Мейбл Нордж нетерпеливо подсказала офицеру:
– Скажите ему, письмо вручено мне, оно находилось у меня.
– Оно было не у вас, – не согласился Мейсон, – а всего лишь в вашем письменном столе. Ваша же работа в данном офисе прекратилась.
– Господи, до чего же я вас ненавижу! Неужели вы не можете помолчать?
– Возможно, вы на самом деле вскоре возненавидите меня, – рассмеялся адвокат.
– И сообщите окружному прокурору: находящаяся здесь женщина стенографирует каждое слово! – снова закричала Мейбл Нордж.
– Тише! – прикрикнул на нее Бум. – Вы мешаете мне слушать.
Несколько минут Бум слушал, затем снова заговорил:
– Это адвокат Перри Мейсон… Ох, вы слышали о нем? Да, мне эта фамилия тоже показалась знакомой… Совершенно верно… Он не возражает против того, чтобы я доставил к вам в офис конверт в этом запертом ящике, где его и распечатают в присутствии судьи и инспектора. Он предполагает, что в конверте находятся деньги… О’кей.
Бум с облегчением положил на место трубку.
– Мы, конечно, возлагаем ответственность за сохранность этого пакета на вас, мистер Бум, – предупредил Мейсон.
– Естественно. Согласен.
– Вы отвезете этот ящик окружному прокурору?
– Я прослежу, чтобы он попал к нему.
– Так вы сейчас и забираете его?
– Нет, не сразу. Мне здесь еще надо кое-что сделать, но завтра я его непременно доставлю. Прокурор сказал, что завтра. Не беспокойтесь, я прослежу за тем, чтобы с пакетом ничего не произошло.
– Прекрасно, – произнес Мейсон, – для меня самое главное, чтобы с пакетом не намудрили.
– Я заберу его с собой. А теперь, чтобы все было по правилам, я хочу получить одну из ваших карточек, и в случае, если вы не представляете вдову… Ну, вы адвокат. Не мне вас наставлять уму-разуму.
– Верно, этого не требуется, – весело подхватил Мейсон. – Вот вам моя карточка.
После этого офицер Бум, держа под мышкой ящик с письмом, пошел к машине.
– Я иду с вами! – закричала Мейбл Нордж.
Делла Стрит дождалась, пока за ними не закрылась входная дверь, потом взглянула на Мейсона.
– Быстро сними чайник с плиты, – распорядился адвокат. – И на всякий случай вытри его хорошенько любым полотенцем, чтобы на нем не осталось следов пальцев. Не забудь протереть также ручки и кран на плите… Они могут подумать об этом, не отъехав очень далеко.
Делла Стрит метнулась на кухню. Через пару минут вернулась.
– Все в полном порядке.
– Прекрасно, – усмехнулся Мейсон, – мы всюду выключим свет и закончим.
– Шеф, секретарша уговорит-таки офицера распечатать конверт.
– Не раньше, чем они доберутся до офиса окружного прокурора.
– Хотите поспорить?
Неожиданно тишину дома нарушил резкий телефонный звонок.
Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу.
– Взять трубку? – спросила она.
– Возьми. Ничего не объясняй и не говори существенного, пока не выяснишь, кто говорит.
Девушка подняла трубку.
– Алло?
Она молчала с минуту, потом произнесла:
– Да, – и, прикрыв ладонью трубку, повернулась к Перри Мейсону: – С платного переговорного пункта в Бейкерсфилде. Слышно, как падают монетки.
– Что тебе сказали?
– Просто: «Вызывает Бейкерсфилд». – Сняв ладошку с трубки, девушка произнесла: – Алло?
Какое-то мгновение у нее был озадаченный вид, потом она схватила карандаш и что-то быстро записала на листке бумаги. Взглянув на адвоката широко раскрытыми глазами, она несколько раз повторила в трубку:
– Алло… алло… алло! Оператор, похоже, нас разъединили. Я разговаривала с Бейкерсфилдом… Вы уверены? – Делла осторожно положила трубку на место.
– Что такое? – спросил Мейсон.
– Как только я произнесла «алло», в трубке раздался мужской голос. Это был вызов с платного переговорного пункта в Бейкерсфилде. Человек сказал: «„Пасифик Пэлисайдс мотор корт“, Сан-Бернардино, кабина номер 13», после этого нас разъединили. Вернее, я так подумала, но оператор сказал, звонивший положил трубку.
– Какая-то чертовщина! – произнес Мейсон. – Он не назвал никакого имени?
– Нет, просто мужской голос.
– И звонили из автомата?
– Да.
Мейсон поднялся со стула и принялся расхаживать по комнате. Делла Стрит обеспокоенно наблюдала за ним.
– Что случится, если Мейбл Нордж убедит Бума вскрыть конверт? – спросила она.
– Поднимется черт знает что… Когда бы это ни произошло, сразу же решат: я забрал страницы, содержавшие какие-то доказательства, заявление, сообщающее о подозрениях писавшего, выводы и предположения, уничтожил их и заменил чистыми листками.
– Можно ли доказать, что конверт вскрывали над паром?
– Конечно. А анализ покажет, для повторного скрепления использовался дополнительный клей, а не тот, который имеется на каждом конверте.
– А затем?
– Поскольку будет сформулировано подозрение, мы с тобой окажемся в округе, где у нас нет друзей, где на нас смотрят подозрительно и где власти будут иметь все основания предпринять шаги, продиктованные таким недоверием.
– Если перевести на общечеловеческий язык, то нас могут арестовать.
– Не исключено.
– Тогда не будет ли разумным…
Снова зазвонил телефон.
Делла взяла трубку и заговорила:
– Алло?.. Да…
Потом прикрыла мембрану рукой.
– Будете разговаривать с Фресно, шеф?
– Узнай, кто звонит.
– Кто вызывает? – спросила Делла и, подняв глаза, сообщила: – Миссис Дейвенпорт.
Мейсон кивнул, выражая согласие, и девушка отдала ему трубку.
– Алло?
– Это Перри Мейсон, адвокат?
– Правильно.
– Одну минуточку. Вас вызывает миссис Дейвенпорт.
Через минуту Мейсон услышал бесцветный голос Мирны Дейвенпорт:
– Мистер Мейсон, произошла ужасная ошибка. Он исчез.
– Кто исчез?
– Мой муж.
– Именно так и сказала мне утром Сара Энзел. Он умер днем… Постойте, вы это имеете в виду?
– Нет. Он пропал. На самом деле куда-то исчез.
– Вы хотите сказать, что он не умер?
– Нет, не умер. Именно об этом я и говорю. И не умирал. Иного быть не может. Он исчез. Ушел. Уехал.
– Куда?
– Не знаю.
– Когда?
– Даже этого я не знаю. Сел в машину и исчез.
Мейсон, стараясь побороть гнев, сказал:
– Какие-то идиотские выдумки. Что вы пытаетесь проделать? Сара Энзел мне ясно заявила: Эд Дейвенпорт умер. Это было около трех часов дня сегодня. По ее словам, он умер за четверть часа до этого.
– Так мы считали. Нам сказал доктор. Мы все думали, он скончался, но, очевидно, он всего лишь потерял сознание. Мы не знали, где вас разыскать, и уж потом догадались позвонить по этому номеру. Мы в страшном смятении, потому что…
– Где вы находитесь сейчас?
– В аптеке, но мы немедленно уезжаем. Возвращаемся в Лос-Анджелес.
– Не ездите в Лос-Анджелес. Садитесь на первый же самолет, поезд или на худой конец автобус на Сан-Франциско, на ближайший вид транспорта в этом направлении, короче говоря. Оказавшись там, доберитесь до аэропорта, поднимитесь на второй этаж. Сидите и ждите. Вы поняли мои инструкции?
– Да.
– Вы это сделаете?
– Я должна спросить тетю Сару.
– Где она?
– Здесь, рядом.
– Ну так спросите ее, – нетерпеливо буркнул Мейсон. Он придержал трубку возле уха, чувствуя на себе встревоженный взгляд Деллы, потом услышал голос Мирны Дейвенпорт:
– Хорошо, мы последуем вашим указаниям.
– Ни с кем не разговаривайте. Если кто-то станет задавать вам вопросы, не отвечайте на них. Это относится к любому человеку. Понятно? К любому.
– Я понимаю, что вы мне говорите, но не понимаю почему.
– Это не имеет значения. Сделайте так, как я сказал.
Мейсон повесил трубку. Потом с сердитым видом прошел к выключателю.
– В чем дело? – взволнованно спросила Делла.
– Очевидно, мы стали жертвой грандиозного обмана.
– Эд Дейвенпорт в действительности не умер?
– Согласно последним сообщениям, он жив-живехонек, но исчез, возможно, в данный момент спешит сюда или же был тем субъектом, который звонил из Бейкерсфилда и передал зашифрованное сообщение.
– Какова же теперь ваша юридическая позиция?
– Н-да, нелепо, конечно, отстаивать имущественные права вдовы, которая не имеет никаких прав, поскольку не является даже вдовой.
Делла Стрит обдумала ответ шефа, затем проверила, все ли осталось в таком состоянии, как было раньше, выключила свет и вышла наружу.
Мейсон уже стоял у выхода.
– Пошли, Делла. Вернее, поехали.
– Куда?
– Назад, в Чико, где мы вернем машину и сядем на ближайший вид транспорта. Обязательно позвоним в Детективное агентство Дрейка и попросим его направить двух оперативников в «Пасифик Пэлисайдс мотор корт» в Сан-Бернардино, чтобы они присматривали за кабиной номер тринадцать. Также поручим Полу Дрейку заняться Эдом Дейвенпортом. Живее, Делла, надо ехать.
Глава 4
В два часа сорок пять минут ночи Перри Мейсон и Делла Стрит вошли в здание аэропорта в Сан-Франциско.
Глава 4
В два часа сорок пять минут ночи Перри Мейсон и Делла Стрит вошли в здание аэропорта в Сан-Франциско.
– Поднимись первой, – попросил Мейсон, указывая на лестницу на второй этаж. – Осмотрись. Если они наверху, махнешь мне рукой. Если заметишь слежку за ними, не зови меня, спустись вниз и расскажи. Хорошенько присмотрись ко всем в зале.
– Ну как же я определю, следит кто-то за ними или нет?
– Если кто-то сидит поблизости, уткнувшись в газету или журнал или погруженный полностью в какое-то другое занятие, дай мне знать. Я не хочу угодить в ловушку.
Делла Стрит поднялась по лестнице, а через несколько минут уже снова была внизу:
– Там действительно сидит человек, читающий газету.
– А наши две женщины наверху?
– Да, похоже, крепко спят. Обе откинули головы назад, глаза у них закрыты.
– Делла, в три часа пять минут вылетает самолет на Лос-Анджелес. Возьми четыре билета, а я поднимусь наверх. Если за ними следят, придется с этим смириться. Тут уж ничего не поделаешь.
Мейсон поднялся наверх. Человек с газетой со скучающим видом перевернул очередной лист и продолжал читать.
Адвокат прошел по помещению вперед, вернулся, потянулся, зевнул и опустился на свободное кресло рядом с Сарой Энзел, которая негромко посапывала. Голова Мирны Дейвенпорт покоилась на ее плече. Она тоже крепко спала.
Мейсон дотронулся до руки Сары. Она ее отдернула.
Адвокат незаметно посмотрел на читающего, потом снова дотронулся до руки миссис Энзел. Она проснулась.
– Прошу извинить меня, – заговорил Мейсон тоном человека, обращающегося к совершенно незнакомой особе, во рту у него торчала сигарета. – Не найдется ли у вас спичка?
Женщина хотела было возмутиться, но узнала адвоката и растерянно забормотала:
– Но я… я…
– И не могу ли я предложить вам сигарету? – продолжал Мейсон.
Человек с газетой по-прежнему казался с головой погрузившимся в чтение.
От шума проснулась и Мирна Дейвенпорт.
– Господи, здравствуйте, – заговорила она. – Я…
Мейсон нахмурился, показывая ей, что говорить не следует.
– У одной из вас, леди, найдется спичка?
Мирна Дейвенпорт достала зажигалку.
– Большое спасибо, – затянувшись, довольно громко произнес Мейсон, вытянул длинные ноги, зевнул, откинулся на спинку кресла и едва слышно сказал Саре Энзел: – В три часа пять минут отлетает самолет на Лос-Анджелес. Делла Стрит, мой секретарь, покупает билеты. Она встретит вас у выхода на посадку с билетами и пропусками, незаметно передаст их вам. Поговорим в самолете.
Мейсон снова зевнул, посмотрел на часы, подошел к балкону, посмотрел вниз и получил сигнал от Деллы: билеты получены.
Ленивой походкой адвокат прошелся вокруг балкона, посмотрел пару раз на наручные часы, уселся уже в другое кресло, закурил и стал бросать рассеянные взгляды из стороны в сторону, но краешком глаза наблюдал за тем, как Сара Энзел и Мирна Дейвенпорт спускались по лестнице.
Человек, до этого внимательно читавший газету, поднялся, подошел к балюстраде, тянувшейся вдоль балкона, и едва заметно поднял правую руку. Затем вернулся на свое место.
Мейсон спустился на основной этаж, двигаясь с медлительностью человека, которому некуда спешить, но в действительности рассчитав все свои движения до секунды. Он находился у выхода на посадку ровно за две минуты до отправления.
Делла Стрит ожидала с билетом и посадочным талоном.
– Обе женщины в самолете? Ну пошли.
Они вошли в салон и заняли места за Сарой Энзел и Мирной Дейвенпорт.
Сара Энзел повернулась, собираясь что-то сказать адвокату, но тот незаметно покачал головой и занялся своим пристяжным ремнем.
Ожили моторы, огромный самолет неторопливо покатился к взлетной полосе, остановился на несколько секунд, как бы готовясь к прыжку в небо, дожидаясь, когда его четыре мотора загудят одновременно, демонстрируя свою мощь.
Стальная птица взмыла к облакам. Через несколько минут огни Сан-Франциско внизу показались великолепным скоплением драгоценных камней, когда самолет описывал огибающую дугу, потом он лег на курс, а огни остались позади блестящим заревом.
Сара Энзел обернулась и сердито произнесла:
– Много же времени у вас ушло, чтобы добраться сюда! С какой целью вы заставили нас бегать, как пару преступниц?
– У вас есть багаж?
– Разумеется.
– Где же ваши чемоданы?
– Мы отправили их воздушным экспрессом. Мы не знали, чего вы хотите.
– Прекрасно. Раз вы не связаны багажом, вам будет гораздо проще передвигаться с места на место. А теперь расскажите мне подробно о случившемся. Вам лучше поменяться местами. Делла, ты сядешь рядом с миссис Дейвенпорт, а вы, миссис Энзел, переходите на ее место.
Они обменялись местами, вроде бы не привлекая внимания других пассажиров, большинство которых опустили спинки кресел, намереваясь вздремнуть.
– Постарайтесь говорить потише мне в самое ухо, – попросил Мейсон. – Я должен знать о случившемся.
– Вас интересуют основные факты или же…
– Сначала основные факты, – ответил Мейсон, – потом я задам вопросы, чтобы выяснить интересующие меня подробности.
– Хорошо. Вроде бы Эд Дейвенпорт уехал из офиса в Парадайзе в полдень, в воскресенье. Он позвонил Мирне, мол, выехал на машине, заночует где-нибудь по дороге. Возможно, ту ночь он провел во Фресно. Затем продолжил путь и добрался до маленького городка Крэмптона, который расположен в тридцати-сорока милях от Фресно. Там он разболелся. Лично я считаю, ему стало нехорошо до того, как прибыл туда, но там уже у него не было сил ехать дальше.
– Какая болезнь? – поинтересовался Мейсон.
– Ответить с полной уверенностью не могу. Вообще-то он был алкоголиком, у него высокое кровяное давление, пить ему противопоказано, но он пил и ел все подряд. Во всяком случае, он сильно заболел, остановился в мотеле Крэмптона и спросил, есть ли в городе врач. Ему назвали трех врачей. Он позвонил одному из них, некоему доктору Рено. Тот сразу же приехал к нему по вызову и решил: заболевание серьезное… Все это происходило где-то от восьми до девяти часов утра. Мне-то думается, Эд провел предыдущую ночь во Фресно, где пьянствовал, скорее всего, с какой-нибудь женщиной. И та влила или подсыпала ему в вино снотворное. Во всяком случае, он отравился.
– Откуда вы знаете? – спросил Мейсон.
– Я подойду к этому, мистер Мейсон, но сначала хочу рассказать следующее. После того как доктор Рено приехал, у Эда был припадок – или как это назвать? – когда он потерял сознание. Доктор позвонил нам и сказал: нам необходимо приехать немедленно, Эд тяжело заболел. Он даже побоялся перевезти его в больницу. Ближайшая находится за Фресно. Он попытается разыскать сиделку, но, поскольку их не хватает, самое правильное будет, если приедет Мирна и поможет за ним ухаживать.
– Продолжайте.
– После того как мы повидались с вами, мы долетели самолетом до Фресно, взяли там напрокат машину и отправились в мотель в Крэмптоне.
Эд на самом деле тяжело заболел. Как я поняла, у него была рвота, в тот момент он практически находился в состоянии полного упадка сил. Доктор побеседовал с нами и попросил вызвать его, если будут какие-то перемены. Вообще-то он пообещал возвратиться примерно через час.
Мы немного посидели возле Эда, а потом он уснул. Мне показалось, ему стало легче, но состояние у него оставалось тяжелым. Пока он спал, я ушла в свой коттедж, с Эдом осталась одна Мирна. Потом я, помывшись и приведя себя в порядок с дороги, вернулась и сменила ее. Почти сразу у Эда начался какой-то приступ. Он кашлял, задыхался, ему не хватало воздуха. Я побежала и вызвала по телефону доктора, тот сейчас же приехал. Он сказал, это очень серьезно, и отправил меня в аптеку за лекарством. Мирна в это время находилась в душевой, но, как она говорит, накинула на себя халат и прибежала. Но опоздала. Эд скончался.
Тут доктор повел себя странно. Он не скрывал: Эд сообщил ему нечто такое, вызвавшее у него подозрения. Он бросал на нас гневные взгляды, запер на ключ дверь коттеджа, где находилось тело Эда, и сказал, чтобы мы дожидались шерифа, коронера и окружного прокурора. Объяснил потом: некоторые обстоятельства, связанные со случившимся, не дают ему права подписать свидетельство о смерти. Нужно сделать вскрытие. Он даже намекнул, дескать, по его мнению, Эда убили.
– Как вы поступили?
– Я не обратила особого внимания на эти разговоры и, как только смогла прилично уйти, перешла через улицу к телефону-автомату на переговорном пункте и позвонила вам. Затем вернулась и попыталась успокоить Мирну. Она не убивалась от горя. Их брак шел к разводу. Эд для нее больше ничего не значил. И тем не менее вся эта история была для нее несомненным потрясением, поэтому я хотела ее успокоить.
– Продолжайте, прошу вас.
– Итак, доктор запер дверь коттеджа, сказав, что он «запечатывает место», сам прошел вместе с нами в наш коттедж, где учинил нам форменный допрос, затем отправился вызывать коронера. Думаю, коронер появился через час с небольшим, сопровождаемый помощником окружного прокурора и представителем офиса шерифа. Они придирчиво допрашивали доктора, делая упор на наркотики. Доктор вручил им ключ от коттеджа. Помощник шерифа отпер его, первым вошел внутрь и обнаружил: Эд, по всей вероятности, пришел в себя, вылез через окно и уехал.