— О господи! — всплеснул руками дед. — Да не так! Ты враскоряку сядь.
Немного подумав, девушка сообразила, чего от нее хотят.
— Теперь ударь ногой по той педали, что внизу! — распорядился дед. — А руль держи покрепче.
Там есть ручка. Когда загудит, ты ее покрути.
— А.., ясно, — сказала девушка. — Я вспомнила.
Немного помучившись, они все-таки тронулись с места.
— Ты откуда такая взялась? — спросил дед. — Вроде бы не из наших мест. Дачница, что ли?
— Я в лесу заблудилась.
— Что ж, не хочешь, не говори, — пробурчал дед. — Я ведь не навязываюсь.
Дальше они ехали в полном молчании. Девушка, даже если б захотела, не могла бы поддерживать беседу — она с трудом справлялась со своенравной техникой. Минута проходила за минутой, и вот мотоциклистка наконец-то увидела крыши кирпичных домиков.
* * *Сопровождаемые женщинами — их становилось все больше, — Инна с Юлей подошли к приземистому деревянному строению под металлической кровлей.
— Вот, это и есть наша школа! — с какой-то непонятной гордостью заявила одна из женщин. — Со времен Гражданской войны стоит.
— Она неплохо сохранилась, — пробормотала Юля, явно покривив душой.
На самом же деле школа разваливалась, и было совершенно непонятно, почему она не развалилась до сих пор. Возможно, дожидалась первых осенних дождей.
— А где живет Алла Аркадьевна? — спросила Инна.
— Тут и живет, — ответили женщины. — У нее домик с другой стороны.
Завернув за угол, они подошли к домику.
«Если школа все же развалится, бедной учительнице несдобровать», — подумала Юля.
При домике имелся садик, и в нем трудилась крепенькая седоволосая женщина, от которой пахло чудесным укропным рассолом.
— С чем пожаловали? — близоруко щурясь, спросила она у приблизившихся подруг — провожавшие их женщины толпились у забора. — Учиться вам вроде бы поздновато. Во всяком случае, у меня. Тут теперь только начальная школа.
— Мы не учиться, — сказала ее Инна. — Просто хотим поговорить с вами об одной вашей ученице.
— Может быть, вы ее уже не помните, — добавила Юля.
— Я помню всех своих учеников, — горделиво опершись на черенок лопаты, заявила Алла Аркадьевна. — Пойдемте в дом, я покажу вам их фотографии. Там и поговорим.
Последовав за хозяйкой, девушки вошли в чистенькую и прохладную комнату. На окнах трепетали на ветерке старенькие тюлевые занавески, повсюду лежали кружевные скатерти и салфеточки, тоже порядком пожелтевшие от времени.
— Мы даже не знаем, как она тогда выглядела, — пробормотала Инна, положив на колени увесистый альбом.
— В каком году она у меня училась?
— Сейчас ей около девятнадцати, — сказала Юля. — А появилась она в ваших краях; когда ей было лет пять. Ее бабушку звали Настасья, и она была соседкой очень странной женщины — Старостихи.
— А, Наташа! — воскликнула Алла Аркадьевна. — Конечно, помню. Наташа — внучка бабки Настасьи.
Вот она.
И учительница ткнула пальцем в групповую черно-белую фотографию. В последнем ряду, куда всегда ставят самых высоких и красивых школьниц, стояла стройная девочка с тяжелыми светлыми косами, огромными глазами и серьезным личиком.
— Я очень жалела, что пришлось расстаться с Наташей, — проговорила Алла Аркадьевна, глядя на снимок. — На редкость сообразительная девочка. Да, на редкость. Я бы даже сказала — талантливая. У меня было множество детей, но ни до, ни после я не встречала такой удивительной любознательности.
Она могла тоннами поглощать учебники и всевозможные пособия. А что с ней стало? После смерти бабушки за ней приехал отец и забрал девочку к себе.
С тех пор я Наташу не видела. Я пыталась поговорить с ее отцом, пыталась объяснить ему, что девочка очень талантлива и следует развивать ее способности, но мне показалось, что он не слишком прислушивался к моим словам.
— Значит, она была нормальной? — спросила Юля.
— Я же вам сказала, Наташа была на редкость одаренной девочкой, — с некоторым раздражением проговорила учительница.
— Но я не это имею в виду, — пояснила Юля. — Психически она была нормальна? Вы не замечали каких-нибудь странностей? Может, в ее поведении было что-то необычное?
— Что вы! — удивилась Алла Аркадьевна. — Наташа отличалась необычными способностями. В остальном же была самой обычной девочкой. На редкость спокойной и уравновешенной. Конечно, любила поиграть и пошалить, но, можете мне поверить, ничего ненормального. Вела себя, как все дети. А почему вы спрашиваете?
— Дело в том, что она угодила в психиатрическую клинику, — сказала Инна. — Сразу же после приезда в город.
— В сумасшедший дом! — поразилась учительница. — Нет, этого не может быть. Я вела Наташин класс до самого ее отъезда, и я бы непременно заметила, если бы с ней что-то было не так.
— Может, смерть бабушки так на нее повлияла?
— Нет-нет, — покачала головой Алла Аркадьевна. — Бабка Настасья тяжело болела, она перенесла два инфаркта, и врачи предупредили Наташу, что жить ее бабушке осталось недолго — считанные месяцы.
И умирала бабка Настасья не на руках у внучки, а в больнице. Конечно, девочка горевала. Но она понимала, что бабушке лучше на небе. Наташа сама говорила: «Теперь они с мамой вместе. Бабушка всегда хотела оказаться рядом с ней, я знаю». А вы точно знаете, что Наташа попала в сумасшедший дом?
— Если не возражаете, мы возьмем снимок с собой, — сказала Инна. — Тогда сможем ответить точно, она это или нет. Но пока что все сходится. Отец приехал за девочкой, а через несколько недель она оказалась в психушке.
— Очень странно, — пробормотала Алла Аркадьевна. — Даже если и так, то должен же был пройти какой-то срок, чтобы врачи установили диагноз. А знаете… Мне ее отец сразу не понравился. И бабка Настасья про него ничего хорошего не рассказывала. Да и к чему рассказы? За все то время, что Наташа жила тут, он ни разу не объявился и не помогал им совсем.
Словно Наташа ему и не родная вовсе…
— А на что они жили? — спросила Инна.
— Точно не знаю. У бабки Настасьи вроде бы была какая-то пенсия. Кроме того, она что-то получала на девочку от социальной службы. Да и директор время от времени подкидывал материальную помощь. В общем, бабка Настасья как-то выкручивалась, хотя и воспитывала чужого ребенка. А вот отец Наташи совершенно им не помогал — в этом я уверена.
— Чужого ребенка? — удивились подруги.
— Разве вы не знали? Бабка Настасья — не родная бабушка Наташи. И даже вовсе не бабушка. Просто она вынянчила Наташину маму. Родители той были артистами и не очень-то часто навещали дочь.
Правда, в отличие от Наташиного отца, они ребенка не бросали. Конечно, видела она их редко, но что же делать, такая судьба у всех детей, чьи родители увлечены своей работой.
— Значит, настоящие Наташины дед и бабка были обеспеченными людьми?
— Я их, конечно, не знала, но, думаю, они были неплохо обеспечены, — сказала Алла Аркадьевна. — Во всяком случае, бабке Настасье платили, не скупясь, так что она смогла купить тут хороший дом и скотину. Пока Настасья жила в городе, в доме жил ее брат Михей, поддерживал порядок и смотрел за садом. А потом, когда она приехала сюда с Наташей, они стали жить втроем. Дружно жили. Но никаких особых денег у них с тех пор не водилось, ведь родитель Наташи совершенно не заботился о дочери.
А после смерти деда Михея стало еще тяжелей. Бабка Настасья вскоре слегла, а Наташа была еще слишком мала, чтобы уследить и за домом, и за огородом. Соседи помогали по мере сил, но у всех своих дел по горло. К тому же у девочки ведь был отец, и все считали, что бабка Настасья могла бы на него надавить.
— Значит, после того, как отец забрал Наташу в город, вы девочку больше не видели? — спросила Юля. — Она ведь не могла сильно измениться за четыре года.
— Нет, я Наташу больше не встречала, — покачала головой Алла Аркадьевна.
— Очень вас просим, если она появится здесь, позвоните нам, пожалуйста, — сказала Инна. — Для всех будет лучше, если найдем ее мы, а не милиция.
Вы же понимаете, что им придется сразу же отправить бедняжку обратно в психушку, потому что возиться с ней некогда — у них сроки. А мы ведем частное расследование, нам торопиться некуда.
— Почему вы думаете, что она придет сюда?
— Нужно же ей где-то жить, не может она всю жизнь прятаться, — сказала Инна. — А здесь она выросла.
— Хорошо. Если я ее увижу, то обязательно передам ей ваши слова, — пообещала учительница. — Хотя полагаю, что вы встретите ее раньше, чем я. И у меня к вам тоже просьба. Передайте Наташе, что она может приехать ко мне. Этот дом всегда будет ждать ее.
— Спасибо, — поблагодарила Юля добрую женщину.
— Обязательно передадим, — добавила Инна.
— И чего мы добились? — спросила Юля, когда подруги вышли из дома учительницы. — Наташу мы не нашли. Нет ее тут.
— Зато раздобыли фотографию.
— Почти десятилетней давности, — хмыкнула Юля.
— Все равно нужно показать ее Галине.
Девушки отправились обратно в город и на сей раз добрались без приключений — часа за полтора.
Уже у самого подъезда Галининого дома они столкнулись с Артемом. Тот возвращался из магазина с кучей пакетов и свертков, то и дело роняя их.
— Ой! — вскрикнул он, увидев подруг. — Это вы!
При этом он в очередной раз рассыпал свои покупки. Юля подняла один из пакетов.
— Нижнее белье? — удивилась она. — Прокладки? Что все это значит?
— Ничего особенного, — поспешно ответил Тема. — Я просто купил то, что нужно Галине.
— Очень интимные вещи ей нужны, — заметила Инна, вытаскивая из маленького пакетика упаковку противозачаточных таблеток. — У нашей скромницы Галины, оказывается, есть любовник.
— Почему сразу любовник? — насупился Артем. — Может быть, она про запас купила.
— Ну да, очень предусмотрительная безутешная вдова, — съязвила Инна. — Прямо на поминках и начнет выбор следующего мужа. А ведь ей осталось неплохое наследство. Чем не повод, чтобы прикончить любимого мужа? И не говорите мне, что она была в отъезде — легко могла приехать немного пораньше.
Наверняка, Юля, она знала адрес твоей дачи.
— Вообще-то Галина была у меня несколько раз, — сказала девушка. — Но не кажется ли тебе, что подозревать ее — это уж как-то чересчур?
— А новое нижнее белье? А таблетки? Пойми, она ничуть не скорбит…
— Интересно, а кто он такой, ее новый любовник? — пробормотала Юля.
— Думаю, я догадываюсь, — сказала Инна. — Послушай, Артем…
— Что Артем?! — взвился парень. — Я не обязан перед вами отчитываться! И вот что… — он взглянул на Юлю. — Не думай, что я — твоя собственность!
Считаешь, мне так уж нужен паршивенький семилетний «Рено»?
Юля в изумлении уставилась на Артема.
— Да-да… — продолжал тот. — И не надо на меня так смотреть. Я тебя больше не люблю.
— Конечно, теперь тебе попалась рыбка пожирней, — сказала Инна. — Вот ведь интересно, что идея насчет пикника пришла в голову именно тебе. И гостей выбирал тоже ты. А что, если ты задумал прикончить Серегу, чтобы присвоить его вдову вместе с наследством?
Артем промолчал. Подобрав часть пакетов, он направился в парадное. Держа в руках остальные покупки, подруги пошли за ним следом. Поднявшись на нужный этаж, Тема позвонил в дверь.
— Что, Галина не дала тебе ключ? — усмехнулась Инна. — Наверное, побоялась, что однажды вернется в обчищенную квартиру.
Артем с ненавистью взглянул на девушку.
— Что вам здесь надо? — пробурчал он.
— У нас дело к Галине, — сказала Инна. — Впрочем, мы можем и уйти. Но тогда здесь очень скоро появится милиция. А связываться с ними я не советую.
Парень вздохнул и снова позвонил в дверь.
— Заснула она там, что ли? — с досадой проговорил он.
— Таблетки у нее были? — спросила Инна. — Может, спиртное?.. Могла наглотаться всякой дряни и отрубиться.
— Вроде бы нет. При мне она была совершенно трезвая, — сказал Тема. — Я уходил всего на полчаса.
Зашел в аптеку, в продовольственный.., и все.
— Ты забыл про галантерею, — напомнила Юля.
— Но нигде не было очередей. Я вышел из дома около трех, а сейчас всего без четверти четыре.
— Все-таки прошел почти час после твоего ухода, — задумалась Инна. — Вот что… Нужно взломать дверь.
— Эй!.. — встревожился Артем. — А кто будет за это платить? Я лично не собираюсь.
— Тебе и не придется, — фыркнула Инна. — Я все возьму на себя.
— У Сереги окна и входная дверь были на сигнализации, — сказала Юля. — Так что лучше дверь не трогать.
— А может Галина куда-нибудь уйти? — предположила Инна.
— Нет, она никуда не собиралась, — ответил Артем.
— Это ровным счетом ничего не значит. Вот я, например, иногда раз пять за вечер меняю решения.
— Одно дело ты, а другое Галина, — упорствовал Тема. — Она, в отличие от тебя, человек собранный.
— Ну, и где же сейчас твой собранный человек? — спросила Юля.
В этот момент внизу послышались шаги, потом загудел лифт, а спустя несколько минут на лестничную площадку вышел молодцеватого вида пожилой мужчина с седыми висками. На нем был шикарный спортивный костюм довольно крикливой расцветки.
«Все-таки лиловое с розовым хотя и красиво, но больше подходит молоденьким девушкам», — невольно подумала Юля.
— Артем! — обрадовался мужчина. — Может быть, ты мне скажешь, что тут происходит?
— Сергей Николаевич, как хорошо, что вы приехали! — воскликнул парень.
— Конечно, приехал. Как только услышал у себя на автоответчике весь тот бред, что наговорила Галина, сразу же бросился сюда. Но о чем она говорила?
Какое-то несчастье, какие-то железные ворота… И еще про похороны говорила. Кто умер-то?
Прежде чем Артем успел ответить, вперед выступила Инна.
— Вы отец Сергея? — спросила она у мужчины.
Тот молча кивнул.
— Ваш сын убит, — заявила Инна.
Сергей Николаевич пошатнулся и схватился за горло.
— Как убит? — пробормотал он. — Я совершенно ничего не понимаю. Где Галина? Пусть она мне все объяснит.
— Мы тоже хотели бы знать, где Галина, — сказала Юля. — Дело в том, что она не открывает, хотя должна быть дома.
Сергей Николаевич сунул руку в карман.
— Вот, дубликаты ключей от квартиры сына, — он показал на связку. — Я их на всякий случай прихватил с собой.
Когда последний замок капитулировал, все ворвались в квартиру и разбежались по комнатам в поисках Галины.
— Никого, — пробормотала Инна минуту спустя. — Куда-то ушла.
— Причем собиралась в большой спешке, — заметила Юля. — В ванной настоящий бедлам, все перевернуто. А фен так и вовсе не выключен.
— И сигнализация не поставлена, — сказал Тема. — Значит, она вышла ненадолго. Предлагаю подождать.
— А вы пока расскажите мне, что же тут все-таки случилось, — попросил Сергей Николаевич.
* * *Выбираясь из приемного покоя сельской больницы, старик опирался на плечо своей молодой спутницы.
— Перелом малой берцовой кости, — проговорил он с каким-то странным удовлетворением. — Я так сразу и понял. Придется тебе, дочка, везти меня до дома.
— Ладно, — согласилась девушка. — Тем более что других дел у меня нет.
Старик с удивлением посмотрел на нее, однако промолчал. Дом его находился в ближайшей деревне.
Старик жил один; кроме огромной кавказской овчарки, никто не вышел встречать хозяина. Пес тщательно обнюхал сначала гипс на ноге старика, потом — ноги девушки. После чего милостиво разрешил гостье пройти на охраняемую им территорию.
— Как же вы будете один? — спросила девушка. — Вы даже воды из колодца достать не сможете.
— У меня внучка есть, в городе живет. Такая же, как ты, попрыгунья, — дед принялся сворачивать самокрутку. — Позвоню, может, приедет.
— Вам лучше вернуться в больницу.
— Ни за что! — решительно возразил дед. — Там я точно в момент загнусь. Больницы для того и существуют, чтобы люди в них умирали. Нет, я уж дома останусь. Тут и стены помогают.
— Что ж, посмотрим, как они вам помогут дров нарубить и печь затопить, — сказала девушка и вышла во двор.
Сидевший у порога пес, немного подумав, отправился следом за ней. Умный кавказец тотчас понял, что вышел не зря. Гостья сразу же схватилась за топор и проверила пальцем остроту его лезвия. При этом на ее лице появилось странное выражение. Пес ощетинился, приготовившись защищать хозяина до последней капли крови.
И тут произошло неожиданное… Хрупкая на вид девушка схватила огромное сучковатое полено и в три удара расправилась с ним. Через четверть часа у ее ног скопилась приличная горка дров. Гостья орудовала топором с необыкновенным азартом — псу прежде не приходилось видеть, чтобы дрова рубили с таким ожесточением.
Собрав в охапку часть из нарубленных поленьев, девушка направилась к дому. По пути отпихнула ногой пса, мешавшего ей пройти. Кавказец даже от своего хозяина такого обращения не потерпел бы, но тут лишь тихонько тявкнул, словно обиженный щенок, и побежал к хозяину.
А девушка уже вовсю хозяйничала в доме. Сначала она затопила печь, а потом принялась за уборку.
Да еще громко ворчала — мол, нельзя запускать жилье до такого состояния, у людей свиньи и те чище живут, а собакам, особенно большим и лохматым, в доме не место, пусть отправляются во двор, а то обеда не получат. Пес ужасно проголодался. К тому же перед его глазами до сих пор стояла картина: девушка с необычайной легкостью расправляется с огромным сучковатым поленом. В общем, кавказец решил, что не стоит ссориться с гостьей, и он не прогадал: через час его послушание было вознаграждено миской наваристой каши, в которой попадались внушительные куски мяса.
После обеда пес заглянул в дом, чтобы проведать хозяина, — и с трудом узнал его. Старик лежал в чистой рубашке на ослепительно белых простынях и с задумчивым взглядом жевал пирог с капустой. А девушка тем временем хлопотала в огороде — он, по ее словам, «зарос сорняками так, что дальше некуда».