– Я их понимаю, – странным голосом сказал Шариф. Судя по его лицу, он тоже сейчас с удовольствием кого-нибудь перебил.
– Слушай! – Эфиоп даже подпрыгнул на сиденье от возбуждения. – Какие мы с тобой идиоты! А если тебе с побережья позвонят твои люди, или деловые партнеры из города, или твой управляющий с завода?
– Вовремя догадался, – проворчал Шариф, останавливая машину. – Надо теперь нашему спецу звонить и советоваться. Он же весь день будет отслеживать бестолковые звонки.
Новый помощник-электронщик быстро понял проблему и еще быстрее ее решил. Настроив переадресацию с первого телефона Шарифа, который находился подключенным к компьютеру, на новый, он записал еще и номер телефона Магибы, чтобы сразу сообщить координаты звонившего абонента. Наконец друзья успокоились, понимая, что чуть было не запороли всю свою операцию.
Как гром среди ясного неба зазвонил телефон Шарифа. Этого никто из друзей в данный момент чисто психологически не ожидал, и оба едва ли не подскочили на сиденьях. Шариф и Магиба смотрели на звонивший и вибрирующий телефон и молчали. Вот оно! Или это обычный звонок кого-то из своих, или сейчас все решится…
Больше всего Пьетра тосковала по душу. Это если не считать всех остальных неприятностей. Девушке было противно даже прикасаться к себе. А уж столько времени не менять нижнее белье! Для цивилизованной, привыкшей к комфорту итальянке условия нынешнего ее содержания были не меньшим мучением, чем осознание неизвестности. Отхожее ведро тоже выносили раз в день. Точнее, ее саму заставляли выносить, и тогда удавалось хлебнуть глоток свежего воздуха. Потом приходилось снова возвращаться в свой подвал, пропахший мочой и фекалиями. Пьетра уже несколько раз была на грани нервного срыва, но только усилием воли, постоянной работой над собой ей удавалось сохранять остатки рассудка. И еще потому, что ее мысли все время возвращались к Шарифу.
Сегодня она, наконец, услышала звук автомобильного двигателя. Хоть какие-то изменения и какие-то новости. Спустя несколько минут за дверью послышались торопливые шаги спускающегося по каменной лестнице человека. Значит, поведут к тому, кто приехал. Боже, в каком я виде предстану перед ним! Охранники уже привыкли, а на свежего человека я сейчас могу произвести страшное впечатление. Хотя, остановила себя девушка, те, кто приехал, как раз и велели довести меня до такого состояния. Знали, что не в отель поселили, ублюдки черномазые. И этот еще с ними, который с рыжими усами…
Дверь подвала отворилась, и в проеме возникла черная рожа охранника. На плохом английском, подкрепляя речь энергичными жестами, он велел выходить. Все в той же комнате первого этажа Пьетру ждал хромой Вахри. Теперь он уже не сидел вальяжно на стуле, как в первый раз. Сомалиец нервно ходил из угла в угол по помещению, заметно припадая на одну ногу. Оглянувшись на звуки шагов, Вахри оглядел пленницу с ног до головы и поморщился.
– М-да! Выглядите вы плоховато, – проговорил он. – Ну, ничего. Думаю, что скоро ваши мучения закончатся и вы сможете воссоединиться с вашим возлюбленным.
– Бедная у вас фантазия! – со злостью ответила Пьетра. – Воображения не хватает угадать, о чем я сейчас больше всего мечтаю?
– Наверное, всадить в меня пулю или обрушить мне на голову хотя бы вот этот стул?
– Господи, сколько самомнения! – презрительно покачала головой журналистка. – О ванне я больше всего мечтаю, о душе, на крайний случай. О чистом белье, а возлюбленного можете оставить себе. Кретин!
– Ну-ну, – примирительно поднял руки сомалиец. – Не надо так горячиться. Скоро вы получите все, что пожелаете. И сможете сами выбрать очередность женских радостей. Если только выполните одну маленькую просьбу.
– Валяйте, – самым ехидным голосом согласилась Пьетра. – Вам тут полы помыть? Или козу во дворе подоить?
– Ну, зачем же так? – попытался пошутить Вахри. – Эта работа не для ваших ухоженных ручек.
Бросив непроизвольно взгляд на руки пленницы, сомалиец осекся. Ее руки никак не тянули на ухоженные. Царапины, два сломанных ногтя, под остальными грязь…
– Просьба совсем другого характера, – продолжил сомалиец. – Вы должны позвонить вот с этого телефона вашему… другу Шарифу и сказать, что вы находитесь в заложниках. Если он не выполнит условий похитителей, вам грозит смерть. Все. Остальное я скажу ему сам, чуть позже.
– И все? – вяло и без всякого энтузиазма спросила Пьетра. – А что потом?
– Потом вам придется еще немного посидеть в этом подвале…
– Вы не поняли, – раздраженно пояснила Пьетра. – Потом, когда после моего звонка Шариф, размазывая слезы и сопли по перепуганному лицу, выполнит все ваши условия.
– Выполнит, можете не иронизировать, – усмехнулся сомалиец. – Потом мы сообщим ему, где вас можно забрать, и оставим вас. Все.
– Что ж, я за эксперимент. Давайте ваш долбаный телефон, – устало ответила Пьетра. – Мне все равно больше ждать нечего. Может, что-нибудь из вашей затеи и получится.
Сомалиец достал из кармана мобильный телефон, быстро порылся в меню, видимо отыскивая нужный номер, затем нажал кнопку вызова и протянул аппарат девушке.
– Говорите, только коротко и по сути! – приказал он.
Пьетра уже знала, что и как говорить. Это она продумала давно. Для этого и телефон взяла в левую руку, чтобы правая оказалась свободной. Сейчас она ей очень понадобится, эта правая рука. В трубке что-то пиликнуло, и наступила тишина. Потом короткий мелодичный щелчок – и, наконец, пошел вызов. Пьетра насторожилась: что это за посторонние звуки при вызове? Подключена какая-нибудь прослушка? Чушь. А может, это на том конце, у Шарифа? Додумать эту мысль девушка не успела. Она лишь почувствовала какую-то надежду, что все не так просто. Ведь Шариф уже несколько дней как знает о ее похищении. Наверняка принял какие-то меры, как-то готовился ко всяким последствиям…
– Шариф, это я, – стараясь не выдать Вахри своего волнения, сказала Пьетра в трубку.
– Петька! – хриплым голосом отозвался Шариф.
Пьетре всегда нравилось, что в минуты, когда у юноши случались приливы нежности, и в моменты близости он называл ее вот так странно – Петька. Когда итальянка расспрашивала, что это за слово, Шариф только отмахивался и говорил, что это по-русски.
– Петька, ты где?
– Подожди, Шариф, – голос журналистки стал ровным и спокойным. – Меня похитили, но ты это уже, наверное, понял. Они чего-то от тебя хотят и грозятся убить меня, если ты это не выполнишь. Я сейчас верну трубку, и они скажут сами…
Пьетра послушно говорила в телефон то, что от нее ждали. И когда Вахри успокоился и расслабился, Пьетра сделала то, что готовила все эти дни, то, что могло помочь Шарифу. Пусть не спасти ее, но выпутаться из той беды, в которую его вовлекали.
– …это хромой Вахри! – крикнула девушка в трубку.
Вахри перекосило от бешенства, когда он услышал, что итальянка его ловко обманула. Но откуда она узнала его имя? Если Шариф раньше времени узнает, кто стоит за похищением, вся афера может рухнуть в два счета. Хромой сомалиец с завидной реакцией бросился к журналистке, но та не зря держала телефон в левой руке, оставляя свободной правую. Она схватила стул и, отступая на шаг в сторону, обрушила его на сомалийца. Если бы тот не пригнулся и не подставил руки, девушка проломила бы ему голову.
– …с ним еще худой европеец с рыжими усами! – успела крикнуть Пьетра в трубку, воспользовавшись заминкой Вахри.
Больше ничего сказать она не успела. Сомалиец, схватив журналистку за руку, изо всей силы ударил ее кулаком в лицо. Спортивная реакция не подвела, но кулак все же проехал по скуле, сдирая кожу. Следующий удар, но уже ноги, пришелся в бок. Пьетра отлетела к стене и сильно ударилась головой. Теряя сознание, она почувствовала, как саднит и пульсирует в районе темени и как по щеке течет кровь.
…Шариф застонал и ткнулся лбом в рулевую колонку. Он слышал все, что сказала Пьетра по телефону, слышал, как она вскрикнула, слышал шум и грохот. Ее там избивали за то, что она выдала их тайну… Все, Вахри, хромой ублюдок! Тебе не жить. Всем, кто там сейчас, не жить. Всем, кто лишь коснулся ее священного тела, хоть пальцем. Всем, кто стоял рядом и смотрел, но не помешал этому жуткому кощунству. Шариф стонал, как от невыносимой боли, и бился лбом о рулевую колонку, сожалея, что она изготовлена из мягкого материала. Ему хотелось разбить себе лицо в кровь. А потом с этим окровавленным лицом и с болью, которая должна постоянно напоминать о том, что там сейчас делали с Пьетрой, он будет рвать их всех на части, топтать, как слизняков.
Оказывается, верный друг Магиба уже давно трясет его за плечо.
– Очнись, Шариф! Нашел время для истерики… Есть координаты звонка!
– Где?! – взревел Шариф.
– Тихо, буйвол! Карту порвешь, – недовольно отбивался Магиба. – Возьми себя в руки, в конце концов, и расскажи, что там случилось. Что ты тут бьешься об руль, как обманутая девка?
– Где?! – взревел Шариф.
– Тихо, буйвол! Карту порвешь, – недовольно отбивался Магиба. – Возьми себя в руки, в конце концов, и расскажи, что там случилось. Что ты тут бьешься об руль, как обманутая девка?
– Они ее били! Я слышал, как она вскрикнула, а потом шум!
– Тихо-тихо! Давай-ка без эмоций, если хочешь спасти девушку.
– Она назвала похитителей!
– О как! – восторженно воскликнул Магиба. – Ай да итальянка! Раскусила их. Наверняка ведь в тайне от нее держали, а догадалась.
– Это хромой шакал Халликан Вахри. И еще она сказала, что с ним какой-то европеец с рыжими усами… Стой, да это же наверняка Боб Гаруэй!
– Вахри – знаю, а вот о Бобе поподробнее, – удивился Магиба. – Европейцу-то тут какого черта надо?
– Он представитель британской строительной корпорации. Мы готовимся заключать грандиозный контракт, но он в последний раз как-то странно себя повел. Кстати, это было в тот день, когда и похитили Пьетру.
– И на какой стадии контракт, если не секрет?
– Практически подписан с моей стороны, но там есть не очень понятные мне моменты. Я хотел с юристами подумать, но вот оказалось не до этого.
– Слышал я о таких штучках, – покачал головой Магиба. – Это уже не мой уровень, это уже бандитизм крупнейшего масштаба. Это называется рейдерский захват. Ты им все выкладки дал, все карты раскрыл, как перед будущими партнерами. Наверное, еще и перестарался, чтобы все убедительнее и надежнее выглядело. А они по твоим же материалам теперь документы готовят. Не успеешь глазом моргнуть, как твой бизнес уже и не твой. Либо подпишешь не подумав, либо, если упрешься, они про Пьетру напомнят. И много они у тебя отхапать могут?
– Завод с трехгодичными контрактами, четыре карьера и два рудника, не считая передающей энергокомпании, которая обслуживает и мое производство, и добычу, и шесть населенных пунктов. А там еще три предприятия, которым я электроэнергию поставляю…
– Стоп! Я не все понял, но понял главное, что у тебя существенную часть бизнеса оттяпают. И останется у тебя морской пиратский промысел и полторы гостиницы. Так?
– В общем – так, конечно, но…
– Давай ближе к делу, друг. Пьетра Пьетрой, но как на тебя вышел этот англичанин?
– Этим вопросом занимался управляющий Ифлатун. Искал серьезных партнеров, инвесторов. Это, вообще-то, его работа.
– Не спеши с выводами, но этого Ифлатуна срочно тормозни. Прямо сейчас, а то у нас времени нет. Соври что-нибудь убедительное, но пусть он тебя ждет и не дергается.
Пока Шариф разговаривал с турком-управляющим и плел какую-то околесицу про еще одного возможного участника проекта, который возник только вчера, Магиба сбегал в заднюю машину с бойцами и обрисовал ситуацию. Приказав быть в полной боевой готовности и ждать приказа босса, он вернулся к Шарифу.
– Готов? Тогда смотри на карту. Сигнал был вот отсюда. Как я тебе и рассказывал, там заброшенный каменный дом возле холма. Нам до них ехать по грунтовой дороге часа два. Это если напрямик.
– Если они не дураки, то по сторонам смотрят и нас заметят на двух-то машинах, – нахмурился Шариф.
– Вот и я о том же. Нельзя нам в лоб идти. Они твоей подружкой прикрываться будут. Нужно неожиданно и врасплох. И еще. Этот Вахри сейчас наверняка опять будет звонить. Разговор-то прервался… Быстро думай, как разговаривать будешь.
– Как-как! – буркнул Шариф, заводя мотор. – Так, чтобы время потянуть. Мямлить буду, испуг разыгрывать, время попрошу, чтобы подумать.
– Не переиграй, – посоветовал Магиба. – Вахри хитер. Времени тебе не дадут, рисковать не будут. Учти, они тебя сломать постараются, уж я эти игры хорошо знаю. Им нужно не только обобрать тебя, но и растоптать так, чтобы ты в растение превратился. Иначе ты через какое-то время опять на ноги встанешь, силу наберешь и мстить начнешь. Им этого обязательно избежать надо; они проблемы решают сразу, один раз и кардинально.
– Тогда так, – согласился Шариф, сворачивая с грунтовой дороги и двигаясь напрямую через саванну. – Теоретически я могу сейчас находиться очень далеко от города. Значит, так и так мне нужно время, чтобы вернуться и начать выполнять их условия. Могут не поверить, поэтому аргумент должен быть железным – я ищу, где они прячут Пьетру, и место назову – одно из наших гипотетических, куда мы ехать собирались в самом деле…
Договорить Шариф не успел. Его телефон снова заработал. Продолжая управлять машиной одной рукой, второй он взялся за мобильник.
– Да, – отозвался Шариф, переключая телефон на громкую связь, чтобы Магиба слышал весь разговор.
– Шариф, ты слышал голос своей подружки? – раздался в трубке мужской голос.
– Что вы там с ней сделали, шакалы? – повысил голос Шариф, стараясь держать эмоции под контролем.
– Пока ничего особенного – это просто легкие побои, чтобы не делала того, чего делать нельзя. Слушай и не перебивай! Если хочешь получить свою журналистку назад целой и невредимой, то должен выполнить все мои условия. Не выполнишь – получишь ее по частям. Начнешь обманывать, пытаться ее найти и увиливать от выполнения условий – начнешь получать подарки в виде пальцев, ушей и других частей тела. Понял?
– Аллах покарает тебя, хромой ублюдок! – рыкнул Шариф, но уже без большой уверенности в голосе.
– Тебе от этого лучше не будет, так что не теряй времени. Ты должен приехать на свой завод, где тебя уже ждет запечатанный пакет. В пакете документы и перечень твоих действий. Ты должен в указанные сроки и четко по пунктам все выполнить. Что будет в противном случае, ты понял. Сейчас два часа дня. До вечера ты должен успеть выполнить четыре первых пункта.
– До вечера я не успею добраться до завода, – раздраженно заявил Шариф и подмигнул Магибе.
– Где тебя черти носят? – с угрозой и недоверием спросил Вахри. – Ты что, в Уганду уехал?
– Нет, я около Харуна.
– И что же ты там делаешь? Не советую врать, Шариф!
– Разве не понятно? Я с самого утра ищу место, где вы можете прятать Пьетру. Около Харуна есть скрытая гавань, где ты иногда держал захваченные суда.
– И ты решил, что я повезу ее именно туда?
– Нет, я прочесываю все возможные места, о которых знаю, что это твои базы и точки. Навел справки.
– Откуда ты узнал, что это именно я похитил итальянку? Она же тебе об этом сказала только что.
Шариф прикусил язык. Он наговорил лишнего и попался на лжи. Пусть она была небольшой – но, как говорили мудрые, маленькая ложь рождает большое недоверие. Если Вахри перестанет ему верить, то Пьетре конец. Рядом на сиденье Магиба отчаянно жестикулировал, пытаясь изобразить камеру наружного наблюдения и фотографию. Шариф понял друга.
– Ваши люди засветились на камерах наружного наблюдения, когда вытаскивали девушку из машины. Увеличить изображение и сделать его достаточно разборчивым, чтобы сверить с данными полиции и опознать человека, – дело техники и денег. Могу назвать даже имена.
– М-да, – пробормотал Вахри, – такого подхода я не учел. Проклятые бараны… Ну, ладно, догадался и догадался. Но это ничего не меняет, можешь съесть эту информацию сегодня на ужин. Даю тебе времени до девяти часов вечера, чтобы добраться до офиса. Приедешь – позвонишь. В одну минуту десятого я начну медленно отрезать мизинчик твоей прекрасной итальянке. Медленно потому, что вдруг ты все же позвонишь в две минуты десятого.
Вахри оглушительно захохотал своей плоской шутке и отключился. Шариф сунул телефон в карман и прибавил газу. Он очень рассчитывал, что Вахри до девяти вечера просто не доживет. Магиба на соседнем сиденье созвонился с электронщиком и утвердительно кивнул, ткнув пальцем в карту. Вахри был все еще там же.
– Он может и уехать, – проворчал Шариф. – Чего ему там торчать. Скорее всего, ему лучше быть рядом со мной в городе, чем рядом с заложницей.
– Если ты его напугал своими розысками по всей стране, он может забрать Пьетру и переехать в другое место. Тогда они сейчас собираются.
– Не думаю, – возразил другу Шариф. – Чем одно место лучше другого? Времени у меня, по его расчетам, совсем не остается. Думаю, что он просто будет ждать звонка.
– А если он предположит, что ты уже выслал вооруженные группы по всем адресам, которые знаешь?
– Он же знает, что тут не наши рыбаки, а спецназ нужен. К тому же он теперь уверен, что поисками я занимаюсь сам, лично. Значит, никого не послал. Но дорогу перекрыть все равно следует. Давай отправим наших бойцов в засаду, чтобы они никого не выпустили по дороге с заброшенной фермы. А заодно и туда никого не пропустили. А уж мы с тобой вдвоем как-нибудь справимся.
Остановившись, Шариф вышел из машины и подошел к своим бойцам. Назначив старшим того, кто был раньше полицейским, он объяснил задачу. Парень справится, он единственный из всей четверки, кто имел представление о полицейских спецоперациях. Сейчас им и предстояло нечто подобное – перехватить машину, задержать или уничтожить бандитов так, чтобы не пострадала заложница – если она все-таки окажется в машине. Но Шариф в этом очень сомневался. Вернувшись в свою машину, он снова уставился на карту. Теперь предстояло определить место, откуда можно скрытно пробраться на территорию заброшенной фермы.