– Ну, а если и так? – не переставала задорно улыбаться Алиса.
– Да и наплевать! – совершенно искренне отмахнулся пренебрежительно Красноярцев. – Ты мне нужна вся, со всеми своими страшными тайнами и загадками, даже если тырила пирожки в школьном буфете и прикокнула противную соседку или чего страшней натворила.
– До этого не дошло, – рассмеялась Алиса и предупредила: – Я дикая свободолюбивая женщина, Красноярцев, и привыкла жить так, как меня устраивает, как мне удобно и как я считаю нужным. И ты уже понял, что у меня своеобразный образ жизни, менять его я не собираюсь. К тому же, как ты правильно заметил, от меня зависят четыре человека, а скоро будет и младенец, за которых я отвечаю, и усложнять их жизнь или как-то ухудшать ее я не собираюсь, да и не позволю никому.
– Ты думаешь, что, выйдя за меня замуж, ты каким-то образом усложнишь свою и их жизнь? – поинтересовался Алексей.
– Разумеется, их жизнь изменится, Леш, – стала серьезной Алиса. – Им придется привыкать к новому человеку, даже к двум: ты же не оставишь свою маму, я сейчас не говорю про Мишку, он сразу нашим стал. Но вот двое новых взрослых людей со своими проблемами и характерами – это, как ни крути, для пожилых людей сильный стресс. И потом, я ведь тебя совсем не знаю, может, у тебя ужасный характер, дурные привычки и ты капризный человек.
– Насчет характера не скажу, не мне судить, но пока никто не жаловался, и я точно не капризный и дурных привычек за собой не замечал, – уверил ее Красноярцев.
– Не жаловались, потому что ты ни с кем не жил, и дурных привычек не замечали по той же причине. – Она вдруг отодвинулась от него, посмотрев с нарочитым вниманием. – Или жил?
– Нет, – покачал он головой, начиная веселиться, – женат не был и с женщинами совместно не проживал.
– Вот! – наигранно серьезно подчеркнула Алиса, даже указательным пальчиком потрясла. – То есть у тебя понятия нет, каков ты в совместной жизни. И уж точно не знаешь, что такое быть отцом, а собираешься стать папой сразу для троих детей.
– Я справлюсь, – уверил он, – а ты мне поможешь.
– Я пытаюсь отговорить тебя от авантюры, Красноярцев, – вздохнула в преувеличенном бессилии Алиса, – а ты упорствуешь. Ты хоть понимаешь, что собираешься сделать и на что подписываешься? Андерстенд меня вообще или ноу?
– Отчетливо, – уверил он и переспросил: – Так ты пойдешь за меня?
– Так, – протянула театрально Алиса. – Оппонент упрям и на разумные доводы не реагирует.
– Угу, – снова кивнул Красноярцев. – Я такой.
– Ну, тогда, коротко говоря: «да», – вздохнула тягостно она.
– Что да? – не сразу понял Алексей.
– Да, – растолковала мудрая женщина, – это значит, я выйду за тебя замуж.
– Ты серьезно? – резко сел он, всматриваясь в выражение ее лица.
– Я серьезно, – подтвердила Алиса.
– Алисонька! – подхватил Красноярцев ее под мышки и прижал к себе. – Это здорово! Это офигеть как здорово! У нас все получится, вот увидишь!
– Я очень на это надеюсь, – тихо сказала она.
А он осторожно отстранил ее от своей груди, чтобы видеть лицо, посмотрел ей в глаза и пообещал:
– Я сделаю все, что только возможно и невозможно, чтобы у нас сложилась замечательная жизнь. Я постараюсь, – и наклонил голову, чтобы поцеловать.
Но она отклонилась и прошептала:
– Звучит не очень, прямо как какое-то изматывающее до предела счастье. Красноярцев, у тебя еще есть шанс передумать.
– О-о-о, нет, – протянул он тоже шепотом близко-близко, заглядывая ей в глаза. – Я тебя заполучил и ни за что не отпущу.
Наклонился еще ближе, положил ладонь ей на затылок, придвинул к себе и поцеловал… И они поплыли вдвоем в этом закрепляющем его обещание поцелуе, переполненном нежностью и надеждой.
И упали на матрас и потерялись друг в друге… На этот раз их соединение стало иным – медленным, переполненным чувственностью, обуздавшей страсть и от этого делающей ощущения только яркими, насыщенными, непереносимо прекрасными настолько, что слезы блестели в глазах у обоих.
А потом долго тихо лежали, не размыкая рук.
Этот их день получился великолепным! Таким, о котором можно только мечтать. Из тех удивительных дней, которые запоминаются навсегда.
Сначала состоялся тот самый долгий дачный завтрак с полным отсутствием планов на дальнейшее и необходимостью куда-то торопиться, с приятными разговорами, со спонтанным решением отправиться запускать змея и громкой поддержкой этого предложения мальчишками, скакавшими от радости и нетерпения.
Договорились отправиться вчетвером: Алиса с Алексеем и пацаны, старшее поколение дружно отказалось от прогулки за реку.
Зоечка с Маргаритой Леонидовной расстарались, собрав большую плетеную корзину для пикников, «зарядив» ее разнообразными закусками и всем необходимым, и благословили компанию на «дальний поход».
Корзину нес Красноярцев, а части драгоценного змея распределили между мальчишками и Алисой. Перебраться на другой берег реки не составляло никакой трудности: на главном поселковом пляже, расположенном вдоль деревянного пирса, длинным языком уходившего в реку, стояло пришвартованными несколько лодок, чьи хозяева лениво рассиживались на раскладных стульях под большим пляжным зонтом в ожидании желающих покататься отдыхающих.
Их компания оказалась на сегодня первой из числа тех самых желающих, и знакомый Алисе дедок, загорелый до задубевшей кожи цвета темного чая, с хитроватым прищуром глаз, шустро помог им взойти в лодку, рассесться на скамьях и моментально отчалил от пирса.
На противоположном высоком яру открывалась практически плоская полоска суши с невысокой травой на лугу – идеальное место для запуска змея. Поднявшись по тропинке, к началу которой их подвез перевозчик, они выбрали место для пикника под двумя соснами, и мальчики под руководством Алексея приступили к сбору змея.
Алиса, устроившись на подстилке под деревьями, с интересом наблюдала за этим процессом. Красноярцев не спешил делать все сам, предоставляя пацанам разбираться самостоятельно, лишь подсказывал, направлял и помогал, а мальчишки стара-а-ались! Вскоре из непонятных палочек разной длины, веревочек и разноцветной бумаги начали формироваться очертания гордого красно-оранжевого дракона, с почти полутораметровым размахом крыльев.
И наступил тот самый важный момент – поднятие «на крыло» чудо-змея, огнедышащего дракона. Тут уж и Алиса не утерпела и приняла участие в процессе исключительно ободряющими криками радости и словесной поддержки.
И великий дракон взлетел, поймав ветер!!
Пацаны от переполнявших их чувств прыгали, скакали, бегали, поочередно управляя драконом, не замечая ничего вокруг, но Красноярцев от них не отходил и следил за ситуацией, чтоб не свалились, не дай бог, куда и ноги-руки не переломали.
Спустя пару часов налетавшийся дракон мирно отдыхал в траве, а проголодавшаяся компания налегала на приготовленные Зоечкой закуски, запивая фантастически душистым травяным чаем.
И был этот момент прекрасным и особенным, до ощущения теплого кома в груди.
Они ели и любовались природой, а мальчики наперебой восхищенно рассказывали Алисе, как они вели змея и как это здорово… и трещали кузнечики в траве, звонко пела ржанка, высоко-высоко в небе, поймав поток, застыл на одном месте сокол, с противоположного берега доносились веселые голоса купальщиков, и было это похоже на самое настоящее счастье.
Они вернулись к обеду, и Красноярцев, отнеся корзину на кухню, поднимался на второй этаж, чтобы сменить шорты и майку на легкие брюки и футболку, как вдруг услышал тихие голоса Алисы и Павла Наумовича и непроизвольно замер, прислушиваясь.
– У вас роман или что другое? – настороженно спросил свекр невестку.
– Другое, Павел Наумович, – ответила ему Алиса, – я ж вам говорила, что Алексей меня замуж зовет.
– И ты что?
– И я согласилась, – вздохнув, призналась она.
– Вот и хорошо, – похвалил Павел Наумович. – Не цельный же век Лазаря петь. Давно пора, а то лучшие свои годы на нас, стариков, тратишь.
– Какой вы старик, Павел Наумович? – рассмеялась Алиса. – Даже думать так не смейте. Вы у меня ого-го! Гусар! Мы еще вас женим, вот увидите.
– Ладно уж тебе. Женим, – хмыкнул он, обнял и прижал к себе невестку.
А Красноярцев тихонько, стараясь не издавать звуков, чтобы не потревожить уединения этих двоих, поднялся на второй этаж.
А потом состоялся такой же благостный, долгий, неторопливый, как завтрак, обед, со сменой потрясающе вкусных блюд и растянувшимся во времени чаем после, с мирной беседой. Алексей плыл во всем этом благолепии и плавился душой от тепла и светлой радости. От того, как изменился, ожил Мишенька в кругу этих людей, как подружился с Темкой, взявшим над ним руководство, приняв на себя новую роль старшего брата и защитника. И от того благодаря этой необыкновенной женщине и ее прекрасной семье как оттаяла, отошла от горя черного душа и его самого.
А вечером они с Алисой пошли бродить по окрестностям поселка и разговаривать. Ну, сначала целоваться – смешно, как сбежавшие от родителей подростки, ей-богу, спрятавшись за деревьями в подлесочке, до одури, до головокружения и еле сдерживаемой страсти – вот-вот на грани, а потом уж, отдышавшись и придя в себя, посмеявшись, отправились гулять и разговаривать.
– Я четко помню, на чем мы остановились, – вернулся к их прерванной беседе Красноярцев. – На том, что в восемнадцать лет ты вышла замуж.
– Было такое дело, – подтвердила весело Алиса.
– Это он отец Артема?
– Нет, – сквозь легкую грусть ответила она. – Это совсем другая история. А тогда…
Тогда она и на самом деле жила в состоянии практически постоянной радости и непрекращающегося смеха.
Став первым помощником капитана команды КВН и одним из ведущих сценаристов, Алиса попала в такую замечательную компанию остроумных, талантливых и заводных ребят и настолько естественно влилась в их коллектив, что чувствовала себя постоянно в приподнятом и развеселом настроении, в котором накрыло ее творчество и шутки-юморески сыпались из нее, не прекращаясь.
Они засиживались допоздна, придумывая острые скетчи, Геки, сатирические диалоги и короткие сценки, хохотали до слез, сочиняя буквально на ходу сценарии, и еще громче, разыгрывая сами эти сценки и придумывая что-то еще прямо во время выступления.
Весело, задорно, потрясающе увлекательно и очень по-студенчески.
Такая радость и полнота жизни!
Вот так же задорно и весело один из парней, Игорь Рогозин, признался Алисе в любви и в том, что терпежу у него не хватает, так он ее хочет. До страсти – как, хохоча в ответ, определила Алиска и, вытирая слезы от смеха, наигранно строго объяснила:
– Только замуж, Игорек, мне религия блудить не позволяет! – и зашлась новым приступом смеха.
– Так в чем дело? – обрадовался парень простоте решения. – Давай срочно поженимся! Спасай, Алисонька, сгораю от любви!
На этой волне, продолжая веселиться и играть, они подали заявление в загс. И так же посмеиваясь и перекидываясь шутками, расписались через две недели без торжественных мероприятий, сбежав со второй пары занятий.
– Ну, и куда пойдем? – спросил новоиспеченный муж, когда они вышли из дверей загса.
– Может, ко мне? – предложила Алиса.
– А твои предки знают про нас?
– Нет.
– А они дома?
– Нет, уехали, – махнула рукой Алиса, в общем-то говоря правду.
– Тогда чего мы ждем? – возмутился Игорь. – Я ж от страсти сгораю, ты помнишь?
– Помню, – почти серьезно подтвердила девушка.
Они провели все выходные безвылазно у нее дома.
После того как Игорь справился с первым шоком от убранства и устройства их квартиры и получил массу неопределенных ответов на свои многочисленные вопросы по поводу столь необычной обстановки, он таки вспомнил о новобрачной и осуществил свою страсть. И они снова хохотали, придумывая разные шутки и забавные сценарии своей будущей жизни.
Игорь ушел вечером в воскресенье домой к родителям, которые ни сном ни духом не знали об изменении социального статуса сынка.
Они прожили и просмеялись целых четыре месяца. Ну, как прожили, условно – Игорь приходил на выходные и уходил в воскресенье вечером, возвращаясь к маме с папой, которые оставались в неведении о его женитьбе. А он так и не понял, что Алиса живет одна, уверенный, что ее родители просто каждые выходные уезжают на дачу или еще куда: ему было особо и не интересно – есть пустая квартира для «осуществления страстной любви», и ура! И так же весело они развелись через четыре месяца.
Когда Алиса рассказала папе про это свое странное кавээнское замужество, он философски заметил:
– Значит, так было нужно для тебя.
И все. Больше никаких комментариев.
А через год она встретила Стаса Головина.
Проводился фестиваль команд КВН самых престижных вузов Москвы, эдакая своя слегка закрытая элитная тусовка, если можно так назвать. Фестиваль продлился три дня, в финале соревновались две победившие команды, которыми оказались команда МГИМО и команда МГУ.
Капитаном команды мгимошников был Станислав Головин, а команды МГУ – Алиса Шумская в связи с отсутствием постоянного капитана, попавшего в больницу с переломом ноги.
Вот так они и познакомились.
Стас сразу зацепил ее, вызвав особый женский интерес и больше чем симпатию, Алиса почувствовала непростое притяжение к нему в первые же минуты их общения, когда всех капитанов собрали вместе и представляли друг другу.
Стас Головин был из разряда тех, кого называют блестящим молодым человеком. Он учился на пятом курсе МГИМО на факультете международных отношений и считался одним из самых перспективных студентов.
Высокий, с прекрасной атлетической фигурой, с мощным разворотом плеч, брюнет с мужественным волевым лицом, брызжущей во все стороны мужской харизмой и потрясающим эротизмом – отличник, свободно владеющий несколькими европейскими языками, одаренный талантами и уникальными способностями, будущий дипломат с потрясающим чувством юмора, отточенным умом и способностью мгновенно реагировать в разговоре: «принимая и отбивая подачу».
Алиса первый раз в жизни испытала столь сильное притяжение к парню не только физическое, но и интеллектуальное и с удовольствием погружалась в это чувство первой серьезной влюбленности и восхищения объектом своего внимания. И надо сказать, что и Стас с первых же минут их разговора проявил к ней ответную симпатию и влечение. Сразу.
Они проводили все возможное время вместе, постоянно что-то рассказывая друг другу, шутили, смеясь до упаду, вместе ходили везде в свободное от выступлений и репетиций время и были настолько явно увлечены друг другом, что это стало очевидно всем вокруг.
До близости интимной у них не дошло, почему, если честно, Алисе было непонятно – она-то ждала его предложения на интим и его мужской настойчивости, но нет! Зато они целовались за кулисами и в разных укромных уголках постоянно.
Неизбежно наступил финал КВН, и на сцене встретились их команды. Обе не уступали друг другу, но в результате всего на какие-то полбалла команда МГИМО под руководством Стаса Головина обошла команду МГУ под командованием Алисы Шумской.
На дружеском банкете, завершавшем фестиваль, все присутствующие решили, что это не было поражением и победой, что обе команды отыграли бесподобно и оказались равны, так что неофициально даже жюри признало ничью.
А поздно вечером после банкета Стас провожал Алису домой. Оба были совершенно трезвыми – он за рулем, а Алиса вообще не пила спиртного никогда и не собиралась этого делать.
Он вез ее в своей машине, и отчего-то всю дорогу оба молчали, и Алиса чувствовала в этом молчании нечто давящее, пугающее и четко понимала, что надвигается на нее что-то нехорошее.
Ну, ничего такого уж страшного не случилось.
Хотя как посмотреть. Как посмотреть.
Когда Стас остановил машину у подъезда Алисиного дома и заглушил мотор, он, глядя вперед через лобовое стекло и продолжая сжимать руль руками, помолчал еще какое-то время.
– У меня есть невеста, – заговорил наконец Стас ровным голосом, не окрашенным эмоциями, продолжая смотреть вперед. – Через месяц мы с ней поженимся. Это хорошо продуманный и рассчитанный брак с обеих сторон, хотя мы с ней нравимся друг другу и даже, наверное, были сначала влюблены. У нее отец работает в МИДе на очень высокой должности и мама из династической московской семьи. Наши отцы давно приятельствуют, и несколько лет назад они договорились между собой, что мы поженимся. Нас всех устраивает такой расклад. – Он повернул голову и посмотрел на Алису. – Ты потрясающая девушка, Алиса, необыкновенная, но для моей жизни ты не подходишь, хоть я и влюбился в тебя до одури. Но это пройдет.
– Пройдет, – помолчав, кивнула Алиса.
Она вышла из машины, захлопнула за собой дверь и наклонилась к открытому с его стороны окну.
– Спасибо, – поблагодарила она.
– За что? – искренне поразился будущий дипломат.
– За то, что сказал правду, за то, что удержался и не затащил меня в постель, хоть и видел и понимал, что я не против, и за то, что я тебе не подхожу, и за жизненный урок спасибо, – перечислила она ровным тоном. – Прощай, Стас.
И ушла не оборачиваясь.
Было ужасно обидно и даже больно, но все же Алиса не самая обыкновенная девушка и инфантильной рефлексии не подвержена с глубокого детства. Плакать она не стала и задавать себе непродуктивные вопросы на тему: «Почему это она ему не подошла?» и «За что мне такое?».
А села в продолжительную медитацию.
Немного помогло, но грусть и обида все же до конца не отпустили. Тогда она пошла в деканат, отпросилась на неделю и улетела на Гоа к родным. Вот там и грусть извелась сама собой, и душевная боль улеглась и отпустила.
Да и не настолько уж сильно она полюбила того Стаса, чтобы убиваться по несложившейся мечте. Ну, влюбилась, ну, увлеклась, срезонировала с его потрясающей сексуальностью и харизмой, но не чувствовала, если честно, что он мужчина всей ее жизни. Нет, такого не было.