В конце концов – это был не британский самолет.
Капитан Борн как раз прошел отметку "двадцать одна пятьсот" и продолжал подъем, он хотел запечатлеть странный самолет хотя бы для своих аналитиков. И тут истерично взвыла сирена, предупреждающая о приближающейся к самолету ракете – стандартное оборудование для всех "драконих". Капитан похолодел – но действия его были хладнокровными и четкими, он понимал что максимум что у него есть – это несколько секунд. Закрыв забрало шлема, он нажал кнопку, система придавила его ремнями к креслу – и через долю секунды мир померк у него перед глазами.
Когда вытяжной парашют стабилизировал падение катапультного кресла, и он понял, что все еще жив – капитан не удержался и посмотрел вверх. Там, где должна была быть его "Дракониха" было лишь едва заметное темное облачко, а совсем далеко, на пределе восприятия он увидел черную точку. Неизвестный летательный аппарат уходил на север.
Катапультное кресло капитана падало с ускорением свободного падения, здесь было еще рано открывать парашют – и выбивающий сознание рывок парашютной системы еще ждал его. Он не знал, где он падает и куда он должен приземлиться – но искренне надеялся, что не к кузенам. Про идиотов, которым он передал информацию, и которые в благодарность за это сбили его капитан ВВС САСШ Джей Борн не хотел даже слышать. И он искренне надеялся, что сброшенные с этого самолета бомбы и ракеты задали кузенам хорошую трепку.
Примерно на пяти тысячах, капитан Борн увидел поднимающиеся с земли столбы густого черного дыма, по своему виду они напоминали грибы от ядерных бомб, только чуть поменьше. Или не меньше? Как бы то ни было – выбора у капитана Борна не было. Он висел под парашютом, и парашют нес его севернее.
* В САСШ это пожелание удачи, такое же как у нас "Ни пуха ни пера"
** Fighting Falcon - F16 C/D
*** Одна из ключевых поисковых систем Интернета этого мира, русская. В этом мире Интернет был трехъязычным, в нем не было единого английского языка – поэтому существовали намного более мощные системы автоматического перевода, чем у нас. Поэтому же – русский знали более двух миллиардов человек.
**** Стихи Р. Киплинга, певца имперской мощи Британии…
01 июля 2002 года
Афганистан, провинция Нангархар
Эксфильтрация
Тяжелый АМО, шедший без колонны и на полной скорости, поднимая за собой шлейф пыли, вдруг свернул с асфальтированной, накатанной пусть и в рытвинах и кое-как заделанных воронках от разрывов дороги Пешавар – Кабул на дорогу, ведущую к горам, к горным кишлакам. Ни один из водителей – караванщиков в здравом уме не сделал бы этого. Зона племен – чрезвычайно опасное место, по кишлакам пожжет быть в любое время нанесен удар, здесь зеленка, земля испещрена кяризами, в которых может укрываться целая армия. Здесь не чтут никаких законов, единственный закон здесь – закон Пуштун Валлай, кодекс чести горцев, да слово амера – военного начальника, командира малишей, местного ополчения, или откровенной бандитской группировки. В последнее время и Пуштун Валлай, закон хоть жесткий, но честный и в чем-то справедливый – начали забывать. Причиной этого являлась молодежь, приходящая из Индии, и из местных лагерей. Хоть здесь есть и река – Кабул, и долина где можно возделывать почву – основной заработок здесь дает не кетмень, а автомат. Любой мальчик, еще не отрастивший бороду здесь направляется в лагеря подготовки боевиков – там его научат стрелять, закладывать мины, читать следы, преследовать врага в горах. Тот у кого нет автомата – добыча, не более. Афганистан – просто уникальная страна, владея ей Россия получает прямой выход в Индию, Великобритания – в Персию и дальше на Восток и в Туркестан. Оттого то и неспокойно, оттого то и работают лагеря, оттого то и идут в эту нищую, забытую и проклятую страну вербовщики. Оттого то на полном ходу сейчас план Чингисхан, говорящий о том, что у нас должны быть друзья на всем Востоке, в том числе и в Афганистане, и в Индии, и в континентальной Японии. Оттого то и гонит сейчас машину Араб одному ему ведомой дорогой, потому что там, впереди – друзья.
Машина скакала на неровностях – дороги, ведущие в горы, никто и не думал асфальтировать или облагораживать их каким-либо другим образом. По обе стороны были насаждения – зеленка, здесь работают те, кто все же предпочел автомату кетмень, по причине слабости здоровья или слабости характера. Аллах им в помощь.
Нужного кишлака они достигли нескоро, он был в горах. Несколько лет сюда пришел человек, и сказал, что он посланник Белого царя, правителя великой страны, что лежит на севере, и что Белый царь хочет им помочь. С тех пор прошло много времени – много времени по русскому мировосприятию, и ничто – по восточному. Но как бы то ни было – это племя, не слишком то многочисленное, стало одним из самых уважаемых в округе. Уважение дает сила и оружие, вооруженные мужчины, подчиняющиеся амиру и готовые умереть с оружием в руках. Мужчины здесь были, и оружие тоже было. Много оружия, потому что если другие племена вынуждены были покупать его на базаре, то этому племени оружие поставляли бесплатно, со складов длительного хранения. Даже у быстроногих бачей лет десяти – двенадцати, что лежали на склонах и дежурили, наблюдая за обстановкой, были старые, но надежные и вполне работоспособные автоматы Калашникова, которые они украшали на свой вкус, вбивая в приклад и в цевье стальные гвоздики с большой блестящей шляпкой. Увы, но в этом племени было много бачей, и мало взрослых мужчин, потому что немало взрослых погибли в боях с британцами, когда загнанные в угол британцы несколько лет назад совершили очередное чудовищное преступление: применили в Афганистане тактический ядерный заряд. Но и бачи, вооруженные, готовы были при необходимости выступить на защиту родного племени.
Машину они ждали, и потому – пропустили ее.
Их ждали у мечети, той самой, где несколько лет назад отдавали положенные ракаты шейх Дархан, амер племени на тот момент, и незнакомец, врач из Пешавара, назвавший себя именем Али. Много времени прошло с тех пор, и ни шейха Дархана, ни Али уже не было в живых, но дело его осталось. И потому грузовик у мадафы встречало несколько молодых людей, из которых выделялся один, чуть выше ростом, чем все остальные. По лицам никого было не различить – лица замотаны шемахами на восточный манер, видны только сверкающие глаза. У того, кто шагнул вперед, была серебряная цепь со знаком шейха племени на груди и длинноствольный, автоматический карабин Драгунова за спиной, в приклад которого не было вбито ни единого гвоздя. Видимо, хозяин карабина придерживался европейских взглядов на красоту оружия.
Араб заглушил двигатель, Бес неспешно вылез шейху навстречу.
– Аллахумма ля-кя-ль-хамду!* – начал положенный салават** гость
– Омен! – ответил шейх, и оба они и гость и хозяин синхронно провели ладонями по лицу, символизируя омовение – Аллах, да поможет тем, кто идет по нелегкому пути хиджры***.
– Аллахумма, Рабба-с-самавати-с-сабґи ва ма азляльна, ва Рабба-ль-ара-дына-с-сабґи ва ма акляльна, ва Рабба-ш-шайатына ва ма адляльна, ва Рабба-р-рияхи ва ма зарайна, асґалю-кя хайра ха-зихи-ль-карйати, ва хайра ахли-ха ва хай-ра ма фи-ха, ва аґузу би-кя мин шарри-ха, ва шарри ахли-ха ва шарри ма фи-ха!**** – пожелал счастья селению, и всем кто здесь обитает гость точно так, как это должен был сделать любой правоверный, входя в незнакомое селение
– Баракя-Ллаху фи-кя!***** – сказал шейх, заметивший, как чисто гость говорит на арабском, и как хорошо знает шариат – ты правоверный?
– Ля илляхи илля Ллаху Мухаммед расуль Аллах! – произнес Бес шахаду, подтверждая свою принадлежность к правоверным.
– Воистину, я рад слышать это, и видеть на моей земле гостей с севера, и если тот кто приходит с севера нам гость, то приходящего с севера правоверного мы примем как брата – заключил шейх – в чем нуждаешься ты, путник на пути хиджры, скажи нам это?
– Аллах велик, по воле Аллаха и с именем Аллаха на устах, мы покарали неверных в городе Джелалабаде, и сгинул в огненной пучине брат короля, муртадский правитель этих земель принц Акмаль, и да будет ему пристанищем генна, а ложем – злые, кусающие его скорпионы и змеи. А вместе с ними сгинуло немало мунафиков и муртадов, из тех, что боятся убытка в делах своих, и припадают к земле, когда раздается клич идти на Джихад, и встречают время намаза на базаре, торгуя запретным и не отдавая ни одного раката из положенных Аллаху. Воистину, не мы их покарали огнем, а Аллах их покарал, ведь сказано: "Тем, которые подвергли искушению верующих мужчин и женщин и не раскаялись, уготованы мучения в Геенне, мучения от обжигающего Огня". Теперь нам предстоит домой, но путь через горы тяжел, и нам нужны проводники. За помощь мы готовы щедро расплатиться с вами, шейх…
– Кто это? – спросил Вадим, разглядывая вооруженных людей перед мадафой, и Беса, беседующего с одним из них. Он тщательно пытался скрыть страх – но голос подрагивал
– Свои – коротко ответил Араб – здесь тоже есть свои.
Заранее шейху Абдалле о прибытии группы не сообщали – британцы тоже были не лыком шиты, могли перехватить, и операция была бы провалена с самого начала.
- Помочь переселяющемуся брату большая честь и долг для каждого правоверного, если он опасается гнева Аллаха, и огня в расплату за злые и постыдные дела. Что ты хочешь предложить нам, брат?
Вместо ответа Бес пошел к заднему борту машины, предлагая шейху идти за ним. Открыл замки, откинул борт, порылся, подвинул ящик. Открыл его.
В ящике лежали автоматы и чемоданы с дополнительным снаряжением для автоматов. Собственно говоря, предлагая это шейху, они не нарушали договор, заключенный ими с представителем Сулейманхейль по имени Змарай, ведь Араб поклялся на Коране в том, что не продаст товар другим людям, какую бы цену они за него не назвали, а тут они не собирались его продавать, они собирались его отдать. Таким образом, племя, получившее этот товар, стало бы намного сильнее других племен, и вооружено оно было бы лучше британцев. Если раньше сюда поставляли старое оружие, оружие с консервации – то это была сотня новеньких, только что выпущенных автоматов.
– Таких – почти сотня, мы возьмем только то, что мы сможем унести на себе. К каждому – идет боекомплект, думаю, у вас найдется немало патронов к этому оружию.
– Аллах свидетель, ты предлагаешь достойную плату, брат – сказал шейх – такая плата радует сердце любого мужчины и воина. Труден ли будет путь?
– Путь будет труден, но мы не из тех, кто сидит с сидящими.
Шейх кивнул, признавая достойный ответ
– Сколько вас?
– Нас пятеро. Два воина и три бачи.
Девочку одели в мужское – на всякий случай
– И куда ты хочешь идти, брат?
– На север.
Шейх кивнул
– Мои люди проводят тебя на север, и да поможет тебе Аллах на твоем пути.
– И вас да благословит Аллах, но это не все. Этот автомобиль дорог нам, но мы вынуждены его бросить, потому что люди тагута бросят в погоню за нами войска. Если вы когда-нибудь пригоните этот автомобиль к русской границе – то на том берегу вам выдадут награду в сто полновесных золотых червонцев с портретом Белого царя******.
Это не было задумано, машина была расходным материалом – но Бес решил рискнуть. Хорошая машина, бросать жаль – а сто золотых червонцев за нее ничто. Если надо – он лично внесет деньги в казну и выкупит ее, уж очень хороша машина. К тридцати годам светила отставка и пенсия, чем то же надо будет заниматься. Почему бы не этим?
Шейх Абдалла задумался
– Это сложнее, потому что провести к границе большую машину сложнее, чем провести к границе человека, путь долог и труден, и случиться может всякое. Что ты скажешь, брат, если эту машину отнимут англизы или другие племена, или она не выдержит дороги?
– Кадару-Ллахи ва ма шаЄа фаЄаля******* – фаталистически произнес Бес – я верю в вашу честность, шейх, и в честность мужчин вашего племени
– Достойные слова. Когда ты хочешь выступить в путь, брат?
– Прямо сейчас.
– В таком случае, мои люди будут рады проводить тебя, и да пребудет с тобой в пути всевидящий Аллах. Через полчаса будь готов выступить в путь.
Бес пошел к кабине, коротко кивнул. Шейх отдал приказание – и одни из малишей начали выгружать из машины ящики, затаскивая их в один из домов – нетрудно было догадаться, что там выход в кяризы и ящики с таким ценным подарком будет еще до темноты спрятаны в разных местах, в том числе в тайниках под землей. Бес с Арабом начали готовиться сами и готовить детей к долгому и трудному пути.
* О, Аллах, Хвала тебе.
** салават – приветствие
*** переселения
**** О Аллах, Господь семи небес и того, что они собой покрыли, и Господь семи земель и того, что они несут на себе, и Господь шайтанов и того, что они сбили с пути, и Господь ветров и того, что они развеяли, прошу Тебя о благе этого селения, и благе тех, кто его населяет, и благе того, что в нём есть, и прибегаю к Тебе от зла его, и зла тех, кто его населяет, и зла того, что в нём есть! Ду'а, произносится при входе в любое селение
***** Да благословит тебя Аллах
****** Номинал десять рублей – но это были коллекционные монеты и во многих местах они принимались по четыре-пять номиналов. Чистое золото, с племенами проще было расплачиваться именно так, здесь уважали золото и не уважали ассигнации
******* Это было предопределено Аллахом и он сделал так, как пожелал.
У скаутов есть целый кодекс поведения. По легенде он был разработан ни кем иным, как самим фельдмаршалом Корниловым, который на старости лет был назначен мастер-шефом Его Императорского Величества Корпуса скаутов, и немало сделал для того, чтобы из казны выделялись немалые деньги на воспитание воинов. Ведь сила России не в армадах стратегических бомбардировщиков и не в десяти авианосцах с судами эскорта. Она – в людях. Вот в таких вот пацанах, которые с детства учатся любить Россию и защищать Россию. Когда придут – а рано или поздно все равно придут, не может быть чтобы не пришли – они возьмут оружие и станут делать то, чему их научили – защищать. Защищать землю, которая была отвоевана их предками и дарована им, на которой они родились и выросли, и которую они должны передать своим детям. Их – скаутов – по последнему году ни много ни мало пятьдесят шесть миллионов. Это – будущее России, которое у нее не отнять.
Первое правило скаутов – не бояться. Скаут не боится, если он скаут. Скаут знает, что такое опасность и встречает ее лицом к лицу. Скаут должен быть готов сделать все, чтобы защитить себя и тех кто слабее себя от опасности. Страх недопустим, потому что страх лишает сил.
Вероятно, тот, кто это писал, был очень храбрым человеком – а покоритель Востока не мог быть человеком трусливым. Он разбил сначала турецкую армию, а потом и британский экспедиционный корпус, малыми силами он завоевал землю, которая составляет едва ли не четверть территории России. Генерал, а позже фельдмаршал Корнилов не любил оборону – при малейшей оперативной возможности он наступал. Если не было сил – он все равно приказывал наступать, потому что только так можно было не дать британцам, и остаткам османов закрепиться на каком-нибудь рубеже и создать линию фронта, которую потом не прошибешь. Действия генерала Корнилова стали основой последующих теорий полковника, потом генерала Де Голля*, который работал и в Великобритании и в России, и честь пригласить на службу которого оспаривали лучшие армии мира.
Но вот Вадим не был таким как генерал де Голль и фельдмаршал Корнилов. Может возраст не тот, а может просто он трус, трусом и останется. Но ему было страшно.
Страх не отступал, он чуть спрятался в темную нору только тогда, когда один из русских офицеров, который его спас, достал из кузова автомат и сказал ему – на, это твой. Ему нельзя было такое оружие, ему еще не было восемнадцати, и потому что на что он мог рассчитывать – это мелкокалиберная тренировочная винтовка. Ну… можно было еще охотничье ружье, потому что он жил в Сибири, а в Сибири охотничье ружье часто не баловство, а суровая необходимость. Больше ему ничего было нельзя, они ездили на настоящее армейское стрельбище, и там стреляли из настоящих автоматов – но рядом с каждым из них стоял нижний чин и присматривал, чтобы ничего не случилось. А этому офицеру видимо было наплевать на правила, он просто дал ему автомат с таким видом, как будто ничего такого не происходит. Все просто и привычно.
– С предохранителя не снимай! – сказал офицер, заталкивая что-то в большой рюкзак – снимешь, только когда скажу. Иди, проверь свой личный состав, ты их командир.
Свой личный состав… Ему дали автомат, потому что он взрослый и имеет право получить такое оружие, он сам сказал что скаут – и теперь к нему относятся как к взрослому. И он должен поступать как взрослый.
Но он же не взрослый!!!!!
Среди скаутов были командиры, их выбирали и они отдавали приказы, которым надо было подчиняться. Но он командиром не был, никогда не хотел быть командиром, потому что командир отвечает не только за себя, но и за других людей – а он очень боялся не справиться. Он боялся, что люди не выполнят его команд, а потом произойдет беда и виноват в этом будет он, потому что командир отвечает за все. Да, как скаут-разведчик он должен был вести за собой отряд, и в какой-то степени он тоже отвечал за него – но тут все зависело от него и только от него. Проблема была еще и в том, что перед ним были не дисциплинированные скауты – а пацан, который жирный и постоянно хнычет, и девчонка, которая старше его. Ни с тем, ни с другой он не знал, что делать. Будь это русская тайга – жирному он бы просто навешал трендюлей и отправил домой, или заставил бы делать то, что нужно, побив его. Но тут была не Россия, и он догадывался, что бить нельзя, а что делать – он не знал. Что касается девчонки, да еще и старше его – то с девчонкой он вообще не знал что делать. Девчонки были для него совершенно непредсказуемыми и опасными в своей непредсказуемости – хотя он уже догадывался, что это не просто крикливые и задиристые существа, что… Короче, девчонка у него уже была, он бы умер – но не признался никому, что это так, но это было так. И… в общем, девчонка эта, учащаяся в параллельном и у которой отец был концертирующим пианистом отчего та задирала нос… в общем, она не знала, что она у него есть, и он не знал, что делать и как ей об этом сказать.