– Чего вы там возитесь? – заорал Эдик. – Хватайте сатрапа – и ходу!
Уговаривать Барса не пришлось. Уже на ходу отстреляв магазин, он отдал автомат обратно Марине, и, кое-как смотав цепь, бросился в темноту – подальше от Замка. И вовремя: Волки окончательно пришли в себя и озлобленно поливали мост из всех оставшихся стволов. Барс даже не мог толком разглядеть, сколько же было спасителей – лучи от пары фонариков метались из стороны в сторону в десятке шагов спереди, но остальные бежали чуть ли не вслепую, постоянно спотыкаясь о трещины и выбоины в ветхом асфальте. Справа раздавалось натужное пыхтение – это Костя. Слева Марина. Но кто же все остальные? Ни Расула, ни Алекса… или они просто молчат?
Когда стрельба за спиной стихла, отряд сначала перешел на шаг, а потом и вовсе остановился. Костя грузно опустился прямо на асфальт и сорвал противогаз, пытаясь отдышаться. Кто-то посветил Барсу прямо в глаза, а потом подошел ближе и крепко обнял.
– Сатрап, – всхлипнул Эдик, уколов Барса щетиной. – Живой. Когда рвануло, я уж думал – все. Ты прости, что мы тебя бросили, я… я испугался, должен был…
– Да ладно тебе, – прохрипел кто-то сзади. – Это я вас оттуда увела.
Марина тоже сняла респиратор. Похоже, пробежка далась ей немногим легче, чем Косте. Она согнулась чуть ли не вдвое, ее тело сотрясал приступ кашля. Барс положил ей руку на плечо – больше поделать он ничего не мог, но Марина все равно благодарно накрыла его пальцы своими и не отпускала, пока кашель не прошел.
– Совсем плохо? – поинтересовался Барс, тревожно вглядываясь ей в лицо.
– Ерунда, – с улыбкой отмахнулась Марина. – Бывало и хуже.
Она уже успела украдкой вытереть губы – будто бы такое можно было не заметить. Ворот ее куртки тоже оказался перепачкан кровью, но Марина старательно делала вид, что все в порядке. Она поступила правильно. Вытащила из Замка всех, кого смогла. Если бы они тогда полезли за Барсом в горящую казарму, не уцелел бы никто. Страшная арифметика и страшное решение – а Барсу приходилось принимать таких немало, – но иначе нельзя.
– А где Расул, Алекс… остальные? – спросил Барс у Эдика.
Хотя ответ был ему уже известен. Вассерман молча склонил голову и отвернулся. Вместо него заговорила Марина.
– Мы успели выбраться наружу. Я видела, как попали в мальчика, – тихо произнесла она. – Твой друг закрыл его своим телом. Потом стреляли с крыши, почти в упор, мы больше ничего не могли сделать. Там погибли и почти все наши. Только Славика убили уже на мосту, когда мы пошли за тобой…
– Славика? – переспросил Барс.
– Парнишка наш, молодой, – терпеливо пояснила Марина. – Ты ему еще нос сегодня разбил, помнишь?
Барс помнил. Щуплый пацан с жиденькими темными волосами, безусый, с почти детским личиком. Славик. Вот как, оказывается, его звали. И зачем он вообще пошел сюда? Наверное, Барс должен был почувствовать стыд, но почему-то не почувствовал. Только усталость. Она навалилась как-то сразу, внезапно, словно из Барса вдруг вытащили батарейки. В этом проклятом городе он нашел одну лишь смерть, которая уже не раз прошла рядом, едва зацепив его своими когтями, всякий раз вместо самого Барса забирая кого-нибудь другого. Нужно было двигаться дальше – мутанты снова собирались вокруг, и Косте уже пришлось несколько раз выстрелить, чтобы отогнать их, но Барс никак не мог заставить себя сделать хотя бы шаг. Кто-то заботливо надел ему на плечи куртку, и он просунул руки в рукава. Так было надо. Надо одеться, чтобы не замерзнуть. Надо взять протянутый Мариной автомат. Надо идти. Надо жить. Надо?..
Из оцепенения Барса вывело чье-то теплое и влажное прикосновение к его руке. Девочка. И когда она успела прийти в себя? А, ну да – если Костя здесь, значит, они выдвинулись из отеля на автовокзале. Девочка пригибалась, с опаской косилась на Барса, но все равно хватала его за руку тоненькими пальчиками и доверчиво тыкалась чумазым личиком в ладонь. И чего ей надо?
– Ты как, кошечка? – Барс слабо улыбнулся.
– Лёшка, – отозвалась девочка. – Лёшка?
– Лёшки больше нет, – хмуро ответил Барс.
– Лёшка!
Это начинало немного раздражать. Барс прекрасно осознавал, что девочка толком ничего не понимает, но от этого раздражения почему-то не становилось меньше. Вот ведь глупая… Барс оттолкнул ее руку, но девочка с неожиданной силой снова вцепилась в него.
– Лёшка, – сердито повторила она и потянула Барса куда-то в сторону. – Лёшка!
Теперь на них смотрели все. Несколько человек одновременно направили лучи фонариков туда, куда так упорно рвалась девочка. Ничего. Пять шагов. Десять. Барс хотел было остановиться, вырваться, но теперь девочка волокла его уже двумя руками, изо всей силы упираясь ногами в асфальт.
– Лёшка! – она выкрикивала это имя раз за разом, словно это могло что-то изменить.
Преодолев еще несколько метров, девочка резко отпустила руку Барса и побежала. Он запоздало попытался поймать ее, но пальцы лишь скользнули по куртке.
– Стой! – закричал Эдик, бросаясь следом. – Куда?
* * *Подземный коридор петлял все больше. Вернее, теперь это было уже целое скопище коридоров. Алекс с Королевым то и дело упирались в тупик, но тут же находили новый путь. Какие-то лестницы вели наверх, но выход на поверхность всякий раз оказывался или завален снаружи, или наглухо заделан. Бесконечные туннели, покрытые изнутри какими-то трубами и шлангами. Совершенно одинаковые – настолько, что Алексу начинало казаться, что они ходят кругами, раз за разом возвращаясь на то же самое место. Хотелось надеяться, что Королев хотя бы запоминал, куда поворачивал… Алекс уже еле переставлял ноги, а простреленная рука снова начала давать о себе знать, отзываясь на каждый неосторожный шаг глухой болью. В конце концов, сил скрывать это больше не осталось, и Алекс остановился, привалившись боком к стене.
– Дружок, ты чего? – Королев развернулся и посветил фонариком. – Ты говори сразу, если плохо! Давай остановимся?
– Да не, я в норме, – соврал Алекс и слабо улыбнулся. – Только дух переведу. Расскажи мне про Питер.
Хотя бы несколько минут. Просто послушать. Неважно что, лишь бы Королев говорил. Просто отдохнуть, но не в тишине – от нее начинало звенеть в ушах, а глаза сами собой закрывались. Алекс понимал, что им нельзя задерживаться под землей, и не только потому, что утром они могли натолкнуться на Варга. Ему не нравилось это место. Одного глотка свежего ночного воздуха бы хватило, чтобы идти дальше, но здесь воздух был мертвым.
– Про Питер, – усмехнулся Королев. – И что же тебе рассказать?.. Там мы все время живем в подземелье вроде этого – только побольше и чуть посветлее – в некоторых местах. Снаружи жить нельзя.
– Мне бы там не понравилось, – Алекс покачал головой. – Все время под землей… можно рехнуться. А почему вы оттуда ушли?
Наверное, вопрос был задан неправильно. Или Королеву просто не хотелось об этом говорить – он долго молчал перед тем, как ответить. Но все же ответил.
– Мы ушли… – голос Королева зазвучал непривычно глухо, но потом он заговорил громче. – Мы ушли, потому что иначе бы нас всех убили.
– Вы сделали что-то плохое? – спросил Алекс. – Или наоборот – за вами гнались плохие люди?
– Если бы все было так просто, дружок, – Королев невесело рассмеялся. – Не всегда все так легко делится на плохое и хорошее. Мы делали то, во что верили. Они – то, во что верили они. Мы проиграли.
– А можно попроще? – Алекс поморщился. – Что именно там случилось?
– Кое-какие ребята из высших чинов на нашей станции нас продали. Они могли сколько угодно нести чушь об общем благе, но суть от этого не меняется. – Королев уперся рюкзаком в стену, чтобы легче было стоять. – Они продали нас с потрохами, всех и каждого, от младенцев до стариков. Барс… Барс тоже имел немалый вес там, откуда мы пришли, и не мог не быть в курсе дела. И ему это не понравилось.
– И что потом?
– Думаю, ты уже заметил, что безумные операции – это его конек, – усмехнулся Королев. – В общем, он задумал устроить маленькую революцию силами всего десятка человек. Надо отдать ему должное – план был хорош. Но в нем оказалось одно слабое звено…
– Вас обманули, предали, да? – догадался Алекс. – Кто-то из своих?
– Ты не по годам мудр, дружок, – кивнул Королев. – В свое время Барс отлично научился воевать, но интриги… нет, в них он никогда не был силен – как и любой из нас. Инженеры, техники, сталкеры – не политики, и поэтому мы с самого начала были обречены. В этих битвах выигрывает не тот, кто лучше стреляет, а тот, у кого лучше подвешен язык. Для всех мы стали изгоями, предателями. В конце концов, у нас остался только один путь – на поверхность. Барс решил двигаться на север, в Финляндию… но давай об этом в другой раз, ладно?
Похоже, Королеву было не слишком приятно рассказывать о том, что произошло там, в Питере. Наверное, он до сих пор иногда жалел о выборе, который сделал тогда, но Алекс почему-то был уверен: если бы пришлось, Королев еще раз выбрал бы то же самое и снова пошел за Барсом.
– Пора, – произнес Алекс, отталкиваясь от стены здоровой рукой. – Двинули.
– Двинули, – эхом отозвался Королев. – Кажется, я где-то тут видел лестницу.
Странно, на этот раз ничто не помешало им выбраться наружу, словно разговор о прошлом оказался чем-то вроде ключа, отпирающего подземелье. Видимо, для Алекса просто настало время узнать еще немного о тех, с кем его свела судьба. Лестница, попавшаяся через пару десятков метров, вела наверх и упиралась в люк. Королеву пришлось попотеть, но уже через полминуты тяжелая крышка поддалась и отъехала в сторону. Когда Алексу в лицо дунул ветер, на глаза неожиданно навернулись слезы. Оказывается, по асфальту тоже можно соскучиться. Алекс скинул рюкзак и растянулся на земле, вдыхая ночной воздух, несмотря на все увещевания Королева, требующего, чтобы он натянул респиратор обратно. Наверное, он бы так дальше и лежал, если бы не крики, послышавшиеся совсем рядом.
А в следующее мгновение девочка уже сжимала его в своих объятиях.
Глава 10 Митрич
Удивительно, как же иной раз все может меняться. Казалось, с тех пор, как Алекс сбежал из Замка с девочкой, прошла целая вечность. И вот они снова вместе. И плевать, что за окном ночь, а мутанты бродят всего в каких-то десяти-пятнадцати шагах. Сюда им не забраться.
Обычная старая квартира на Прогонной улице превратилась в самую настоящую волшебную страну. Здесь горел огонь, на котором Эдик готовил одно из своих чудесных кушаний, и здесь были друзья. Алекс никак не мог насмотреться на эти усталые, измученные и чумазые, но все же такие родные лица. Девочка, Королев, Эдик, Костя… Барс. В отличие от всех остальных, на радостях чуть не затискавших Алекса с Королевым до смерти, командир ограничился сухим рукопожатием, но даже в этом сдержанном жесте было достаточно тепла. Барсу не пришлось ничего говорить – слова уже стали ненужными. Алекс просто почувствовал себя своим, а от своих в этой маленькой компании не отказывались – что бы ни случилось. Конечно, ему никогда не заменить Расула, но он постарается. Вот ведь странно – Расул все это время ворчал на Алекса – даже больше, чем Барс, – но именно Расул научил его правильно обращаться с оружием. И именно Расул отдал свою жизнь для того, чтобы Алекс уцелел…
– Он был хорошим парнем, – пробасил Костя, усаживаясь рядом. – Резким, горячим – это у нас в крови, – но хорошим. Барс сделал из него бойца. И человека. Я горжусь своим племянником.
Наверное, это была самая длинная фраза, которую Костя произнес за последние сутки. А может быть – и за много последних суток. Его акцент звучал немного смешно, но смеяться при этом совершенно не хотелось. Странно, но молчаливый гигант нашел те самые слова, которые сейчас были нужны. Он не винил Алекса в гибели племянника.
– Спасибо, – прошептал Алекс, отворачиваясь, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы. – За все – спасибо.
Нет, нельзя плакать. Больше нельзя. Расулу бы это не понравилось. Алекс сердито тряхнул головой и переместился чуть ближе к горелке – туда, где Барс с Королевым делились событиями прошедшей ночи.
– …не знаю, сколько именно у него человек, – рассказывал Королев. – Перед взрывом в подвал убежали трое, но остальные могли присоединиться позже. Они хорошо вооружены и экипированы – побег готовился уже давно. Они пойдут к этому самому Митричу.
– Пойдут, – кивнул Барс. – И мы пойдем. Если Варг доберется туда первым, деду не жить. Нам надо забрать и машину, и Митрича. Желательно до рассвета.
– Шутник ты, дорогой мой, – тоскливо протянул Эдик, выглянув в окно. – Там сейчас целая собачья свадьба – нас чуют, не иначе. До утра не высунуться.
Действительно, в эту ночь со зверюгами творилось что-то странное. Их было куда больше, чем обычно, и они упорно не разбредались, а словно караулили снаружи, дожидаясь, пока кто-нибудь выйдет. Алекс уже успел заглянуть через плечо Барса в карту, испещренную пометками. Так далеко… Сначала до станции, потом по Кузнечной улице через мост, потом дальше по Весеннему Потоку… Нет, нереально. Сожрут.
– Придется рискнуть, – Барс шумно выдохнул. – Боюсь, у нас не будет другой возможности выбраться из города.
Значит, опять бежать, опять пробиваться сквозь ночь? Нет, Алекс ни за что на свете не посмел бы возразить Барсу или пожаловаться на боль или усталость. Но у него совершенно не осталось сил. Измученный организм требовал сна – хотя бы немного.
– Светать начнет нескоро, так что несколько часов у нас есть, – продолжил Барс. – Сразу после ужина – отбой, сначала караулю я, потом Эдик…
– Ну вот, так всегда, чуть что – сразу Эдик, – чуть слышно проворчал Вассерман.
– Попробуйте поспать, кроватей и диванов тут хватит на всех, – Барс поднялся на ноги. – И проверьте оружие. Боюсь, завтра оно нам снова понадобится.
* * *– … И он тебя вот так отпустил?
Барс не слишком-то любил это место. Вечный запах солярки и масла, грязно и пыльно, сколько ни убирайся. И шумно – все время. Хотя бы одна машина здесь всегда работала. Но зато здесь никто не мог их подслушать. Впрочем, даже если бы и подслушивали…
Все, что могло пойти не так, пошло еще вчера. Барс даже и не мечтал снова увидеть своих товарищей – разве что прямо перед тем, как их с известной целью повели бы на необитаемую «Достоевскую» или в какой-нибудь глухой и темный туннель.
– Посоветовал не покидать станцию, – усмехнулся Барс. – Как будто бы у меня есть такая возможность.
– У нас, – поправил Королев. – Не у тебя, а у нас. Ты ведь не думаешь?..
– Не думаю, – Барс покачал головой. – Уверен, они все знают. Такое не происходит случайно. Кто-то выдал нас с потрохами.
– И все же тебя отпустили, – Королев задумчиво потер подбородок. – Отпустили, даже зная, что ты задумал. Почему?
– Не хотели делать из меня мученика, – Барс пожал плечами. – Во всяком случае, так он сказал. Я склонен думать, что это и есть настоящая причина. Конечно, большая часть людей на станции сейчас была бы рада видеть меня мертвым, но хватает и тех, кто не поверил в то, что им рассказали. Или поверил не до конца. Если нас всех по-быстрому перебьют, кто-то может начать копать.
– И ты думаешь, что нам разрешат спокойно жить дальше? Что все закончится чем-то вроде работы на свинарнике?
– Ни в коем случае, – Барс усмехнулся. – Они задумали серьезное дело и не будут рисковать. Показательная казнь – это тоже риск, но живыми мы им точно не нужны.
– Похоже на то, – вздохнул Королев. – Значит, нас все-таки уберут – просто как-то иначе. И что ты предлагаешь?
– Бежать, – коротко ответил Барс. – Как можно быстрее. В идеале – сегодня ночью. То, что нас ждет в противном случае… это даже хуже, чем смерть.
– Знаю, – Королев кивнул. – Но у нас нет оружия, нет снаряжения… да куда нам бежать, в конце концов? Измена – это тебе не десяток патронов со склада стащить. Любая станция выдаст нас по первому требованию.
– Оружие я достану, – Барс поднялся с табурета. – А потом… потом мы отправимся, туда, куда за нами пойдет разве что самоубийца…
* * *Сон закончился так же внезапно, как и начался. Барс лениво потянулся, расправляя плечи. Будить Эдика он не стал – раз уж даже себе позволил расслабиться. Спать на посту, конечно, неправильно, но стая мутантов около дома, как ни странно, внушала спокойствие. Никто не смог бы пробраться внутрь, не нашумев. Никакого будильника у Барса, понятное дело, не было, но тренированный организм сам знал, когда ему надо проснуться. Ровно три часа – маловато, но для того, чтобы кое-как жить дальше, вполне достаточно.
– Встаем, – тихо приказывал он, переходя от одного человека к другому. – Обойдемся без завтрака. Если повезет, обедать сегодня мы будем уже в Финляндии.
– Приглашаешь? – лукаво усмехнулась Марина. – Учти, я не люблю тамошнюю национальную кухню.
Барс улыбнулся. За двадцать лет она и вовсе должна была забыть вкус нормальной еды, но все же пыталась шутить. А там, за границей, все по-другому? Могла же нейтральная и безобидная Финляндия уцелеть? Нет, вряд ли. Катастрофа равняла всех под одну гребенку. Даже если боеголовки каким-то чудом пощадили эту страну, одного лишь радиоактивного облака от Питера было вполне достаточно для того, чтобы жизнь там уже никогда не стала бы прежней. Скорее всего, там люди точно так же, как и здесь, и в Питере, ютятся в метро, бомбоубежищах и подвалах, лишь изредка отваживаясь высунуться наружу. Человек больше не был хозяином этих земель – и стая кровожадных мутантов под окнами это наглядно подтверждала.