Так и случилось. Злобная гримаса исчезла с лица владельца «Автотранса», и оно приняло озабоченное выражение.
– Зачем же нам тут разборки устраивать, Генпрокуратуру беспокоить? Давай пройдем в кабинет, поговорим, как культурные люди.
– Отчего же не поговорить, – ответил Гуров. – Поговорить можно. Только у меня есть ощущение, что моего сотрудника, – и он показал на Сергея, – будут беспокоить во время работы. А работа у него тонкая, сосредоточенности требует. Поэтому мне что-то не хочется отсюда уходить. Если хочешь, давай беседовать здесь.
– А что этот твой сотрудник делает? – поинтересовался депутат.
– Проводит экспертизу, – объяснил Лев. – У нас есть основания предполагать, что эта машина в прошлую пятницу участвовала в столкновении на трассе в Левобережье, в результате которого погиб человек. Заведено уголовное дело. Поэтому нам нужно иметь точные данные, та это машина или нет, ведь водитель с места ДТП скрылся, и машину мы неделю не могли найти.
Говоря это, он внимательно следил за реакцией владельца «Автотранса». Дурнов обязательно должен был себя выдать: ведь Гуров впервые действовал в открытую, впервые прямо обвинял его в сокрытии преступления. К тому же он мог догадаться, что у сыщика есть данные и относительно его основной деятельности, связанной с хищением нефти. Как поведет себя депутат?
Однако Дурнов нисколько не выглядел смущенным.
– Что ж, если так, то пусть ваш сотрудник работает, – кивнул он. – Дело нужное. Я, как депутат городского собрания, всегда выступаю за соблюдение закона. Я-то думал, тут какие-то самозванцы… Братва местная… У нас, знаете, всякое бывает. А если вы с санкции прокурора и действуете по закону – то и вопросов нет. Будем считать наше недоразумение улаженным.
– Хорошо, будем считать, – ответил Гуров, несколько озадаченный такой неожиданной уступчивостью человека, которого считал одним из вожаком преступной группы.
– Работайте спокойно, – сказал Дурнов. – А если возникнут какие-то вопросы, связывайтесь прямо со мной. Вот моя визитка.
– Непременно свяжусь, – пообещал Лев, беря позолоченную картонку.
После чего владелец «Автотранса» развернулся, сделал знак своей свите, и все дружно покинули гараж.
Гуров с Сергеем остались вдвоем.
– Что-то он какой покладистый сделался, – задумчиво произнес Гуров. – Может, уверен, что все следы на машине уже уничтожены, и мы ничего не найдем?
– Как это не найдем? – удивился эксперт. – Я уже все, что нужно, нашел. Конечно, фары и бампер они заменили, да и радиатор подлатали, но характерные следы столкновения все равно остались – и на крыльях, и на капоте… А вот тут, под капотом, я нашел частички краски. Такой краски на «КамАЗе» нет. Это фрагменты краски, оторвавшиеся от «Жигулей» в момент столкновения. Так что материала, чтобы заключение написать, вполне достаточно. Мне еще полчаса осталось поработать – и все, можно заканчивать.
– Это хорошо, что материала у нас достаточно, – заметил Гуров. – А то ведь других доказательств вины Кузнецова у нас считай, что и нет. Ни одного свидетеля! Только его травмы да машинные. Сейчас закончишь, провожу тебя в прокуратуру – будет лучше, если ты там заключение напишешь, а я позвоню своему другу. Как-то у него идут дела?
Глава 22
Как и предполагал областной прокурор, по адресу, который имелся в полиции, Семен Кузнецов не проживал. Однако Крячко не в первый раз сталкивался с такими ситуациями. Он хорошо понимал, что человек живет не в безвоздушном пространстве и найти его всегда можно.
В трехкомнатной квартире, которая значилась как место регистрации водителя, жили его престарелая мать, а также сестра, ее муж и двое детей. Из разговоров с родственниками Кузнецова у Крячко сложилось твердое впечатление, что никто в этой семье родственными чувствами не отличался. Ни мать, ни сестра точно не знали, где живет их сын и брат. «У какой-то бабы в Северном районе», – вот и вся информация, которую Крячко удалось получить. Звонил он им редко, а заходил и того реже – после долгих усилий сестра смогла вспомнить лишь визит полугодовой давности.
Однако Крячко не поленился и прошелся по двору, где завязал беседы с дворником, а также с несколькими говорливыми старушками, сидевшими на лавочках. От них он узнал, что «Семен всегда такой был – будто медведь, слова от него не услышишь». Тем не менее старушки оказались более информированными, чем родные водителя: они знали, что тот и правда живет в Северном районе у знакомой, что зовут эту знакомую Лариса и работает она в парикмахерской поблизости от дома.
Одного этого хватило бы, чтобы отыскать водителя бензовоза, однако Крячко заехал еще и на автобазу, где Кузнецов работал в последнее время, и там от одного из бывших сослуживцев получил более точные координаты его места жительства.
– Где-то возле котельной у этой Лариски квартира, – объяснил собеседник Крячко. – Я туда в мебельный салон заезжал и их встретил. Лариска эта ничего, женщина фигуристая.
– Это такая высокая блондинка? – спросил Крячко.
– Какая же она высокая? Едва Семену до плеча достает. А насчет блондинки… Черт их разберет, баб! К тому же она в парикмахерской работает, небось каждый день цвет меняет.
С такими сведениями Семена Кузнецова не отыскал бы только ленивый новичок, а полковник Крячко таким не был. Сев в машину, он велел водителю ехать в Северный район, поближе к котельной. Место это, как оказалось, водителю было известно. Он даже припомнил парикмахерскую, расположенную поблизости. Туда они и направились.
Войдя в парикмахерскую – уставленное дорогими креслами и искусственными цветами, но при этом довольно грязноватое помещение с пыльными окнами, – Крячко спросил, работает ли сегодня Лариса.
– А вам зачем? – осведомилась пышная блондинка, обрабатывавшая ногти клиентки за маникюрным столиком. – Она у нас женский мастер, мужской стрижкой не занимается.
– А может, мной все же займется? – обворожительно улыбнулся Крячко.
– А, так вы ее знакомый! – догадалась блондинка. – Только ее сегодня нет. Сонь, а, Сонь! – крикнула она в глубь парикмахерской. – Лариска у нас когда в смену, завтра, что ли?
Из подсобных помещений вышла темноволосая женщина с сигаретой во рту. Внимательно глянув на высокого и представительного Крячко, она, видимо, сочла, что он, скорее всего, знакомый Ларисы, а значит, с ним можно разговаривать.
– Она заболела, наверное, – сообщила она. – Еще вчера в смену не вышла, и сегодня тоже. И не позвонила. Мы ей звоним – она не отвечает. Одни гудки идут.
– Ну, это не страшно, – успокоил ее Крячко. – Я вообще-то к ней не стричься пришел. И вообще я не к ней, а к Семену. Мне ему деньги передать надо, а он тоже почему-то на звонки не отвечает. Вы не подскажете, где они живут? Мне их адрес называли, да я забыл.
– Так бы я, конечно, адрес не дала, – заявила брюнетка с сигаретой. – У меня такого правила нету – сразу адрес сотрудниц давать. Но если вы деньги привезли – тогда другое дело. Запоминайте: вот как выйдете от нас, повернете налево, во двор. Пройдете два дома, и будет третий. Номера я не помню, но там на углу часовая мастерская, так что не промахнетесь. Подымайтесь на пятый этаж, найдете тридцать седьмую квартиру. Там они и живут.
– Спасибо, – поблагодарил Крячко, направляясь к выходу. – Теперь я Семена точно найду.
– Да, скажите Ларисе, чтобы мне позвонила, – вдогонку ему прокричала парикмахерша. – Так и скажите: Соня, мол, велела позвонить!
– Обязательно скажу, – пообещал Стас.
Он действительно без труда нашел пятиэтажку, в которой на углу была часовая мастерская, а в ней – второй подъезд, где находилась нужная квартира. Поднявшись на пятый этаж, подошел к железной двери с номером «37» и позвонил.
Ответом ему было молчание. Он позвонил еще и еще, потом несколько раз постучал – все так же безрезультатно.
Зато открылась другая дверь, по соседству, и оттуда высунулась женщина, по виду – пенсионерка. У нее за спиной в глубине квартире что-то бормотал телевизор, доносились взрывы хохота.
– Это вы к Ларисе, что ли? – спросила она.
– И к ней, и к ее сожителю, – суровым тоном объяснил Крячко.
– А вы кто же ей будете? – поинтересовалась женщина, она даже перестала прислушиваться к репликам из глубины квартиры.
– Я – ваш новый участковый, – еще более суровым тоном произнес полковник.
– Очень хорошо! – обрадовалась соседка. – Вот сделайте им замечание! Или оштрафуйте!
– Это за что же? Музыку включают? Пьянствуют? Компании подозрительные собирают?
– Нет, компаний у них никаких нет, – покачала головой женщина. – И музыки я тоже не слышала, врать не буду. А только этот ее мужик – он приезжает, когда вздумается. Когда за полночь, а когда под утро.
– На бензовозе? – уточнил Крячко.
– Чего? – удивилась женщина и приставила ладонь к уху, решив, что не расслышала.
– На бензовозе? – уточнил Крячко.
– Чего? – удивилась женщина и приставила ладонь к уху, решив, что не расслышала.
– На грузовике, спрашиваю, приезжает?
– Нет, зачем на грузовике, – ответила бдительная соседка, – на легковой. И как приедет – давай мыться, да размываться, да разговоры разговаривать… А стенки-то тонкие, мне шум слышен. Разговор не слышу, а шум слышу, спать мешает. Вот сделайте им за это замечание.
– Значит, гостей не бывает… – задумчиво повторил Крячко слова соседки.
– Нет, гости не ходят, – кивнула та. – Вот только вчера поздно вечером какие-то двое приходили. Слышу – разговор идет. А потом такие, знаете, хлопки – шампанское, значит, открывают. Ну, думаю, кутеж на всю ночь пойдет. Но нет – слышу, скоро дверь хлопнула, и ушли гости-то. И сегодня весь день тихо. Только запах какой-то неприятный идет, словно мясо разделывали. Может, им из деревни мясо привезли?
– Мясо, говорите? – переспросил Крячко и потянул носом. Теперь и он различил характерный запах, доносившийся из-за двери. Тут до него дошло, и он резко дернул ручку и повернул – дверь неожиданно открылась, оказывается, она не была заперта. Запах сразу усилился.
Крячко миновал прихожую и заглянул в комнату. То, что он там увидел, заставило его мгновенно изменить план дальнейших действий.
У окна, рядом с кроватью, в луже крови лежала женщина, а посредине комнаты, раскинувшись, – белобрысый водитель. Как определил опытным взглядом Крячко, оба они были мертвы. В руке Семена Кузнецова зажата ножка стула, сам стул валялся рядом с дверью прихожей, возле ног Крячко. Складывалось впечатление, что водитель, прежде чем умереть, успел оказать сопротивление своим убийцам.
Услышав за спиной шорох, Крячко обернулся. Словоохотливая соседка уже не стояла возле своей двери, а заглядывала в квартиру.
– Чего случилось-то? – жадным шепотом спросила она. – Драка у них, что ли? Сильно друг дружку покалечили?
– Сильно, – подтвердил Крячко. – Сейчас я вызову следственную бригаду. Приедет следователь, он вас допросит. Будете свидетелем. А пока расскажите мне, как выглядели те двое гостей, которые вчера к ним в гости приходили.
– Как выглядели? Да обыкновенно, – ответила женщина. – Ну, мужики и мужики. Один вроде покрупнее, другой пожиже. У того, что покрупнее, голова бритая. Здоровый такой бугай. И одеты обыкновенно.
– А раньше они к ним приходили?
– Раньше? Нет, раньше я их не видела, – покачала головой соседка. – Я же говорю, гости к ним редко заходили. Можно сказать, и вовсе не было. А этих я точно в первый раз видела.
– Хорошо, идите домой, – распорядился Крячко. – И никуда не уходите.
После этого он позвонил прокурору Хорошевскому, рассказал о своей «находке» и попросил вызвать следственную бригаду.
– Будет лучше, если вы их вызовете, – объяснил он, – а то мне долго с коллегами объясняться придется. Я их дождусь – и сразу к вам. Гуров подъедет, и вместе обсудим ситуацию.
– Да, я думаю, нам есть что обсудить, – согласился прокурор.
Глава 23
К вечеру в кабинете областного прокурора собрались все, вовлеченные в расследование: сам хозяин кабинета, Крячко, который не только дождался следственную бригаду, но и задержался в квартире, пока не были получены первые данные о смерти ее хозяев, Гуров, вернувшийся к тому времени с автобазы, и помощник прокурора Артем Кривошеев. Первым докладывал Крячко:
– Следователи полагают, что убийство совершено около двенадцати ночи. Как показала соседка, в квартиру вошли двое. Судя по описанию, это наши знакомые, те самые, что участвовали в нападении на Ольгу Воробьеву – водитель машины и атлетического сложения мужчина. По-видимому, он является в этой группе старшим. И Семен Кузнецов, и хозяйка квартиры были убиты из одного пистолета, снабженного глушителем. Первым, очевидно, убили Кузнецова, пытавшегося оказать сопротивление нападавшим, затем застрелили Ларису как свидетельницу. Из квартиры ничего не пропало. Нападавшие даже не пытались имитировать кражу. Таким образом, напрашивается вывод, что Кузнецова устранили как важного свидетеля, который мог дать нам показания.
– Причем он мог дать показания по обоим делам – и по «нефтяному», и по делу о столкновении на трассе, – добавил Гуров.
– Совершенно верно, – согласился с ним Кривошеев. – Этот свидетель был для нас исключительно важен. Именно поэтому руководители преступной группы и решили его устранить, как только выяснили, что мы на него вышли.
– А еще раньше они предприняли нападение на журналистку Ольгу Воробьеву, чтобы захватить диктофон с записью ее разговора с Кузнецовым и похитить саму девушку, – заметил Крячко. – Скорее всего, ее тоже собирались убить.
– Это доказывает, что мы имеем дело с хорошо организованной бандой, которая ни перед чем не остановится, чтобы скрыть свои преступления, – заключил областной прокурор. – Ну что, Лев Иванович, давайте теперь вы расскажите о результатах осмотра бензовоза.
– Осмотр проведен по всем правилам, – сообщил Гуров. – Правда, в начале работы нам пытался помешать хозяин автобазы господин Дурнов, даже угрожал вызвать здешний ОМОН. Но потом, когда я заявил, что действую с санкции прокуратуры, отказался от этого намерения. Заключение эксперт обещает подготовить к завтрашнему утру, однако основные результаты он мне уже сообщил. По его мнению, все данные говорят о том, что именно этот бензовоз участвовал в столкновении, случившемся неделю назад на трассе Приозерск – Степной Городок. У эксперта уже готовы заключения по второй машине, участвовавшей в этом ДТП, – «шестерке», водитель которой погиб, а также по «Ниве», принадлежащей Александру Атамбаеву. Уже завтра мы можем представить следствию все три заключения, из которых будет ясно видно, кто являлся подлинным участником столкновения, а на кого пытались свалить вину за гибель человека. В связи с этим я считаю, что прокуратура должна поставить вопрос о передаче дела Атамбаева из ведения полиции в Следственный комитет.
– Мы готовы поставить такой вопрос, – ответил на это Хорошевский. – И не только его. Но сначала дадим слово Артему, у него тоже есть кое-какая информация.
Помощник прокурора откашлялся, открыл папку и заговорил:
– Мне удалось установить примерный объем нефти, похищенной из трубопровода в нашей области. И при этом я не обращался в наш трест «Приозерскнефтегаз», а связался с нашими коллегами в соседних областях, они провели проверку у своих нефтяников – якобы рядовую, не связанную ни с каким уголовным делом, – и сравнили полученные данные. Выходит, что за прошедший год из трубопровода, проходящего по нашей области, бесследно исчезло около 50 тысяч тонн нефти.
– Ничего себе масштабы! – воскликнул Крячко. – Это же десятки миллионов рублей!
– Ошибаетесь, – поправил его Кривошеев. – Не десятки, а сотни. При существующих на сегодняшний день мировых ценах на нефть выходит, что стоимость похищенной преступниками нефти составляет 33,5 миллиона долларов, или почти миллиард рублей.
– Да, при таком объеме доходов можно подкупить не одного генерала, – заметил Гуров.
– Но ведь это сколько же надо ее гнать каждый день?! – продолжал удивляться Крячко. – Если поделить на двенадцать… а потом на тридцать…
– Не трудитесь, у меня уже все подсчитано, – остановил его помощник прокурора. – Выходит, что преступники каждую ночь выкачивают из трубы свыше ста тонн.
– Прилично! – заметил Гуров.
– Но вполне реализуемо, – ответил Кривошеев. – Для этого надо, чтобы в распоряжении расхитителей было четыре-пять большегрузных машин и каждая за ночь совершила по два рейса.
– А мы знаем, по крайней мере, два автомобиля, которые на них работают, – сказал Крячко. – Один – это тот, который на глазах у меня и Оли привез нефть на нефтебазу возле поселка Дубовый Гай. И второй – тот, который участвовал в ДТП, а сейчас стоит на ремонте.
– И нам точно известны два водителя, которые на них работали, – добавил Гуров. – Первый – Эльдар Култумбаев, с которым разговаривала Оля. И второй – погибший Семен Кузнецов. Мы можем предположить, что всего на расхитителей работают от восьми до десяти водителей.
– В общем, мы знаем про этих бандитов все, – подытожил Крячко. – Знаем, где они живут – в заброшенных казармах возле станции Лозинки. Примерно знаем места на трубопроводе, где они осуществляют врезки и крадут нефть. Знаем, сколько у них машин и водителей. Наконец, знаем, кто организовал и возглавляет эту банду.
– Значит, вы подозреваете в организации преступной группы депутата городского собрания Дурнова и городского главу Приозерска Бубнова? – спросил Хорошевский.
– А какие тут могут быть сомнения? – удивился Крячко. – Бензовоз, который вез в прошлую пятницу похищенную нефть и попал по дороге в аварию, принадлежит Дурнову и стоит в его гараже – об этом он сам Льву Ивановичу заявил. Нет сомнения, что и остальные машины тоже принадлежат «Автотрансу». И «Ниву» атамбаевскую он прячет!