А вот и неправда! Но я не настолько уверена в Нрого, чтобы делиться с ним тем малоприятным фактом, что папандрова тень все замечательно осознает!
«Девочка моя, послушай. — Левый подлетел еще ближе, взял своими призрачными когтями мои ладони и, глядя в мои глаза, мягко произнес: — Я понимаю — тебе страшно. Думаю, хассар Айгора уже предупредил, что роды могут обернуться мутацией и твой удел быть эйтной, но, девочка, я, и Нрого, и мой део сделаем все, чтобы этого не случилось. Все, понимаешь? Ты нужна Нрого, ты… ты мне нужна, Киран…»
Я опустила голову, тяжело вздохнула и, вновь встретившись взглядом с тенью, уверенно сказала:
— А мне нужно выпить, это первое! Сообщить тебе, что не беременна и четыре месяца мне сие не грозит, это второе, и самое последнее: вся эта история одна большая ловушка, расставленная на меня и Нрого хассаром Айгора!
Тень чуть голову склонила и прямо спросила: «Что ты предлагаешь?»
Предложить я могла лишь одно:
— Скажи Нрого, что, если у меня ничего не получится, я приму его дар жизни. — Левый изобразил удивление, а я продолжила: — Но без этого фарса с беременностью я не хочу подставлять хассара Шаега.
Правая тень вплыла, как и полагается, через стену. Зависла, попеременно глядя то на меня, то на левого, и мрачно выдала: «Ты был прав, девчонке стоило все сказать сразу!»
Левый не отреагировал, продолжая смотреть на меня с удивлением и вместе с тем с надеждой, а затем прошептал: «Ты уверена?»
Уверенности не было никакой, как и желания.
— Если он будет защитой, то почему бы и нет.
«Единственная неприкосновенна», — напомнил
правый.
— Чудненько, — я вскочила. — А теперь выпить!
Среди рюкзаков на самом дне шкафа обнаружилась бутылка с водкой. Последняя. Икасик, чудо мое шерстистое, глядя, как я кривлюсь после каждого глотка, вылез в окно и вскоре вернулся с каким-то фруктом. Потребила его, не задумываясь, правда, вымыла предварительно.
«Заморили девочку голодом», — сказал левый.
«Дома откормим». — И правый улетел, как и всегда, через стену.
А мы с левым переглянулись, и я вспомнила, что у меня еще и шоколад где-то завалялся.
— Будешь? — спросила, доставая плитку.
«С удовольствием», — выдала тень.
Я протянула ему половину, вторую торопливо зажевала сама и отправилась мыться. Просто хотелось, и очень. Самое потрясающее, что Икасик залез ко мне и, едва я встала под душ, тоже полез за порцией теплой воды.
— Ты еще и чистюля, — восторгаюсь зверем, — все, Икасик, ты меня покорил окончательно и бесповоротно.
Вспенивая зверя, я все причитала про то, какой он замечательный, и как-то даже увлеклась.
«Напилась! — резюмировала тень, просовывая голову через стену. — Кира, ты нам вменяемая нужна».
Я в этот момент была вся в пене, и шерстюсик в пене, и нам это нравилось, а всякие подсматривающие нет.
— Слушай, а ты это… к хозяину не желаешь? — враждебно поинтересовалась я.
«Хозяину? — насмешливо вопросил левый. — Сейчас нельзя, там эйтна-хассаш уже прибыла, она увидит».
— А-а, — протянула я, ощущая, как мир становится расплывчатее и добрее, — только ты это, в ванную не лезь.
«Самого интересного лишаешь», — обиделся левый, но испарился.
Я же тщательно ополоснула Икасика, выставила в гостиную и занялась собой. Мылась я по-военному быстро. Когда позади тебя толпа желающих смыть грязь и пот, быстро учишься не задерживаться. Пользовалась только собственными шампунем и мылом, хотя на полочке имелось разновидностей двести всякого моющего барахла, но… кто в полевых условиях жил, тот непонятный тюбик никогда не возьмет. Тем более что чувство юмора у кадетов всегда было… интересным.
Внезапно в гостиной послышалось рычание Икаса. Я прислушалась, решила узнать, что там. Встряхнув мокрыми волосами, замоталась в полотенце и поспешила выйти… Зря.
— Киран! — прошипел стоящий посреди гостиной отец.
— О… — выдало человек двадцать воинов.
— Теперь я понимаю, почему Нрого не желает отказываться от вашей дочери, хассар Агарн, — ехидно пропела черномотанка с золотым поясом.
— Наша вина — врываться в покои женщины! — прошипел Нрого, после чего добавил: — Все вон!
И все вышли вон. Даже эйтна. Только Нрого задержался, окинул восхищенным взглядом едва прикрытую полотенцем меня и, посмеиваясь, ретировался.
Учитывая его реакцию, я обратилась к вплывшей в гостиную тени:
— Он был в курсе, что я моюсь?
«Нрого видит моими глазами», — пояснила тень.
— О-о… — пытаюсь осознать. — Так, а… зачем сюда привел всех этих в такой момент?
Тень усмехнулась и выдала: «Зато теперь тебя никто не будет допрашивать. А до этого у эйтны было несколько вопросов по поводу мутации, залеченной эйтной МакДрагар».
— Ох ты ж, атом нестабильный! — Я даже невольно полотенце подтянула к шее. — Нрого хитер!
«Твой отец также», — протянул левый.
— А ты, — в пьяном состоянии я обидчивая становлюсь, — а ты мог бы и не подглядывать!
«А что я там не видел? — насмешливо протянула тень. — В ту памятную ночь твое белье вообще мало что скрывало».
Продемонстрировав левому неприличный жест, я пошла одеваться.
«Традиционный наряд», — прошипела тень.
— Например? — вопросила я.
И тень вплыла в мою спальню собственно прямо через стену. А я как раз едва трусики надела.
— Э! — возмутилась я.
«Хуже сейчас только Нрого, — ничуть не смущаясь, выдала тень. — А ему серьезное лицо делать надо».
Да, Нрого было жаль, особенно учитывая его темперамент, но меня жаль тоже.
— Вон отсюда! — грозно сказала я.
Тень выплыла.
Одевалась я не в пример медленнее, по моему разумению, спешить уже было некуда. Несмотря на требование тени, выбрала длинную свободную персиковую тунику и бежевые брюки под нее. Отражение в зеркале мне понравилось — и скромно, и со вкусом. Но, когда я расчесывала волосы, опять послышалось рычание Икаса.
Торопливо вышла, узрела застывшую на пороге Ашару со служанками.
— Пропусти, — приказала зверюшке, — и вообще, идем на балкон, я тебя расчешу.
Дальше невероятное — Икасик заскулил и начал пятиться от меня подальше.
— Эй, ты чего? — удивилась я, подходя к нему ближе, — это здорово. Давай.
Зверь от меня. Я за ним с расческой в руках. Он делает прыжок и почти под потолком через меня перепрыгивает. Я прыгаю, в полете хватаю за лапу и сдергиваю на пол. Животинка начинает рычать, но скорее испуганно, чем угрожающе!
— Попался! — резюмирую я и тащу его за хвост на балкон.
Когда обернулась, узрела хлопнувшихся в обморок служанок.
— Планета сплошного идиотизма, — заметила я, приступая к расчесыванию дрожащего и скулящего зверя.
Икас страдал аккурат до первого почесывания. Потом замер. Когда я начала бок расчесывать, он весь как-то обмяк, заурчал довольно и завалился на пол, явно блаженствуя.
— Вот видишь, сказала же, что здорово, — пожурила я его.
Тот виновато посмотрел на меня и доверчиво плюхнул голову на мои колени. Начала расчесывать шерсть на голове — Икас блаженно заворчал, даже глаза прикрыл от удовольствия. И мне с ним хорошо, и опьянение отпускает, и уже не так боюсь всего, что ждет впереди.
С шерстюсиком я провозилась еще полчаса, и вдруг тень, все еще висящая над нами, прошипела: «К тебе идут».
Служанки к этому времени в себя пришли, из комнаты моей кто выбегал, кто выползал, потом другие пришли и занялись уборкой вещей, стараясь от нас с Икасом держаться подальше. А мы балдели, причем на пару. Я расчесала шерсть до такой степени, что теперь она потрескивала и сверкала, а зверь стал ну просто неотразимым.
— Мой красавец, — за эти полчаса я уже эпитетов сто подобрала, теперь самым бессовестным образом повторялась, — мой герой, мое чудо, мой шерстюсик, мой… А кто идет? Моя лапочка, моя прелесть, мой спаситель, мой…
«Женщины из правящего клана».
И рука с расческой застыла.
«Слушай внимательно, — продолжила тень. — Эйтна-хассаш рисковать не хочет. Киран, прикажи Икасу охранять тебя!»
Я молчу, но и расчесывать зверя перестала.
«Ты меня слышала?» — вопросил мой собеседник.
Молча кивнула, затем поинтересовалась:
— А чего это с эйтной-хассаш такое?
«Власть терять не хочет, — прошипел левый. — Икас тебя защитит, главное, доверься ему».
— Икасик, ты меня защитишь? — умильно заглядывая в морду, спросила я.
И вот за что люблю шерстюсика, его ж даже спрашивать не нужно, и так защитит. Причем от всех, даже от Нрого.
«Уже на подходе, — сообщила тень, — и еще — они будут говорить между собой. Эйтны их речь слышат, значит, и ты можешь. Но не показывай этого».
А вот это уже интересно. Интересно и то, что тень поспешила скрыться в моей спальне. А мы с Икасом сидим, друг на друга смотрим, а потом зверюга лапой так на мою руку бац, мол, расчесывай, чего сидишь без дела.
А вот это уже интересно. Интересно и то, что тень поспешила скрыться в моей спальне. А мы с Икасом сидим, друг на друга смотрим, а потом зверюга лапой так на мою руку бац, мол, расчесывай, чего сидишь без дела.
— Наглец, — сообщила я, — надо начинать тебя воспитывать.
Поздно, этот гад уже сел мне на шею и ножки свесил. И при этом так умильно хвостиком помахивает. Не удержалась — чмокнула в холодный черный нос, Икас довольно заурчал.
И тут открылась дверь. И вот он момент — мои губы на черном носище зверя, а тот вдруг зарычал и шерсть вздыбил. В следующую секунду Икас опрокинул меня и вскочил, закрывая меня же от вошедших. Причем выглядел он так, что мне его в этот момент даже трогать было страшно. Но посмотреть на вошедших очень хотелось… ровно до того, как услышала чуть шипящее, словно отдаленное: «Ее защищает зверь».
«Эйтна-хассаш будет недовольна».
«День крушения надежд».
«Пусть. Мне не нравился ее приказ».
Я так и застыла, прислушиваясь к этому едва внятному шепоту. Но тут раздался вполне приятный голосок:
— Киран МакВаррас, разве принято встречать высоких гостей лежа на полу?
Может, оно и не принято, но едва я попыталась встать, Икас словно взбесился — зарычал, да так, что кровь в жилах стынет, а потом коварно лапу мне на живот положил да надавил, теперь встать никакой возможности не было.
И снова этот непонятный шепот: «Снежная смерть защищает».
«Он почувствовал, теперь не доверяет нам».
«А если она прикажет отступить? Спровоцировать будет несложно, девочка гордая».
«Нет… В ситуации угрозы жизни зверь будет действовать сам, не слушая команд хозяина… Хотя, судя по тому, что мы видим, зверь и не воспринимает ее как хозяина. Снежная смерть защищает как детеныша. Невероятно».
«Мы ничего не добьемся».
С моего положения было отчетливо видно, как дверь открылась и ноги в белых туфлях на чуть обозначенном каблучке покинули собственно мою гостиную.
И едва они вышли, поведение шерстюсика изменилось мгновенно — развернулся ко мне, начал ластиться, ворчать, чуть поскуливать и тыкаться носом мне в лицо, словно прося прощения.
Из моей спальни выползла тень, удивленно на меня посмотрела и не менее удивленно спросила: «Ты что со зверем сделала?»
— Расчесала, — честно отвечаю в попытке встать.
«Нрого, глядя на тебя, улыбается, мой дэо, под
чьим руководством и были выращены эти странные животные, в глубоком шоке, а я просто понять не могу. И это началось до расчесывания, Кира».
Мы с шерстюсиком переглянулись и поняли то, чего никто другой понять явно не мог — мы созданы друг для друга, вот. Икас нагло подставил бок, пришлось опять брать расческу.
«Киран, еще раз, по пунктам, что ты планируешь делать?»
Странно, но в этот момент я обратила внимание не на сказанное, а на то, какими словами это было сказано.
— Я сейчас с Нрого разговариваю? — напрямую спросила у тени.
Тень чуть исказилась, даже словно стала чуть больше и ответила мне иным голосом, более низким, глубоким:
«Допустим…»
— Ну, допускать уже не требуется. — Я улыбнулась шире. — Нрого, что там у вас происходит?
Тень молча покачала головой и вновь стала прежней.
«Он сейчас занят, — хмуро ответила тень, — сейчас эйтна-хассаш попытается вытянуть его воспоминания».
— Зачем?!
Смотрю на хмурую тень, Икас стоит рядом и тоже на нее смотрит. Я не выдержала, уже хотела встать и пойти посмотреть, что там происходит.
«Сиди! — Ледяной приказ. — Нрого не в первый раз обманывать эйтну-хассаш. Это болезненно, но возможно. А к тебе сейчас придут».
Дверь распахнулась. Вошло трое воинов, все злые, у всех в волосах проплешины. Я к плешакам пригляделась, и до меня вдруг дошло…
— Мужики, а у меня крем есть, стимулирующий рост волос.
Грозно зарычали воины, сладко зевнул Икас. Воины заткнулись, отступили в коридор. Оттуда послышалось вежливое:
— Принцесса Киран, хассар Айгора приказал привести…
Икас рыкнул.
Воины отошли еще на шаг Ну, я и решила понаглеть:
— Меня ПРОСИЛИ спуститься?
— Да, — разом выдохнули воины.
Я особо не торопилась. Вернулась в спальню, вспомнила, что хотела взять с собой на допрос. Идея-то появилась раньше, сейчас просто следовало ее виртуозно воплотить и… потянуть время. Ар был прав, я на слишком поздний срок запрограммировала «кротов».
Теперь будем выкручиваться и играть на нервах папандра, ну, и эйтны-хассаш заодно. К этой мадаме, после того как я узнала, что она планировала мамулю на тот свет отправить, у меня были особые счеты. И вот странность, на Эталин, которая прямой приказ о моем убийстве отдала, я не злилась, а на эйтну-хассаш очень.
Итого на допрос были взяты: духи с женскими и духи с мужскими феромонами — потрясная вещь, су-пернекачественная аллерская подделка, вызывает дикую аллергию и покраснения кожи, как при крапивнице. Ну, и еще одни духи с феромонами, на сей раз качественные. Один перцовый баллончик и баночку с перцовой мазью — шикарная вещь, очень при простуде помогает, если только не смешать ее с клеем и с жиром ядовитой рыбы грод. А я смешала. И не потому, что невзлюбила эйтну-хассаш, просто ей не стоило требовать смерти моей мамы. Совсем не стоило. Я таких вещей не прощаю.
Все прихваченное было спрятано под туникой, благо армейский пояс с отделениями и вшитыми ножнами также обретался среди моих вещей. В ножны было вставлено сразу два ножа… так, на всякий случай. Обувь спортивная, волосы стремительно собрала, затем задумалась. Ненадолго — белое парео, непрозрачное и купленное мне мамой, когда я жутко обгорела на Таэ, заменило платок и скрыло меня до колен практически. Не лучший вариант, но другого не было. Сверившись с сейром, с тоской поняла, что еще тридцать четыре минуты до часа икс. Ну да ничего, я такое представление запланировала, что папандру грозят седые волосы, а эйтне-хассаш проблемы этическо-морального свойства.
Выходя из гостиной в коридор к ожидающим воинам, я скомандовала:
— Икас, за мной.
Зверь нагнал меня и теперь держался рядом, а вот воинам пришлось топать позади, но они меня сейчас совсем не интересовали. Интересовало иное — стратегия внезапного боя, предмет, который я нагло пропускала, так как он был последней парой перед выходными. Так вот, я если что-то и помнила, то помнила смутно…
Кажется, первым пунктом было:
1. Не принимайте бой на условиях противника.
Или первым шло планирование? А, уже не столь
важно.
2. Бой должен длиться одну минуту. Максимум пять — дальнейшее вам во вред.
3. Любое сообщество — стая. Есть сильные, есть слабые, есть главный. Когда бросаете вызов стае — вы бросаете вызов главарю. Нападение на главаря деморализует стаю.
Кажется, это уже про бой с неорганизованной группой, и все же… И все же я точно знала, что будет бой. Более того, была уверенность, что этот бой начну не я, да я вообще в нем планировала не участвовать… Пусть эйтна сама за свою честь сражается, а я так, в сторонке постою.
«Киран, не смотри ей в глаза! — Тень возникла передо мной. — И помни — приняв дар жизни Нрого, ты будешь неприкосновенна! Даже для отца!»
Это все, что я хотела знать.
* * *Воины деликатно намекнули, что пора сворачивать, я свернула в правый проход и вышла в тот самый коридор, по которому в прошлый раз спускалась к трапезе. Это у них экзекуции проходят в месте, где как бы едят? Неплохо.
И тут я вспомнила правильный первый пункт: «Лучший бой тот, которого не было! Избегайте конфликтов».
На мгновение подумалось, что преподы плохому не учили. В связи с этим решено было не нападать первой и таки начать с феромонов. Зато теперь, имея весь арсенал морального подавления противника, я хоть чувствовать себя буду уверенно.
— Вам следует трижды кланяться, подходя к эй-тне-хассаш, а после опуститься на колени и ждать разрешения подняться, — сообщил один из воинов.
Я даже сказать ничего не успела, как Икасик среагировал — рыкнул так, что больше мне советов не давали.
На подступе к дверям я набросила ткань на голову, зафиксировала конец и закрепила шпилькой. Теперь в поле зрения оставались только мои глаза и лоб, ну, и ноги от колен и ниже. Так что были видны бежевые брюки и черные кроссовки. Знаю, что не слишком в тему, но если мне придется драться, хоть это и нежелательно, то уж лучше так. И вот в этом наряде я вся была… беломотанка, вот. Зато весело.
Дверь открылась при моем приближении — думала, механизм, но нет — две эйтны. Обе черномотанки казались бесстрастными, глаза у обеих были черные и какие-то пустые, но, проходя мимо, я услышала от той, что была слева, тихое:
— Пантеренок…
Остановилась, поглаживая Икаса, словно как бы успокаивая зверя, и тогда разобрала остальное:
— Эйтна-хассаш заподозрила неладное, девочка. Твой побег отец не афишировал, искали тебя, но тайно, Нрого так же поступил, да во дворце у эйтны-хассаш свои глаза и уши. И сопоставила твой побег эйтна да встречу… сама ведаешь какую.