– А я твой жеребец.
– Да только твоя воля закончилась. Мы теперь в одной упряжке. И ты никуда от меня не денешься.
– Я и не пытаюсь.
– Да? А куда ты ездил во вторник?
– Ну, по делам...
– А что на перевале делал? Ты же в Тепломорск возвращался, если Марка подрезал.
– Да это не я подрезал, Саня был за рулем.
– Да мне все равно, кто за рулем был. От кого ты ехал, спрашиваю? Как ее зовут?
– Да никак ее не зовут!
Алексей разволновался так, что лицо пошло пятнами. Верный признак того, что врет.
– Мне сейчас не до твоих леблядей. Но скоро все уляжется, и я во всем разберусь. Но не с ними, а с тобой. Бить я тебя не буду. Все-таки я нежное сознание. Я просто пожалуюсь папе. Ты меня понимаешь?
Алексей испуганно кивнул. Он и вправду приходился отцу двоюродным братом, но это не гарантировало ему безопасность. Не для того отец сосватал его своей дочери, чтобы он гулял по другим бабам. А это все отец организовал. И с Каховцевым он ее свел, и с Алексеем, когда того не стало. О репутации своей дочери он заботился ничуть не меньше, чем она сама. Поэтому теперь у нее есть мужчина, с которым она может проводить ночи на своей законной территории, но втайне от всех. Да и кто может узнать, чем Инга занимается со своим «родственником», когда в хозяйских покоях нет видеокамер, да и охрана в доме сведена к минимуму?
– Да нет, правда, не было никого.
– Не передо мной надо оправдываться, а перед памятью покойной жены, – коварно усмехнулась Инга.
– Ты думаешь, уже?
– А что тут думать? Три дня уже прошло, и где она?
– Где, где! Гарцует с этим придурком! – скривился Алексей.
– Марк – не придурок, – Инга посмотрела на него как на неразумное дитя. – Он специалист высокого класса. Я ведь знала, что не просто так он здесь появился. И Кирилл его подозревал, и Тимур, но Марк обвел их вокруг пальца, как последних лохов... Я же видела, как он умыл твоих недоумков. А до этого он умыл Кирилла. Кровью... И Бугаря подставил... Это спец, Леша, это большой спец. И теперь он пришел за Настей.
– Ты думаешь, он может убить своего ребенка?
– Ну, я же своего убила, – не моргнув глазом, парировала Инга.
– Это не убийство. Ты просто прервала беременность.
– И Марк просто ее прервет. Вместе с Настей.
– Ты в этом уверена?
Этот вопрос заставил Ингу похолодеть. Она недоуменно уставилась на своего любовника. Как он мог заговорить с ней голосом Марка? Но тот сам смотрел на нее дикими глазами.
– Ты права, я действительно большой спец.
В комнате тускло светил красный ночник, и углы комнаты тонули в темноте. Из дальнего угла между шкафом и шторой отделился вдруг бесформенный кусок черноты и бесшумно выплыл на свет. Но от этого лучше разглядеть его все равно было невозможно. Ни лица не видно, ни очертаний тела, но это был человек. Увы, но Инга знала, как его зовут.
– Хотя, скажу вам честно, не нужно много ума, чтобы пробраться к вам. Схема охраны не изменилась, да и сторож всего один... Как говорится, блудство требует жертв, – засмеялся Марк.
Ина парализованно смотрела на него. Это же не человек, это привидение какое-то. И неудивительно, если он умеет ходить сквозь стены.
– Это не блудство. Это необходимость.
Наконец-то она стала приходить в себя. И сознание стало искать выход из опасного положения.
– Даже так?
– Я женщина, и мне нужен мужчина.
Она не стала подниматься с кровати, но повернулась набок так, чтобы одеяло как бы невзначай соскользнуло вниз с ее бедра, обнажая соблазнительные для мужчины выпуклости. А она сама знала, что попка у нее эталонная. И Кирилл это признавал, и Алексей. Пусть теперь Марк делает выводы. И теряет голову.
– Ты же уехал, ты не остался здесь. А мог бы жениться на Насте. И с ней бы жил, и со мной. Мне много не надо...
– Тебе много не надо. Тебе нужно все... Помнишь сказку о золотой рыбке? Там одна такая повелительницей морей захотела стать. А оказалась у разбитого корыта. Но ей еще повезло, она хоть живой осталась.
– И ты можешь убить меня? – пафосным и вместе с тем срывающимся на истерику голосом воскликнула она. – Такую молодую! Такую красивую!
– Могу. Это моя профессия – убивать, – невозмутимо ответил Марк.
– Но тебе же меня не заказывали!
Его, похоже, ничуть не впечатлили ее прелести, и она инстинктивно прикрылась одеялом. Если он вдруг ее убьет, то тело не будет обнажено... Но нет, не может он ее убить. Это слишком! Если не получится убедить Марка, его можно просто купить.
– Я сам тебя заказал. Себе. Потому что ты предала Настю. Потому что ты заказала моего сына.
– Это не твой сын!.. Настя и с Васей Бугарем спала, – соврала Инга. – Я точно знаю! Она сама мне об этом рассказывала.
– Ты ведешь себя как змея, которую взяли за горло. Ты можешь и дальше бить хвостом, тебя все равно раздавят.
– Знаете, вы тут сами разбирайтесь, а я пойду. Мне уже пора!
Инга ошеломленно смотрела, как Алексей выбирается из-под одеяла. Самым наглым образом он оставлял ее на произвол убийцы. Сволочь!
Марк бездействовал, глядя, как это ничтожество надевает халат, опоясывается. Но стоило ему шагнуть к двери, как темный силуэт бесшумно подплыл к нему, и к его голове потянулась рука с пистолетом, на конце которого четко просматривался цилиндр глушителя.
– Нет! Не надо! – жалко проблеял Алексей.
Он опустился на колени – то ли для того, чтобы вымолить пощаду, то ли потому, что ноги от страха отказались держать его тело.
– Кто заказал Настю? – спросил Марк.
– Она! – Предатель конвульсивно ткнул пальцем в Ингу.
– А ты здесь ни при чем?
– Нет!
– Тогда почему Настю не предупредил?
– Я хотел... Я хотел, но не успел... Ты появился, забрал Настю... Она с тобой, да? Хочешь, я завтра же оформлю развод!
– Ты хочешь, чтобы я жил с разведенной женщиной? – засмеялся Марк.
Его смех куском льда скреб по нервам и холодил душу. Инга, не мигая, смотрела на него, задыхаясь от своего бессилия. Никто и никогда еще не держал ее за горло так крепко.
– По мне, так лучше жить с вдовой, чей муж погиб как мужчина. А я дам тебе возможность умереть такой смертью... Чем вам Настя помешала?
– Не мне, ей! – Алексей снова показал дрожащей рукой на Ингу. – И ее отцу!.. Они все это затеяли. Они все здесь к рукам хотят прибрать. Я же знаю, что следующий на очереди. Сначала они уберут Настю, потом меня!
– Заткнись, мразь! – ушатом презрения окатила его Инга.
Но он даже не глянул на нее.
– Мразь, – кивнул Марк. – Такая мразь, что даже мараться неохота...
– И не надо мараться! – потянул к нему руки Алексей. – Отпусти! Я уеду! И никто меня здесь никогда не увидит!
– Поезжай.
Казалось, Марк даже не шелохнулся, но голова Алексея дернулась, как от сильного удара, и он без чувств растянулся на полу.
– Ты... Ты убил его? – еле живая от страха, спросила Инга.
– Зачем ты заказала Настю?
– Это не я! Это он!.. Я думала, ты сам об этом догадаешься.
– Я догадался. Потому что слышал, как вы здесь ворковали. Как и о чем... Ты знала, что я должен убить Настю.
– Не знала.
– Ты знала, что это я убил ее отца. Ты знала это, но никому ничего не сказала. Почему?
– Я не знала, я только догадывалась. Меня бы просто подняли на смех...
– Врешь. Есть один момент, который выдает тебя с головой. Ты знала, что я убил Каховцева. Ты поняла, что я приехал за Настей. Тебя это не удивило. И знаешь почему? Потому что ты оба раза обращалась в одну и ту же фирму. И ты догадывалась, что Настю поручат мне. Это логично...
– Никуда я не обращалась! – схватилась за голову Инга.
– Можешь ничего не объяснять. Мне и так все ясно. Сначала ты заказала отца, затем – дочь.
Инга с ужасом смотрела, как Марк наводит на нее пистолет. Она чувствовала на себе его взгляд. Это был взгляд бездушного убийцы. Ему ничего не стоит застрелить ее...
– Не надо! Это не я!
– Кто же тогда заказал Каховцева? – не опуская оружие, спросил он.
– Если я скажу, ты не станешь меня убивать?
– Нет.
– Поклянись!
– Обещаю.
– Это все мой отец!.. Он ненавидел Каховцева. Он хотел отомстить!
– За что?
– Они когда-то вместе были, ну, еще в начале девяностых – рэкет, крыши, что-то там еще... Потом отца ранили на разборке. В живот ранили, из дробовика, все там разворотили. Он чуть не умер, долго лечился... И ты думаешь, Каховцев ему помогал? Как бы не так! Дал один раз тысячу долларов на лекарства, и все! Каховцев дела делал, а он концы с концами еле сводил. Я же помню, как он в больницах пропадал, а мы с матерью голодали... Я даже больше скажу: Каховцев к ней подкатывал. Она у меня красивая, так он и предложил ей с ним спать, пока муж в больнице... Может, и было что-то, хотя мама говорит, что нет. Она отцу все рассказала, он злобу затаил. И мне потом эта злость передалась... И я знала, что отец Каховцева заказал. Был у него один выход. На Южака грешили. Он тоже Кирилла заказывал, но у него не вышло. А у нас вышло. Только Кирилл всех обманул. Мне теперь нельзя ни замуж выйти, ни ребенка родить.
– Ну, ребенка ты не очень и хочешь.
– Хочу. Но не от Каховцева. От тебя – пожалуйста. Хоть сейчас!
Инга готова была на все, лишь бы выкрутиться из этой смертельно опасной ситуации. Тем более Марк заводил ее своей грозностью и недоступностью.
Но он сделал вид, что не понял намека.
– Настя вам чем не угодила?
– Так я же и говорю, что Кирилл нас всех обставил. Ни замуж нельзя, ни ребенка. От нее все зависит. Если она поднимет волну, то у меня все отберут. Если ее не будет, всем все равно будет, с кем я и как. А Настя заинтересована, чтобы я без штанов осталась. Ведь ей же все потом отойдет. Поэтому я обратилась... То есть мой отец сам решил, что с ней надо кончать...
– Значит, ты к отцу обратилась? – поймал ее на слове Марк.
– Нет, он сам!
– На отца все сваливаешь? И не жалко его? Я ведь и до него доберусь. Сиротой остаться хочешь?
– Нет, не хочу.
– Тогда живите. И ты живи, и отец... Только Настю не трогайте.
– Нет, нет, что ты!
– Грош цена твоим словам... Я сейчас уйду. И ты свяжешься со своим отцом. Делайте что хотите, но заказ на Настю должен быть отменен. Соглашайтесь на любые условия, но ей ничего не должно угрожать. У меня еще есть девять дней до конца срока. За это время со мной должны связаться и дать отбой. Если этого не случится, вы все умрете. И ты, и твой отец, и эта шавка, – стволом пистолета Марк небрежно показал на Алексея. – Поверь, если я задаюсь целью, меня никакая преграда не остановит. Я приду к тебе ночью и застрелю. Поверь, мне будет жаль тебя убивать, но рука у меня не дрогнет. Да, и еще. Я записал наш с тобой разговор, и если ты не выполнишь мое условие, все узнают, кто заказал Каховцева...
– Да, но тогда все узнают, кто его убил, – не растерялась Инга.
– Никто ничего не докажет.
– Но тогда все узнают, в какую фирму обращался мой отец.
– Ты умная девочка. Но ты ничего не понимаешь. Если ты не отменишь заказ, я стану врагом этой фирмы. За мной начнут охоту. И тогда мне только будет на руку ваше разоблачение. Кстати, тогда вы сами попадете в прицел. Я-то знаю, что нужно делать. Я выкручусь. А вам ничто не поможет. Вас обязательно убьют. Или я это сделаю, или кто-то другой.
Марк быстро и плавно переместился к двери. Инга зачарованно смотрела на него. С одной стороны, она очень хотела, чтобы он исчез, с другой – внутри шевелилось смутное желание, чтобы он остался. И все-таки, когда он ушел, она вздохнула с большим облегчением. Лучше без него, чем с ним.
Киллер исчез, а Инга продолжала оставаться в оцепенении. И удивительно, что первым очнулся Алексей.
– Он здесь, в доме! Его задержать надо! – неуверенно и жалко заявил он.
– Давай, вперед! – презрительно глянула на него Инга.
Действительно, Марк не успел далеко уйти. Но разве можно поймать бесплотную тень?
Алексей выбежал на балкон, выходящий на «второй свет» большого холла, истерично заорал, поднимая на ноги охрану. Тревога! В доме грабитель!.. Но Марка и без того уже пытались догнать.
Через монитор слежения охранник заметил, как некто пересекает двор, но поймать он смог только веревку, с помощью которой Марк взял четырехметровую высоту забора. Его же самого и след простыл.
Чуть позже охранник снова обнаружил Марка, но, что называется, задним числом. На записи было видно, как очень медленно среди парковых кустов, замаскировавшись ветками, Марк приближался к дому. Так медленно, что полусонный охранник просто не смог его засечь. Если бы несколько человек следили за мониторами, тогда бы еще можно было заметить это еле уловимое перемещение, но единственный оператор оказался бессилен. Может, на то и был расчет.
Инга не стала вызывать милицию, но связалась с отцом. Нужно было срочно решать, как быть дальше.
– Мы обязательно поймаем эту тварь! – сжимая кулаки, с ненавистью сквозь зубы процедил Алексей.
– Я бы сказала тебе, кто был здесь тварью, – окатила его презрением Инга.
Дать бы пинка под зад этому ничтожеству. Но нельзя: слишком он много знает. Да и не стоит горячиться. Трусливым бесхребетником легче управлять, чем сильной личностью. А если за ним еще и грехи перед хозяином, то вообще можно не церемониться. Держат же люди собак в свое удовольствие; вот и у Инги, считай, своя дворняжка. Как бы ни холил себя Алексей, ни лелеял, до породистого пса он так и не дорос.
Глава седьмая
1
Настя уже засыпала, когда под ухом тихонько запищало. Датчик сработал. Это значило, что во двор отеля кто-то заехал. Она глянула на мерцающий экран и в одном из секторов заметила движение. Легковая машина с фургоном плавно подкатила к парадному входу отеля: из машины вышел парень в униформе, достал из фургона какую-то коробку, с ней зашел в здание. Похоже на доставку пиццы или еще что-то в этом роде.
Ничего удивительного, обычные люди живут обычной жизнью – развлекаются, выпивают, едят, занимаются сексом. И только Настя живет в каком-то сумбуре. Любит она Марка, действительно любит, но ей с ним так неуютно, что порой плакать хочется. Странный он какой-то, всюду ему заговоры мерещатся. Надо же додуматься до такого – Инга и Алексей хотят ее убить. Беременную! Может, с ними не все чисто, может, муж забрался в постель к мачехе по взаимному согласию. Но чтобы заказать ее убийство...
Марк хочет, чтобы она завещала свое состояние благотворительному фонду, лишь бы только оставить Алексея ни с чем. Может, это зависть по принципу «нам ничего не нужно, лишь бы у вас ничего не было».
А вообще, откуда у него вся эта техника – видеокамеры, датчики? И куда он сам делся? Вторую ночь уже где-то пропадает... Сказал, что ему нужна Инга, поговорить с ней хочет, выпросил у Насти подробную схему расположения комнат на хозяйской половине; она даже подсказала ему, как можно пробраться в ее спальню. Окно там неисправно, его легко открыть снаружи... Может, он действительно сейчас у Инги? Может, они вместе смеются сейчас над Настей? Она здесь, а они вдвоем под одним одеялом... Инга красивая, и Марк мог в нее влюбиться. Может, он к ней приехал, а не к Насте.
Может, и правда Марк пытается защитить ее от опасности? Но все это так неубедительно, что сомнения не дают покоя. Она пропадает здесь одна, никому не нужная. Ни телефона у нее, чтобы позвонить, ни документов, ни денег. А ведь ей нужно находиться под присмотром врачей, все-таки девятый месяц беременности – это очень серьезно. Дома хоть и скучно, но там она чувствует себя хозяйкой.
И вообще, где Марк?.. Вдруг он сейчас с Ингой?
Капризно выпятив нижнюю губу, Настя резко поднялась с кровати; как была в халате Марка, так и вышла в нем во двор, по дорожке, в тапочках на босу ногу приблизилась к машине. Это действительно была служба доставки, и, можно сказать, она обратилась по адресу. И водитель не заставил себя долго ждать.
– Здравствуйте, мне нужна ваша помощь.
Водитель, молодой, но уже располневший парень в крупных роговых очках, посмотрел на нее с насмешливым интересом. Халат был на два-три размера больше, и выглядела она в нем нелепо. И еще живот, который невозможно уже было скрыть ни под каким халатом.
– У меня схватки, мне нужно в роддом.
– А я здесь при чем? Обратитесь к администратору, она вызовет «Скорую помощь».
Он сел в машину, но дверцу за собой закрыть не смог, Настя ее удержала.
– Пока «Скорая» приедет, я уже рожу, – упиралась она.
– Если вы здесь отдыхаете, вам выделят машину. А у меня, извините, дела.
Он снова попытался закрыть дверцу, но Настя не сдавалась.
– Я здесь не отдыхаю. Меня похитили. Я сбежала.
– Из какого, интересно, дурдома? – хмыкнул парень.
– Смешно? Нехорошо смеяться над сиротой, – озлобленно зашипела на него девушка.
– Ты еще и сирота?
– Да, моя мама умерла. А папу застрелили. В прошлом году. Каховцев его фамилия.
– Каховцев? – задумался водитель. – Что-то знакомое.
– Конечно, знакомое. Фирма, где ты работаешь, принадлежит ему, – уверенным тоном врала Настя. – Ему здесь все принадлежит. То есть мне... Но тебя не уволят. Если ты меня здесь бросишь, тебя просто пристрелят.
Она угрожающе прищурила глаза, и, видимо поверив, парень струхнул, изменился в лице. Разве она не дочь своего отца?
– А если не бросишь, то хорошо заработаешь. И получишь повышение.
– Ну... Садись.
Настя одержала хоть и маленькую, но победу, и это доставило ей удовольствие. В машину она садилась с такой же важностью, с какой королева садится в карету.
– А в какой роддом ехать? В Тепломорск? – спросил парень.
– Тепломорск. На Черноморскую улицу.
– А кто вас похитил?
– Не важно. Главное, что ты меня освободил.
– Может, в милицию надо?
– Это мы уже сами разберемся.
– А документы у вас есть?
– Сомневаешься в том, что я Каховцева? Наберись терпения, скоро ты в этом убедишься... Я тоже сомневаюсь, может, зря все это?
– Что «это»?
– У тебя есть жена?
– Нет.
– А девушка?
– Ну, есть.
– Если бы ты знал, что ее хотят убить, что бы ты сделал?