— Сведений мало, — поморщилась Женька, — а то бы непременно склеилось. Да, такие дела вокруг, а мы до сих пор без трупа, — добавила она несколько невпопад. Я испуганно перекрестилась, а подружка продолжила: — Сегодня ночью как следует осмотрим этот вертеп. Авось и обнаружим что стоящее.
После ужина Лев Николаевич с Женькой вновь уединились в его кабинете, решив еще немного поработать. Заняться мне было совершенно нечем. То есть планы у меня были, и даже весьма обширные, но для их осуществления требовалось, чтобы все обитатели как минимум разбрелись по своим комнатам. Поразмыслив, я отправилась в библиотеку с намерением как следует ее осмотреть (если честно, я питала надежду, что смогу обнаружить там нечто, способное помочь мне разгадать семейные тайны).
Библиотека была огромной, вдоль стен до самого потолка стояли книжные полки, плотные шторы на стрельчатых окнах, в центре — письменный стол чудовищных размеров, несколько кресел, небольшие столики с лампами на них. В целом библиотека напоминала читальный зал какого-нибудь университета.
Подбор книг поставил меня в тупик, выходило, что никакого подбора вовсе не было или хозяин читал все подряд. Русская классика, зарубежная классика, современная литература, книги по истории, фантастика и даже парочка любовных романов. В конце концов я решила, что Лев Николаевич старался для гостей, любой мог выбрать книгу на свой вкус.
Я достала том по истории мальтийского ордена и устроилась с ним в ближайшем кресле. Не успела я прочитать и десятка страниц, как дверь библиотеки скрипнула и кто-то вошел. Я обернулась и увидела Мстислава. Не замечая меня, он прошел к столу, где лежали газеты, устроился точно в таком же кресле, что и я, и стал читать, а я принялась размышлять, стоит ли мне хоть как-то намекнуть на свое присутствие. Элементарные правила вежливости как раз этого и требовали, с другой стороны, что-то подсказывало мне — Мстислав не просто так устроился в библиотеке, он кого-то или чего-то ждет. Скорее всего звонка. Мне очень хотелось знать о предмете разговора, но если он меня все-таки увидит… Он не обратил внимания на меня, так почему я должна обращать внимание на него? Так-то оно так, но если Мстислав вообразит, что я подслушиваю… «Свидетели долго не живут», — напомнила я себе печальную истину и поежилась.
Я продолжала изводить себя сомнениями, а время шло. Мстислав шуршал газетой и даже что-то насвистывал, в общем, вел себя как человек, решивший немного отдохнуть после ужина. Я уже совсем было подумала, что напрасно теряю время (точнее, нервы: в ожидании раскрытия страшной тайны я сидела как на иголках), как он вдруг странно пискнул, а потом пробормотал в отчаянии:
— Боже мой… — Я замерла, вжавшись в кресло, а Мстислав повторил: — Боже мой… — И добавил: — Да он сошел с ума. — И бросился вон из библиотеки.
Оставив все сомнения, я кинулась за ним. Мстислав торопливо шел по длинному коридору, не оборачиваясь и совершенно не обращая на меня внимания. Я время от времени замирала возле какого-нибудь окна, делая вид, что любуюсь пейзажем. Я ожидала, что Мстислав направится в кабинет Льва Николаевича, и очень надеялась, что Женька все еще там и найдет способ подслушать предстоящий разговор. Но до кабинета Мстислав так и не дошел, одна из боковых дверей распахнулась, и появился Олег. Тут выяснилось, что Мстислав как раз к нему и направлялся, по крайней мере он заявил, увидев его:
— Я ищу тебя. — Тот пожал плечами, точно не понимая, с какой стати его кому-то понадобилось искать. Я в это время спряталась за скульптурой, изображающей то ли Афродиту, то ли просто даму с роскошными формами, скульптур в доме было в избытке, их размеры говорили о богатстве хозяина, да и явная польза от них была, раз я смогла укрыться в тени богини. Конечно, если парни начнут вертеть головами, то обнаружат меня. Еще больше я боялась, что оба скроются в комнате, и тогда я точно ничего не увижу и не услышу.
Олег приглашать гостя к себе не стал, равнодушно спросил:
— В чем дело?
А Мстислав сунул ему под нос газету:
— Ты это читал?
Олег повертел газету в руке, прошел к окну и стал читать, а Мстислав нетерпеливо пританцовывал рядом.
— Он что, спятил? — не выдержал он. — Неужели он… Господи, он хоть понимает…
— Ты с ума сошел? — сказал Олег, и в голосе его звучало неподдельное удивление. — Что за глупость пришла тебе в голову?
— Но… ведь они не ладили в последнее время, и он был зол, разве нет?
— Мстислав, — вздохнул Олег, — у тебя странные фантазии.
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что к нам это не имеет никакого отношения.
— Но ведь к нему приезжали из милиции. Значит, его подозревают.
— Что за чушь? То, что здесь появилась милиция, вполне естественно, раз они долгое время были близки.
— Так ты знал о том, что произошло?
— Удивительно, что об этом не знал ты. Ни одна питерская газета не оставила без внимания это событие.
— Ты уверен…
— Я абсолютно уверен. И ради бога, не забивай голову разной ерундой, у тебя что, дел нет?
Мстислав немного помолчал и кивнул.
— Спасибо, — сказал он. — Спасибо, ты меня успокоил. Не знаю, что нашло на меня. Должно быть, в самом деле нервы. — Мстислав еще раз кивнул и зашагал дальше по коридору, а Олег продолжал стоять у окна с газетой в руке. Он проводил приятеля взглядом, затем некоторое время смотрел в окно, постукивая газетой, пробормотал: «Черт!», — швырнул газету на подоконник и вернулся в свою комнату. Правда, через минуту вновь покинул ее, к этому моменту и я покинула свое убежище и, столкнувшись с Олегом в коридоре, с милой улыбкой спросила:
— Кажется, где-то здесь находится библиотека?
— Решили немного почитать? — спросил Олег, в его голосе не слышалось ни малейшего намека на волнение.
— Да… Я привыкла читать перед сном.
— А как насчет прогулки?
— С удовольствием.
— Тогда через полчаса встречаемся в холле. — Он довел меня до дверей библиотеки, улыбнулся и напомнил: — Через полчаса. — После чего скрылся, а я, с трудом выждав пару минут, бросилась назад по коридору.
Газета все еще валялась на подоконнике. Я вернулась в библиотеку, схватила книгу, которую до этого читала, несколько газет со стола и прошмыгнула в свою комнату. Следом за мной появилась Женька.
— Работу закончили? — спросила я.
— Ну… А чего это у тебя такой вид, будто ты столкнулась с привидением?
— Ты видела Олега? — не обращая внимания на слова подружки, спросила я.
— Сейчас? Да. Он зашел ко Льву Николаевичу по какому-то делу. А что?
Я вкратце поведала Женьке о своих подвигах и сунула ей в руки газету.
— Разгадка здесь, — заявила я, очень довольная собой.
Мы устроились на кровати, пожирая взглядом печатный лист.
— Это точно на этой странице? — насторожилась Женька.
— Она была свернута вот так, значит, здесь.
К нашему величайшему разочарованию, разгадкой и не пахло. Скорее одной загадкой прибавилось. Газета была санкт-петербургской, трехдневной давности, открыта на пятой странице. Само собой, нас прежде всего заинтересовала криминальная хроника. Убийства, дорожно-транспортные происшествия, пожары. Ничего особенного. Внизу статья, посвященная общественным туалетам в городе, где ежедневно тьма-тьмущая туристов, проблема вывоза отходов и… и больше ничего. Отходы и туалеты мы отмели сразу, как-то не верилось, что они могли взволновать Мстислава. Значит, криминальная хроника. Промучившись минут двадцать, мы выделили четыре сообщения: пожар в квартире пенсионера К. в результате неосторожного обращения с огнем (К. погиб), перестрелка на Почтамтской, три трупа, среди них человек с криминальным прошлым и два охранника, исчезновение солистки музыкальной комедии (вышла из театра неделю назад, и с тех пор ее никто не видел) и убийство антиквара, совершенное с особой жестокостью (исчезла коллекция монет и ювелирные изделия). Я предложила оставить только ювелира и расстрелянного типа с криминальным прошлым (по-настоящему меня заинтересовал только тип: это событие как нельзя более подходило к разговору, происшедшему между Мстиславом и Олегом, но и антиквар, на худой конец, сгодится), но Женька настояла на том, чтобы оставить сгоревшего К. и исчезнувшую солистку (остальные преступления были раскрыты по свежим следам, так что интереса для нас не представляли).
— У такого типа, как наш Левушка, — сказала Женька, — должны быть большие связи среди антикваров, дом буквально набит ценностями.
— Оттого он и убил одного из них? — съязвила я.
— Почему бы и нет? Допустим, тот не захотел продать ему что-то.
— Монеты?
— Откуда нам знать, может, Лева просто помешан на монетах? — Тут я вспомнила, что в холле меня ждет Олег, и бросилась к двери.
— Я с тобой, — заявила Женька. — Лучше держаться вместе, когда тут творятся такие дела.
— Какие? — пробормотала я, с тоской подумав, что дурацкая газета никакой пользы в раскрытии местных тайн не принесла. Женька только рукой махнула.
— Какие? — пробормотала я, с тоской подумав, что дурацкая газета никакой пользы в раскрытии местных тайн не принесла. Женька только рукой махнула.
Олег действительно ждал в холле.
— Я решила составить вам компанию, — разулыбалась Женька. Едва мы покинули дом, как возле моста увидели Руслана в компании Ника.
— Прогулка перед сном? — спросил Руслан, когда мы приблизились.
— Хотите с нами? — предложила Женька. Он кивнул.
Гуляли мы часа полтора, любовались красотами, пока окончательно не стемнело. Прогулка получилась приятной, но для нашего следствия совершенно бесполезной. Об истории острова спутники знали не больше нашего, привязанность к нему Льва Николаевича называли блажью, и беседа в основном свелась к комплиментам в наш с Женькой адрес. Однако, когда мы проходили по тропинке над озером, меня не покидало чувство, что Руслану очень хочется спихнуть меня вниз, и я была счастлива, что мы покинули опасное место.
Мужчины проводили нас до дверей комнат, и Руслан даже поцеловал мне руку на прощание. Женька перебралась ко мне. Мы выключили свет и затаились. Просидев в темноте и безмолвии часа два и изрядно намучившись, мы наконец рискнули покинуть свое жилище.
В доме царила тишина. Третий этаж тонул в темноте (в этом крыле жили лишь мы с Женькой), и к лестнице пришлось пробираться буквально на ощупь. На втором этаже горел светильник, стилизованный под факел, толку от него было немного, но мы смогли благополучно спуститься на первый этаж. Здесь светильники горели вдоль всего коридора, но и это нам не понравилось, полумрак был для нас предпочтительнее. Мы заранее условились: если нарвемся на кого-то из обитателей, будем нагло врать, что услышали шум и пошли посмотреть, в чем дело, раньше времени не поднимая тревогу. В свете последних событий это вполне могло сойти за правду.
Первым делом проверили, нет ли в доме Ника. Оказалось, что нет. В окно я видела, как пес сидит перед дверью в сад и с интересом что-то рассматривает на противоположной стене. На всякий случай я тоже уставилась в том направлении — стена как стена, ни на ней, ни возле нее ничего подозрительного, может, она просто нравилась Нику. В общем, я отлепилась от окна и вернулась к Женьке. К моему величайшему удивлению, я обнаружила в руках подруги фонарик.
— Откуда он у тебя? — прошептала я с удивлением.
— Сегодня утром заметила его в кухне, в шкафу лежал.
— А зачем нам фонарик? — проявила я интерес. Освещения, с моей точки зрения, было более чем достаточно.
— Как ты собираешься идти в подвал без фонарика?
Я поежилась: если честно, в подвал идти очень не хотелось, но сознаться в своей трусости было неловко, раз Женька ни капельки не боится, и я только вздохнула, но тут в голову мне пришла удачная мысль.
— Что мы хотим найти? — прошептала я.
— Как что? — удивилась Женька. — Типа, которого ты держала за бороду.
— Вот-вот, а если Олимпиада прячет его в своей комнате?
— Не будешь же ты обыскивать комнату, когда там спит хозяйка? — нахмурилась Женька.
— Но мы могли бы послушать. Вдруг они разговаривают? Днем это для них опасно.
— А еще она должна его кормить, — согласилась подружка, и мы направились в другое крыло дома, где жила Олимпиада. При мысли, что мы можем столкнуться со старой ведьмой, я опять-таки поежилась. Однако в доме царила такая тишина, что я была уверена: обитатели его крепко спят, не считая нас с подружкой. Это придало мне бодрости, и я зашагала веселее. К тому же подвал, судя по всему, отменялся, что тоже вселяло оптимизм.
Коридор, куда выходила дверь Олимпиадиной комнаты, тонул в полумраке. Мы осторожно приблизились. Из-за двери не доносилось ни звука. Постояв так минут двадцать, мы переглянулись, я пожала плечами, а Женька нахмурилась. Конечно, возвращаться ни с чем обидно, но лично я не видела никакого смысла в том, чтобы торчать под дверью всю ночь.
В общем, я начала пятиться от двери, и тут произошло нечто ужасное: Женька оступилась, налетела на меня плечом, а я от неожиданности уперлась плечом в дверь, а та взяла и открылась.
Первым моим желанием было бежать отсюда сломя голову, и я непременно поддалась бы порыву, не схвати меня Женька за руку. Я зажмурилась, стараясь не дышать, и тут сообразила: в комнате неправдоподобно тихо. Даже если человек спит, он все равно издает какие-то звуки, на худой конец, просто дышит.
— Никого, — испуганно шепнула Женька, а я открыла глаза и первым делом убедилась, что кровать не только пуста, но и тщательно заправлена. Не похоже, что Олимпиада сегодня ложилась. Я обшарила взглядом комнату. Луна заглядывала в окно, и рассмотреть предметы можно было без помощи фонарика. — Ее здесь нет, — шепнула подружка, а я отчаянно замотала головой, призывая ее к молчанию и ткнула пальцем в направлении двери, судя по всему, ведущей в ванную. Правда, оттуда тоже не доносилось ни звука, так что сомнительно, что Олимпиада решила принять ванну в столь поздний час. — Стой здесь, — шепнула Женька и отважно шагнула в комнату, а я попробовала смотреть сразу в оба конца коридора и отчаянно застучала зубами. Женька, которая однажды уже побывала здесь, неплохо ориентировалась. Она заглянула в ванную, которая, к счастью, оказалась пустой, и приступила к обыску. Не знаю, что она надеялась найти, мои силы целиком ушли на то, чтобы не грохнуться в обморок в самый неподходящий момент, оттого я не сразу поняла, что держит в руках Женька, когда она подскочила ко мне. — Взгляни сюда, — шепнула подружка. — Как думаешь, на кой черт старухе мужская пижама? — И в самом деле, в руках у Женьки была пижама, старенькая, застиранная, в настоящий момент довольно грязная, с разными пуговицами и обтрепанными манжетами.
— Идем отсюда, — взмолилась я, меньше всего способная в ту минуту думать о пижамах.
— Она была спрятана в ванной, в грязном белье, — хмуро сообщила Женька и добавила: — Все-таки это странно.
— Мы уходим? — робко спросила я.
— Надо найти старуху, — кивнула Женька, вернула пижаму на место, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Мне сразу же сделалось легче дышать, более того, я вроде бы даже начала соображать.
— Где мы будем ее искать? — ворчала я. — В этом дурацком замке полно комнат плюс подвал и еще сколько угодно всякого дерьма, о котором мы даже не подозреваем. Чем рыскать наугад, лучше завтра проследить за Олимпиадой.
— Лучше-то оно лучше, — вздохнула Женька, — только вот сделать сие не так просто. Сдается мне, бабка покруче Штирлица, такая враз заподозрит неладное.
— Старухи нет в комнате, логично предположить, что она отправилась к этому типу, — не унималась я, мало обращая внимания на слова подружки. — Если она покинула дом, то ясно, что не через центральный вход. Сколько дверей в доме?
— А мне откуда знать? — вытаращила глаза подружка. — Есть дверь с кухни, дверь в сад, больше не видела.
— Надо пройти по всему дому и проверить.
И мы отправились по коридору. Первым делом проверили дверь, выходящую из кухни. Она была заперта на засов, так же как и дверь в сад. Мы прошли дальше и вскоре обнаружили еще дверь. Женька толкнула ее, она без труда подалась, и мы увидели винтовую лестницу в подвал. Где-то внизу горел свет. Мы с Женькой переглянулись, и подружка отважно шагнула на первую ступеньку. — Мы ж хотели проверить все двери, — запаниковала я.
— Она может прятать его и здесь, — возразила Женька и начала спуск, а я, чертыхаясь, пошла за ней.
Очень скоро мы оказались в мрачном коридоре с низким потолком, у основания лестницы горел фонарь, дальше коридор тонул во мраке. Вот тогда я совершенно отчетливо услышала чей-то стон, вздрогнула и уставилась на Женьку. Подружка замерла с открытым ртом, по ее физиономии стало ясно: я не ослышалась. Стон повторился, а вслед за ним едва различимый всхлип, точно кто-то плакал за стеной.
— Что это может быть? — пришла в себя подруга.
— Здесь кто-то есть, — пискнула я.
— Ясно, что есть, а кто?
Глупее вопроса я сроду не слышала и хотела прямо так и заявить об этом Женьке, а еще мне не терпелось побыстрее убраться из подвала. Но перепуганная Женькина физиономия почему-то произвела совершенно обратный эффект — мне вдруг стало смешно.
— Это привидение, — заявила я подруге. — По крайней мере, в фильмах они именно так стонут и всхлипывают.
— Какое привидение? — разозлилась подружка. — Откуда бы ему здесь взяться?
— Понятия не имею. Может, наш чокнутый Лев Николаевич приобрел его в Шотландии за сумасшедшие деньги.
Женька фыркнула и заметно повеселела.
— А может, это какой-то акустический эффект? Человек спускается в подвал и слышит стоны… Может, включается магнитофон?
— Может, ты прекратишь гадать и мы посмотрим, что там дальше? — прервала я поток ее красноречия и пошла по коридору с поразившей меня саму отвагой.
То, что Лев Николаевич мог завести привидение, казалось мне вполне возможным (одного взгляда на этот дурацкий замок достаточно, чтобы понять: у дяди есть проблемы), и Женька скорее всего права: это фокус, что-то включается в тот момент, когда в подвал входят люди. Ничего себе аттракцион. Но есть любители, которым это пришлось бы по вкусу. Успокаивая себя подобным образом, я достигла поворота, здесь коридор сужался и почти полностью тонул в темноте. Даже моего оптимизма было недостаточно, чтобы продолжить путь. Женька налетела на меня и задышала в затылок.