Появление рассматриваемых типов мечей и кинжалов стало настоящим революционным переворотом в военном деле ранних кочевников региона. Основным моментом, на который, прежде всего, следует обратить внимание, явилось увеличение тактического диапазона прохоровского меча. Широкое лезвие позволяло эффективно оперировать против хорошо защищенного противника, а длинный клинок значительно расширял радиус действия, позволяя рубить как конника, так и пехотинца.
'Южноуральские материалы также демонстрируют появление такой формы навершия, как Г-образное, которое могло развиться как от прямого, так и серповидного. Довольно высокий процент мечей и кинжалов с Г-образными навершиями заставляет думать, что первоначальная их форма была именно такой. Ссылка на плохую сохранность будет неубедительной, поскольку есть случаи, когда подобные образцы встречены в комплексе вместе с мечами с серповидными навершиями.
После оттока основной массы кочевников с территории региона, когда часть их оказалась в лесостепи, позднепрохоровские клинки, частично сохраняя значительные размеры, несколько изменили свою конфигурацию - приняв вид вытянутого треугольника, утратив параллельность и массивность лезвий. Это позволяет предположить, что мечи и кинжалы III-II вв. до н. э. меняют свою рубящую направленность, оставаясь преимущественно оружием колющего назначения.
Нельзя не вернуться к проблеме длинных мечей у кочевников рассматриваемого региона. Появившись еще в V в. до н.э… они все же остаются единичными находками, приобретая массовый характер лишь с IV в. до н.э. К.Ф.Смирнов, констатируя преимущество длинных сарматских мечей по сравнению со скифскими акинаками, несколько преувеличил их значение в процессе завоевания Скифии, тем более, как полагает С.В.Полин, последняя вовсе не была завоевана, а заселена сарматами без особого сопротивления поздних скифов [Полин, 1989. С.16]. Однако Е.В.Черненко, не совсем корректно подойдя к вопросу о соотношении длинных мечей скифов и сарматов, выразил сомнение в количественном превосходстве этой категории оружия у восточных кочевников [Черненко, 1971. С.36].
По нашим данным, из 68 информативных раннепрохоровских экземпляров, 28, т.е. 41 можно отнести к разряду длинных мечей (свыше 70 см ). Из 69-ти информативных экземпляров III - II вв. до н.э. к этой категории относится 19 образцов, т.е. 27,5 9с. Если учесть, что скифские длинные мечи составляют лишь 15 7с от общего количества, то ни о каком количественном превосходстве не может быть и речи.
3. КОПЬЯ
Копье, снабженное к тому же эпитетом "длинное" или "острое" неоднократно упоминается в Авесте (Михр-Яшт). Нередкие находки наконечников копий в погребениях эпохи бронзы свидетельствуют, что этот вид оружия был довольно широко распространен у пастушеских племен региона во II тыс. до н.э.
Среди кочевников железного века, очевидно, скифы первыми освоили приемы конного боя с привлечением полуударных-полуметательных копий, что дало возможность вести схватку на средней дистанции, как с пехотой, так и с конницей противника. Довольно широко копья были распространены и у волжских ананьинцев, где они составляют одну из массовых категорий оружия [Халиков, 1977. С.183-197].
Сопоставление скифского, меотского и финно-пермского комплекса вооружения с паноплией кочевников Южного Урала говорит о том, что копья у последних применялись значительно реже. Однако это вовсе не означает, что кочевники региона избегали боя на средней дистанции, тем более что, как свидетельствуют археологические данные, этот вид оружия встречается у них чаще, чем у савроматов и сарматов Волго-Донья. степного и лесостепного населения Сибири, Средней Азии. Памира и Алтая.
По мнению К.Ф.Смирнова, копья в арсенале ранних кочевников Южного Урала занимали третье место после лука и меча [Смирнов, 1961. С.70-71]. Их редкие находки в погребениях он объяснял реальным контингентом копейщиков в войске "савроматов", полагая, что те не выделялись в самостоятельную группу вооруженных сил.
С точки зрения А.М.Хазанова, в распоряжении которого были еще более скромные данные, освоение новых тактических приемов произошло во время развитой Прозоровской культуры [Хазанов, 1971. С.45]. Появившийся в последние годы материал вместе с уже известными источниками, как будто подтверждает это предположение и даже позволяет удревнить начало рассматриваемого процесса в военном деле приуральских номадов. На сегодняшний день мы располагаем сведениями о 26 наконечниках копий и 5 наконечниках дротиков, происходящих с территории Южного Урала, 24 из которых входят в компактную хронологическую группу конца V-IV вв. до н.э. К сожалению, часть их имеет не совсем удовлетворительную сохранность (Ибрагимовский, Ак-Булак, Прохоровка), утеряна (Черниговский) или представлена фрагментарно (обломки втулок из Филипповки и Переволочана). Несмотря на это, все они несут ценную информацию и дают общее представление о месте этого оружия в паноплии кочевников рассматриваемого региона.
В настоящее время существует несколько принципов типологической классификации наконечников копий. Почти все они одинаковы и расходятся лишь в деталях [Мелюкова, 1964. С.36; Хазанов, 1971. С.46-49; Халиков, 1977- С.183]. Основу их составляет форма пера и т.д. Хотя А.М.Хазанов все же учел такую немаловажную, деталь как размеры втулки, что послужило основанием для выделения двух типов наконечников [Хазанов, 1971. С.46-47].
Длина втулки копья играла очень важную роль. От этого зависела прочность соединения наконечника и древка, эффективность действия копьем и в какой-то степени определялось функциональное назначение этого оружия - штурмовое, метательное, ударно- метательное. Форма пера также имела большое значение в боевой функции оружия, однако, на наш взгляд, большое количество типов наконечников копий, выделяемых исследователями, едва ли оправдано. К примеру, мы не замечаем принципиальной разницы между "лавролистными" и "листовидными" головками. Не фиксируется между ними различий и в хронологическом плане, по крайней мере, применительно к степной зоне Южного Урала в особую группу наконечников по праву могут войти головки бронебойного типа - ланцетовидные (по КФ. Смирнову), остролистые (по А.Х.Халикову и А.И.Мелюковой). Надо полагать, что копья с такими наконечниками являлись по сути дела бронебойным, а, следовательно, и штурмовым оружием. Правда, как показывает археологический материал, на древки для штурмовых копий могли насаживаться и наконечники обыкновенной листовидной формы.
По известным причинам, типологии наконечников копии для южноуральских номадов VI-II вв. до н.э. не существует. В связи с этим в задачу настоящей работы входит типологическая классификация рассматриваемого оружия.
Имеющийся в нашем распоряжении материал распадается на две группы - коротковтульчатые (втулка короче пера) и длинновтульчатые (втулка длиннее или равна длине пера). Внутри каждой группы существует разделение на типы по форме пера.
Группа I. Коротковтульчатые наконечники копий
В нее вошло 8 экземпляров.
Тип I. Остролистные наконечники.
Происходит из кургана 9 могильника Бесоба [Кадырбаев, 1984. С.90]. Общая длина наконечника около 30 см, длина втулки около 9 см. На конце втулки имеется муфта-крепление для более прочного соединения с древком. Нижняя часть пера ромбическая в сечении, по перу проходит ребро жесткости (рис.16, 1).
Железный наконечник копья из кургана Темир имеет общую длину 39 см [Зданович, Хабдулина, 1986. С.50]. Длина втулки - 16 см. хотя, судя по описанию и рисунку создается впечатление, что она обломана. Авторы публикации описывают изделие как наконечник узкой ланцетовидной формы. Однако на наш взгляд, перо имеет форму острого листа, линзовидное в сечении (рис.16, 2). Копье имело вток длиной 9,5 см. По комплексу раннепрохоровского инвентаря наконечник из кургана Темир совершенно справедливо датирован IV в. до н.э.
Железный наконечник копья рассматриваемого типа найден в доисследованном кургане у пос. Березовский в Челябинской области [Хабдулина. Малютина, 1982. С.75]. Его длина составляет около 22 см, длина втулки - 5 см (рис.16, 3). По своим параметрам изделие занимает промежуточное место между головками остролистной формы и листовидной. Наибольшую типологическую близость рассматриваемое копье обнаруживает с экземпляром из кургана 8 могильника Бесоба, о котором речь будет идти ниже. Материал из кургана у пос. Березовский был датирован IV в. до н.э.
Железный наконечник копья с пером остролистной формы найден в погребении 3 кургана 7 могильника Четыре Мара [Заседателева, 1984. С.8). Его общая длина 36,5 см, длина втулки 15,5 см (рис.16, 4). Судя по комплексу вещей - бронзовые наконечники стрел и особенно меч с дуговидным перекрестьем и слегка изогнутым брусковидным навершием, материал может быть датирован началом IV в. до н.э.
Тип II. Листовидные наконечники копий.
Представлен экземпляром из кургана 8 могильника Бесоба [Курманкулов] копья длиной 29 см имеет массивное листовидное перо, линзовидное в сечении (рис.16, 5). Длина втулки около 8 см, на конце имеется муфта-крепление.
Тип II. Листовидные наконечники копий.
Представлен экземпляром из кургана 8 могильника Бесоба [Курманкулов] копья длиной 29 см имеет массивное листовидное перо, линзовидное в сечении (рис.16, 5). Длина втулки около 8 см, на конце имеется муфта-крепление.
О датировке курганов 8 и 9 могильника Бесоба сообщалось выше - очевидно не позднее V в. до н.э.
. 6. В кургане 7 могильника I Новоорский обнаружен железный наконечник копья описываемого типа [Заседателева, 1981. С.12-15]. Его общая длина 40,9 см, длина втулки 18,8 см (рис.16, 6). По найденному, в комплексе мечу с когтевидным навершием, а также южной ориентировке покойника, наконечник датируется началом IV в. до н.э.
Тип III. Ланцетовидные наконечники.
7. Представлен фрагментом копья из кургана у хут. Веселый (Ак-Булак). Наконечник неоднократно упоминался в литературе [Смирнов, 1961. С.73; Хазанов, 1971. С.48]. Судя по реконструкции экземпляр, имел короткую втулку, хотя мы не рискуем давать ее точные размеры (рис.16, 7). По мнению К.Ф.Смирнова, копья такого типа были удобны для боя с тяжеловооруженным противником [Смирнов, 1961. С.73]. Наконечник датируется IV в. до н.э.
Тип IV. "Закавказский".
Термин наконечники копий "закавказского типа" был в свое время введен А.М.Хазановым [Хазанов, 1971. С.48]. Такие наконечники имеют перо с прямыми сходящими к острию гранями. Переход во втулку резкий, под тупым углом. Рассматриваемый тип копий представлен в савроматских древностях Поволжья (Озерки, Марычевка, причем К.Ф.Смирнов считает, что первый был заимствован с Кавказа, а второй имеет местное происхождение [Смирнов. 1961. С.72-73].
Коротковтульчатый наконечник с описанными признаками был найден в погребении 3 кургана 4 могильника Муракаево [Мажитов, Пшеничнюк, 1977. С.58]. Его длина около 28 см, длина втулки около 13,5 см. Сечение пера ромбическое (рис.16, 8). По комплексу раннепрохоровского инвентаря копье датировано IV в. до н.э.
Группа II. Длинновтульчатые наконечники копий
Включает в себя 11 твердо установленных экземпляров.
Тип I. Остролистные наконечники.
Наконечник плохой сохранности длиной 25 см происходит из погребения Ибрагимовского одиночного кургана (Горбунов. Иванов, 1992. С.101]. Длина втулки примерно равна длине толстолинзовидного в сечении пера (рис.16. 9). Наконечник был найден вместе с кинжалом с узким бабочковидным перекрестьем, и можно предположить имевшим когтевидное навершие. Датировка копья из Ибрагимово - IV в. до н.э.
Представлен сильно коррозированным наконечником копья из погребения 1, кургана 9 могильника Пятимары I [Смирнов. Петренко, 1964. табл.14; Смирнов, 1975. С.35]. Общая длина изделия 31,5 см, длина втулки около 16 см. Следует учесть, что втулка сохранилась не полностью (рис.16, 10). К.Ф.Смирнов считает, что копье по своей форме аналогично наконечнику из Ак-Булака, т.е. имеет ланцетовидное перо, что не заметно по рисунку. Комплекс был датирован, К.Ф.Смирновым первой половиной IV в. до н.э.
Хорошо сохранившийся наконечник копья или даже скорее пики был найден в составе паноплии тяжеловооруженного воина из кургана 10 могильника Филипповка [Пшеничнюк, 1989а. С.9]. Длина наконечника 46 см, длина втулки около 23 см (рис.17, 1). Узкое остролистное перо имеет сечение толстой линзы. Создается впечатление, что боевые грани никогда не затачивались. Форма пера интересна тем, что его максимальная ширина не превышает максимальный диаметр втулки. Втулка имела на конце муфту-крепление. Описываемый экземпляр датируется элементами погребального обряда и вещевым комплексом IV в. до н.э.
Железный наконечник копья с узким листовидным пером происходит из упомянутого кургана у пос. Березовский [Хабдулина. Малютина, 1982. С.75]. Втулка довольно внушительных размеров - длиной около 20 см, при общей длине наконечника 32 см (рис.17, 2). Сечение пера ромбическое. Изделие датируется авторами публикации IV в. до н.э.
К рассматриваемому типу копий следует отнести наконечник из погребения 4 кургана 10 могильника Переволочан [Пшеничнюк, 1995. рис.16]. Его общая длина 40 см, длина втулки 20 см (рис. 17, 3). Сечение пера ромбическое. На конце втулки имеется муфта-крепление.
Типологически рассматриваемый наконечник занимает промежуточное положение между остролистными и листовидными наконечниками и убедительно датируется по наконечникам стрел и мечу с дуговидным перекрестьем IV в. до н.э.
Тип II. Листовидные наконечники.
Отлично сохранившийся экземпляр длиной 37 см был найден в кургане 7 могильника Филипповка [Пшеничнюк, 1987. С.17]. Длина втулки около 18,5 см. На ее конце имеется муфта-крепление (рис.17, 4). Сечение пера линзовидное. Наконечник происходит из состава паноплии тяжеловооруженного воина и по другим вещам может быть датирован IV в. до н.э.
Тождественный предыдущему наконечник копья был обнаружен в погребении 1 кургана 10 могильника Переволочан [Пшеничнюк, 1995. С.83]. Общая длина наконечника 36 см, длина втулки 18 см. Сечение пера линзовидное (рис.17, 5). Следует сказать особо, что комплекс вооружения "дружинника" включал и фрагмент панциря. Датировка описанного экземпляра - IV в. до н.э.
Тождественный предыдущему наконечник происходит из погребения 2 кургана 10 могильника Переволочан [Пшеничнюк, 1995. С.88]. Общая длина изделия 42 см, длина втулки около 21 см. На ее конце имеется муфта-крепление (рис.17, 6). Сечение пера линзовидное. По сопровождающему инвентарю, погребение, где было найдено копье, датируется IV в. до н.э.
Последний экземпляр копья, рассматриваемого типа, длиной около 30 см, происходящий из могильника Кара-Оба, уже упоминался в литературе [Смирнов, 1961. С.74]. Длина его массивной втулки около 16 см. Сечение пера - толсто-ромбическое (рис.17, 7). По мнению К.Ф.Смирнова, наконечник из Кара-Обы обязан своим происхождением урало-сибирским прототипам. Датировка этого экземпляра определяется мечом с когтевидным навершием IV в. до н.э.
Тип III. Ланцетовидные наконечники.
Массивный длинновтульчатый наконечник с ланцетовидным пером, ромбический в сечении, происходит из коллективного воинского погребения кургана 7 могильника II Сибай [Пшеничнюк, 1983. С.55.175] Длина экземпляра 43 см, длина втулки 23 см (рис.17, 8). Судя по другим предметам, входящим в состав паноплии (мечи, наконечники стрел), изделие датируется раннепрохоровским временем - IV в. до н.э.
Тип IV. "Закавказский".
Наконечник копья с характерным переходом пера в массивную втулку найден в том же комплексе кургана 7 могильника II Сибай [Пшеничнюк, 1983. С.55.175]. Длина изделия 43 см, длина втулки 24 см (рис.17, 9). Сечение пера линзовидное. Наконечник датируется так же, как и в предыдущем случае, IV в. до н.э.
В представленной типологической таблице по указанным ниже причинам не нашлось места нескольким экземплярам. Особенно это касается могильного комплекса Лебедевка. Об оружии, найденном в этом комплексе, мы имели возможность судить только по дневнику раскопок.
Наконечник копья из кургана 2 могильника Прохоровка [Мошкова, 1963. табл.35]. Обломанная и не поддающая реконструкции втулка не позволяет включить изделие ни в одну из типологических групп. Наконечник имел массивное, очевидно, листовидное перо линзовидное в сечении, длиной около 17 см (рис.17, 10). Датировка комплекса - IV-III вв. до н.э.
В могильнике Лебедевка VII (курган 16, погребение 7) был найден наконечник копья длиной 40 см. Погребальный обряд - дромосная могила, южная ориентировка покойника и меч с зооморфным навершием и бабочковидным перекрестьем, позволяют отнести комплекс к концу V в. до н.э. [Мошкова. Железчиков. Кригер, 1980].
22- 23. В погребении 2 кургана 25 могильника Лебедевка VI обнаружен железный наконечник дротика длиной 15 см и наконечник копья со втоком длиной 23,5 см. По мечам с тупоугольными перекрестьями комплекс датируется началом IV в. до н.э. [Мошкова, Железчиков, Кригер, 1978].
Железный наконечник дротика происходит из погребения 3 кургана 9 могильника Лебедевка V [Железчиков. Кригер, 1977]. Найденный с ним в комплексе меч с прямым перекрестьем и прямым навершием позволяет датировать его второй половиной IV в. до н.э.
Наконечник дротика длиной 14 см найден в кургане 14 могильника Лебедевка VIII. По кинжалу с бабочковидным перекрестьем и волютообразным навершием экземпляр датируется V в. до н.э. [Мошкова, Железчиков, Кригер, 1980].
Дротик длиной 14 см происходит из погребения 2 кургана 19 могильника Лебедевка VII [Мошкова, Железчиков, Кригер, 1980]. В погребении найден так же меч с бабочковидным перекрестьем и волютообразным навершием. Датировка наконечника - конец V в. до н.э.
Железный наконечника дротика длиной 14 см (рис.17, 11) был найден в кургане 4 могильника Гумарово [Исмагилов, 1979]. По комплексу вещей курган датирован V в. до н.э.
В отличие от Скифии и Прикубанья дротики не получили распространения в среде кочевников Южного Урала. Объяснение этому кроется, видимо, в отсутствии пехотных контингентов в их войске. Незначительное количество дротиков найдено в древностях савроматов и сарматов Волго-Донья, хотя этот вид метательного оружия отмечает у них Лукиан [Лукиан. Токсарис,40].