Во дворце творилось сущее безобразие: фрейлины и воспитанницы без устали мололи языками, обсуждая наряды, приготовленные к свадьбе принца Ульсоритаса и Верховной Хранительницы Династии. Сама невеста в нервическом ужасе пряталась в лаборатории, куда не отваживалась заглянуть даже Королева-Мать. Изредка сбегавший от множества обязанностей Ульсоритас проникал в обитель магии через потайной ход и долго-долго рассказывал свернувшейся на диване женщине, как все будет замечательно, когда они произнесут клятвы у алтаря.
- Уль, - жалобно просила Руима, - давай не будем устраивать пышную свадьбу.
- Поздно, дорогая, надо было сразу бежать, а теперь нас не выпустит мама, знаешь, что она придумала для украшения зала...
Подвывая от ужаса, Хранительница прятала лицо на груди жениха, ибо Королева-Мать решила превзойти все мыслимые торжества и уже замучила будущую невестку примерками, прическами и прочими женскими радостями, от которых Руима бегала как от огня. И принц, понимая всю слабость и ранимость своей невесты, успокаивал ее бережными поцелуями, а потом отвлекал разговорами об очередном гнезде, о поисках Наблюдателя и о прочих каждодневных заботах правящего дома.
Расколоритеру тем более скучать было некогда: к свадьбе начали прибывать делегации от соседних государств, всех следовало торжественно принять в соответствии с обычаями и традициями. Найти свободные покои во дворце было практически невозможно. Придворные, даже те, которые много лет назад ушли в отставку, сохранив почетное звание, вынув из сундуков пыльные мундиры и значки фрейлин, прибывали на скрипящих рыдванах, дабы посмотреть на самую удивительную свадьбу Династии. Купцы присылали делегации с подарками молодым, гильдии ремесленников тоже не желали уступать, их делегации не уступали роскошью и количеством купеческим. Еще бы, столь пышных свадеб в королевском доме не было уже около четверти века!
При том приходилось учитывать и теплолюбивость южных гостей, и шумность северных, изысканную вычурность западных и любовь к шокирующим нарядам восточных. В общем, старшему принцу приходилось несладко, несмотря на поддержку Королевы-Матери.
Гуляя с приемной дочерью по Ткацким рядам, ярл чутко прислушивался к гулу, доносящемуся с Рыбного рынка. Пока все было обычно, и ярл отвлекся, выбирая красивый пояс с бляхами из блестящей бронзы. Вдруг со стороны рыбных рядов послышались крики и звон мечей, потом донеслись стоны боли и хрипы умирающих. Кровь застыла в жилах ярла, он хотел побежать туда, но тонкая женская ручка удержала его:
- Остановись, отец, тебе нельзя туда!
Сдержанно ругнувшись, ярл вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что там творится, но напрасно: северяне славились своим ростом, а крепких мужчин среди мореходов было большинство. Спустя час удалось узнать от очевидцев, что один из гребцов, встретив на рынке кровника, сорвался в состояние берсерка и изрубил около двух десятков человек. Благодарно взглянув на Спящую, ярл отдал кошель на погребение павших, сумевших зарубить разбушевавшегося воина. В молчании вернулись к драккару. И тут их, переминаясь с ноги на ногу, ожидал гонец - завтра на рассвете собирается Большой круг. Все команды и капитаны сойдутся на Стылой площади, чтобы обсудить последние новости и принять решения. Вздохнув, ярл кинул посыльному монетку и поднялся на борт. Снова будет говорильня до вечера, и если Старый Лис не договорится с Длинным Урсом, капитаны будут тянуть жребий, кому из них отправляться с посольством. До города-порта уже дошли слухи о женитьбе младшего принца Династии Риинер, но ярл Карс искренне полагал, что его посольские заморочки не коснутся - кто ж отправит послом чужака?
Однако ярл ошибся, купец, сколотив команду подпевал, убедил мореходов отправить послом ярла Карса Шеолта, мол, и сам развеется, и дочку прогуляет. И было непонятно, то ли купец надеялся на благосклонность дочери ярла после поездки, то ли надеялся, что она останется без защиты, не успев доехать до Риины. Предупредив команду, ярл и сам спал вполглаза, и на Спящую-на Волне поглядывал вопросительно, но та лишь пожимала плечами, будущее не открывало свои секреты по приказу.
***
Утром Маргарита долго лежала в кровати, уткнувшись лицом в подушку, на которой провел ночь Вран. Хозяйка давно хлопотала у печки, герцог сидел за столом и проглядывал бумаги на поместье, когда сонная и румяная Маргарита выползла из спальни в огороженный уголок. Распущенные, сбившиеся за ночь волосы и румяные щечки делали ее очень юной и милой, герцог сжал под столом руки, удерживая желание схватить ее и усадить к себе на колени. Вскоре Рита прошлепала босыми ногами обратно, и Вран вошел в комнату под предлогом помочь одеться. Стоя в дверном проеме, прикрытом домотканой занавеской, он тихонько смотрел, как девушка, ежась от утренней прохлады, скинула рубашку, провела влажным полотенцем по лицу, груди, подмышкам. Потом вновь смочила грубую ткань и огладила живот, бедра, осторожно коснулась нежного бутона, прятавшегося в темных кудряшках, и, вздохнув, потянулась за свежей сорочкой. Вран тут же сделав большой шаг, прижался к обнаженной спине, сжал упругие холмики, ложащиеся в его ладони, и нежно, шевеля дыханием волоски на беззащитной шее, провел кончиком языка влажную дорожку от ключицы до розового ушка, заставляя девушку трепетать и прогибать поясницу. Еще минуту он целовал и ласкал розовые упругие холмы и долины, потом, с сожалением оторвавшись, помог натянуть рубашку, тщательно застегнуть все пуговицы, пройдясь напоследок костяшками пальцев по выступающим бутонам. Потом настал черед шальвар, и его забота досталась тонким лодыжкам и чувствительным ямкам под коленями. Юбку и камзол Маргарита натягивала дрожащими руками, а позже герцог усадил ее и расчесал длинные волнистые волосы, собрав их затем в косу, которую свернул в элегантный низкий узел, закрепленный шпилькой-стилетом. Подарок Руимы после покушения Чужой крови Рита носила часто, удобная шпилька из кости имела металлический наконечник и фиксатор в виде восьмерки, а при необходимости превращалась в колющее оружие ближнего боя. Чмокнув девушку в макушку, герцог проводил ее к столу, хозяйка уже выставила разогретые вчерашние дранники и свежее молоко, рядом шкворчала яичница с салом.
Подкрепившись, выехали на тропу, ведущую в соседнее поместье. Если крестьяне и удивились, что герцогиня едет с герцогом на одной лошади, то все равно ничего не сказали, а девушке было приятно и уютно сидеть, прижимаясь к Врану. Дорога заняла не больше часа: впереди показались заборы, сараи, еще минут через тридцать путники выехали на большую утоптанную площадку в центре деревни. Зимнее утро, серое и печальное являло однако, вполне мирную и даже приятную глазу картину. Площадку окружали большие, по деревенским меркам, дома, не очень высокие, но привольно раскинувшиеся вширь: трактир, лавка, мастерская бондаря и колесного мастера, тут же возвышался дом старосты, легко узнаваемый по бунчуку из сухой травы на воротах - для отвода дурного глаза.
Подъехав к воротам, герцог, не спешиваясь, постучал рукоятью плети. Через несколько минут ворота скрипнули, и из них показался мужик в длинном овчинном тулупе расшитом красивыми аппликациями из кожи и ткани:
- Чего надобно?
- Скажи, старик, где нам управляющего найти?
- Это господина Квикелла что ль? Так в поместье он, услыхал, что хозяйка замуж вышла, так поехал проследить, чтобы комнаты приготовили и натопили хорошо.
- А как до поместья быстрее проехать?
- Да вот за деревню выедете, там дорога будет - хорошая такая, вот по ней и езжайте!
Вран кивнул и, развернув коня, и путники поехали туда, куда указал староста.
- Мда, и впрямь не управляющий, а золото, даже о поместье к приезду хозяйки позаботился, надо бы узнать, что за человек, может и впрямь его на хозяйстве оставить?
- Посмотрим, может он уже всю казну растащил и, вообще, с девками в поместье гуляет, - проворчала вдруг насупившаяся Маргарита.
- Ты что-то чувствуешь? - уточнил Вран.
- Вчера староста нам врал, не во всем, но врал, вот я и думаю в чем именно.
- Угу, - покивал герцог, - значит, будем настороже. Сможешь усыпить всех в поместье, если понадобится?
Маргарита внимательно прислушалась к огоньку, тлеющему в солнечном сплетении, и уверенно кивнула:
- Если понадобится - смогу, но ненадолго, минут на десять-пятнадцать.
- Скорее всего, больше и не понадобится.
Дальнейший путь проделали в молчании. Вот впереди показался обширный дом: центральная двухэтажная часть с небольшой мансардой и одноэтажные флигели. Вокруг разбит сад, но зима сделала место серым и скучным. Впрочем, пара дышащих теплом окон тут же привлекли внимание герцога, и он направил коня к боковому входу. Спешившись и накинув повод верхового коня на ветки дерева, он протянул жене руку:
- Прошу, дорогая.
Рита уже знала, что на людях герцог предпочитает официальное обращение и строго следует этикету.
Небрежно стукнув в дверь, герцог распахнул ее и прислушался - было тихо; войдя, Вран и Маргарита увидели обычную не слишком большую кухню, на плите побулькивал горшок с варевом, в углу вылизывалась мелкая пушистая кошка, тихо, тепло, уютно. Рита откинула с головы капюшон и берет, смотала с шеи пушистый шарф. Герцог раздеваться не спешил и потянул свою половинку к выходу в другие помещения. Короткий широкий коридор привел их в большую красивую столовую комнату. Темный полированный стол, вычищенный камин и стоящие в подсвечниках свечи указывали на готовность поместья принять незваных гостей в любое время. Из столовой выходили еще три двери: две были изящно задрапированы, а третья украшена вставками цветного стекла. Из левой двери вышла высокая женщина в красивом платье в голубую полоску и широком белом фартуке. Увидев гостей, вздрогнула, и присев в книксене спросила:
- Вы к господину Квикеллу?
- Да, - коротко кивнул герцог.
- Прошу вас сюда.
Женщина указала на проем, через который вошла. Любопытствующая Маргарита хотела было первая пойти за ней, но герцог удержал ее за полу плаща и указал место у себя за спиной. Признавать его правоту не хотелось, и девушка слегка надула губы, но все же подчинилась. Дверной проем вел в короткий коридорчик с несколькими дверями. В одну из них женщина постучала и громко крикнула:
- Господин Квикелл, к вам гости.
Из-за двери донеслось что-то неразборчивое, и кухарка или скорее домоправительница отворила простую деревянную дверь, завешенную изнутри портьерой.
Герцог шагнул вперед, раздвигая малиновые складки, и огляделся. Перед ним был рабочий кабинет, небольшой, но весь заваленный бумагами, папками, свитками, толстыми амбарными книгами из телячьей кожи и тонкими тетрадями из десятка сшитых вручную листов. Широкий стол, однако, был на диво опрятен: кроме письменного прибора, масляной лампы и пары тетрадей на нем ничего не было. За столом сидел полноватый мужчина в темной одежде и внимательно смотрел на входящих. Увидев герцога, он начал вставать, а, увидев Риту, склонился в изящном поклоне.
- Приветствую вас, Ваши Светлости.
Герцог кивнул приветственно:
- Добрый день, господин Квикелл, мы поживем в поместье несколько дней и хотели бы узнать в каком оно состоянии, что у герцогини с деньгами на расходы и прочее.
Господин Квикелл спокойно поклонился и потянулся за одной из тонких тетрадок:
- Я готов прямо сейчас ввести вас в курс дела, Ваша Светлость, но возможно вы захотите пообедать и освежиться с дороги?
Управляющий попал в десятку - действительно, короткий зимний день был в разгаре, и есть уже хотелось, да и духота натопленного кабинета утомляла. Даже если нарушения есть, а они, скорее всего, есть, час-полтора ничего не изменят, сбежать Квикелл конечно может, но куда и зачем?
- Хорошо, - сказал герцог, - покажите нам хозяйские покои, через полчаса мы спустимся к обеду.
Квикелл позвонил в колокольчик, и вскоре в двери постучала милая деревенская девушка в простой блузке и юбке, но зато в белом чепчике и белом же фартучке.
- Гримилли, проводи господина герцога и его супругу в хозяйские покои и принеси туда горячей воды.
Девушка присела в книксене и поспешила по коридору через столовую в центральную часть дома. На втором этаже была расположена большая хозяйская спальня с примыкающей гардеробной и маленькой комнатой с камином, как оказалось, ванной. В этом закутке, кроме умывальника, стояла на высоких ножках изысканная фарфоровая ванна в виде раковины. Снаружи она была расписана нежными розанами, а изнутри отливала чистым перламутровым блеском. Тут же была мягкая скамеечка для сушки волос, крючки для одежды и сундучок с притираниями, которые, впрочем, Рита проигнорировала, у нее с собой были собственные снадобья. Умывшись и пригладив волосы, девушка вышла в спальню, герцог смотрел в окно, чуть сдвинув темно-синюю портьеру.
- Что там?
- Ничего, возчики привезли дрова и ругаются с кухаркой, куда их лучше сложить.
- Идем обедать? Я уже есть хочу.
- Идем, на яды проверишь?
- Конечно, заодно и управляющего на честность.
Молодожены спустились в столовую - комната успела преобразиться. В подсвечниках горели свечи, стол укрывала скатерть из дорогой золотистой ткани с прорезями, в которых виднелась нижняя алая ткань. На столе уже стояла супница, лежали небольшие булочки, разрезанные и смазанные маслом, тут же были графины с чем-то темным и ароматным, нарезанные копченое мясо и сыр, сладкий пирог с яблоками, нарезанный большими кусками. Приборы, кроме тарелок, отсутствовали - по обычаю благородные люди носили ложки и ножи с собой в специальном футляре, вилок не было вообще, но на краю тарелки с сыром и мясом лежали деревянные палочки, с помощью которых можно было утащить кусочек себе на тарелку.
Обедали с удовольствием, горячий наваристый суп с овощами заедали булочками с сыром и копченостями, потом перешли к графинам, в которых было легкое вино, компот и морс. Рита выбрала морс, герцог компот, а управляющий выпил бокальчик вина под рассыпчатый сладкий пирог.
После обеда вновь прошли в кабинет. Рита внимательно слушала рассказ управляющего, обращенный к герцогу:
- Поместье занимает не очень большую площадь всего тридцать верст из конца в конец, но расположение довольно удобное: есть две небольшие речушки, одна из которых достаточно бурная, чтобы содержать на ней мельницу, а вторая обильна рыбой. Кроме того, около трети земель - пахотные. Выращивается и зерно, и овощи, и лен, хотя и немного. Основной доход поместье получает от продажи шерсти, зерна и овощей, еще немного дает животноводство, благодаря заливным лугам у реки. Лес у нас свой, но свободной вырубки нет. Только по разрешению и там, где лес решено заменить. Далее, - управляющий раскрыл тетрадь, - всего в поместье входят три деревни, и пять крупных хуторов. Самая крупная деревня - Сосновка, в ней занимаются бондарным делом, огородничеством, мочат и солят овощи, грибы, ягоды. Налогов осенью было собрано столько-то, - управляющий назвал вполне крупную сумму. - Из них выплачено в королевскую казну столько-то, вложено в укрепление общего тына столько-то и оплату приглашенного охотника столько-то.
- Укрепление тына? Охотник?
- Волки шалили, Ваша Светлость, - поклонился управляющий, и герцог благосклонно кивнул. Управляющий продолжил перечисления и пояснения, дополняя свои слова показами карты, счетов и расписок.
- Таким образом, за текущий год ваша прибыль составила столько-то за вычетом всех налогов и оплаты моего труда в размере десяти процентов от чистой прибыли. Деньги переведены на ваш личный счет за исключением десяти процентов на экстренные расходы и содержание поместья. - Управляющий поклонился герцогине.
- Отлично, господин Квикелл, - склонила голову Маргарита. - Мне бы хотелось обсудить с вами перспективы кое-каких изменений в поместье, кроме того, мне понадобиться ваша помощь в расчете финансовой выгоды планируемых мероприятий.
Рита гордилась собой: давненько она не выговаривала так много умных слов сразу. Видимо управляющий это оценил, как и то, что герцог не вмешивался в беседу жены, но внимательно проглядывал отчет.
- Господин Квикелл, - вдруг сказал герцог. - Это поместье полностью принадлежит моей жене, с правом передачи титула любому из детей, поэтому все нововведения я оставляю на ее усмотрение, но контролирую общее состояние, вам ясно?
- Да, Ваша Светлость, - склонил голову управляющий.
- Поэтому я сейчас отправлюсь на верховую прогулку, до ужина, а вы с моей супругой обсудите нововведения и предполагаемые расходы, за ужином жду подробный отчет о том, что вы сочли выгодным.
Управляющий склонил голову еще раз. Герцог, улыбнувшись, поцеловал жене руку и вышел из кабинета. Оглядевшись, Рита предложила господину Квикеллу перейти в гостиную:
- Извините, господин Квикелл, но здесь очень душно.
Управляющий понимающе заулыбался и, прихватив пару тетрадок и грифельных палочек, они перешли в небольшую комнату рядом со столовой, отделанную в теплых зеленых и коричневых тонах.
- Итак, господин управляющий, я бы хотела уточнить, как в поместье развито птицеводство?
- Слабо, госпожа герцогиня, конечно крестьяне держат кур и кое-кто уток, но это считается скорее добавкой к любому хозяйству.
- Дело в том, господин Квикелл, что, будучи в столице, я обратила внимание, как сложно там купить лакомства из яиц и просто копченую курицу - постоянных привозов нет, а мелкие партии, которые привозят сами крестьяне, быстро раскупаются. Вы говорите: есть заливные луга, значит, можно держать гусей, а куры при наличии мельницы и отрубей превращаются в очень доходное дело. Только нужно все правильно организовать.