– У нас нет времени, – напомнила я. Час на Окраине несколько длиннее земного, но мы все равно не успели бы на челнок. «У Карла» следовало отдыхать, наслаждаться обстановкой и с удовольствием поглощать еду.
Алекс нахмурился:
– В девять будет еще один рейс. – Он посмотрел на меня большими глазами, словно хотел сказать: «Ну же, Чейз, мы несколько недель провели взаперти. Давай немного расслабимся». – Смотри на вещи проще. Не упускай возможности.
На самом деле он спрашивал о том, что я предпочитаю – приличную еду или бортовое питание на челноке. В итоге мы подошли к стойке регистрации и поменяли бронь, а затем отправились на палубу Б, где заглянули в сувенирные магазины. Я купила рубашку племяннику, а Алекс – шоколадку в дорогу, после чего мы отправились в ресторан.
Результаты путешествия были неоднозначными, но все же мы имели полное право отпраздновать наше возвращение. Нам указали на столик. Я положила коробку и сувениры на стул рядом с собой, попросив Алекса напомнить мне, чтобы я их не забыла. С дальнего конца зала, где стояло пианино, доносилась страстная музыка. Залпом опрокинув бокалы, мы уставились друг другу в глаза, словно пара влюбленных. Мы говорили о том, что у нас все получилось, что все будут толпиться у наших дверей и спрашивать, как нам это удалось. Мы заказали белых скобок – вероятно, из Внутреннего моря. Я наслаждалась каждым кусочком. Забавно, но я отчетливо помню все подробности того ужина, будто он состоялся вчера: как выглядел салат, что за подливку подали, какой формы были бокалы. Я до сих пор вижу люстру и зал ресторана, наполовину заполненный людьми. Я вижу Алекса, достигшего вершины своей карьеры, радостного и подавленного одновременно. Беда, которая давным-давно пришла к тем людям, взволновала его до глубины души. Если бы я вела себя так же, он велел бы мне взять себя в руки, ведь каждый рано или поздно умрет, и вообще все это – древняя история.
Что ж, так оно и было.
Помню его шутку насчет того, что неплохо бы создать зал славы торговцев антиквариатом: они заслужили признание, в котором им всегда отказывали. Не забыл он и поблагодарить меня за мои усилия. Думаю, к тому времени он уже выпил лишнего.
Пианист был живой, не виртуальный – высокий и серьезный, с щетинистыми усами и серыми глазами, не вполне подходившими к романтичной музыке. До сих пор помню, что именно он играл, помню красную гвоздику в петлице этого человека и его скорбный вид. Я подумала тогда, что всему виной, возможно, печальный репертуар – «Погибну без тебя», «Ночь без луны», «Хандра».
Не могу точно сказать, когда я начала ощущать некую перемену в атмосфере. Мы уже поужинали и просто сидели, потягивая напитки и наслаждаясь вечером. Я начала беспокоиться, не опоздаем ли мы на девятичасовой рейс. Постепенно до меня стало доходить, что настроение окружающих меняется. Непосредственность куда-то испарилась, посетители перешептывались, оглядывались и качали головами. Алекс тоже это заметил. Когда подошел официант, чтобы вновь наполнить наши бокалы, Алекс спросил его, не случилось ли что-нибудь.
– Челнок, – ответил тот. – Взорвался по пути к планете.
Должна признаться: первая моя мысль была не о жертвах, а о нас – о том, как близка была гибель. Если бы не желание Алекса поесть и не его склонность бывать «У Карла» при любой возможности…
Жертвы. Несколько часов назад они шли по вестибюлю, соприкасаясь с нами плечами. Тот застенчивый парень, Чарли, – был ли он на борту?
Не помню, ели и пили мы после этого или нет. Подробностей официант не знал. За дверями, в вестибюле, слышались чьи-то рыдания. Помню, что я встала из-за стола, пока Алекс расплачивался, и мы ошеломленно вышли наружу.
– Всякое бывает, – сказала я.
Алекс странно посмотрел на меня и покачал головой. Не знаю, как это вышло, но я очутилась в его объятиях.
– Все в порядке, – проговорил он.
Я просто повисла у него на руках.
Алекс переступил с ноги на ногу.
– Что такое? – спросила я.
– Артефакты.
Он позвонил в службу доставки. Да, им очень жаль, но все три контейнера были отправлены шестичасовым челноком. Но мы видим, что они застрахованы, так что можете не беспокоиться, господин Бенедикт.
Застрахованы на номинальную сумму. Страховка с указанием реальной стоимости ошеломила бы сотрудников транспортной компании, и они наверняка отказались бы принять груз.
В это мгновение я вспомнила про коробку с единственными оставшимися артефактами, которую оставила у столика. Я бросилась было назад, но тут увидела спешащего мне навстречу метрдотеля, который держал в руках коробку и мои покупки.
Мы попытались дозвониться до Винди. Ее искин сообщил, что она сейчас разговаривает по другому номеру и очень занята подготовкой к завтрашнему открытию конференции.
Я спросила, знают ли они про челнок.
– Да, – ответил он. – Доктор Яшевик знает.
– У меня есть вопрос, – сказал Алекс. – Есть ли среди сотрудников Винди человек по имени Чарли Эверсон?
– Нет, – ответил искин. – У нас таких нет.
Я отключилась. Алекс отвел меня в сторону, тревожно глядя на бурлящую вокруг нас толпу.
– Думаешь, это из-за нас? – спросила я.
– А ты как считаешь?
«Выживших нет, – говорил кто-то в новостях. – Имена пока не сообщаются, продолжается извещение родственников. – Девушка-репортер повернулась к другому журналисту. – Билл, что у вас?»
«Лара, считается, что это первая катастрофа челнока больше чем за сто лет. Последняя произошла…»
Вокруг собирались люди, глядя на экран.
Алекс позвонил в службу безопасности, описал внешность Чарли и сказал, что, возможно, тот причастен к происшествию с челноком. И это – парень, которого я считала застенчивым и робким…
Две минуты спустя появились мужчина и женщина, которые начали задавать нам множество вопросов. Мы рассказали им то немногое, что знали сами. Они скептически посмотрели на нас, но все же поблагодарили, заверили, что доложат обо всем начальству, и спросили, как связаться с нами, если возникнут дополнительные вопросы.
– Возможно, его удастся поймать, прежде чем он сбежит со станции, – сказала я.
– Будем надеяться.
В новостях продолжали передавать:
«Воздушно-космические силы в ближайшее время выступят с заявлением…»
Стоявший рядом мужчина успокаивал детей. Женщина на другой стороне вестибюля упала в обморок.
«Двадцать два человека, включая пилота…»
Я огляделась: вдруг Чарли где-то поблизости, вдруг он решит повторить попытку?
«…в океан. Только что появились спасатели…»
Алекс открыл коробку. Все оказалось на месте.
– Постарайся не выпускать ее из рук, – сказал он.
«…Лара, нам сообщают, что никаких признаков проблем не было. Не было сигнала бедствия и вообще ничего. Они просто неожиданно исчезли с экранов радаров…»
На экране появилась схема челнока модели L700: такие использовались на Скайдеке. Аналитик начал рассказывать о его системах безопасности.
Появились двое врачей, чтобы помочь упавшей в обморок женщине. Послышались крики «осторожнее!» и «пропустите!», после чего ее унесли.
«…говорят, что это самый безопасный челнок во всем флоте. Челноки данной модели используются по всей Конфедерации более шестидесяти лет. Это первый случай…»
Выбравшись из толпы, мы нашли свободные кресла у одного из выходов на посадку. Думаю, только тогда мы начали осознавать реальность случившегося. Двадцать два погибших. Одна из самых страшных катастроф современности. Я представила, как сижу в салоне и внезапно взлетаю на воздух.
– Ты в порядке? – спросил Алекс.
– Угу.
Вернулись сотрудники службы безопасности и отвели нас на центральный пост, где мы снова описали внешность Чарли – для художника.
– А вы знаете, – спросил Алекс, – что когда-то в таких местах везде стояли камеры видеонаблюдения и все записывали?
Он добавил, что «Рэйнбоу» несколько лет назад продала такую камеру одному коллекционеру.
– Возможно, стоило бы вернуть их на свои места, – заметила я.
К тому времени, когда все закончилось, мы пропустили и девятичасовой рейс. Если он вообще был.
Глава 22
К утру стали известны имена пассажиров. Я не удивилась, узнав, что Чарли Эверсона среди них нет.
– Он не из наших, – сказала мне Винди по сети. – Я даже не знала, что вы вернулись, пока ты не позвонила.
– Мы прилетели вчера.
– Слава небесам, что вас с Алексом там не было. Ты действительно считаешь, что вас пытались убить?
– Это уже третья попытка.
– Господи, что вообще происходит?
– Алекс полагает, что кто-то рассчитывает убрать нас и завладеть «Искателем».
Лицо Винди просветлело.
– Вы его нашли?
– Да.
– Расскажи. В каком он состоянии? Где он? Вы нашли Марголию?
Я сделала короткую паузу для пущего эффекта.
– Мы были на ее орбите.
У Винди перехватило дыхание.
– Правда? Ты не шутишь?
– Нет, Винди. Мы действительно там были.
Винди хлопнула в ладоши, воскликнула «Ура!» и так резко вскочила на ноги, что мне показалось, будто сейчас она во плоти ввалится ко мне в офис.
– Чудесно!
– Теперь там сплошные джунгли. Ничего не осталось.
– Ну и ладно! Но вы ее нашли? Великолепно! Вы уверены? Откуда вы знаете, что там ничего не осталось?
Мне потребовалось несколько минут, чтобы все объяснить. Еще несколько минут мы говорили о том, какой фурор это произведет в археологическом сообществе. Наконец Винди, все еще сияя от радости, вновь перешла к челноку.
– Как выглядел этот Чарли?
Я описала его. Винди покачала головой:
– Никого не напоминает.
– В таком случае можно смело предположить, что ты ничего не знаешь и про «ищейку».
– Нет. Какую «ищейку»?
– Кто-то пытался нас протаранить.
– Сумасшедшие, – сказала Винди.
– Точно. Но теперь мы заявили свои права и думаем, что опасность миновала.
– И все же будьте осторожнее. Когда вы оформили заявку?
– Сегодня утром. Первое, что мы сделали этим днем.
– Нас включили?
– Иначе и быть не могло.
– Спасибо.
– Пожалуйста. У нас есть две просьбы.
– Слушаю.
– Нам хотелось бы прямо сейчас сделать объявление, так, чтобы шума было побольше. Эти идиоты должны понять, что публике уже все известно. На всякий случай – вдруг они не следят за переменами в Бюро новых открытий? Мы хотим, чтобы они знали: Марголия ушла у них из-под носа.
– Ладно. Завтра утром все организую. Что еще?
– Полагаю, разведка пошлет свою экспедицию?
– Конечно.
– Хорошо. Тогда действуйте побыстрее. Кем бы ни были эти люди, у них есть преимущество. Они могут многое награбить, прежде чем кто-нибудь окажется там.
После беседы с Винди я позвонила Шаре.
– Я слышала, что случилось, – сказала она. – Рада, что вы пропустили рейс.
– Это еще не все, Шара. Кто-то пытался разделаться с нами во время экспедиции.
Я рассказала ей про «ищейку».
– Как такое могло случиться? – спросила она. – Кто знал о том, куда вы летите?
Я поколебалась.
– Кроме тебя – никто.
Она прикрыла рот рукой:
– Эй, я никому не говорила.
– Об этом я и хотела тебя спросить. Никто не приходил, не задавал вопросов?
– Нет. Ни одна живая душа.
– Кто-нибудь мог иметь доступ к информации, которую ты нам предоставила?
Она глубоко вздохнула:
– Сотрудники.
– Какие сотрудники? Кто именно?
– Чейз, ее мог получить любой, работающий в администрации разведки.
– Шара…
– Я запускала программу у себя в офисе. К ней можно было получить доступ.
– Значит, его мог получить кто угодно.
– Прости, Чейз. Ты ничего не говорила про секретность.
– Я думала, это очевидно.
– Не настолько. Извини.
– Ладно. По крайней мере, мы знаем, что случилось.
– Если бы я знала, то использовала бы секретный код.
– Что ж, ничего не поделаешь.
– Я не знала…
Нам позвонил Фенн. В тот же день нас допросили еще двое следователей – мужчина и женщина. Мы рассказали им то же, что и первой группе, потом повторили это еще раз. Нас спрашивали, кто мог желать нашей смерти, и скептически качали головами в ответ на слова «Не знаем».
– Нет, конечно, враги у меня есть, – сказал Алекс. – В моем бизнесе без этого никак. Но ни одного из них я не могу назвать маньяком-убийцей.
– И вы полагаете, что они охотились за этой… Марголией?
– Да.
– Такого, пожалуй, не случалось со времен золотой лихорадки.
Следователи вели себя очень серьезно – «спасибо, мэм, вы абсолютно уверены?». Мужчина был приземистым и коренастым, женщина – высокой и стройной. Похоже, она была его подчиненной.
Они продемонстрировали нам фотографии всех Чарли Эверсонов, проживавших на планете, но похожего среди них не оказалось. Потом нам показали изображения преступников – с тем же результатом.
– Туда заложили бомбу? – спросила я.
– Да, – кивнула женщина. Голос ее звучал сдавленно – возможно, из-за еле сдерживаемого гнева. – Трудно поверить, – помолчав, добавила она, – что кто-то мог заложить бомбу в заполненный людьми транспорт. Куда мы катимся?
– Приняты все возможные меры безопасности, – сказал мужчина.
Алекс спросил, есть ли у полицейских идеи насчет того, кто мог это сделать. Те ответили, что подобную информацию предоставить не могут, посоветовав нам быть осторожнее и звонить, если мы заметим что-либо подозрительное.
– Не думайте, будто после подачи заявки вам ничто не угрожает, – сказала женщина. – Лучше вам не путешествовать вместе, пока мы все не выясним.
Главной темой новостей была катастрофа челнока. Археологические находки мало кого интересовали. Все же на следующий день Винди, как и обещала, собрала пресс-конференцию, и Алекс выступил с официальным заявлением. Стоя перед группой из полутора десятков журналистов – обычно в таких случаях их собиралось около сотни, – он сообщил им, что Марголия найдена.
В ответ послышались смех и презрительное фырканье. Он шутит, да?
Нет.
– Она действительно там. Мы там были.
– Они живы? – спросил кто-то, вызвав новый взрыв смеха.
– Нет. Планета давно мертва. Покрыта джунглями.
– Вы уверены? – публика начала успокаиваться. – В смысле – уверены, что побывали именно там?
– Да, – ответил Алекс. – Похоже, это не подлежит сомнению.
Он начал описывать увиденное нами и излагать наши версии случившегося. Вероятно, виной всему стала пролетавшая мимо звезда.
Журналисты донимали его вопросами больше часа. Как долго просуществовала колония до катастрофы? Как он чувствовал себя, оказавшись внутри «Искателя»? Как правильно произносится его название? Как мы оцениваем численность населения Марголии на момент ее гибели? Собираемся ли мы вернуться? Что нас туда привело?
К последнему вопросу Алекс был готов.
– Должен признаться, что честь открытия принадлежит не нам. «Искатель» нашли Адам и Маргарет Уэскотт почти сорок лет назад. Это была экспедиция разведки. Вернувшись, они все еще пытались осмыслить то, что увидели, но затем погибли во время землетрясения.
Снова посыпались вопросы, но Алекс продолжил говорить:
– К счастью, они привезли чашку с «Искателя», которая в конечном счете привела нас к кораблю.
Когда Алекс описал то, что мы нашли на погибшем корабле, все ненадолго замолчали. Но он не упомянул о трех контейнерах с бесценными артефактами, которые девять тысяч лет крутились в окрестностях Тиникума лишь затем, чтобы погибнуть при взрыве челнока.
Еще не успев выйти из здания, мы услышали, что Казимир Кольчевский выступил с заявлением, назвав наши действия «святотатством». Он был потрясен до глубины души и считал, что пора озаботиться принятием основательного закона, который «остановил бы воров и вандалов, зарабатывающих на жизнь тем, что грабят наше прошлое».
Когда мы направлялись в офис, нам позвонила Дженнифер Кэбот, ведущая «Утра с Дженнифер».
– Алекс, – сказала она, – хочу предупредить вас, что Казимир выступит в завтрашнем шоу: он будет говорить про Марголию. Возможно, вы захотите ему ответить?
«Казимир». Кольчевский явно был ее приятелем. Это на случай сомнений насчет того, чью сторону она примет.
Мы только что покинули основной транспортный поток и направлялись в сторону новостроек, выросших на месте старых лесов к западу от Андиквара. Алекс скорчил гримасу, которую обычно делает дома при виде летающих насекомых.
– В какое время вы хотите меня видеть? – спросил он.
Когда мы вернулись в офис, я спросила, не нужна ли ему моя помощь для подготовки к дебатам.
– Все в порядке, – ответил он. – Справлюсь сам. Можешь отдыхать. Ты это заслужила.
Идея выглядела неплохо, но у меня хватало дел. Нам были посвящены центральные сюжеты в выпусках новостей, у нас раздавались звонки клиентов со всего мира: каждый из них, похоже, считал, что мы привезли целую груду артефактов. На самом деле их было всего пять – три чашки, тарелка и табличка с текстом про Абудай.
Алекс, кроме того, получил двадцать с лишним просьб об интервью. Возможность была уникальной, и мне хотелось воспользоваться ею сполна.
Вечером я выделила несколько минут, чтобы поговорить с Гарри и сообщить ему о новостях. Это нужно проделывать время от времени с каждым аватаром: тогда он даст больше информации следующему, кто обратится к нему. Но обычно этим пренебрегают.
Я тоже делала это не слишком охотно, но сейчас не могла поступить иначе. Я рассказала аватару о том, что планируется новая экспедиция.
– Чейз, у меня есть к вам просьба.
– Слушаю.
– Если кто-нибудь узнает, что случилось с Самантой и моими детьми, сообщите мне.