— Хорошо, Мипп, спасибо. — Голос Крайклина был спокоен. — Послушай, Хорза, судя по тому, что я отсюда вижу, нос, на котором вы находитесь, только что исчез в облаке. Значит, это облако… Черт, мы должны были сообразить, что это за проклятое облако! Быстрее от…
Корабль содрогнулся, и Хорза пошатнулся. Ламм растерянно смотрел на него.
— Ты ничего не заметил? — крикнул Хорза.
— Что? — спросил Крайклин.
— Крайклин? — Это опять был Мипп. — Я вижу что-то…
— Ламм, назад! — заорал Хорза одновременно через шлемофон и открытое смотровое стекло шлема.
Ламм оглянулся. Хорзе показалось, что он чувствует продолжающуюся дрожь палубы под ногами.
— Что ты заметил? — осведомился Крайклин. Он понемногу свирепел.
— Мне тоже кое-что показалось смешным, — вмешалась Йелсон. — Только не очень. Послушайте, ведь эти штуки придуманы не для того, чтобы… они придуманы не для того…
— Крайклин… — голос Миппа стал настойчивым, — мне кажется, что я вижу…
— Ламм! — крикнул Хорза, повернулся и бросился назад по длинному туннелю. Ламм остался на месте, нерешительно озираясь.
До Хорзы донёсся какой-то странный грохот. Он напоминал реактивную машину или атомный двигатель на большом удалении, но не был ни тем ни другим. Он также почувствовал содрогание под ногами и какую-то силу, тянувшую его к Ламму, к носу корабля, как будто он находился в слабом поле или…
— Крайклин! — заорал Мипп. — Я могу! Вот! Я… ты меня… я… — фонтаном рвалось из него.
— Вы не можете все разом успокоиться?
— Я чувствую… — начала Йелсон.
Хорза перешёл на бег и понёсся назад по коридору. Ламм, который было тоже повернул назад, остановился и упёр руки в бедра, когда увидел убегавшего от него Хорзу. В воздухе висел далёкий гром, будто от большого водопада, когда слушаешь его снизу, из долины.
— Я тоже что-то чувствую. Будто…
— Что там орал Мипп?
— Все наверх! — крикнул Хорза, не останавливаясь. Грохот все приближался, становился громче.
— Это лёд! — Это был голос Миппа. — Я подлечу на пароме! Бегите! Это ледяная стена! Нейсин! Ты где? Нейсин! Я…
— Что?
— Лёд?
Грохот усиливался. Коридор вокруг Хорзы застонал. Перед ними начали ломаться и падать прозрачные плиты перекрытий; подобно распахнувшейся двери вылетел кусок стены, и Хорза едва успел увернуться. В ушах гремело.
Ламм обернулся и увидел, что весь дальний конец коридора приближается к нему с громким скрежетом примерно со скоростью бегущего человека. Он выстрелил, но эта масса не останавливалась. Туннель начал наполняться дымом. Ламм выругался, повернулся и бросился вслед за Хорзой.
Теперь голоса кричали и звали отовсюду. В ушах Хорзы они сливались в тихое бормотание, и всё, что он смог расслышать, был грохот позади него. Палуба под ногами вздыбилась и дрожала, как будто весь гигантский корабль попал в землетрясение. Выгибались плиты и панели, из которых состояли стены коридора. В некоторых местах поднялся пол. Часть плит отделялась и падала. Его всё время тянула назад всё та же засасывающая сила, она замедляла его бег, как во сне. Он выскочил на солнечный свет, слыша сзади шаги Ламма.
— Крайклин, ты тупой ублюдок, мать твою!.. — визжал Ламм.
Голоса в ушах Хорзы трещали; сердце колотилось. Он из последних сил выбрасывал вперёд одну ногу за другой, но гром приближался и становился всё громче. Он пробежал мимо пустых правительственных кают с развевающимися тканями. Позади начала складываться крыша, и палуба накренилась. Из лопнувшего окна, вращаясь и подпрыгивая, вылетела голосфера, которую они видели по пути к носу. Совсем рядом с Хорзой потоком сжатого воздуха выбросило фонтан обломков, но он, пригнувшись, мчался дальше, чувствуя, как эти обломки колотят его по скафандру. Он прокатился по трещавшей, подпрыгивающей палубе. За ним гремели шаги Ламма, не перестававшего материть по интеркому Крайклина.
Шум позади Хорзы был подобен гигантскому водопаду, большому обвалу, непрекращающемуся взрыву, извергавшемуся вулкану. Уши болели, от сумасшедшего грохота путались мысли. Ряд окон в стене перед ним побелел и взорвался, швырнув в него очередь мелких жёстких осколков. Хорза пригнулся и побежал дальше.
— Ублюдок, ублюдок, ублюдок! — рычал Ламм.
— …не перестанет!
— …сюда!
— Заткнись, Ламм!
— Хорза-а-а!..
Голоса визжали. Теперь Хорза бежал по ковру широкого коридора; хлопали открытые двери, с потолка обрывались лампы. В двадцати метрах впереди него вдруг пронёсся водяной поток, и целую секунду ему казалось, что он находится на уровне моря. Но это было невозможно. Добежав до места, где только что была вода, он услышал, как она пенится и бурлит внизу на винтовой лестнице, и только несколько капель упали на него сверху. Ход корабля постепенно замедлялся, но вокруг по-прежнему стоял грохот. Хорза ослаб и бежал в каком-то оцепенении, пытаясь только сохранить равновесие в качавшемся коридоре. Его ударило воздушным потоком; мимо, подобно пёстрым птицам, пронеслись листы бумаги и пластика.
— …ублюдок, ублюдок, ублюдок…
— Ламм…
Перед ним сквозь широкие стеклянные окна солярия упал солнечный свет. Хорза перепрыгнул через несколько растений с большими листьями и приземлился на кучу хрупких кресел, стоявших вокруг маленького столика. Мебель с треском рассыпалась.
— …проклятый тупой ублю…
— Ламм, заткни пасть! — перебил его голос Крайклина. — Из-за тебя не слышно…
Побелел и хрустнул, как лёд, брызнув осколками, ещё один ряд окон. Хорза прыгнул и прокатился по усыпанной обломками стекла палубе. Верхний и нижний ряды выбитых окон за ним начали медленно складываться, подобно гигантской пасти.
— Ты ублюдок… твою мать…
— Проклятие, смените канал! Иди ты к…
Хорза поскользнулся на осколках стекла и едва не упал. Теперь в его шлеме гремел только голос Ламма, заполняя эфир проклятиями, большей частью перекрывавшимися оглушительным треском разрушавшегося корабля. Он оглянулся назад — лишь на мгновение — и увидел, как Ламм кинулся между челюстей обрушивающихся окон. Он спотыкался, падал, катился и опять поднимался, не выпуская из рук ружья. Только сейчас Хорза спохватился, что его ружья нет. Должно быть, он его выронил, но не мог вспомнить, где и когда.
Хорза снизил темп. Он был силён и находился в форме, но повышенная искусственная тяжесть на Ваваче и большой скафандр брали своё.
Он бежал в каком-то трансе. Воздух втягивался и выталкивался сквозь широко раскрытый рот. Он пытался представить, насколько близко они были к носу корабля и как долго огромный вес корабля способен вдавливать передний отсек, врезая миллиарды тонн массы во что-то, что было — если это оно заполняло скопление облаков, которое они видели, — наверное, огромным столовым айсбергом.
Будто во сне Хорза видел вокруг себя корабль, все ещё закутанный в облака и туман, но уже освещённый сверху золотистым солнечным светом. Башни и башенки, казалось, совсем не участвовали в этой вакханалии разрушения. Вся гигантская конструкция продолжала скользить вперёд, навстречу льду; километры мегакорабля сзади с титанической инерцией двигали его вперёд. Хорза добрался до игровых площадок, пробежал мимо палаток из гофрированного серебра, проломился сквозь штабель музыкальных инструментов. Перед ним поднималась стена из палуб, а над ним раскачивались и обрывались мосты, наклонившиеся к носу опоры приближались к накатывавшейся волне разрушения и поглощались ею. Он увидел сбоку опрокинувшуюся в туманное ничто палубу. Палуба под его ногами начала медленно выпячиваться вверх на большом участке — метров в пятнадцать или больше. Он боролся со склоном, который становился всё круче. Слева рухнул висячий мостик, хлестнули оборванные кабели. Мостик исчез в золотистом тумане, и шум его падения утонул в скрежещущем урагане. Ноги заскользили на наклонной палубе, он упал, больно ударившись спиной, обернулся и посмотрел назад.
Мегакорабль в пене обломков и льда с убийственной силой врезался в стену чистой белизны высотой больше самой высокой башни «Ольмедреки». Это была самая большая волна во Вселенной, воплощённая в древнем металле, высеченная из скрежещущих обломков, и с утёса замёрзшей воды вниз большими медленными шлейфами спускались каскады искрящегося и сверкающего льда и снега. Хорза уставился на стену, а потом начал скатываться на неё, опрокидываемый палубой. Слева от него медленно рушилась высокая башня, склоняясь перед разрушительной волной из обломков, будто раб перед своим господином. При виде крошащихся, скручивающихся и надвигающихся на него палуб и поручней, стен и переборок, и оконных рам, мимо которых он только что пробегал, в горле Хорзы родился крик.
Он прокатился по скользким обломкам к уже изгибавшимся поручням на краю палубы, ухватился за них, подтянулся на руках, оттолкнулся ногами и швырнул через них своё тело.
Хорза упал на палубу лишь одним уровнем ниже и ударился о наклонный металл так, что перехватило дыхание. Он тут же поспешно вскочил на ноги, втянул ртом воздух и сглотнул, пытаясь таким образом заставить заработать лёгкие. Узкая палуба, на которой он приземлился, тоже выгнулась, но точка изгиба была между ним и скрежещущей стеной обломков. Хорза поскользнулся и покатился прочь от этой стены, вниз по наклонной поверхности, а палуба сзади поднималась горбом. Металл лопнул, и сквозь него, как сломанные кости через кожу, прорвались опоры. Хорза увидел перед собой лестницу, ведущую на тот уровень, с которого он спрыгнул, но на ещё ровную его часть, взобрался по ней на палубу, только-только начавшую крениться под напором волны обломков.
Хорза побежал вниз по все более крутому склону, залитому водой из мелких прудов по краям палубы. Ещё ступени; он вытащил себя на следующую палубу.
Грудь и горло будто заполнили горячими углями, а ноги расплавленным свинцом, и его всё время тянула назад, к катастрофе, ужасная, кошмарная сила. Спотыкаясь и задыхаясь, он преодолел путь от вершины лестницы до разрушенного и уже пустого плавательного бассейна.
— Хорза! — крикнул чей-то голос. — Это ты? Хорза! Это я, Мипп! Посмотри вверх!
Хорза поднял голову. Метрах в тридцати над ним в тумане висел паром «ВЧВ». Он слабо махнул рукой и споткнулся. Паром опустился сквозь туман, открыл заднюю дверь и повис прямо над следующей верхней палубой.
— Я открыл дверь! Запрыгивай! — крикнул Мипп. Хорза попытался ответить, но из горла вырвался только громкий хрип. Он брёл, чувствуя, будто кости ног превратились в желе. Тяжёлый скафандр гремел и стучал, ноги скользили по стеклянной крошке, усеявшей вибрирующую палубу. А перед ним снова ступени наверх, на ту палубу, где ждал паром. — Скорее, Хорза! Я больше не могу тут оставаться!
Хорза бросился на ступени, подтягивая себя вверх. Паром качался в воздухе, его открытая задняя площадка поворачивалась то к нему, то снова от него. Ступени дрожали, вокруг сомкнулся бешеный шум, полный криков и треска. В ушах зарычал второй голос, но Хорза не разобрал слов. Он упал на верхней палубе, заставил себя подняться и идти к площадке парома всего лишь в нескольких метрах от него. Вот уже видны сиденья и свет внутри. В углу лежит тело Ленипобры в скафандре.
— Я больше не могу ждать! Я должен… — проорал Мипп сквозь скрежет разрушения и второй визжащий голос. Паром начал подниматься, и Хорза бросился вперёд.
Руки ухватились за край площадки, когда та уже была на уровне груди. Хорзу оторвало от палубы, раскачивая на вытянутых руках. Он видел перед собой брюхо поднимающегося парома.
— Хорза! Хорза! Мне очень жаль, — всхлипнул Мипп.
— Я здесь! — хрипло крикнул Хорза.
— Что?
Паром все поднимался, мимо палуб и башен, мимо тонких горизонтальных линий монорельса. Все тело Хорзы повисло на пальцах, сжимавших край двери-площадки. Руки болели.
— Я повис на этой проклятой площадке!
— Вы, ублюдки! — визжал второй голос. Это был Ламм. Площадка начала закрываться; рывок едва не заставил пальцы разжаться. Они уже поднялись метров на пятьдесят и продолжали набирать высоту. Хорза увидел опускавшуюся на его пальцы верхнюю кромку двери.
— Мипп! — закричал он. — Не закрывай дверь! Пусть площадка останется так, я попытаюсь залезть!
— О'кей, — быстро ответил Мипп. Площадка замерла, наклонившись вперёд под углом градусов в двадцать. Хорза болтал ногами из стороны в сторону. Высота увеличилась до семидесяти — восьмидесяти метров. Нос корабля скрылся в облаке обломков, и они медленно удалялись от него.
— Ты, чёрная сволочь! Вернись! — рычал Ламм.
— Не могу, Ламм! — ответил Мипп. — Не могу! Ты слишком близко!
— Ты, жопомордый ублюдок! — прошипел Ламм.
Внезапно вокруг Хорзы полыхнул свет. Нижняя часть парома вспыхнула от лазерного выстрела в десятках мест. Что-то с треском ударило по подошве левого сапога Хорзы, а правую ногу швырнуло в сторону и обожгло болью.
Мипп бессвязно заорал. Шаттл, набирая скорость, пересекал мегакорабль по диагонали. Вокруг Хорзы свистел тугой воздух, постепенно отрывая его руки.
— Мипп, помедленнее! — закричал он.
— Ублюдок! — снова послышался голос Ламма. Туман с одной стороны на мгновение осветился вспыхнувшим в нём веером лучей. Потом огонь лазера переместился, и паром снова заискрился и затрещал от пяти или шести маленьких взрывов вокруг переднего и носового отсеков. Мипп вскрикнул. Паром все набирал скорость. Хорза не оставлял попыток закинуть ногу на наклонную площадку, но встречный ветер отбрасывал тело от парома, и скрюченные пальцы в перчатках медленно соскальзывали с грубой поверхности.
Ламм испустил громкий гортанный крик, электрическим шоком ударивший в мозг Хорзы, потом крик резко оборвался, сменившись через мгновение резким треском и грохотом.
Паром летел в ста метрах над поверхностью рушившегося мегакорабля. Хорза чувствовал, как силы покидают его пальцы и руки. Он посмотрел сквозь стекло шлема во внутреннюю часть парома, такую близкую, но миллиметр за миллиметром ускользавшую.
Вдруг внутри парома все разом осветилось, а мгновение спустя паром заполнило невыносимое ослепительно-белое сияние. Хорза инстинктивно зажмурился, но обжигающий жёлтый свет проникал и сквозь веки. Динамик шлема издал пронзительный нечеловеческий звук, будто взвизгнула сама машина, и умолк. Свет медленно померк, и Хорза открыл глаза.
Внутренность парома всё ещё была ярко освещена, но теперь ещё и дымилась. Вихревой поток от открытой двери в корме срывал клочья дыма с горевших сидений, ремней и сеток и с обгоревшей дочерна кожи на незакрытом лице Ленипобры. Переборка впереди выглядела так, будто в неё вплавились тени.
Пальцы Хорзы один за другим начали соскальзывать с края площадки.
Боже мой, успел подумать он, глядя перед собой сквозь дым и гарь, у этого сумасшедшего действительно была атомная бомба.
А потом его настигла ударная волна. Она швырнула его вперёд, через площадку и в паром, за мгновение до того, как швырнуть вперёд сам паром и заставить его заплясать в воздухе, как маленькую птичку в урагане. Хорзу швыряло из стороны в сторону, он отчаянно пытался за что-нибудь ухватиться, чтобы не выпасть через открытую дверь. Рука нащупала какие-то ремни и из последних сил сомкнулась на них.
За дверью сквозь туман медленно поднимался в небо большой огненный шар. Раскалённую и задымлённую внутренность спасающейся бегством машины сотряс грохот, громче всех слышанных Хорзой громов, вместе взятых. Паром полетел по кривой и бросил Хорзу на сиденья. Мимо открытой двери промелькнула большая башня, на мгновение закрыв собой огненный шар. Дверь начала закрываться, но её заклинило.
В скафандре было тяжело и душно. Сквозь поверхности, освещённые первой вспышкой света, просачивался жар взрыва. Правая нога под коленом сильно болела. Откуда-то доносился запах гари.
Потом курс шаттла выровнялся. Хорза поднялся и захромал к двери в переборке. На покрытой белым налётом стене застывшими тенями выжгло контуры сидений и тела Ленипобры — теперь лежавшего с раскинутыми руками и ногами перед кормовой дверью. Хорза открыл дверь и вошёл.
Мипп в кресле пилота склонился над управлением. Экраны мониторов были пусты, но сквозь толстое поляризованное лобовое стекло можно было видеть облака, туман и несколько проплывавших внизу башен, а за ними открытое море, тоже все в облаках.
— Думал… ты погиб… — с трудом выговорил Мипп и полуобернулся к Хорзе. По его втянутой в плечи голове и полузакрытым глазам казалось, будто он ранен. На тёмном лбу блестел пот. Лётную палубу заполнял дым, сладковатый и едкий одновременно.
Хорза снял шлем, опустился в свободное кресло и осмотрел свою правую ногу. Возле икры в скафандре была пробита чистая, с чёрными краями дыра около сантиметра в диаметре. Ей соответствовала рваная дыра побольше на боку. Хорза согнул ногу и вздрогнул. Только ожог мышц. Крови не видно.
Потом поднял взгляд на Миппа.
— Ты в порядке? — спросил он, уже зная ответ. Мипп покачал головой.
— Нет, — ответил он тихо. — Этот сумасшедший попал в меня. В ногу и куда-то в спину.
Хорза осмотрел скафандр Миппа там, где он касался сиденья. Дыра в ложбинке кресла вела к длинному широкому шраму на скафандре. Взгляд Хорзы перескочил на пол лётного отсека.
— Хреново, — сказал он. — Все в дырах. Пол был усеян кратерами. Два из них были прямо под сиденьем Миппа. Первый лазерный выстрел выжег этот тёмный шрам на боку скафандра Миппа, а второй должен был попасть в его тело.
— Кажется, эта свинья прострелила меня от задницы до макушки, Хорза. — Мипп попытался улыбнуться. — У него и в самом деле была атомная бомба, верно? Он её взорвал. Испортил все электронное оборудование… Только оптика ещё работает. Теперь этот проклятый паром бесполезен…