящий шаг.
Какое-то движение – за спиной и чуть выше головы – заставило киллера инстинктивно обернуться.
А уже в следующую секунду, яростно зашипев и оскалив в жуткой гримасе пасть, кошка сиганула со шкафа прямо на голову киллеру и принялась бешено пластовать его лицо, глаза, затылок своими бритвенно-острыми когтями!..
Прежде чем Стас успел сообразить, что же произошло – сработали его рефлексы.
Киллер взвыл, крутанулся, пытаясь оторвать кошмарное существо от себя, но отодрать его было невозможно, ибо все оно состояло из зубов и когтей… и еще жуткого воя, который смешивался с его собственным.
Ручьем потекла кровища…
Стас, перекрутившись на спину, выдернул из-за пояса «ППК», сбил предохранитель и, лишь чуть приподняв плечи, тут же самовзводом выстрелил.
Он даже не сообразил, куда попала пуля, потому что одновременно с ним по киллеру принялся лупить Слон, у которого в пистолете оказалась полная обойма.
Одна пуля угодила киллеру в живот, сразу две чуть ниже пояса, в бедро, в колено, опять в бедро, но уже другой ноги…
– Кошку не пристрели! – рявкнул Стас. – Целься!!!
Сталлоне, заливаясь кровью, рухнул наконец на бок, так и не успев произвести ни единого выстрела. Пуля из «ППК» попала киллеру в грудину, но не в сердце, а с правой стороны… Комната была наполнена грохотом выстрелов и пороховыми газами, так что Стас даже не расслышал, как клацнул затвор «вальтера». Врубился лишь после того, как по десятому, наверное, разу впустую нажал на курок…
Кошку пришлось буквально отдирать от лежащего в луже крови киллера. Когда Стас все же смог взять ее на руки, Слон, чтобы сократить срок агонии, сделал ему контрольный в голову…
Кошку, которую Стас прижал к себе, всю колотило. Вирас, хотя вряд ли он что слышал из-за своей природной глухоты, обхватив голову руками, качался из стороны в сторону, как сумасшедший. Стаса тоже всего трясло. Даже у Слона так дрожали руки, что он с трудом смог прикурить сигарету.
У всех першило в горле, слезились глаза, болезненно ныли потревоженные выстрелами барабанные перепонки.
На киллера, посеченного свинцом, разодранного кошкой в лоскуты, смотреть без содрогания было невозможно…
– Женщинам о случившемся – ни полслова! – сказал Стас. – Побережем их нервную систему…
Кошка, которую он по-прежнему держал на руках, чуть успокоилась, так что он смог вытереть о предплечье покрытый липкой испариной лоб.
Затем он поцеловал кошку в нос, не находя слов, как отблагодарить ее за мужество и героизм.
– Много крови натекло, – устало вздохнула Онуте. – Придется скоблить полы..
– Блин!!! – выругался Слон. – Достали!!! Собирайся, Стас… Придется, пока не рассвело, и этого жмура куда-нибудь пристроить…