— Значит, ты, изверг, хватал беззащитных извергов и извержат и отдавал их многоликим? — с отвращением переспросил Вотша. — Разве тебя не трогало то, что многоликие и без того измываются над нами, извергами, как хотят, ты еще помогал им в этом?!
— Глупый, глупый извержонок, — захрипел старик. — Мой отец был многоликим, но не смог сохранить свое многоличье! Не смог сохранить МОЕ многоличье!!! И я поклялся, когда был еще ребенком, что верну себе способность поворачиваться к Миру другими гранями!!! Вот почему я делал то, что делал!!! И я почти достиг цели!!! Ты! Ты пришел, чтобы помешать мне!!!
— Разве есть способ вернуть многоличье?! — изумленно переспросил Вотша.
— Есть! Есть, глупый извержонок! Я всегда был уверен, что такой способ есть, а теперь, когда я добываю извергов для нашего князя, я знаю это наверняка! Но стоит это превращение безумно дорого! И дело не только в монетах, хотя их наверняка придется потратить очень много! Нет, не только!!! Чтобы вернуть многоличье, надо… — Тут Клапп закатил глаза и захрипел.
Вотша схватил старика за плечи и встряхнул:
— Что надо? Говори, старый мерзавец!!!
Старик вдруг открыл совершенно ясные глаза, улыбнулся перемазанными желтоватой пеной губами и прошептал:
— Надо умереть!!!
Глаза его закрылись, и голова упала на грудь.
— Откуда? От кого ты это узнал?
Вотша еще раз встряхнул старика, но у того только голова мотнулась. Глаза мастера Клаппа закатились, язык вывалился изо рта, руки безвольно обвисли.
Вотша одним взмахом руки сбросил со стола посуду и быстро уложил на скатерть старика. Расстегнув его богатый плащ, куртку и рубашку, он прижался ухом к тощей груди и через мгновение услышал глухой толчок сердца. Следующий толчок раздался почти через минуту.
Извержонок выпрямился и долго смотрел на распростертого перед ним старика. В голове его вихрем проносились бессвязные мысли. Наконец он смог немного успокоиться — надо было выбираться из таверны.
Вотша подошел к окну и открыл створку. Затем, секунду помедлив, он дважды стукнул в запертый ставень. Из-за окна тут же раздался дрожащий голос Житыря:
— Ёкуль!.. Я здесь!
«Надо же, — улыбнулся про себя Вотша, — не сбежал».
А вслух скомандовал:
— Житырь, начинай!
Послышался быстрый топот — Житырь бросился к входу в таверну.
Спустя несколько минут визгливая музыка, звучавшая в зале, вдруг замолчала, а затем раздались крики и грохот. Вотша быстро повернул ключ в дверном замке и чуть-чуть приоткрыл дверь. В общем зале таверны разгоралась драка.
Два стола в самом центре зала были опрокинуты, и между ними возилось уже человек восемь, еще трое прижали к стене зала Житыря, но тот отмахивался большим узкогорлым кувшином и орал какие-то бессвязные оскорбления, остальные посетители таверны поднимались из-за столов, готовясь принять посильное участие в общей свалке.
Вотша проскользнул в дверной проем, плотно закрыл дверь и запер ее на ключ. Затем, сунув ключ в карман, он пробрался вдоль стены к выходу и проскользнул на улицу. Быстро отойдя за угол, он остановился и принялся ждать. Через пару минут дверь таверны с треском распахнулась, словно ее высадили ногой, и по ступеням крыльца скатился Житырь. Здоровенный изверг, выбросивший паренька, плюнул ему вслед и захлопнул дверь. Житырь, пошатываясь, поднялся с земли, и тут же рядом с ним очутился Вотша. Подхватив друга, он негромко спросил:
— Ну что, жив?
— Жив, — улыбнулся Житырь разбитым лицом.
— До дома доберешься?
Житырь помолчал, словно обдумывая этот вопрос, а затем пожал плечами:
— Если ты мне поможешь… Тебе ведь все равно из города уходить надо, так почему бы не к нам?..
— Боюсь, это будет опасно для вас, — с сомнением проговорил Вотша. — Меня, скорее всего, станут искать — в таверне наверняка вспомнят, с кем встречался мастер Клапп.
— Вот мы тебя и спрячем, — перебил его Житырь. — Ну и потом, ты же не бросишь меня… избитого и беспомощного…
— Не брошу, — улыбнулся Вотша. — А подарок сестре ты не потерял?
— Не-е-е… — снова улыбнулся Житырь. — Здесь! — И он прикоснулся к груди.
— Тогда пошли, — сказал Вотша, и друзья быстрыми шагами направились вниз по темной улице в сторону реки.
Глава 4
Три дня спустя после заседания Совета посвященных, на котором было утверждено третье посвящение Ратмира, новоиспеченный член Совета получил приглашение посетить Вершителя. Бывший наставник Ратмира предупредил его, о чем пойдет речь, поэтому волхв успел подготовиться к беседе, хотя и понимал, что она будет сложной.
Вершитель сидел за рабочим столом, однако на этот раз столешница перед ним была пуста. Только один листок белел перед хозяином кабинета, но и на нем не было ни строки.
Кануг жестом пригласил Ратмира занять кресло по другую сторону стола и, когда тот опустился на предложенное место, спросил:
— Как ты себя чувствуешь после башни Покоя?
— Совершенно нормально, — с улыбкой ответил Ратмир. — Если бы было иначе, вряд ли я смог сейчас беседовать с тобой.
Вершитель кивнул и задал другой вопрос:
— Тебе понравились апартаменты, ты уже успел освоиться на новом месте?
— Я остался в своих прежних апартаментах, в Звездной башне, — ответил Ратмир и добавил: — Они меня вполне устраивают, и поэтому менять что-либо нет необходимости.
И снова Вершитель понимающе кивнул.
— Может быть, у тебя имеются какие-то… пожелания, может, надо что-то изменить, улучшить в твоем… э-э-э… хозяйстве?
Ратмир снова улыбнулся и покачал головой:
— Нет, Вершитель, мой быт вполне налажен, и улучшать что-либо нет необходимости!
— Хорошо, — подвел черту под прелюдией разговора Кануг. — Я хотел бы поговорить с тобой о твоих планах дальнейшей научной работы. Чем ты хочешь заниматься в качестве члена Совета посвященных, какие проблемы тебя беспокоят? Ты намерен выбрать новое направление или будешь продолжать исследования обессоленной воды?
В кабинете повисло долгое молчание, словно Ратмир не знал ответа на этот вопрос, хотя Кануг понимал, что новый член Совета посвященных наверняка обдумывает свою дальнейшую жизнь. Наконец Ратмир заговорил, но как-то издалека, словно загодя поясняя собеседнику причину своего выбора.
— Нет, Вершитель, я не собираюсь продолжать исследования обессоленной воды, не думаю, что в этом направлении имеются серьезные перспективы. Я уже выяснил, что вода… любая вода… может служить носителем и передатчиком информации. Обессоленная вода — это… Ее можно сравнить с чистым листом. — Он бросил быстрый взгляд на листок, лежащий перед Вершителем. — А писать на этом листе можно, как раз внося добавки. В зависимости от состава этих добавок вода будет хранителем или проводником, причем достаточно мощным проводником информации.
Ратмир посмотрел в глаза Канугу, не то проверяя, внимательно ли тот его слушает, не то беспокоясь, не слишком ли подробно он излагает свою позицию. Вершитель слушал внимательно и не собирался перебивать трижды посвященного.
Ратмир продолжил:
— В башне Покоя я имел возможность внимательно изучить Первое пророчество. Этот документ странен и… страшен. Именно он заставил меня еще раз задуматься о дальнейшей судьбе нашего Мира и понять, насколько это Мир хрупок и как мало мы делаем для его сохранения!
И снова последовал короткий быстрый взгляд Ратмира. И снова ответом ему было внимательное молчание Вершителя.
— Эрозиобаза, вернее, совершенно бесконтрольное ее применение в стаях, нарушила баланс сил, существовавший в нашем Мире с момента его возникновения. Мы породили практически новый вид мыслящих существ — извергов и привыкли относиться к ним как к совершенно безопасным существам, стоящим гораздо ниже нас по уровню своего развития, своих возможностей, забывая, что они, в общем-то, ни в чем нам не уступают, за исключением неспособности к многогранью. Мы не видим в них угрозы, хотя они, безусловно, в массе своей ненавидят нас, а их количество давно перевалило за разумные границы и продолжает стремительно увеличиваться! А между тем нам надо было бы задуматься о том, откуда в наш Мир может прийти Разрушитель!..
— Не ты первый задумался об этом… — подал наконец голос Кануг. — Канон шестой Кодекса посвященных говорит, что Разрушитель в наш Мир придет извне и пошлет его Мать всего сущего.
— Кодекс посвященных был написан людьми для людей, а люди всегда могут ошибаться, — с чуть горьковатой улыбкой ответил Ратмир. — Правильно понятое пророчество — источник более надежный. Послушаем, что говорит Первое пророчество:
Едва Ратмир закончил читать отрывок из Пророчества, Вершитель перебил его:
Едва Ратмир закончил читать отрывок из Пророчества, Вершитель перебил его:
— Этот котерн до сегодняшнего дня не был надежно расшифрован, нам не хватает свершившегося, чтобы определить, о чем идет речь! Тем не менее согласись, что страдать и ведать зло могут только люди, но сегодня уровень страдания и зла в нашем Мире не настолько высок, чтобы говорить о… «нарыве»!
— Да, Вершитель, ты, безусловно, прав. Но в Пророчестве не говорится, о чьих страданиях идет речь, а ведь изверги, так же как и люди, могут испытывать страдания и ведать зло! И тогда получается, что «тот, кто будет ведать срок», появится среди них, среди извергов. Разрушитель будет извергом!
— Я не собираюсь вступать с тобой в дискуссию по поводу расшифровки неясных мест из Первого пророчества, — с некоторым раздражением проговорил Кануг. — И мне не совсем понятно, к чему ты ведешь!
— Я начал с этого, чтобы ты понял, почему я хочу заняться проблемой, о которой сейчас расскажу, — успокаивающе ответил Ратмир. — Если допустить, что мое толкование прочитанного отрывка правильно, необходимо заняться извергами, как средой, угрожающей нашему Миру!
— Ты собираешься найти способ, позволяющий всех их быстро уничтожить?! — с насмешливой улыбкой поинтересовался Вершитель.
— Это было бы слишком просто! — ответил Ратмир. — И всеобщее уничтожение извергов очень плохо отразится на уровне нашей жизни. Нет, надо сделать так, чтобы они хотели жить именно в нашем Мире, чтобы он стал для них привлекательным!
— Мы не можем позволить извергам встать на один уровень с нами! — с ходу отверг очевидное предложение Вершитель.
— Но я имею в виду другое! — Ратмир выпрямился в кресле и произнес то главное, к чему шел в течение всего разговора: — Я хочу просить Совет посвященных разрешить мне исследование процесса эрозиобазы…
Вершитель долго смотрел на Ратмира и молчал, на его лице нельзя было прочитать ничего — ни одобрения, ни осуждения. Наконец он, не отводя глаз, коротко спросил:
— Зачем?!
— Я хочу найти способ возвращения извергам многогранья, — просто ответил Ратмир.
И снова последовала долгая минута молчания, после чего Кануг осторожно поинтересовался:
— Ты хочешь вернуть мгногогранье всем извергам?..
— Нет, только некоторым… Единицам! — Взгляд Ратмира сделался острым и жестким. — А все остальные изверги получат цель! Цель, к которой они будут стремиться со всем жаром, на какой только способны. Цель, которая наполнит их существование в нашем Мире надеждой. Вот тогда мы будем точно знать, что Разрушитель среди них не появится, а если и появится, то сторонников у него будет очень немного.
В кабинете снова наступила тишина, но теперь это была тишина раздумья. Сказано было все, и Ратмир понимал, что его просьба для Вершителя очень неожиданна и требует отмены давно и окончательно принятого решения, а потому не может быть удовлетворена немедленно. Кануг гораздо лучше Ратмира представлял, какую бурю протеста вызовет эта просьба среди членов Совета, но молодой волк сумел доказать ему необходимость этого исследования. Взвесив мысленно все «за» и «против», Вершитель медленно произнес:
— Я не могу единолично утвердить такую тему научной работы, но готов вынести твою просьбу на Совет посвященных. За решение Совета я не ручаюсь, так что готовься к сложному разговору.
— Ну что ж, если мне не удастся убедить Совет посвященных в необходимости такого исследования, я подчинюсь общему решению. Заодно мне будет интересно посмотреть, кто из членов Совета готов взять на себя ответственность за… возможную гибель Мира.
— Значит, так и решим, — подвел под разговором черту Вершитель.
Вечером того же дня Ратмиру сообщили, что заседание Совета посвященных назначено через восемь дней. И снова Ратмир тщательно готовился к этому заседанию, поскольку было ясно, что переубедить членов Совета, заставить их отказаться от давным-давно принятого решения не проводить исследования процесса эрозиобазы ему, не имеющему еще достаточного авторитета в Совете, будет чрезвычайно сложно.
Однако на заседании Совета дело повернулось самым неожиданным образом. Выбранную им тему научной работы Совет одобрил большинством в четыре голоса, но самым непонятным было то, что его поддержали именно те члены Совета, противодействия которых он опасался в наибольшей степени. Только потом Ратмир понял — они сделали это в надежде, что выскочка-волк, занимаясь столь опасной работой, скоро сломает себе шею.
Получив необходимое согласие Совета, Ратмир первым делом начал поиски материалов, касающихся прежних исследований проблемы. Это была очень сложная работа — после запрета, наложенного на эти исследования Советом посвященных, все материалы по теме были уничтожены, так что Ратмиру и двум его ученикам пришлось перевернуть практически всю библиотеку университета в поисках самых, казалось бы, незначительных упоминаний о проводившихся работах.
Не забывал Ратмир и о пропавшем извержонке. В родной стае у него появились свои люди, докладывавшие ему через голову вожака о проводящихся поисках.
Однажды утром, спустя месяца три после начала поисков, с трижды посвященным волхвом связался один из его сородичей, специально оставленный вожаком восточных волков в Лютеце, и сообщил, что в вольном торговом городе Ласте схвачен извержонок — без сомнения, Вотша, поскольку у него найден меч, которым был награжден победитель памятного турнира. Ратмир передал приказ везти захваченного извержонка сразу в Лютец, в Звездную башню, но через некоторое время пришло другое сообщение, в котором говорилось, что пойманный извержонок сбежал, что он, скорее всего, вовсе не Вотша и меч к нему попал случайно.
Эта новость привела Ратмира в ярость! Первым его движением было броситься в Край и разобраться со старшим братом. Но он быстро взял себя в руки, хотя и не отказался от намерения посетить родные места. Просто к этому посещению надо было хорошо подготовиться.
В этот день Ратмир отправил в библиотеку учеников, а сам заперся в своем кабинете, очистил рабочий стол и разложил на нем карту западной части обитаемого Мира. Склонившись над ней, он надолго задумался.
«Вот он — вольный торговый город Ласт, в перекрестье границ четырех стай: западных вепрей с востока, оленей с севера, лисиц с юга и рысей с запада. Несколько квадратных километров заболоченной местами равнины, посреди которой и стоит город. Сейчас уже никто не претендует на эту территорию, сумел княжич западных вепрей Ловель отбить эту никчемную когда-то землицу, а теперь и среди частых, но мелких болот даже начали появляться деревеньки. Тянется, тянется народец к вольному городу. И откуда только берется такое количество ничейных извергов? И почему вожаки стай, из которых они сбежали, не разыскивают беглецов?»
Ратмир тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.
«Главный вопрос: куда мог направиться сбежавший из-под стражи мальчишка, если он, конечно, успел покинуть город?»
Однако сколько волхв ни рассматривал карту, она не давала ответа на этот вопрос! И тогда неожиданно родилась другая мысль:
«А почему бы мне самому не съездить в Ласт?»
Эта мысль ему очень понравилась. Он тут же мысленно позвал Вершителя и, когда Кануг ответил, спросил:
«Я могу отлучиться из Лютеца? Мне необходимо побывать в землях… западных вепрей».
После секундного раздумья Вершитель ответил:
«Восьми дней тебе хватит?»
«Вполне».
«Ты можешь уехать на восемь дней», — согласился Вершитель.
В середине того же дня Ратмир покинул университет. Его сопровождали всего двое — слуга Хвост и ученик Тороп. Ратмир не обременял себя поклажей, все трое ехали верхом, а четвертая лошадь везла два мешка с припасами и кое-какой одеждой.
Проведя две ночи в придорожных постоялых дворах, они вечером третьего дня подъехали к воротам вольного города Ласта.
Стражник, стоявший у ворот, издалека заметил всадника в белой хламиде трижды посвященного служителя Мира, но сначала, видимо, не поверил собственным глазам — такие гости очень редко навещали Ласт и никогда не приезжали без предупреждения. Однако через пару минут он вполне убедился, что зрение его не обманывает, и тут же бросился в башенное помещение, где располагался начальник караула. Через секунду по обе стороны от ворот выстроился весь десяток стражников, охранявших ворота города, а начальник караула встал посредине, чтобы должным образом приветствовать высокого гостя.
Едва Ратмир и двое его спутников приблизились к воротам, начальник караула шагнул вперед, выхватил из ножен короткий меч, вскинул его над головой и…
Но в этот момент Ратмир прервал его церемониальные действия, подняв ладонь и недовольно проговорив:
— Не надо официальных приветствий! Лучше проводи нас к правителю города.