Мейсон подмигнул Делле, подошел к письменному столу и поднял трубку телефонного аппарата. Он услышал, как женщина говорит по параллельному телефону:
– Соедините меня немедленно с полицией. Срочно. Я – Мейбл Нордж, нахожусь в доме мистера Дейвенпорта на Крествью-Драйв. В доме находятся неизвестные, роются в вещах, что-то ищут. Пришлите полицию.
Мейсон аккуратно положил трубку на рычаг. Он слышал, как хлопнула входная дверь.
Делла Стрит приподняла брови.
– Полиция? – спросила она.
На лице Мейсона было написано: «Ничего не поделаешь!»
– Как скоро они сюда приедут?
– Трудно сказать. Возможно, очень скоро.
– Мы попытаемся улизнуть?
– Нет, конечно. Останемся и побеседуем.
Мейсон уселся в кресло за письменным столом Дейвенпорта и закурил.
Делла явно нервничала, не понимая спокойствия адвоката.
– Шеф, почему бы нам не исчезнуть, воспользовавшись черным ходом?
– Взятая нами напрокат машина стоит перед входом. Молодая особа, несомненно, уже записала ее номер. Именно потому, что машина находится там, а в доме всюду горит свет, она так неслышно сюда вошла. Скорее всего, шла на цыпочках. Я слышал, как она назвала себя по телефону. Мейбл Нордж. Секретарь Дейвенпорта. Так что мы останемся здесь, поскольку ничего другого нам не остается. Ведь если хорошенько подумать, мы тут здорово наследили. Ну а бегство будет свидетельствовать о сознании нами вины.
– Знаете, шеф, мне в этой истории что-то не нравится.
– Пока мы делали то, что от нас ожидали. Теперь постараемся действовать более независимо.
– Что вы имеете в виду?
Они услышали вой полицейской сирены.
– Вот и полиция, – сказал Мейсон. – Похвальная поспешность. Веди себя тихо, они могут нервничать и случайно выстрелить.
– Что вы такое говорите? Вы…
Снова хлопнула входная дверь, раздались голоса, зазвучали тяжелые шаги. Человек в форме офицера полиции осторожно просунул голову в комнату и скомандовал:
– Не двигаться!
Мейсон отодвинул назад вращающийся стул у письменного стола, вынул сигарету изо рта, выпустил струйку дыма в потолок:
– Добрый вечер, офицер. Входите и садитесь.
Офицер остался стоять на пороге, в руках у него поблескивал пистолет.
– Кто вы такие и что здесь делаете?
– Я Перри Мейсон, адвокат, – ответил Мейсон. – Разрешите мне представить моего секретаря, мисс Стрит. В данный момент я занят приведением в порядок дел по поручению вдовы Эдварда Дейвенпорта.
– Он умер? Он умер? – закричала в этот момент Мейбл Нордж.
Мейсон подтвердил ее опасение, не произнося слов.
– Значит, его убили! – сказала секретарь хозяина с уверенностью.
– Стоп-стоп! – остановил ее Мейсон. – Вы, очевидно, потрясены, но вам не следует бросаться такими дикими обвинениями.
– Вы представляете миссис Дейвенпорт? – спросил офицер.
– Совершенно верно.
– Имеете соответствующие полномочия?
– Она вручила мне ключ от дома, – сказал Мейсон, – и доверенность на ведение дел.
Без всякой спешки Мейсон предъявил офицеру письмо.
Тот взглянул на секретаря:
– Вы знаете этих людей, мисс Нордж?
Она отрицательно покачала головой.
Заговорил Мейсон:
– Как я понимаю, вы секретарь мистера Дейвенпорта, это ваши инициалы «М.Н.» стоят на бумагах?
– Я Мейбл Нордж, – подтвердила девушка, – действительно секретарь мистера Дейвенпорта. И в случае его смерти я… я должна кое-что вручить офицеру.
– Вот как? – притворно удивился Мейсон.
– Мистер Дейвенпорт предвидел подобную ситуацию.
– Какую именно?
– Его убийство.
– Убийство? – переспросил Мейсон.
– Точно! И я должна передать офицеру доказательства этого.
– Ну так передавайте, – предложил Мейсон.
Девушка подошла к своему письменному столу.
– Эй, одну минуточку! – остановил ее Мейсон. – Что вы там делаете?
– Достаю то, что намерена вручить офицеру.
Мейсон улыбнулся и покачал головой:
– Нет, нет…
– Тогда о чем вы?
– Вы не должны касаться ничего в этом доме, не являющегося вашей личной собственностью.
– Но вы же были здесь и трогали разные вещи.
– Почему нет? Я представляю жену. Она законная владелица половины всей собственности. Вторая половина перейдет к ней по праву наследования.
– Но вы… вы…
– Успокойтесь, – посоветовал Мейсон. – Зачем так горячиться?
Офицер убрал пистолет в кобуру:
– Давайте внесем полную ясность. О чем идет спор?
Мейбл Нордж закричала:
– Она его убила! Он знал, что она попытается это сделать, и поэтому оставил пакет с доказательствами, которые могут быть использованы против нее.
– Как прикажете вас понимать: «Он оставил пакет»? – спросил Мейсон.
– Отдал его мне.
– И велел его хранить?
– Сказал, что в случае его смерти он хочет, чтобы я вскрыла конверт и доставила имеющуюся в нем информацию в полицию.
– Вы открывали пакет до его смерти?
– Нет, конечно.
– Значит, вы не знаете о его содержимом?
– Ну… только то, что сам хозяин говорил.
– Сообщил ли он вам о содержимом?
– Он сказал мне… короче, он сообщил достаточно, чтобы я поняла: он опасался умереть с минуты на минуту.
– Естественно, – согласился адвокат, – человек страдал от высокого кровяного давления, артериосклероза и, очевидно, почечной недостаточности. Врачи предупредили: он может скончаться в любое время. Мне кажется вполне естественным для человека подготовиться…
– Но это не такое письмо. То есть он имел в виду другое.
– Откуда вы знаете?
– С его собственных слов.
– Что же он говорил?
– В случае его смерти я должна вскрыть этот конверт и позаботиться о том, чтобы бумаги получили полицейские, но если кто-то попытается добраться до письма при его жизни, я должна уничтожить весь пакет.
– Иными словами, он оставил за собой контроль над этим письмом?
– Да. При жизни.
– А если бы он пожелал, чтобы вы вручили ему пакет в любое время, вы бы это сделали?
– Разумеется. Это же его письмо.
– Где оно? – спросил Мейсон.
Девушка после некоторого раздумья произнесла:
– Я достану его, когда потребуется.
– Несомненно… Итак, офицер, давайте-ка хорошенько все тут закроем. Ну и, учитывая заявление мисс Нордж о спрятанном здесь письме с какими-то обвинениями, по моему мнению, необходимо проследить за тем, чтобы из этого дома никто ничего не унес.
– Мы изымем письмо! – решительно заявила мисс Нордж. – Я собираюсь незамедлительно вскрыть конверт и передать его содержимое офицеру.
– Нет, вы этого не сделаете, – возразил с широкой улыбкой адвокат.
– Почему вы такое говорите?
– Срок вашей работы секретарем закончился в тот момент, когда умер мистер Дейвенпорт. Вы были его агентом, сотрудником, личным представителем. Сейчас вы имеете только право на компенсацию, но касаться чего-либо здесь вам не разрешается.
– Одну минуточку, – нахмурился офицер. – Я не знаком с тонкостями закона, но я не хочу, чтобы исчезли какие-то улики.
– Разумеется! – подхватил Мейсон. – И поэтому я посоветовал бы вам лично запереть все двери, а поскольку у мисс Нордж, несомненно, имеется ключ…
– Как вы проникли сюда? – спросила она.
– Я же сказал вам, у меня есть ключ, – спокойно ответил Мейсон. – Ключ миссис Дейвенпорт.
– Она ни за что не дала бы вам ключ! Я это точно знаю.
Мейсон снова улыбнулся:
– В таком случае, офицер, поскольку миссис Дейвенпорт не давала мне ключа, значит, я не мог им воспользоваться, чтобы попасть в дом. Следовательно, меня здесь нет, и вы меня не видите.
Офицер задумчиво потер вспотевший лоб:
– Если существует письмо, оставленное с приказом вскрыть его после смерти, письмо, объясняющее, каким образом человек умер, нам лучше забрать его и передать в руки окружному прокурору.
– Все дело в том, – спокойно заговорил Мейсон, – что никто не знает о содержимом этого пакета. С таким же успехом там может находиться завещание.
– Так давайте же посмотрим на него! – воскликнул офицер. – Вы представитель жены. Секретарь здесь. Я представитель закона. Все в порядке.
– Никто не имеет права распечатать письмо, пока не разрешит жена умершего, – сказал Мейсон.
– Обождите минуточку, – взмолился офицер, – с вами ужасно трудно договориться.
– Нет, если вы будете действовать в соответствии с законом. Как вас зовут?
– Сидни Бум, помощник шерифа. Это территория округа.
– Прекрасно. Скажите, вы желаете действовать в соответствии с законом или нет?
– Естественно, я всегда и во всем придерживаюсь законов!
– Ну так вот. Учтите, все это – общая собственность, половина которой принадлежит и всегда принадлежала жене. А вторая половина перейдет к ней после официального утверждения завещания, фактически она уже сейчас имеет на нее право, требуется лишь уплатить долги.
– Я уже говорил, что не знаю досконально правовых норм, – сказал Бум, – но хочу получить ясное представление о деле. Если здесь имеются какие-то вещественные доказательства, я не хочу, чтоб с ними что-то случилось.
– Я уже говорил, что не знаю досконально правовых норм, – сказал Бум, – но хочу получить ясное представление о деле. Если здесь имеются какие-то вещественные доказательства, я не хочу, чтоб с ними что-то случилось.
– Само собой разумеется. Но, с другой стороны, если это вовсе не вещественное доказательство, а какая-то ценная бумага, я хочу быть уверен, что она никуда не денется.
– Зачем эти намеки?
– Откуда мне знать, может, в этом конверте, который следует распечатать в случае смерти мистера Дейвенпорта, находится его завещание или какие-то ценные акции, которые он хотел отдать своей секретарше. Наличные деньги, в конце концов.
– Самое правильное – распечатать пакет и посмотреть его содержимое.
– С другой стороны, – продолжал рассуждать вслух Мейсон, – там может находиться нечто представляющее особую важность для владельцев, чего не следует разглашать.
– Но он же отдал письмо секретарю!
– Не совсем так, – покачал головой адвокат. – Он поручил ей хранить пакет, а вовсе не отдал его ей. Она должна была вернуть его мистеру Дейвенпорту при его первом требовании.
– Я не это имела в виду, – вмешалась Мейбл Нордж. – Хозяин отдал его мне для того, чтобы я передала пакет офицерам после его смерти.
– Он велел отдать пакет офицерам? – спросил Мейсон.
– Его нужно вскрыть в случае его смерти.
– Хозяин не распоряжался отдать пакет офицерам?
– Я не могу помнить дословно его фразу.
– Вот, пожалуйста! – развел руками Мейсон.
– Она все записывает! – воскликнула Мейбл Нордж, кивая в сторону Деллы Стрит. – Стенографирует каждое сказанное нами слово.
– Вы возражаете? – спросил Мейсон.
– Ну, мне это не кажется честным.
– Почему? Или вы намереваетесь изменить что-то из сказанного вами после того, как обдумаете свои слова?
– Вы мне кажетесь на редкость неприятным типом.
– Очень многие люди думают точно так же.
Офицер с завидным упрямством заговорил:
– Возвращаюсь к тому же вопросу о вещественных доказательствах. Я не понимаю происходящего, но работающая тут молодая женщина утверждает, что у нее где-то спрятан конверт, который надлежит вскрыть в случае смерти мистера Дейвенпорта, поскольку в нем содержатся данные о… о…
– Изобличающие лицо, повинное в его смерти! – твердо заявила Мейбл Нордж.
– Вы теперь утверждаете, что он убит.
– Возможно.
– Но точно вы не знаете?
– Он ждал, что такое может случиться.
– Вы также знали и другое: хозяин находился под наблюдением врача?
– Ну… знала.
– И его предупреждали: при таком кровяном давлении и состоянии артерий он должен вести себя чрезвычайно осмотрительно, ибо все может плохо кончиться?
– Он не делился со мной такими сугубо личными обстоятельствами своей жизни.
– Рассказывал вам о своих отношениях с женой?
– Ну, не совсем.
– В таком случае вы не знаете о содержании письма, а лишь предполагаете?
– Я уже сказала о своих мыслях по этому поводу. Мы можем это незамедлительно выяснить.
Бум коротко спросил:
– Где находится письмо?
– В моем столе, в запертом на ключ ящике.
– Достаньте его! – велел Бум.
– Одну минуточку, – произнес Мейсон. – Такой поступок незаконен.
– И все же я хочу рискнуть, – сказал офицер. – Я прослежу, чтобы эта особа не дотронулась ни до чего другого в столе, кроме письма. Но если пакет существует, я хочу быть полностью уверен в его сохранности. Я не знаю, кто вы такой, но, видимо, представляете вдову. Вы очень быстро приступили к работе.
– И теперь я вижу, моя поспешность вполне оправдана, – сказал Мейсон, дружелюбно улыбаясь. – Я стараюсь сохранить в целости и сохранности все имущество.
– Что вы хотите сказать?
Мейсон кивнул в сторону Мейбл Нордж, которая отпирала ключом правую тумбу стола:
– А что делала она тут в такое позднее время?
– Она же здесь работает.
– По ночам?
Офицер недоуменно нахмурился и посмотрел на секретаршу с подозрением:
– Послушайте, мисс Нордж, как вы здесь оказались?
– Я… я проезжала мимо и увидела освещенные окна.
– Куда вы ехали? – спросил Мейсон.
– Мимо дома по дороге.
– Здесь тупик, – усмехнулся адвокат.
– Ну, я… я ехала мимо. И я…
– Вы вошли в дом?
– Это вас не касается.
– Вот, пожалуйста, – сказал Мейсон, – она была здесь, хотя ей не полагалось тут находиться. В такое позднее время у секретаря не может быть работы… Так что же она делала?
– Послушайте, – затряс головой офицер, – вы меня совершенно запутали. Я не хочу неприятностей.
– Вы уже сейчас совершаете ошибку. В тот момент, когда вы, используя свою власть, позволяете дотрагиваться до предметов в этой комнате, вы допускаете ошибку.
Офицер подошел к Мейбл Нордж и остановился рядом.
– Я не хочу, чтобы вы дотрагивались до чего-либо другого, кроме письма, – сказал он. – Где оно?
– В запертом ящике в письменном столе.
– Прекрасно. Письмо возьму я.
– Ящик заперт, – сказала она, выдвигая ящик письменного стола, – что-то вроде моего личного сейфа.
– Понятно.
Офицер вытащил шкатулку:
– Этот ящичек не заперт.
– Правда? Я считала, что он на замке. Обычно я его всегда запираю.
Бум приподнял крышку и посмотрел на конверт.
– Советую вам не дотрагиваться до этого пакета, – предупредил Мейсон.
Полицейский тут же опустил крышку:
– Что, повашему мнению, нужно с ним сделать?
– Сдайте его в суд как часть имущества мистера Дейвенпорта.
– Предположим, с ним что-то случится?
– Позаботьтесь, чтобы ничего не случилось.
– Вы считаете, я должен?
– Конечно. Заприте шкатулку. Отнесите ее в суд. Пусть судья, которому будет поручено официальное утверждение завещания, откроет пакет в присутствии представителей наследников.
Мейбл Нордж топнула ногой, на ее глаза навернулись слезы бессильной ярости.
– Вскройте конверт, вы, глупец!
Мейсон посмотрел офицеру в глаза:
– Предположим, конверт наполнен деньгами, тысячедолларовыми банкнотами, которые он обещал дать секретарше? Ну а как вы потом сможете доказать, что там находится именно столько денег, сколько вы называете? Вас заподозрят в присвоении двух-трех бумажек. Какую песню тогда запоете? Нет, этот ящик нужно открывать лишь в присутствии официальных лиц.
– Верно! – изрек офицер, поворачиваясь к Мейбл Нордж.
– Вы глупец! – завопила она.
У Бума побагровело лицо.
– Я вам ясно сказала, – истерично вопила секретарь, – его жена намеревалась его убить! Он знал об этом. В письме содержатся улики, связывающие ее с другим убийством.
– Решать вам, офицер, это ваша обязанность, – сказал Мейсон скучающим голосом.
Офицер опять заколебался.
– Да не трусьте же, открывайте! – настаивала Мейбл. – Неужели вы не видите, этот человек изо всех сил старается отговорить вас, чтобы вы не получили доказательства, которые мистер Дейвенпорт хотел передать властям.
Полицейский взял в руки конверт.
– Не спешите, – остановил его Мейсон. – Не принимайте моего юридического совета, но не слушайте и эту особу. У вас же имеется окружной прокурор. Вызовите его. Спросите его, как поступить?
– Вот это правильно! – с явным облегчением воскликнул Бум и заторопился к телефону.
Мейсон авторитетно объявил:
– Лично я считаю, конверт следует открыть только в присутствии инспектора, ведающего делами наследства. Кроме того, я посоветовал бы на случай, если у вас имеются сомнения, убрать этот пакет в сохранное место.
– Что значит «убрать»?
– Сейчас он находится в шкатулке в ящике письменного стола. Заберите его и спрячьте в сейф. Но вам придется следить за тем, чтобы никто не попытался что-то предпринять в отношении содержимого данного конверта.
– Не разрешайте ему мешать вам исполнять свой долг! – закричала Мейбл. – Вскройте конверт. Добудьте доказательства.
Мейсон откровенно зевнул:
– Честное слово, это становится утомительным. Мне не хочется спорить и пререкаться. Что касается меня, то я не имею ничего против того, чтобы вы доставили этот конверт окружному прокурору. Разумеется, при условии принятия необходимых мер для того, чтобы конверт не был вскрыт лицом, не имеющим на то права.
– Ну что же, давайте поговорим с окружным прокурором.
Когда полицейского соединили с прокурором, он отрапортовал:
– Говорит Бум. Я нахожусь в Парадайзе. Очень сожалею, но вынужден вас потревожить в столь поздний час: я столкнулся с одной проблемой. Здесь находится адвокат, который утверждает, что он представляет Дейвенпортов. Сам Эд Дейвенпорт умер. В его офисе имеется письмо, которое должно быть вскрыто в случае его смерти. Адвокат, представляющий его жену, утверждает, что это можно сделать только в присутствии налогового инспектора… Нет, оно не адресовано полиции. На конверте просто написано: «Вскрыть в случае моей смерти, а содержимое доставить властям».