— Странный вопрос для человека, столь верящего в свои способности, — хмыкнул Аналитик.
Ему очень не нравилась Гадалка, и он не скрывал этого. Наоборот, всячески показывал. Но она смотрела только на Куратора все тем же взглядом девочки, которой незнакомый дядя вдруг подарил куклу. И хочется ее взять, и боязно: вдруг мама заругает?
— Ответ был — нет. Вы ведь понимаете, карты не могут сказать, где именно спрятано золото. Вернее, могут, но пришлось бы задавать слишком много вопросов; одна неверная интерпретация какого-то ответа, и все гадание теряет смысл. Потом я спросила: каким методом искать? Ответ был: во сне. Сны я запоминаю редко, поэтому решила, что неправильно прочитала самый первый ответ, слиток не найду — и успокоилась.
— Правильно, волноваться вредно! — злился Аналитик.
— Но под утро мне приснилось, как незнакомый мужчина, сидящий со мною в лодке, бросает что-то в воду, хорошо был виден белый притопленный поплавок, примерно на полметра ниже уровня воды. Потом мужчина начал смотреть на берега Днепра — в одну сторону, в другую… Я отчетливо увидела Пешеходный мост и кафе под красной крышей из металлочерепицы на левом берегу. Поехала на то место с надувным матрасом, поплавала на нем немного, пока не увидела поплавок. И вытащила! Так слиток — мой? — все еще не верила Гадалка своему счастью.
— Ваш, ваш, — усмехнулся Куратор.
Взгляд Гадалки наконец-то перестал быть удивленным. Мама разрешила принять в подарок куклу!
Интересно, чему она больше радуется: слитку золота или тому, что научилась видеть во сне прошлое… по заказу? Мне бы тоже не мешало увидеть прошлое моей жены… по заказу.
— Я тоже там был, — пробасил Ясновидящий. — Походил по берегу, почувствовал, что золото где-то на дне. Взял напрокат лодку, долго плавал вдоль берега, но точно место так и не определил и вообще перестал что-либо чувствовать. Она меня опередила!
Ясновидящий смотрел на Куратора с укором, словно именно он был виноват в том, что слиток достался Гадалке. Впрочем, Ясновидящий всегда смотрит исподлобья. Чтобы яснее видеть?
— Что ж, замечательно! — не разделил его досады Куратор. — Кто-то еще что-то как-то где-то видел, чувствовал, интуичил?
Сбродная группа загудела. Каждый стремился доказать, что его не зря пригласили участвовать в экспериментах, каждый надеялся, что в следующий раз повезет именно ему. Молчали только я и Гадалка. Ну, она — понятно почему. А я? Может, зря я во все это не поверил? Грант, конечно, надежнее, но что-то Куратор не торопится его дать. Первую группу не собирает, мои расчеты, на которые я ухлопал почти неделю, принял «на рассмотрение специалистами», а когда будет ответ, не сказал. Расчеты, правда, так себе, никаких конкретных результатов я не получил. Скорее, просто обозначил направление дальнейших работ. Но продолжать их без гранта я не буду!
Мои терзания прервал Куратор. Вечно он меня перебивает…
— Задание третье. На этот раз вам, наверное, придется считывать информацию скорее из будущего, чем из прошлого, потому что контакта с предметами поиска у вас не будет. Впрочем, если кто-то сможет читать информацию в прошлом даже без контакта с предметом поиска, милости прошу! Пять слитков по сто граммов в пяти разных местах уже запрятаны. Их может найти один человек, а могут пять. Сбор здесь же, ровно через неделю, в это же время. Тогда же я назову места запряток, так что те, кто умеет считывать будущее, могут заглянуть в него и отправляться на поиски прямо сейчас. Кто читает только в прошлом, даже без контакта, может сделать то же самое. Поторопитесь!
Чувствуется, что эта игра сбродной группе нравится. Ишь как оживились. Мне бы слиток тоже пригодился. Попробовать, что ли? Да, но я ведь не ясновидящий, не гадалка, не хиромантка… и даже не финансовый аналитик!
— Но, может, в Библиотеку еще не успели поступить сведения? Какой там период индексации? — пошутил я. Но мой юмор, кажется, не поняли. И выяснять, чем новый квест отличается от двух предыдущих, тоже никто не стал. Золото ведь уже спрятано. Почему надо заглядывать в будущее? Потому что слитки не дали подержать в руках? Впрочем, Куратору виднее. И Ясновидцу, наверное. А мне…
— Все свободны, — вновь прервал мои размышления Куратор. — Расходимся по одному.
Я уже знал, по какой системе Куратор приглашает людей на выход, и выбрал место так, чтобы уйти первым. Только бы Куратор не попросил задержаться! Идя к двери, я ждал его оклика, словно выстрела в спину.
И не дождался. К машине почти бежал.
— Я первый! — крикнул, еще не открыв дверцу.
— Мы и тебя посчитать хотели! — усмехнулся сын.
Интересно, сколько раз, пока он был маленький, я прочитал ему книжку про козленка, который всех считал? Да, но почему только хотели?
— Но не смогли, — прочитал мои мысли Сережка. — Ты не включил мобильник, а сканер — пассивный. Вычисляет только включенные мобилы.
— Блин! — не сдержался я.
— А кто-то учил меня не ругаться… — напомнил сын.
— Блин — не ругательство, — пробормотал я, включая телефон, — а выражение эмоций.
— …И говорил, что не так уж важны слова, которыми ругаешься, главное — отрицательные эмоции, которыми заражаешь окружающих.
— Научил на свою голову… Второй пошел! — сказал я уже Косте. Он провел какие-то манипуляции с девайсом, улыбнулся: — Есть!
Я начал записывать в блокнот очередность: Ясновидящий, Предсказатель, Йог, Гадалка, Хиромантка, Фантаст…
— Прочитались только второй и четвертый, — огорчил меня Костя. — Остальные, наверное, забыли включить мобильники.
— И злиться на них нельзя, сам такой, — не упустил момента сын.
— Нет бы посочувствовать отцу!
А где же Аналитик? Вместо него вышли три женщины. Видимо, сотрудницы «Знания».
— Женщины меня не интересуют.
— Совсем? — съехидничал Сережка.
— Нет. Только эти три. Старые и толстые, такие мне не нравятся.
Сергей хмыкнул. Деликатный; не съязвил: а тебе, папа, сколько лет? Неужели надеешься соблазнить молодую и стройную? А может, еще и красивую?!
Нет, не надеюсь. Потому и живу один.
— Этих двоих мужчин я тоже не знаю. Пропускаем.
Аналитик вышел только через двадцать минут, вместе с Куратором. Теперь понятно, почему я не дождался выстрела в спину: Куратор выбрал нового фаворита.
— Этих двоих берем.
— Они не определяются! — удивился Костя. — Хотя мобильники включены. Странно…
— Наверное, в ответ на появление сканеров были разработаны и способы защиты от них. Ну и ладно, с этими двумя я все равно не стал бы связываться. Как вы передадите мне номера? Могу записать прямо сейчас.
— Возможны ошибки, — сказал, стараясь придать голосу солидность, Костя. — У вас смартфон?
— Да нет, простейшая «Нокиа». Без камеры, без блютуса, без…
— Пап, дальше можно не перечислять, — перебил меня Сережка, — список длинный. Я перешлю тебе номера почтой.
— Что ж, поздравляю с успешным завершением операции! Всем спасибо. Сколько я вам должен?
— Пап, мы потом уточним калькуляцию и выставим счет. Тебя подвезти?
— За дополнительную плату? — хмыкнул я.
— В качестве бонуса.
— Нет, спасибо. На метро я быстрее доберусь. Не люблю торчать в пробках, а сейчас — пик.
Сергей уловил интонацию и улыбнулся.
Я попрощался с юношами за руку. Помню, как приятно было в молодости, когда пожилые мужчины протягивали мне руку. Возвращаю долг.
В метро, под грохот колес и толкание соседей, я вдруг подумал: а почему бы и мне не попробовать найти золото? Про грант пока одни только слова, а золото — вот оно, где-то рядом. Нужно пойти туда, где оно спрятано, и взять его.
Но вначале нужно попасть в Библиотеку. А мне доступ в нее закрыли. Да и в существование Библиотеки я не очень-то верил.
Ну, было мне какое-то видение, и что? В здание с белыми колоннами я не входил, библиотекарь меня не встречал. Аналитик и Гадалка нашли слитки тоже без помощи Свитков. Но у них, наверное, есть какие-то врожденные способности. Они есть у всех людей, в зачаточном виде, в спящих генах. Однако лишь некоторым удается их развить до уровня практического использования. Это как музыкальный слух. Уши есть у всех, но абсолютный слух — у немногих. Так и с телепатией, ясновидением и прочей парапсихологией: очень немногие могут отличить ре от ре-диез. Я — точно не могу, проверено. В молодости играл на гитаре, помню, с каким трудом ее настраивал. Но: люди с абсолютным слухом рождаются в семьях не только музыкантов. Моего деда по материнской линии всегда приглашали на свадьбы и застолья — он прекрасно пел. Может, и мне дано что-то такое, о чем я даже не подозреваю? Просто потому, что не было случая это использовать, а значит, не возникло желания развивать скрытый талант? В этом нет никакой эзотерики, астрала, ментала и тонкого мира. Всего лишь новые возможности вида Хомо Сапиенс, который продолжает свою эволюцию, что бы там ни говорили ученые. Человек — существо социальное, вот эволюция и пошла по пути усиления его способностей общения с другими особями вида. Телепатия — следующий этап, и это будет такой же скачок в развитии человека, как возникновение речи.
Чуть не проехав свою станцию, я из духоты метро вышел в духоту летнего вечера, вспомнил, что в доме нет хлеба и сметаны, зашел в супермаркет. Как обычно, половина касс не работала, пришлось стоять в очереди. Девушка в неприлично коротких шортиках, вертевшаяся передо мною, включила плеер, а я настроился на музыку мыслей.
У моего деда были слух и голос. Он, крестьянин, не мог стать оперным певцом, но его дар все же как-то проявился. Если бы у меня были какие-то способности к сверхчувственному восприятию — неужели я не заметил бы их? Стоп, стоп… А если порыться в файлах памяти?
Я возвращаюсь с пляжа. Дорогу преграждает компания, играющая в волейбол. Найти здесь ровную площадку не так просто, тропинка, по которой я иду, пересекает круг играющих. Я вежливо обхожу их по песку и кочкам, поглядывая то под ноги, то на волейболистов. Играют они хорошо, каждый третий-четвертый удар резаный. И прием мяча хороший, он редко вылетает из круга.
Обойдя волейболистов, я возвращаюсь на тропинку, слышу за спиною звонкий удар по мячу. И вдруг понимаю: сейчас мяч попадет мне в затылок. Понимаю, не верю в это, но, не останавливаясь, делаю несколько шагов полуприсядом. Мяч, чиркнув по волосам, далеко летит вдоль тропинки. Позади раздаются удивленные возгласы. Мяч во время игры — точка преткновения всех взглядов, волейболисты смотрели на него и удивились: я почувствовал опасность затылком. Не оборачивался, но полуприсел на ходу именно на столько, на сколько было нужно. Я понимаю: теперь, для полноты эффекта, главное — никак не отреагировать. Ну, есть у меня глаз на затылке, а у вас что, нет? Мимо пробегает высокий светловолосый парень в красных трусах. Хватает мяч, бежит обратно. Пробегая мимо меня, движением головы, взглядом, словами выражает восхищение:
— Ничего себе!
Разговаривать нам некогда — игроки ждут мяч, — поэтому я лишь доброжелательно улыбаюсь. И хвалю себя: выдержал, не испортил маленький спектакль никчемной фразой.
— Мужчина! Вы будете расплачиваться или нет?!
Задумавшись, я не заметил, что девушка в шортиках уже ушла, подступы к кассе свободны, а я задерживаю очередь.
— Конечно, буду! За все и всегда расплачиваются мужчины. Карточки нет, пакет не нужен.
Пакет всегда у меня в кармане. Уже помятый, потертый; женщина никогда не пойдет с таким по улице. А я хожу. Делаю крохотный вклад в сбережение окружающей среды.
Так что произошло, когда мяч летел мне в затылок? Я предсказал будущее, которое наступило уже через две секунды? Или мозг обработал неосознаваемую в обычном состоянии информацию: помимо звука удара — еще и шелест воздуха, вызываемый полетом мяча, может, еще какие-то данные? Обработал, оценил опасность и выдал рекомендацию: присесть, пригнуться. Даже не рекомендацию, а команду; на обдумывание времени у меня не было.
По дороге от супермаркета до дома я вспомнил еще одну историю, произошедшую со мною много лет назад. Я тогда учился в Москве, по дороге в общежитие зашел в книжный магазин.
Полки уставлены книгами, но ни одной интересной для меня, например из серии «Литературные памятники», нет. Продавщица разговаривает со своей знакомой.
— Купи билетик книжной лотереи. Осталось мало, но есть один пятирублевый.
Я смотрю на барабанчик с билетами. Действительно, их осталось немного, десятка три-четыре. Стоит каждый 25 копеек, средняя цена книги — рубль. Я, студент, живу на два рубля в день. Пятерка на книги — огромная для меня сумма! Лотерея честная; продавцы знают, что в каждой пачке есть столько-то пятирублевых выигрышей, чуть больше трехрублевых, но в основном по 25 копеек, на которые, конечно же, все еще раз пытают счастья.
Знакомая продавщицы покупает два билетика, ничего не выигрывает и расстраивается.
— Купи еще один! Шансы увеличились! — уговаривает продавщица. Ее знакомая соглашается, но снова вытаскивает «билет без выигрыша».
И тут со мною что-то происходит. Билетов стало еще меньше, шансов больше, это вдохновляет.
— Разве так нужно играть? — спрашиваю я у женщины. — Смотрите!
Я покупаю сразу два билета (обойдусь сегодня без ужина). На один выигрываю рубль и беру еще четыре. Снова рубль. Билетиков в барабанчике все меньше.
— Вы говорите, там пятирублевый есть? — уточняю у продавщицы.
— Должен быть. Обычно таким выигрышем хвастаются.
— Сейчас я его вытащу, — нагло заявляю я. Покупаю один билет, отрываю край, разворачиваю и, не посмотрев, что на этот раз вытащил, показываю билет женщинам.
— Ну что, пять рублей?
— Да, — подтверждают они в один голос и смотрят на меня, как на волшебника. Наперсточников тогда еще не было, подозрений в мошенничестве у женщин не возникло. Ловя на себе удивленные взгляды случайных свидетелей маленького чуда, я выхожу из магазина. Кажется, еще немного, и я взлечу. Все в моих силах! Я все могу!
Пять рублей вскоре были потрачены на англо-русский словарь Мюллера. Он потом здорово пригодился мне, когда я начал подрабатывать переводами. А ют чувства всемогущества я с тех пор не испытывал. Решил, что все это было — случайность, приправленная моей наглостью, забавное совпадение. Может быть, зря я не попробовал экспериментировать с этим чувством? Но что это было — предсказание близкого будущего или я управлял им? Какие способности разовьются у человека на следующем этапе эволюции? Поди знай…
Сережка, как и обещал, уже прислал почтой отсканированные номера мобильников. Определить, чей кому принадлежит, не составило труда. Забил их в память своего простенького «Нокиа». Но звонить в этот вечер не стал. Что я скажу Йогу или Ясновидящему? Куратор ведет двойную игру? Где доказательства? Мне привиделось… Хорошо, пусть они даже примут такие «доказательства». И что? Мы так не играём? Золото нам не нужно? Даже мне, горе-изобретателю? Еще как пригодилось бы. А на двойную игру всегда можно ответить тройной.
* * *Утром, позавтракав гречневой кашей и выпив чашечку молотого кофе с тремя дольками шоколадки, я отправился на поиски золота. Библиотека ночью мне так и не приснилась. Наверное, это не мой путь. А мой — какой? И существует ли он? Но у Аналитика получилось. Может, и мне доступно какое-то сверхчувственное восприятие, проявившееся пару раз за всю жизнь. Я об этих случаях не забыл, но и развивать свои способности не стал. Еще бы, инженер-физик не должен заниматься эзотерической ерундой. У Гадалки — тоже получилось. Может, это и не ерунда? Буду ставить эксперимент на себе. Благородно, безопасно для окружающих, а может, даже выгодно.
Выйдя из подъезда, останавливаюсь.
Ну, и в какую сторону идти?
Я пытаюсь вспомнить состояние, в котором был, когда вытаскивал выигрышный лотерейный билетик. Сейчас тоже именно я определяю ситуацию, все будет так, как я хочу!
Ноги сами несут меня к метро. Кто-то здоровается со мною, останавливается, чтобы поговорить. Я механически отвечаю «Здравствуйте!» и ускоряю шаг. Кого-то я только что обидел, но не стоит обращать внимания на мелкие препятствия, когда стремишься к цели. И не имеет значения, велика цель или мала, пятирублевый это билет, слиток золота или научное открытие. Главное — цель!
В метро я на несколько секунд застываю в нерешительности. В какую сторону ехать? Подошедший поезд снимает сомнения.
В глубь вагона, где поспокойнее и не так толкаются, я не пробиваюсь, как это делаю обычно. В какой момент понадобится выйти, неизвестно. Лучше не уходить далеко от дверей, за которыми — цель. Как выглядит слиток золота в банковской упаковке, я теперь хорошо знаю. Не раз (а целых два!) держал его в руках. Он где-то там, наверху. А может быть, здесь, в вагоне?
Диктор объявляет названия станций, двери открываются и закрываются, меня толкают, наступают на ноги, но я по-прежнему держусь поблизости от дверей. И напрасно: на какой-то станции (какой?) толпа выносит меня. Я пытаюсь вернуться в вагон, но вдруг понимаю: это — знак судьбы. Поднимаюсь на эскалаторе, выхожу на какую-то улицу. Я много раз бывал на ней, но названия сейчас не помню. Все чужое и незнакомое. Какие-то скамейки, вывески, рекламные щиты… Я контролирую ситуацию! Иду прямо к цели! Ничто и никто меня не остановит! Даже те, кто толкается и наступает на ноги.
— Сумасшедший!
— Ты что, больной?!
А, вот в чем дело. На улице многолюдно, люди автоматически разбились на два потока, я пробиваюсь по встречному. Но возвращаться в свой уже поздно. Перед дверьми какого-то кафе ветерок кружит обертку от мороженого, несколько опавших листьев и уличную пыль. Это — чтобы я не прошел мимо. Столы в кафе массивные, на металлических фигурных ножках, свободных нет. За дальним, у окна, парень с девушкой выясняют отношения. Точнее, девушка с парнем — он молчит и грустно улыбается, она размахивает руками и чего-то пытается от него добиться. Наверное, у них любовь… была. Девушка — симпатичная, наверное, но сейчас мне все равно — выплескивает в лицо парню остатки сока из высокого стакана. Сок томатный, капли стекают по лицу парня, словно кровь. Он спокойно берет салфетку, вытирает лицо. Девушка бежит к выходу, я едва успеваю уклониться от столкновения. К парню подходит официантка, он поспешно расплачивается, пытается догнать подругу. Я сажусь за освободившийся стол.