Отправив все отряды, старейшина уральцев распорядился о перевозке пленных новгородцев в Прииск, пусть поработают в мастерских, обоюдная польза выйдет. Уральцы получат рабочую силу, новгородцы, среди которых немало кузнецов, переймут какие технологии, может, учиться останутся. Варягов заслали подальше, в Ёбург, булгар, отказавшихся сотрудничать, туда же, на рудники. Две сотни булгар, обработанных Силей и его оперативниками, были отправлены мелкими группами на родину, остальные вместе с поступавшими пленниками, уплыли на «стройки народного хозяйства», в Уральск. Столице предстояло в скором времени принять на работу и обучение более полутысячи подростков, для них строили новые дома, учебные корпуса.
Белов остался в Суларе, регулярно заслушивая отчёты Сысоя и читая письменные сообщения Ждана. За месяц военной кампании уральцы захватили все города и селения по берегам Камы, прислав оттуда больше двух сотен подростков, в основном, детей и племянников старшин и городских правителей. Опасаясь переизбытка подростков, сыщик заранее ограничил до минимума количество заложников. Кроме детей старейшин и вождей, в Уральск привозили мальчиков из семей, погибших в сражениях булгар. Выращивать юных мстителей, подобных Дамиру, не хотелось никому. Не вырезать же все семьи, пострадавшие от уральцев, за ними придётся целые роды вырезать. Так половину булгар придётся уничтожить, опасаясь кровной мести. Сыщик вспомнил опыт турок, из детей христиан, создавших свою гвардию — янычар, отличавшихся особой жестокостью, в том числе к своим бывшим единоверцам- христианам.
Обсудив это предложение среди командиров, уральцы решили из детей погибших булгар, мальчиков и девочек, создать подобные янычарам боевые подразделения, туда сейчас и свозили ребят. Сурон выделил для психологической обработки подростков двух опытных священников, а Ждан подобрал толковых командиров из дружинников-ветеранов. Кроме отбирания детей из семей погибших булгар, вдовам выплачивалась вира за убитого мужа и компенсация за ребёнка. Всем желающим жить рядом с увозимым сыном или дочерью, предлагалась возможность переселения в Уральск, в готовое жильё, перевозка за счёт уральцев. Многие вдовы так и поступили, увеличив население столицы еще почти на сотню семей. Мера, жестокая по меркам двадцать первого века, но оправданная и вполне терпимая, в раннем средневековье.
Через полтора месяца после сражения у Сулара, Сысой прислал отчёт о полном захвате Булгарии, к нему со своим отрядом вышел Ждан, Булгар к этому времени давно был захвачен и усмирён. Все взрослые мужчины, родственники покойного царя Авара, были уничтожены, их семьи депортированы на восток, в Соль Камскую, Ёбург, Златоуст. Меньше всего Белов стремился оставить повод для гражданской войны, хотя до полного истребления родственников Авара, включая жён и малолетних детей, не опустился. Мужчины, тем более родичи царя, суть люди военные, должны быть всегда готовы к смерти, особенно, вместе со своей страной. Оставлять даже название «Булгарского царства», сыщик не собирался, переносить столицу в Булгар не предполагал. По его мнению, бывшая Булгария должна стать торговым предместьем промышленного Урала, защитой от захватчиков, житницей и поставщиком рабочих рук.
Для этого не требовалось насильственных депортаций, кроме отработанной годами практики взятия заложников-подростков непосредственно после захвата городов и селений. Просто, жители бывшей Булгарии сохранят все существующие налоги, в отличие от уральцев, до настоящего времени не знавших налогообложения. Если будет подписан мирный договор с Новгородом, булгары потеряют изрядный источник дохода — торговые пошлины. Учитывая, что часть земель депортированных бояр Белов планировал раздать своим командирам и отличившимся дружинникам, булгары потеряют доходы с этих земель. Возможно, падение уровня жизни будет не резким и небольшим, но в сравнении с уральцами разница будет существенная, и, надеялся сыщик, будет только расти. Соответственно, отток населения в города и селения с более высоким уровнем доходов и жизни, как убедились россияне на своём горьком опыте в девяностые годы, неминуем. Для булгар такими притягательными центрами станут города Приуралья, где уровень жизни давно выше булгарского.
Получив известия об окончании боевых действий, старейшина уральцев собрался с семьёй в Булгар. С ним на пароходах отправились многие торговцы и почти все мастера, соответственно, практически все командиры и приглашённые купцы. Проплывая мимо захваченных городков, уральцы осматривали повреждения частоколов, крепостной ограды. Чем дальше к Волге, тем меньше повреждений наносили при штурме городов варяги, ограничивались вышибанием ворот. Возле самой бывшей столицы Булгарии города и вовсе сдавались без сопротивления, особенно после взятия Булгара.
Настроение простых булгар после многочисленных заявлений захватчиков о сохранении всех старых налогов и отсутствии новых, было равнодушно-настороженное. Учитывая быстрый и бескровный захват городов и селений, отсутствие разнузданных грабежей со стороны завоевателей, реакция большинства населения была спокойной. Никаких партизан или неуловимых мстителей не появилось, с чего бы это? Наиболее вероятные очаги сопротивления в виде органов власти и кровников уральцы постарались минимизировать, взяв заложников из детей. Часть булгар, в основном, торговцы и некоторые мастера, уже отплывали за товаром в Уральск, обрадованные отмене пошлин. Они были скорее, за, чем против присоединения.
В бывшей столице царства настроения булгар оказались прямо противоположными провинции. Избалованные вниманием и высоким уровнем жизни, столичные жители, не могли прийти в себя от шока, вызванного штурмом города. Затем в течение двух суток нурманы грабили указанные в плане богатые дома, сопровождая грабёж, естественно, насилием и убийствами. В этом Сысой сразу обвинил по громкой связи бывшего старосту города и прихвостней царя Авара. С ним не пытались спорить, обвиняя покойных бояр царя, многочисленные предупреждения о подобных грабежах в случае сопротивления Сысой повторял три дня перед штурмом. Он же строго ограничил отданные для грабежа нурманам дома, пришлось даже застрелить трёх обнаглевших воинов, не захотевших соблюдать уговор.
В любом случае, грабежа избежало подворье казарского представителя, дома нескольких лояльных к уральцам бояр и почти все купеческие дома. В мастерских и кузницах нурманам даже появляться было запрещено. Впрочем, добычи наёмникам хватило с лихвой, при штурме крепости погибло всего девять нурманов, остальные натащили себе груды барахла. Сейчас скандинавы упорно торговались с купцами, сбывая награбленное. А горожане ходили по струнке, опасливо поглядывая на лагерь нурманов возле крепостных ворот, которые до сих пор отсутствовали, разбитые выстрелами орудий.
Устроившись в царских палатах, Белов сразу отправил письмо с приглашением на беседу казарскому представителю. Судимира он принял, как старого знакомого, со всеми положенными почестями. После обязательных приветствий и пожеланий всех благ кагану, уралец сразу перешёл к делу.
— Я примерно предполагаю, какие вопросы у тебя, Судимир, ко мне, — взял быка за рога подполковник, — постараюсь на них ответить. Самое главное, мы не собираемся воевать с казарами и портить отношения с Каганатом. Наша цель стать союзником Каганата, а не данником, как Булгария. Ты видел наше оружие, мы можем им поделиться с казарами, при определённых условиях. Об этом позже. Пока я предлагаю заключить мирный договор между нами и казарами, хоть на десять или двадцать лет, можно и больше. Основные условия — сохранение права беспрепятственной торговли и прежней пошлины для наших купцов, дань, извини, мы платить не будем, взамен предлагаю военную помощь в любой удобной форме. Или наши отряды пушкарей помогают победить врагов кагана, или мы обучаем ваших людей и продаём пушки с необходимыми припасами. В качестве жеста доброй воли передаю подарки для кагана и тебе лично.
Кагану предназначалось инкрустированное золотом ружьё с сотней патронов, большое ростовое зеркало, полный доспех и сабля, понятно, всё в дорогой инкрустации. Те же предметы были подарены и Судимиру, только в серебряной инкрустации.
— Мне для тебя и золота не жаль, — ответил на немой вопрос Белов, — да каган может неправильно понять. Кстати, после заключения мирного договора, кагану отправим по зеркалу для каждой его жены, и украшения для них. Тебя, как понимаешь, не обидим. Можешь заранее обговорить подарок, проси чего хочешь. Поверь, с Каганатом нам нужен только мир, более того, нам нужен сильный Каганат, но дружественный.
— Царю Авару ты тоже ружьё подарил, — проворчал Судимир, рассматривая свои подарки, — где теперь этот царь?
— Царю Авару ты тоже ружьё подарил, — проворчал Судимир, рассматривая свои подарки, — где теперь этот царь?
— Я его к себе не звал, как ты знаешь, мы честно соблюдали договор, — развёл руками уралец, — не трогал бы нас царь, живой бы остался и при царстве.
— А с моими людьми, что погибли при штурме Булгара, как быть?
— Назначай виру, уплатим без торга, за другие обиды возмещу полностью, сколько скажешь, — сыщик взглянул на казарина, — мне твоя дружба нужна. Хочешь, землю дам по Волге?
— Каган не поймёт, — улыбнулся Судимир, — давай свой договор, повезу в Усть-Итиль.
После официальной части разговор перешёл в дружеский ужин, где Судимир выспрашивал у Белова подробности военной кампании, а сыщик интересовался подробностями придворной жизни. Беседа затянулась до темноты, расстались давние знакомые с уверенностью плодотворного сотрудничества. Уральцу Судимир понравился ещё пять лет назад, при первом знакомстве, видимо, симпатия была обоюдной. Оценивая казарина в качестве будущего партнёра, Белов интуитивно чувствовал надёжность и честность этого человека. Потому и раскрыл свои карты без долгой подготовки, ни в едином своём обещании уралец не лгал. Как минимум, пару столетий, Каганат жизненно необходим уральцам и всем восточно-европейским племенам, пока те не станут сильными, способными справиться с любым нашествием степняков.
Другое дело, аппетит кагана нужно немного уменьшить, направив казар на юг, пусть дань берут с персов и армян, или с узбеков и туркмен, если те уже появились. В этом уральцы помогут со всем удовольствием, заодно священники новую паству охватят. Определившись с главным вопросом по отношениям с казарами, старейшина уральцев принялся решать любимые вопросы королей — принимать верноподданнические изъявления и раздавать щедроты.
Через пару дней, когда привели царские палаты в относительный порядок, на крыльце Белов принимал парад своих войск, выстроенных вместе с наёмниками вдоль улицы. К участию в параде допустили наиболее отличившихся воинов, в несколько шеренг были выстроены уральские дружинники, пушкари, служилые казары, варяги и часть нурманов. Поздравив всех с достигнутой победой, Белов огласил награду для рядовых воинов — пару гривен. После чего приступил к основному действу, созданию первых уральских дворян. Верней, дворян он решил назвать боярами, как там покажет будущее, неизвестно, а сейчас боярами называли именно приближённых царей и князей, сходных по статусу дворянам. Бояре этого времени ещё не превратились в славянских феодалов пятнадцатого-семнадцатого веков. Это были обычные приближённые к князьям и царям дворяне, просто самоназвание дворяне ещё не появилось.
Итак, первыми боярский титул получили все уральские дружинники-ветераны, большая часть пушкарей, командиры служилых казар и заранее выбранные наиболее отличившиеся рядовые казары. Этих людей Белов знал несколько лет и не сомневался в их честности и преданности ему. Дальше боярами стали больше десятка варяжских вожаков и толковых воинов и пять нурманов, проявивших себя настоящими воинами, а не разбойниками. Каждому боярину полагалась золотая гривна на шею для постоянного ношения и земельный надел, документы на который выдадут позднее. Кроме того, бояре освобождались до конца жизни от любых налогов, становились подсудны исключительно главе уральцев или назначенному им человеку, получали земельный надел, передаваемый по наследству.
Дальше пошло по нарастающей, более театрально. Белов спустился на последнюю ступеньку крыльца и стал приглашать к себе командиров дружины, которых заставлял преклонить колено, возлагал им на плечо свою обнажённую шпагу, производил новоявленных бояр в бароны и графы. Первоначально в этих титулах предполагался и князь, но, по здравому размышлению, от этого наименования пришлось отказаться. Князьями сейчас величали слишком многих старейшин или просто вождей небольших племён и родов. Уравнивать своих бояр в правах с проходимцами сыщик не собирался.
Графами стали все близкие соратники Белова — Ждан, Сысой, Кудим, Силя и приглашённый для этого из Самары Кисель. Все командиры пушкарей стали баронами, три барона появились среди казар, два у варягов. После награждения воинов пришёл черёд раздачи титулов гражданским сподвижникам. Баронами стала треть мастеров и торговцев, прибывших в Булгарию. Самые близкие стали графами — Третьяк, Тороп, Окунь, Сурон. Всех их уралец провёл через процедуру, скопированную в меру воспоминаний с возведения в рыцари. Объявил, что бароны и графы обладают правами, большими, чем простые бояре, включая право на свой герб и больший размер земельного надела.
— В честь сегодняшнего дня ежегодно в это время я буду посвящать в бояре, бароны и графы достойных людей уральского царства, — громко объявил Белов, заканчивая церемонию, — да, вы не ослышались, булгарского царства больше нет, с сегодняшнего дня объявляю создание Уральского царства со столицей в городе Уральске.
Глава седьмая. Уральское царство
Всё же задержаться в бывшей столице пришлось надолго, почти до ледостава, хотя работал новоявленный царь практически круглые сутки. Слишком много хозяйственных и политических вопросов нуждались в немедленном решении, их отложение увеличивало риск возможных восстаний зимой. Чтобы избежать малейших возможностей бунта, предусмотреть самые вероятные поводы и определить самих бунтовщиков, уральский царь не жалел усилий, своих и подчинённых.
Все бояре в течение месяца получили документы на земельные наделы с определёнными границами, но без селений. Заводить крепостное право бывший сыщик не собирался, незаконное закабаление людей каралось Правдой, которую все уральцы соблюдали. В приватной беседе царь пояснил баронам и графам, что заселять свои земли они могут будущими пленниками или булгарами, с которыми заключат добровольный договор аренды. Приветствовалось заселение выходцами из других земель, кроме собственно уральской территории и Зауралья. На определение границ и создание почти пятисот документов ушло полтора месяца, большую часть работы выполнили помощники, выпускники училищ. Грамоты изготовлялись в двух экземплярах, один оставался в царской библиотеке.
Кстати, о библиотеке, у царя Авара и его подчинённых нашлось более сотни рукописей самого различного толка, от налоговых переписей, до стихов. И, самое интересное, два экземпляра знаменитой Велесовой Книги, другой момент, что её соответствие с найденным в двадцатом веке экземпляром, сыщик определить не мог при всём желании. Не с чем было сравнивать, но внешний вид полностью совпадал с описанным в литературе — надписи на деревянных дощечках, перевязанных кожаными ремешками. Большую часть книг Белов отправил в Уральск, кроме хозяйственных документов, что могут пригодиться наместнику. В царские палаты были наняты новые работники, селить в ближайшее время никого сюда царь не собирался, оставлял доброго человека присмотреть за хозяйством.
Булгарским боярам были даны два месяца для принесения клятвы уральскому царю и подтверждения боярского статуса. Не обошлось без конфликтов, их решали по средневековому времени жёстко, не рассусоливая. Пять бояр, возмутившихся такими требованиями и посмевших заявить это в открытую царскому наместнику, прилюдно лишили боярского чина, отобрали все земли и сослали за Урал со всей дворней. Пришлось на каждого выделить отдельный пароход с лодками на буксире, на котором ссыльных довезли до порогов реки Чусовой, там передали под конвой казар и дальше в Ёбург. Трёх мошенников, попросивших боярский чин, не будучи боярами, выявили по спискам покойного царя Авара и прилюдно били кнутом, истребовали виру и выгнали взашей.
Остальные бояре подтвердили свой статус и получили на это уральские документы, оказалось их не так много, всего шесть десятков. Белов даже пожалел, что поспешил с уральскими боярами, не слишком ли много их оказалось, более двухсот. Параллельно с боярским учётом царь расставлял своих наместников и определял порядок сбора и размеры налогов. Наместники назначались из самых разных слоёв, от дружинника-ветерана, до молодого торговца, от выпускника училища до старого булгарского боярина, сидевшего наместником тридцать лет. Самым надёжным наместникам, в городах по берегам Волги и Камы, оставили шесть радистов с рациями.
Уже с помощью наместников Ждан разместил на стенах пограничных городов и Булгара пушки, изготовленные «под средневековье», заряжавшиеся со ствола и стрелявшие с помощью чёрного пороха. Считая всего по четыре пушки на город, а на Булгар двенадцать, оборона только минимального числа городов потребовала девяносто шесть стволов. Часть городской стражи осталась старой, остальную разбавили варягами и нурманами. Чисто уральцами в городах оставались в основном наместники и пушкари, да радисты. В то же время, предательства варягов и нурманов Белов не опасался, надеясь не только на соблюдение клятвы верности, но и обыкновенный расчёт. После возведения в бояре и наделения немалым земельным клином некоторых наёмников, каждый варяг и нурман мог рассчитывать на такую перспективу, да и платил Белов наёмникам значительно больше других князей. Благо, пока хватало трофеев, а в будущем на содержание войска уралец планировал пустить большую часть налогов с бывшей Булгарии.