Спиди прошел к дальней стене здания. На ней был огромный круг, выложенный плиткой, с простеньким, но очень энергичным изображением бегущей лошадки. Джеку это изображение напоминало изображение на рабочем столе отца (вдруг он вспомнил, что, когда они с матерью были в кабинете Моргана Слоута, этот стол был там; он вспомнил это, и ему стало страшно).
Спиди вынул огромную связку ключей, задумчиво перебрал их, нашел нужный и открыл замок. Не спеша, снял его, захлопнул и положил в нагрудный карман. Затем он отодвинул всю стенку. Внутрь ворвался удивительно яркий свет, и Джек прищурился. На потолке плясали отблески солнечных зайчиков. В мерцающем свете казалось, что Серебряная Леди, Полночь и Скаут двигаются внутри круглого здания карусели. Легкий свежий ветер ворошил волосы на лбу Джека.
— Пойдем лучше на воздух, чтобы поговорить об этих вещах, — сказал Спиди. — Иди сюда, Странник Джек, и я расскажу тебе все, что могу… но не все, что знаю. Лучше, чтобы ты знал только то, что нужно.
3Спиди говорил мягким голосом. Он был глубоким и искренним. Джек слушал, немного испуганно, немного зачарованно.
— Тебе известно то, что называется Видениями?
Джек кивнул.
— Это не Видения, Странник Джек. Не видения, не сны, не галлюцинации. Это реальное место. Во всяком случае, достаточно реальное. Оно сильно отличается от того, что здесь, но оно реально.
— Спиди, а мама говорит…
— Не обращай сейчас на это внимания. Она не знает о Территориях… Но на самом деле она знает о них. Потому, что твой отец знал о них. И этот другой человек…
— Морган Слоут?
— Да, он. Он тоже знает. — Затем Спиди загадочно добавил:
— Я знаю, кем он является там. Я знаю!
— А фотография у тебя в офисе… это не Африка?
— Не Африка.
— И не фокус?
— Не фокус.
— И мой отец там был? — спросил он, хотя уже заранее знал ответ. Этот ответ прояснял многие вещи, которые были правдой.
Но Джек сомневался, хочет ли он в это верить. Волшебная страна? Больная Королева? Это беспокоило его. Это путало его мысли. Не говорила ли ему мать, когда он был малышом, что нельзя путать Видения с реальной жизнью? Она была очень настойчивой иногда, и это немного пугало Джека. «Возможно, — подумал он сейчас, — она сама была напугана. Могла ли она так долго жить с отцом и не знать ничего?» Джек так не думал. «Может быть, — продолжил он свои размышления, — она знает немного… немного, и это ее пугает. Сойти с ума. Так она говорила. Люди, которые путают реальность и Видения, сходят с ума».
Но его отец знал другую истину, ведь так? Да. Он и Морган Слоут.
«Они пользуются магией так же, как мы физикой».
— Твой отец часто приходил. И этот второй, Гроут…
— Слоут.
— Да, да! Он. Он тоже приходил. Только твой отец, Джек, он смотрел и учился. А другой — тот просто грабил его.
— Это Морган Слоут убил Дядю Томми? — спросил Джек.
— Я этого не знаю. Просто слушай меня, Странник Джек. Потому, что времени мало. Если ты на самом деле думаешь, что этот Слоут хочет появиться здесь…
— Он кричал, как сумасшедший, — сказал Джек. При мысли о том, что Дядя Морган покажется в Аркадия Бич, он ощутил нервную дрожь.
— Тогда времени еще меньше. Потому, что он ждет смерти твоей матери. А его двойник, конечно же, ждет смерти Королевы Лауры.
— Двойник?
— У некоторых людей, живущих в этом мире, есть Двойники на Территориях, — сказал Спиди. — Их немного, потому, что там вообще намного меньше людей, может быть, в сто тысяч раз меньше, чем здесь. Но Двойникам легче всего переходить оттуда сюда и обратно.
— А Королева… и моя мать… они Двойники?
— Да, они очень похожи.
— Но моя мать никогда…?
— Никогда. Не было причин.
— А у отца был… Двойник?
— Да, конечно, отличный парень.
Джек облизал губы и подумал: «Какой-то безумный разговор! Двойники и Территории!»
— А когда мой отец умер здесь, его Двойник умер там?
— Да. Не сразу, но очень скоро.
— Спиди!
— Что?
— А у меня есть Двойник? На Территориях?
Но Спиди посмотрел на него так серьезно, что Джек почувствовал холодок в спине.
— Нет, сынок. Ты всего один. Ты особый. А этот парень Стут…
— Слоут, — поправил Джек, слегка улыбнувшись.
— Да, кто бы он ни был, он знает это. И это одна из причин того, что ты должен спешить.
— Почему? — выкрикнул Джек. — Что я могу сделать, если это рак? Если это рак, и она здесь, а не в клинике, то потому, что выхода нет, если она здесь, то это значит…
Слезы хлынули из его глаз.
— Это значит, что все потеряно.
Для нее все потеряно. Да. Это была еще одна правда, которую знало его сердце: правда о том, что она теряет в весе, о растущих темных кругах под глазами. Для нее все кончено, но пожалуйста, Боже, пожалуйста, Боже, пожалуйста, люди, ведь она моя мама…
— Я не знаю, — закончил он глухим голосом, — что я смогу сделать в том месте, где существуют Видения?
— Мне кажется, мы уже достаточно поболтали об этом на сегодня, — ответил Спиди, — просто поверь мне, Странник Джек, — я бы никогда не уговаривал тебя идти, если бы это ей не помогло.
— Но…
— Успокойся, Странник Джек. Не говори ничего, пока я не покажу тебе, что я имею в виду. Ничего не говори. Пойдем.
Спиди обнял Джека за плечи и повел его вокруг карусели. Они вместе вышли из двери и пошли по пустой аллее парка. Они шли мимо аттракционов, Зала Кривых Зеркал, каруселей, тира…
И вскоре они вышли на главную аллею, именуемую в подражание Атлантик Сити Прогулочным Бульваром. Вход в парк был в двух сотнях ярдов справа, пирс — в сотне ярдов слева. Джек слышал только шум ветвей и пронзительный крик чаек.
Он поглядел на Спиди, чтобы спросить его, что же дальше. Он подумал бы, что это жестокая шутка… но не сказал ничего. Спиди держал в руках зеленую бутылочку.
— Это… — начал Джек.
— Возьми это, — сказал Спиди, — множество людей, которые бывают там, не нуждаются в этом, но ты давно там не был, Джек, не так ли?
— Да.
Когда же он в последний раз закрыл глаза в этом мире и открыл их в том волшебном мире Видений, в том мире, где богатые и сочные запахи, где глубокое прозрачное небо? В прошлом году? Нет. Намного раньше… В Калифорнии… После смерти отца. Ему было…
Глаза Джека округлились. Девять лет? Так давно? Три года?
Он испугался, подумав о том, как давно эти Видения, иногда сладкие, иногда страшные, не посещали его, как будто огромная часть его воображения безболезненно умерла и не давала о себе знать.
Джек быстро выхватил бутылочку из рук Спиди, чуть не уронив ее. Он чувствовал легкую панику. Некоторые Видения пугали его, и его мать твердила, что нельзя путать реальность и воображение (другими словами, не сходи с ума, Джек). Это, конечно же, немного пугало, но он понял, что не хочет терять этот мир.
Посмотрев в глаза Спиди, Джек подумал: «Он тоже знает это. Он знает все, как только я об этом подумаю. Кто же ты такой, Спиди?»
— Когда ты долго не бывал там, ты вроде бы забываешь, как самому туда добраться, — сказал Спиди. Он кивнул на бутылочку. — Вот поэтому я приготовил волшебный напиток. Это особый напиток.
Последнюю фразу Спиди произнес почти заговорщицки.
— Это откуда? Из Территорий?
— Нет. Некоторые фокусы можно делать и здесь. Не все, но некоторые. Этот напиток из Калифорнии.
Джек с удивлением посмотрел на него.
— Давай. Сделай маленький глоточек, и ты отправишься в путешествие. — Спиди усмехнулся. — Когда выпьешь немного, то попадешь в любое место, куда захочешь. У тебя решительный вид, ты способен на это.
— Да, Спиди, но… — он испугался. Во рту пересохло, солнце казалось слишком ярким, и он почувствовал, как сердце бешено заколотилось и в висках застучало. На языке Джек ощутил медный привкус и подумал: «Таким должен быть вкус „волшебного напитка“ — ужасным».
— Если ты испугаешься и захочешь вернуться, сделай еще один глоток, — закончил свое напутствие Спиди.
— И она будет со мной? Эта бутылочка? Ты обещаешь? — Мысль о том, что он может остаться там, в этой мистической стране, когда его мать больна, и должен вот-вот приехать Слоут, была кошмарной.
— Я обещаю.
— Хорошо. — Джек поднес бутылочку к губам… и отодвинул. Запах был ужасен — резкий и прогорклый.
— Я не хочу, Спиди, — произнес он.
Лестер Паркер смотрел на него, улыбаясь одними губами, но в глазах улыбки не было. Они светились, как звезды. Бескомпромиссно. Пугающе. А Джек вспомнил черные глаза: глаз чайки, глаз смерча. Его пронзил ужас.
Он протянул бутылочку Спиди.
— Может быть, ты заберешь ее? — спросил он, и голос его стал похож на бессильный шепот. — Ну, пожалуйста?
Спиди не ответил. Он не напомнил Джеку, что его мать умирает, и что приезжает Морган Слоут. Он не назвал Джека трусом, хотя ни разу еще в жизни Джек не чувствовал себя таким трусом, даже тогда, когда не смог прыгнуть с вышки в Лагере Аккомак, и ребята смеялись над ним. Спиди медленно повернулся и посмотрел на облака.
Теперь к ужасу присоединилось чувство одиночества, пронзая его безнадежностью. Спиди отвернулся от него; Спиди уходил.
— Ладно, — внезапно сказал Джек, — если это то, что ты от меня хочешь…
Он поднял бутылочку и, пока не передумал, сделал глоток.
Вкус был еще хуже, чем ожидал Джек. Он уже пробовал разные вина, даже узнавал вкус некоторых (особенно он любил сухое белое, которое мать подавала к столу к камбале, форели или меч-рыбе). Это было нечто вроде вина… но одновременно, вкус был противнее, чем у любого вина, которое он пробовал раньше. Вкус был и сладковатый, и гнилостный, и сильный. Это был вкус неспелых ягод.
Как только его рот обожгла эта ужасная сладко-пурпурная жидкость, он сразу же увидел эти ягоды: бледные, пыльные, плотные и отвратительные, на лианах, ползущих по грязной оштукатуренной стене в тусклом свете, в темноте, нарушаемой только гудением роя мух.
Он закрыл глаза, сморщился, пытаясь проглотить это. Его не вырвало, но он подумал, что если бы он съел что-нибудь на завтрак, то это бы произошло.
— Спиди…
Он открыл глаза, и слова замерли на устах. Он забыл, что ему чуть не стало плохо от этой пародии на вино. Он забыл о маме, о Дяде Моргане, об отце, и почти обо всем.
Спиди исчез. Огромная махина американских горок исчезла. Прогулочный Бульвар исчез.
Он был в другом месте. Он был…
— Территории, — прошептал Джек, и все его тело вздрогнуло от странной смеси ужаса и восхищения. Он почувствовал, что волосы зашевелились на голове, и странная усмешка искривила рот.
— Спиди, я здесь, мой Бог, я на Территориях! Я…
Вдруг он остановился. Он зажал рот и оглянулся кругом, осматривая место, куда занес его «волшебный напиток» Спиди.
4Океан был на своем месте, но казался более темным и синим — цвета индиго. На секунду он замер. Ветерок взъерошил его волосы, Джек всматривался в горизонт, где океан цвета индиго сходился с бледно-голубым небом.
Линия горизонта слабо, едва заметно, изгибалась. Он тряхнул головой, нахмурился и отвернулся. На месте, где только что стояла карусель, росла густая и буйная трава. Пирс тоже исчез; там, где он был, в океане выступало нагромождение гранитных валунов. Волны разбивались о них и с глухим рокотом растекались по древним трещинам и каналам. Густая, как взбитые сливки, пена разлеталась в воздухе и носилась по ветру.
Джек ущипнул себя за левое ухо. Больно. На глазах выступили слезы, но ничего не изменилось.
— Все вокруг настоящее, — прошептал он, и еще одна волна разбилась о берег, подняв белую полосу пены.
Вдруг Джек понял, что здесь тоже есть Прогулочный Бульвар… что-то в этом роде. От вершины холма спускалась колея телеги, оттуда, где Бульвар заканчивался под аркой там, в так называемом «настоящем мире», до того места, где он стоял, и дальше на север, как и Прогулочный Бульвар, превращаясь в Бульвар Аркадии, когда выходил из парка. Между колеями росла трава, но Джек подумал, что эта дорога иногда все же используется.
Он повернулся на север, все еще держа в руках бутылочку, понимая, что где-то, в другом мире, Спиди держит в руке крышку от этой бутылочки.
Интересно, я так и исчез в том мире? Наверное. Ух, здорово!
В пятидесяти шагах от него вдоль дороги Джек увидел кусты ежевики. На них висели такие плотные, черные, красивые ягоды, какие он никогда еще не видел. Его желудок, все еще под воздействием «волшебного сока», громко заурчал.
Ежевика? В сентябре?
Ну и ладно. После всего, что сегодня случилось (а еще не было и десяти утра), ягоды ежевики в сентябре казались далеко не самым удивительным.
Джек подошел, набрал пригоршню ягод и засунул их в рот. Они были удивительно сладкими и вкусными. Улыбаясь (его губы уже приобрели голубой оттенок), и размышляя, не сошел ли он с ума, Джек набрал еще одну пригоршню… и еще одну. Он никогда на пробовал ничего более вкусного. Хотя позже он подумал, что это было не только из-за ягод; сам воздух был непередаваемо чист.
Он начал набирать четвертую горсть, когда кусты начали шептать ему, что с него уже достаточно. Он вздохнул и отправился дальше на север, осматриваясь вокруг.
Он остановился невдалеке от кустов ежевики, чтобы посмотреть на солнце, которое казалось меньше и ярче. А есть ли на нем оранжевый ободок, как на старых средневековых картинах? Джек подумал, что, наверное, есть. А…
Вдруг справа от него раздался крик, пронзительный и неприятный, как будто кто-то выдирал старый гвоздь из доски. Джек повернулся на крик, глаза его округлились от изумления.
Это было чайка, но она была огромных размеров (она было совершенно живая и настоящая). Размером с орла. Ее голова свешивалась на одну сторону. Клюв ее медленно открывался и закрывался. Взмахи огромных крыльев колыхали траву.
Она начала без страха приближаться к Джеку.
Неожиданно Джек услышал отчетливый звук многих труб, выводящих одну простую мелодию, и безо всякой причины вспомнил о матери.
Он взглянул на север, в том направлении, куда до этого шел. Что-то безотчетно манило его туда. Он подумал (когда у него было время подумать), что так бывает, когда давно уже хочется съесть что-то особенное — мороженое, чипсы, или что-то еще. И ты не знаешь, что это, пока не увидишь — а пока ты не увидишь, это просто потребность, без имени, которая не дает тебе покоя.
Джек увидел на фоне неба флаги и шесты чего-то, что могло быть огромным шатром — павильоном.
«Там должна быть Альгамбра», — подумал он.
Чайка опять закричала. Он повернулся к ней и увидел, что она всего в шести футах от него. Она опять раскрыла клюв, показав грязно-розовую глотку, и это напомнило ему вчерашний день, чайку, которая бросила ракушку на камни и затем глядела на него своим мерзким глазом, точно как эта. Чайка насмехалась над ним, он был уверен в этом. Когда она подобралась еще ближе, Джек почувствовал тяжелый и отвратительный запах, исходящий от нее: дохлой рыбы и гнилых водорослей.
Чайка зашипела и захлопала крыльями.
— Убирайся, — громко сказал Джек. Его сердце забилось сильнее, во рту пересохло, но он не собирался удирать от чайки, даже от такой огромной.
Чайка опять раскрыла клюв… и вдруг в ужасных, хрипящих звуках, ему послышалась речь — что-то вроде слов.
Ктоооо… Иааает… Еееккк… Ктооо…
Иаает…
Маама… умиррааает… Джееекк…
Чайка сделала еще один шажок к нему, ее неуклюжие лапы зацепились за траву, клюв открылся и закрылся, черные глаза уставились на Джека. Не давая себе отчета в действиях, Джек поднес к губам зеленую бутылочку и отхлебнул.
И опять ужасный вкус заставил его скривиться и закрыть глаза, а когда он вновь открыл их, то оказалось, что он тупо смотрит на желтый знак с черными силуэтами двух бегущих детей, девочки и мальчика. «ОСТОРОЖНО, ДЕТИ», — прочитал он. Чайка, на этот раз нормальных размеров, взлетела с криком, вероятно, испугавшись внезапного появления Джека.
Он оглянулся, пытаясь сориентироваться. Желудок, полный ежевики и «волшебного сока» Спиди, ныл и ворчал. Мышцы ног начали неприятно побаливать. Он присел на основание знака и сжал зубы.
Затем наклонился между вытянутыми ногами и открыл рот. Он был уверен, что его сейчас вырвет. Но только дважды икнул и почувствовал, что его желудок успокаивается.
«Это ягоды, — подумал он. — Если бы не ягоды, меня бы стошнило».
Он оглянулся и почувствовал, что опять все происшедшее с ним кажется ему нереальным. Он прошел по Территориям не больше шестидесяти шагов. Он был уверен в этом. Скажем, его шаг равен двум футам — нет, двум с половиной. Значит, он прошел не более ста пятидесяти футов. Но…
Он оглянулся и увидел арку с красными буквами: «Аркадия». Хотя у Джека было стопроцентное зрение, вывеска была настолько далека, что он едва видел ее. Справа от него был Двор Альгамбры, с садиком впереди и океаном сзади.
Он прошел сто пятьдесят футов по Территориям.
Здесь это составило полмили.
— Бог ты мой, — прошептал Джек Сойер и закрыл глаза руками.
5— Эй, Джек! Странник Джек!
Голос Спиди перекрывал шум поливальной установки. Джек поднял голову. Она казалась невообразимо тяжелой, а конечности налились усталостью, и Джек увидел очень старый грузовичок «Интернейшнел Ховестер», который медленно катил в его сторону. Самодельные борта, приделанные к грузовику, шатались взад и вперед, как выпадающие молочные зубы. Весь он был ярко раскрашен. За рулем сидел Спиди.