Ага, любопытство не порок, но большое свинство, сейчас я вам туману напущу!
- Его Светлость долгое время был в отлучке и подхватил там необычную болезнь, внешне она почти не проявляется, но когда нападает, Травнику приходится быть при нем неотлучно, да еще эти покушения...
- Как же вы решились, миледи, на такую опасную поездку? - поинтересовался третий - полноватый, лысеющий, но вполне ловкий и подвижный мужчина.
- Мои владения граничат с землями герцога, а управляющий давно просит моего присутствия для решения некоторых важных вопросов, кроме того, кто же решится отказать в маленькой просьбе Их Высочествам? - Я растерянно пожала плечами с видом полного недоумения, дождалась сдержанного фырканья в чашки и кокетливо опустила ресницы.
Гвардейцы понятливо закивали, и все же в их лицах проскользнуло сомнение - ну не может старая дева просто так тащиться поздней осенью, в холод и грязь, в поместье, которое и до весны не развалится.
Я чуть не зашипела, как сердитая кошка, ну почему меня все время записывают в любовницы? То к принцам, то к герцогу? Одеваюсь скромно, украшений почти не ношу, за ручку ни с кем не хожу, и все равно, упорно пытаются сосватать мне хоть кого-нибудь, делать людям больше нечего!
Вскоре за окном пропел рог - сигнал к сбору, гвардейцы откланялись, а мы с Ситтариэ, еще раз прогулявшись за ширмочку 'на дорожку' и прихватив остатки пирожков, вышли во двор. Отряд уже построился, нас тут же закинули в двуколку, и караван потащился по застывшей грязи.
Смотреть было не на что: лес и лес вокруг, лошадиные крупы и серые мундиры. Кстати, Вран выбрал мне дорожную одежду тех же стальных оттенков, чтобы я растворялась в толпе? Ситтариэ, напротив, была одета ярко, впрочем, ей это шло, девушка расцвела, повышение статуса и уверенность в завтрашнем дне послужили лучшими украшениями.
Поняв, что трястись нам еще долго, я решила поупражняться с Благословением. Конечно, Вран ощутит эманации, но ничего сложного делать не буду, просто попытаюсь научиться использовать этот дар аккуратно.
Для начала я закрыла глаза и сосредоточилась, Ситтариэ, сидящая рядом, вся лучилась любопытством и интересом к тому самому блондину-гвардейцу, который гарцевал неподалеку. Непорядок! Она ему не ровня, и все закончится в лучшем случае слезами в подушку, а как же жених? Хороший парень, и у них есть перспективы: возможно в моем поместье найдется работа для семейной пары, а может быть, и во дворце смогут пробиться в доверенные слуги, там поглядим. В общем, осторожно вызвала огонек, но не на пальце, как для принцев и Королевы-Матери, а в солнечном сплетении. Потом потянулась одним лепестком к девушке, розовое любопытство сменило равнодушие с оттенком приязни - бледно-кофейное. Так, а теперь гвардеец, что там у него мелькает? Ах ты, половой хулиган! Ну, сейчас я позабавлюсь. Так же осторожно потянулась язычком огня к гвардейцу. Неудовлетворенное желание сменилось полным довольством от горячего чая и свежего воздуха, интерес к Ситтариэ перешел в равнодушие с оттенком высокомерия: кофейно-желтая полоса обвивала теперь эту пару.
Дальше я изучала длину выплеска пламени, спектр различных эмоций, пыталась проверить, действует ли Благословение на животных, в частности на лошадей. Это плотно заняло меня до обеда, увлекшись, я обнаружила, что двуколка уже стоит у низкого крыльца трактира, а гвардеец-блондин протягивает мне руку, чтобы помочь выйти. Онемевшее в полусне-полумедитации тело никак не хотело двигаться, и, видимо догадавшись в чем дело, охранник просто вынул меня из повозки и внес на руках в дом. Уставшие солдаты уже садились за столы, предусмотрительный герцог отправил вперед верхового с наказом приготовить обед для четверых благородных мужчин, дамы с камеристкой, а так же двадцати пяти солдат и капрала.
Гвардеец оказался крепким парнем, но все же я в зимней одежде оказалась для него тяжеловата, покраснев от натуги, он усадил меня на лавку у очага. Вран метнул на нас взгляд исподлобья, но, увидев, что я даже не в состоянии ровно сидеть, поспешил к нам. Ситтариэ уже взялась растирать мои руки и ноги, герцог распорядился подать кубок горячего медового взвара. Минут через десять я пришла в себя и зверски захотела есть. Нам опять накрыли отдельно, правда Вран предупредил нас, что так будет только до тех пор, пока мы едем по королевской дороге, потом придется обедать в общем зале, и только ужин подадут в спальню. На этот раз еда была более плотной: горячие щи с мясом, каша из смеси круп с густой подливой и тефтели. Мужчины заедали огненную подливу маринованными овощами, а для дам хозяин предложил тонко порезанные и залитые маслом ломтики местного овоща, вкусом похожего на редис. Подкрепившись, мы с Ситтариэ прилегли отдохнуть, вытянуть ноги оказалось так приятно, что шевелиться совсем не хотелось. И неожиданно я опять провалилась в сон - теплый ветер обдувает лицо, принося запахи йода и соли. Босым ногам тепло и приятно стоять на округлой гальке, набегающие волны ласково шелестят и дарят соленые брызги. Вздохнув от удовольствия, я проснулась. На улице затрубил рог.
Остаток дня я продолжала упражняться. Когда сгустились ранние ноябрьские сумерки, Вран приказал зажечь припасенные фонари, ехать стало легче и благодаря его предусмотрительности удалось избежать столкновения с другим караваном, вывернувшим на королевскую дорогу прямо из леса. Мы молча рассматривали странный караван: впереди на красивом и явно дорогом коне ехал мужчина в обычной дорожной одежде, темной и удобной. Только он почти висел на поводьях. За ним тянулась пара лошадей с упакованными телами, сначала я подумала, что так везут покойников, но потом увидела открытые лица и облачка пара и поняла, что это, скорее всего, раненые или больные. За предводителем тянулся десяток южных наемников, которых легко было узнать по многочисленным болтающимся кисточкам, косичкам, бисерным украшениям. За каждым наемником тоже следовала лошадь с упакованным телом. Вран выехал вперед, приблизился к главарю, сделав знак гвардейцам оставаться на месте.
- У вас раненые или заразная болезнь?
- Избитые и раненные.
- Есть ли у вас Травник?
- Есть, но я почти надорвался.
Герцог задумался.
-Мы с вами едем в одну сторону, через четверть мили будет большой трактир, где мы собирались остановиться на ночлег, как видите, нас довольно много, но у нас есть Травница и запасы лекарств. Предлагаю доехать до трактира вместе, а там я попрошу миледи помочь вам.
***
Это было щедрое предложение, адепт знал, что не может от него отказаться, и согласно кивнул. Стараясь облегчить муки девушек, он выложился едва не до дна и уже трижды падал с коня, теряя сознание так, что южане, в конце концов, привязали его к седлу. Деньги у них были, но им требовалось то, что в глухом лесу не найти - опытный или хотя бы сильный Травник с запасом лекарств и теплое жилье для такой оравы людей, нуждающихся во всем. Когда они вышли из леса к деревушке, где южанин купил лошадей и теплые вещи, оказалось, что их никто не может пустить на ночлег: избы были забиты съехавшейся на свадьбы родней. Правда, узнав, кто прибыл (адепт представился именем, которое уже и сам начал забывать), староста привел к нему гонца от Наблюдателя. Гонец, коротко поклонившись, вручил Санрину пакет, в котором оказался кошель с золотом. В кошеле лежал листочек бумаги с несколькими словами:
- 'Приданное девушкам. Наблюдатель'.
Санрин едва не выругался вслух, но сдержался под любопытными взглядами гонца и старосты. Нужно было ехать дальше, селяне поделились едой и горячим взваром, но от бани пришлось отказаться: больных нужно хорошо высушить и дать поспать после мытья, а не таскать по морозу. Отправившись по указаниям старосты кратчайшим путем к дороге, ведущей в небольшой городок в стороне от королевских путей, адепт заплутал и нечаянно вывел смертельно уставший отряд к королевской дороге.
Вран
Два каравана добрались до большого трактира, стоящего на перепутье. К счастью, Вран отправил гонца еще в полдень, поэтому для всех благородных нашлись комнаты, а для солдат - спальные места у печки. Южане и их предводитель очень обрадовались, узнав, что у хозяина есть постоянно горячая баня, и он готов за приемлемые деньги сдать им большой номер из трех комнат, а так же принести туда лежаки и одеяла для больных. Правда, сначала магу пришлось убедить хозяина, что его больные не заразны. Попросив у девушки прощения, он аккуратно приподнял одеяло и показал трактирщику несколько порезов на исхудалой ручке. Старик жалостливо сморщил лицо и пообещал прислать женщин в помощь.
Вран спокойно наблюдал, как южане бережно снимают с лошадей коконы с телами, а потом у одного раненого с головы свалился угол одеяла - и к земле скатилась бледно-золотистая коса. Герцог замер, свертки относительно небольшие и легкие - во всех девушки? Рита уже обещала помочь с лечением раненых и всю дорогу навевала им приятные эмоции, но теперь в глазах герцога появилась насторожённость: сразу дюжина пострадавших девушек, откуда?
Тем временем южане внесли девушек в тепло и, не раскутывая, направились в баню. Пришедшие помочь женщины получили ворох белья и одеял на стирку и прожарку, а так же требование щелока, гребней, душистого мыла и простыней. Измученный маг не смог сам донести своих подопечных и попросил о помощи солдат, предупредив о вшах. Солдаты кивнули и быстро донесли девушек до предбанника. На юге были приняты совместные купания только для мужей и жен, поэтому, когда Вран краем глаза заметил женщин с ворохами белья, идущих к прачечной, он заподозрил и вовсе нечто странное - десяток южан с израненными женами, а предводитель у них местный и сразу с двумя? Однозначно Травницу оставлять с ними наедине нельзя. Помощь в пути это конечно хорошо и нужно, но пока он не поговорит с предводителем неизвестного каравана, будет держать ухо востро. Стараясь не привлекать ничье внимание, герцог сделал знак охранникам - 'надо поговорить'. Через пару минут гвардейцы, покончив с обедом, вышли на крыльцо трактира с бокалами в руках, герцог вышел следом, сказав, что сменит караулы. В общей суете и толкотне им с трудом удалось отыскать тихий уголок у загона для лошадей.
- Господа, караван, которому мы оказываем помощь, весьма необычен, как вы заметили. Пока у нас не будет более полной информации, я прошу вас не оставлять леди Маргариту и ее камеристку одних.
Гвардейцы понятливо кивнули. И постояв немного и пошутив в неверном свете факелов и фонарей, вернулись в помещение, чтобы разбрестись по комнатам, все же день был длинным.
Глава 12
Рита
Когда караваны добрались до высокого и широкого трактира с огромным огороженным двором и многочисленными пристройками, мы с Ситтариэ мечтали подняться в отведенную нам комнату, Нас встречали, как ни странно, женщины - две высокие статные молодухи, в похожих платьях и смешных повязках с ушками. Поклонившись, указали конюшню, трапезную и покои для благородных. Одна из женщин пошла провожать нас с Ситтариэ, вторая повела мужчин к очагу и горячей пище. Еще в пути Вран попросил помочь раненым, лежащим в коконах на лошадиных спинах, и мы быстренько поели и умылись, пока наемники понесли своих друзей в баню. Потом переоделись: скинули теплые кафтаны и юбки, оставшись в удобных шальварах и рубашках. Ситтариэ уже достала из повозки мой новый саквояж, который я обозвала 'аптечкой'. Еще мы повязали волосы простыми косынками и отправились к комнате, приготовленной хозяином для южан. В коридоре нас перехватил Вран.
- Я иду с вами, миледи.
- Хорошо, милорд, возможно, нам понадобится ваша помощь.
- И я очень прошу вас быть осторожной, миледи, мы совсем не знаем этих людей, и что привело их сюда.
Я лишь молча наклонила голову, когда Вран выпускал на волю герцога, перечить ему было бесполезно. К тому же я понимала, что он заботится обо мне, считая своей собственностью, и как-то от этих мыслей становилось приятно.
В молчании мы шли по коридору, вдруг дверь прямо передо мной резко отворилась, я и не заметила, как отлетела к стене, а Вран уже стоял с мечом наизготовку. В проеме показалась дама, несомненно, знатная леди в темно-вишневом платье, с изысканно уложенными черными волосами. Увидев герцога с мечом в руке, она отшатнулась и поднесла руку к губам, готовясь закричать. К счастью, Ситтариэ не растерялась и, присев в книксене, громко заговорила:
- Простите, леди, вы немного напугали нас, а мы немного напугали вас.
- Ннничего страшного, - пробормотала дама и проводила нас долгим взглядом.
Топчаны уже стояли стопкой в углу, рядом лежали одеяла и простыни, небольшие подушки набитые жестким пером и кувшины с горячим взваром. Переглянувшись, мы принялись заправлять топчаны. Едва управились с ними и все, красные и вспотевшие, присели на краешки, как появился первый южанин в нижних портках и рубахе с совсем миниатюрной девушкой на руках. Оглядев расставленные парами топчаны, выбрал один и уложил свою ношу. Я тут же подошла со своей сумкой.
- Я Травница, давайте я ее осмотрю. - Южанин посторонился. - Что с нею было?
- Ее били, - с сильным акцентом произнес мужчина, - сильно били и не кормили, и еще... - На его щеках выступил румянец.
- Понятно, - вздохнула я.
Ох и везет мне последнее время на гинекологию!
Осторожно отогнув простыню, стала осматривать, начиная с ног: синяки, подсохшие царапины, кое-где кожа просто содрана пятерней, как граблями. Худые выступающие косточки таза, ого, еще и ребро! Шея тоже вся желто-синяя, как будто душили. Нос цел, зубы на месте, по лицу видимо сильно не били, а вот телу досталось. Надела обруч, подаренный Их Высочествами, и ахнула: внутри творилось нечто невообразимое, похоже, ею занимался искусный лекарь, раз девушка еще жива.
Во время осмотра Ситтариэ стояла рядом и первая увидела вошь, выползшую за ухом. Содрогнувшись от омерзения, молча показала мне. Южанин увидел жест и проговорил:
- Мыл щелок, надо чесать.
- Не надо, - покачала я головой, сейчас уберу.
А я-то еще хихикала, когда Руима учила меня 'женской магии', одним из обязательных умений было изгнание насекомых.
- Тари, подай горшок.
Сложив пальцы сложной загогулиной, я пропела несколько слов и сделала над горшком движение, словно стряхивая туда что-то с волос девушки. Сразу после этого по волосам прошла волна, и в горшок посыпались насекомые, потом раздался легкий хруст - лопались гниды, и все. Наемник смотрел, приоткрыв рот. Надо было действовать дальше, скоро принесут остальных. Полезла в свой саквояж, достала смесь травок для обезболивания, велела Ситтариэ заварить весь пакет в большом кувшине. Дюжина девушек в подобном состоянии, вот только откуда? Не важно, этой срочно лечим почки, желудок и женские дела, насколько получится, похоже, здесь придется задержаться. Пока я занималась девушкой: бедняжке пришлось наложить швы, тугую повязку и холодный компресс, Вран держался рядом, исподтишка рассматривая наемника. Вскоре начали приходить другие мужчины. Их девушки были постарше и повыше, но такие же истощенные и израненные. У одной оказались вырваны зубы, у двух других множественные ожоги от углей и каленого железа, еще две не могли поднять сломанных рук, в общем, работать пришлось всем. Где было можно, я старалась обходиться медицинскими методами: накладывала шины и повязки, смазывала ожоги мазью, все силы уходили на внутренние повреждения, кровотечения и разрывы тканей.
Маг, который был предводителем и опекал двух девушек, появился последним, я, не отвлекаясь, попросила первого наемника сказать всем, чтобы не мучили бедняжек, вшей я выведу, заклинание простое, и он быстро сбегал в баню сообщить это остальным. Услышав о Травнице, наемники побыстрее вымыли своих подопечных и принесли в комнаты. Из одной мы сделали смотровую, а в двух других укладывали уже обработанных больных.
Предводитель, тоже имевший неплохие способности к врачеванию, помогал, как мог. Освободившиеся наемники принесли ужин прямо в комнаты. Молодой мужчина, с болью в глазах глядя на девушек и буквально засыпая с куском в руке, продолжал подсказывать мне, на что стоит обратить внимание в первую очередь. На мои искренние похвалы он горько усмехнулся и махнул рукой. Пламя показало совершенно дикую смесь эмоций: сожаление, боль, разочарование и безысходность. Но вот очередь дошла до 'его' девушек, и эмоции сменили окраску: болезненная нежность к малютке с бледными кудряшками и сильное, глубокое чувство к шатенке, странно, я сначала думала, что они его родственницы, с шатенкой они даже чем-то похожи, как кузены или дядя с племянницей.
Блондинка пострадала в силу хрупкости сильнее, а вот шатенку маг попросил оставить напоследок и сказал, что у девушки сильная душевная травма, и он опасается, что есть еще и травма головы. Вран, видя, что мы активно работаем, не вмешивался, лишь прислал в помощь нескольких солдат - принести воду, кипяток, убрать грязное белье и помои. Но, поняв, что с последней девушкой все сложно, вмешался:
- Миледи, вам стоит восстановить силы, перед такой тяжелой работой, вспомните, как вы лечили глаза.
Я содрогнулась, он прав, но как же хочется его чем-нибудь стукнуть! За окнами густела холодная тьма, было уже за полночь, но оставлять девушку так было тоже нельзя. Поняв мои проблемы, герцог достал из очага припасенный горшок жаркого, а из тряпицы на каминной полке - хлеб и сыр. Кипятка у нас было довольно, а нужные травки нашлись в саквояже. Запивая мясо травяным настоем, я автоматически вгляделась в жующего напротив мага так, как учила Руима, и содрогнулась: в крови мелькали метки Чужой крови, малозаметные и странно хаотичные, они, тем не менее, были! Маг, что-то почувствовав, поднял на меня глаза, эмоции полыхнули, но страх сменился тревогой и ее полосы, словно коконом оплели девушек, а потом и наемников. Автоматически продолжая жевать, я немного огляделась: Вран стоял к нам спиной, отпуская солдат-помощников на отдых. Наемники чутко дремали в соседних помещениях, прислушиваясь к неровному сну своих подопечных. Маг еще раз вгляделся в меня и горько усмехнулся, ожидая решения. Я опустила глаза, терзая ложкой кусок мяса. Поняв, что прямо сейчас его убивать не будут, адепт продолжил трапезу - щеки его по впалости напоминали мои, браслет защищал, конечно, от полного истощения, но количество больных и тяжесть ран зашкаливали за пределы его возможностей. Поев, мы с магом переместились к лежащей неподвижно девушке, под боком у нее свернулся мокрый клубок меха. Сев в изголовье, я начала диагностику. Мдаа, целитель был прав: черепно-мозговая травма и гематомы, прежде чем что-то делать, нужно осмотреть весь организм. А вот организм особыми повреждениями не отличался - почти как у всех, немного гинекологии, немного порезов и ушибов, вот только левая грудь беспокоила - тоже гематома, и слишком обширная. Решив не экономить на последней пациентке, дала толчок к лечению мелких повреждений, а потом принялась осторожно усиливать кровоток, добираясь до самых мелких капилляров, чтобы гематомы рассасывались сами. Маг поил девушку противовоспалительным отваром и старался прикоснуться к ее волосам, когда думал, что я не вижу. Наконец, почти под утро, стало заметно, что процесс начинает двигаться сам, можно было отпустить девушку и лишь поддерживать нужными процедурами. Кивнув магу, кутающему свою любимую в одеяла, я вышла на улицу. В воздухе кружились редкие снежинки, вот и зима - мелькнуло в голове. Посетив уборную и умывшись из бадьи ледяной водой, я взбодрилась и остановилась полюбоваться луной в снежном обрамлении. Всегда любила снег, пролетающий сквозь полосу света. Сзади неслышно подошел Вран.