– Тогда что вам от меня нужно?
– Сказал же, поговорить.
– О чем?
– Узнаешь в свое время. Значит, так, сейчас ты заводишь тачку и едешь прямо. Паниковать и совершать необдуманные поступки не советую. Ты у меня под прицелом, одно неосторожное движение, и считай себя покойницей.
– А куда мы поедем?
– На кудыкину гору. Давай, заводи свой драндулет.
Тронувшись с места, Катарина попыталась наладить контакт со своим похитителем, но, к ее огромному разочарованию, на все ее вопросы неизвестный отвечал неохотно, а иногда вместо ответов предпочитал отмалчиваться.
– Что со мной будет? – допытывалась Ката.
– Ничего особенного. Если, конечно, ты поведешь себя правильно и не полезешь на рожон.
– Меня отпустят домой?
– Я тебе уже ответил. Сейчас свернешь направо. Прибавь газу, едешь как ученик.
– Не люблю носиться сломя голову.
– Заметно.
Ката предприняла очередную попытку повернуть голову.
– А ты, оказывается, русского языка не понимаешь. Хочешь, чтобы я поговорил с тобой по-взрослому?
– Нет.
– Тогда сиди смирно, крути баранку и не смей вертеть головой. Моего лица ты все равно не увидишь, так зачем, спрашивается, совершать лишние телодвижения.
– Почему не увижу?
– По кочану. У меня его нет.
– Как нет?
– Очень просто.
– У каждого человека есть лицо, – шелестела Катарина, чувствуя, как постепенно ее начинает охватывать паника.
– Ты можешь помолчать? – спросил неизвестный.
– Могу.
– Вот и заткнись. От твоего гудения у меня башка трещит.
Катка захихикала.
– Чего ржешь?
– Смешно.
– Я сказал что-то смешное?
– Ну да. Вроде лица у вас нет, а башка трещит. Нелогично как-то, если есть голова…
– Слушай, ты ща договоришься, я ведь церемониться с тобой не собираюсь, отправлю в отключку, и пишите письма.
Катка умолкла. Минут через пять у нее завибрировал сотовый.
– Спокойно, – спохватился неизвестный. – Дай сумку мне.
Он выудил сотик и, уставившись на дисплей, спросил:
– Кто такая Розалия?
– Моя свекровь.
– И че ей надо, за фигом она звонит?
– Наверное, хочет узнать, как у меня дела.
– Перебьется! – хриплый нажал на кнопку отбоя и бросил мобилу рядом с собой.
Через несколько секунд сотовый вновь подал признаки жизни.
– …! – выругался неизвестный. – Она у тебя больная?
– Лучше ответить, в противном случае Розалия поднимет такой шум, вы себе даже представить не можете, на что способна моя свекровь.
– Тогда слушай мою команду, я поднесу телефон тебе к уху, а ты быстро скажешь свекрови, что у тебя все в ажуре, и попросишь ее больше не звонить. Усекла?
– Усекла.
Услышав голос невестки, Розалия закричала:
– Ката, купи мне книгу еврейской кухни. Она необходима мне как воздух.
– Обязательно заеду в книжный.
– О’кей, тогда покедова.
– Подождите. Передайте, пожалуйста, Виктору, что со мной полный порядок. Скажите, чтобы он не волновался.
– А при чем здесь Витька?
– Да, да, так и скажите.
– Детка, ты пьяна?
– Нет, я…
– Хватит! – хрипатый бросил телефон. – Кто такой Виктор?
– Мой муж.
– Муж, – произнес он с усмешкой. – У тебя еще и муж есть. Во дела.
– А что вас так удивляет?
Вместо ответа мужик на заднем сиденье приказал:
– Тормози! Приехали.
Заметив метрах в ста от дороги полуразвалившееся здание, Катка впилась руками в руль.
– Я не выйду из машины!
– Выйдешь. Еще как выйдешь. Ты же не хочешь, чтобы я пустил в ход оружие?
– Почему нельзя поговорить в «Фиате»?
– Меньше знаешь, крепче спишь.
Внезапно у дверцы авто появился мужик в черном одеянии с маской на лице. Рванув на себя дверцу, он практически силой выволок Копейкину наружу.
– Вы заставляете себя ждать, – буркнул он.
– Главное, мы здесь, – сообщил второй, выходя из машины.
Теперь Катка смогла его разглядеть. Черные джинсы, черная рубашка с длинным рукавом и маска, скрывающая лицо.
– Двигай вперед, – ее подтолкнули в сторону узкой, заросшей травой тропинки.
Понимая, что сопротивляться в данной ситуации бессмысленно, Ката, стараясь сохранить внешнее спокойствие, медленно шествовала за первым мужиком.
В здании, куда ее привели, пахло керосином. На полу валялись покореженные бочки, металлические прутья и какие-то бандуры, отдаленно походившие на трансформаторы. У противоположной от входа стены высилась вмонтированная в пол свая. Катку подвели к ней.
– Вставай сюда!
– Нет, – Копейкина затрясла головой. – Пожалуйста, не надо. Берите, что хотите, только отпустите меня.
– Держи ее, – обратился второй к первому.
Оттолкнув мужика, Ката бросилась бежать, но уже метров через пятнадцать, спотыкнувшись о валяющуюся на пути железяку, растянулась на грязном полу.
– Ну что? – с усмешкой спросил мужик в маске. – Затея с побегом не удалась? То-то же. А ну вставай, хватит здесь валяться.
– У меня болит колено.
– Плевать! Поднимайся, или хуже будет.
Скривившись от боли, Ката встала на ноги и уже через пару минут была привязана к свае.
– Рот заклеить скотчем? – спросил один мужик у второго.
– Не сейчас. Для начала нам необходимо поговорить с нашей пленницей по душам. Ты ведь согласна на дружескую беседу, а?
– Согласна, – едва слышно молвила Катка.
– Вот и хорошо. Чем быстрее договоримся, тем быстрее ты окажешься дома, примешь горячую ванну, а потом устроишься у телека и будешь смотреть мультики.
– Что вам от меня нужно?
– А сама не догадываешься?
– Нет.
– Это плохо. Вообще-то ты тетка не глупая, а сейчас чего-то тормозишь. Ну ладно, придется объяснить. Мешаешь ты нам очень своим присутствием. Лезешь в дела, тебя не касающиеся, разнюхиваешь, пристаешь к людям с вопросами и тем самым доставляешь нам массу ненужных хлопот.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Все ты понимаешь, и мой тебе совет, забудь ее и продолжай жить, как жила.
– Забыть кого?
– Татьяну Жучковскую. Не смей ворошить прошлое, оставь человека в покое. Она мертва, так пусть покоится с миром.
– Вы в этом уверены? – Ката смотрела на прорези для глаз, видя расширенные зрачки неизвестного.
– Уверен в чем?
– Таня жива, я это точно знаю.
– Она погибла! И если ты не горишь желанием отправиться к ней на небеса, советую быстренько свернуть свою деятельность.
– Подумай о родственниках, – прохрипел второй. – Вы все у нас под колпаком. Мы осведомлены о каждом вашем шаге, и в случае неповиновения может произойти страшное.
– Да она уже это поняла, – засмеялся первый. – Ты ведь поняла нас, красавица?
Ката молчала.
– Видно, я в тебе ошибся, ты не так умна, как кажется. Что ж, придется прибегнуть к более радикальным мерам. – Он прошествовал к окну, постоял там минуты полторы, затем приблизился к торчавшему из пола рычагу и, положив на него ладонь, произнес: – Будем ждать твоего ответа ровно шестьдесят секунд. Если его не услышим, нам не останется ничего другого, как включить этот рычажок. Посмотри наверх.
Катарина задрала голову и ахнула. Под самым потолком находился круглый пресс или что-то вроде того. Она поняла главное, что стоит мужику нажать на рычаг, и эта металлическая махина в мгновение ока расплющит Кату Копейкину, словно орех.
– Время пошло, – оповестил мужчина в маске. – Помни, у тебя шестьдесят секунд.
– Уже осталось пятьдесят, – подал голос второй.
Катарина начала дергаться.
– Это не поможет, мы крепко тебя связали, не трать зря силенки.
– Хорошо, я обещаю вам, что больше никогда не стану интересоваться жизнью Татьяны Жучковской.
Мужик отошел от рычага.
– Так, так, так, прогресс налицо. Мне это нравится, только вот я не до конца тебе верю.
– Хотите, чтобы я поклялась на крови?
– Неплохая идея. Но думаю, мы прибережем ее до следующего раза. А? Что скажешь, состоится еще наша встреча или нет? Только учти, второй раз мы будем разговаривать на повышенных тонах, и тебе вряд ли понравится наш разговор.
– Я же пообещала, дала слово. Развяжите меня.
Мужики засмеялись.
– Ты слишком многого просишь.
– Вы обещали.
– Мы обещали даровать тебе жизнь, и ты ее получила.
– А как отсюда выберешься, это уже не наши проблемы. Ты ж девочка умная, сообразительная, пораскинь мозгами, может, и придумаешь чего дельного.
У первого мужика ожил сотовый. Прежде чем ответить, он отошел на значительное расстояние от Копейкиной и лишь потом пробасил «алло».
Вернувшись, он похлопал по плечу напарника, и тот, выудив из-за бочки веревку, начал привязывать один конец к ноге Катарины.
– Эй, что вы делаете? Мы так не договаривались.
– Эй, что вы делаете? Мы так не договаривались.
Затянув третий узел, мужик потопал вперед и накинул второй конец веревки на рычаг.
– Не надо! – завопила Ката.
– Согласись, так намного прикольней. Ты наверняка любишь экстрим, а здесь его хоть отбавляй. Сможешь высвободиться – флаг тебе в руки, значит, в рубашке родилась, ну, а нет… Извини, таковы наши правила.
– Хорош с ней возиться, – прикрикнул первый. – Уходим.
– Погодь, а как же рот?
– Действуй.
Вооружившись скотчем, мужик заклеил Копейкиной рот, посмотрел на нее сверху вниз и, обнажив крупные зубы в улыбке, проговорил:
– Не скучай, рыжая, удачи тебе.
И они ушли.
Катка с ужасом взирала на рычаг, понимая, что одно движение ногой – и от нее останутся лишь воспоминания.
В неподвижном состоянии она простояла часа полтора. Руки затекли, каждый удар сердца отдавался в затылке тупой болью, а от осознания того, что в любой момент пресс может прийти в действие, ей делалось не по себе.
Ноющее колено предательски дрожало. Держась из последних сил, Катарина вспомнила американские боевики, в которых герои, находясь в сантиметре от неминуемой гибели, всегда ухитрялись выйти сухими из воды.
Но то было кино, а она стоит перед лицом реальности. Что, что она может сделать, дабы высвободиться из плена?
Пытаясь присесть, Катка осторожно начала опускаться вниз. Колено пронзило острой болью. Вскрикнув, Копейкина дернула левой ногой, веревка натянулась, и рычаг опустился.
Зажмурившись, Ката приготовилась к самому страшному.
Но ничего не произошло. Пресс, или что там крепилось к свае, оставался неподвижным.
Слезы радости покатились по щекам. Они обманули, они ее обманули, рычаг давным-давно неисправен. Боже, какое счастье. Она жива! И пусть она не может ходить, бежать, говорить, но ведь это все такие пустяки. Главное, она может дышать, слышать, чувствовать.
Пот лился градом по спине, ноги дрожали, но основной страх отступил. Он испарился сразу, как только Катка поняла, что ее жизни не угрожает опасность.
* * *К Витьке Столярову Копейкина приехала во втором часу ночи. Ворвавшись в прихожку, она заголосила:
– Тебе звонила Розалия?
Сонный приятель непонимающе взирал на перепачканную грязью Катку.
– Нет, не звонила.
– Я так и знала.
– Где ты была? Посмотри, на кого ты похожа.
– Вить, меня пытались убить, вернее, запугать. Днем в мою машину проник неизвестный, затем меня похитили, привезли в какое-то здание, приковали к свае и оставили один на один с рычагом. Правда, позже выяснилось, что рычаг не работает, а пресс на самом деле оказался не прессом, но я-то этого не знала. Десять часов я не могла двигаться, хорошо, что в полночь туда пожаловали подростки. Они меня освободили, я сразу рванула к тебе. Вить, помоги!
Не задавая лишних вопросов, Столяров проводил Катку в ванную, а затем велел ей двигать на кухню.
Поставив перед ней бокал с чаем, Виктор потребовал ввести его в курс дела.
Катарина закончила повествование, когда за окном начало светать.
Витька казался хмурым и сердитым.
– Ты не меняешься, – буркнул он.
– Сейчас не это главное, пойми, нам надо срочно прижать к стене Константина.
– Подожди, при чем здесь Константин?
– Так я его узнала. Ну, не его самого, а мелодию звонка на его мобильнике. Во время нашего первого разговора у него звонил сотовый.
– И что с того?
– Сегодня у одного из мужиков тоже ожил мобильник. Мелодия аналогичная.
– Совпадение.
– Вряд ли. Не верю я в такие совпадения. Посуди сам, Костя – лицо заинтересованное. Во-первых, дом Жучковской теперь принадлежит ему, во-вторых, он несколько лет добивался взаимности Татьяны. Они были знакомы, а меня он уверял в обратном. Я уверена, ни в какой Ростов он не ездил. Это была отговорка. Наверняка Аверинов хотел выиграть время. И вообще, знаешь, они действовали как-то странно, с одной стороны, вроде мерзавцы, а с другой… Ну, не действуют так профессионалы. Поверь моему опыту. Зачем-то приволокли меня в глушь, привязали, а все для чего? Для того, чтобы я пообещала оставить в покое светлое имя Тани Жучковской. Нет, Вить, что ни говори, а я остаюсь при своем мнении. Костя насмотрелся фильмов и решил примерить на себя роль эдакого безжалостного типа, но он провалил эту роль. Провалил с треском.
– Постой, ты сейчас его защищаешь?
– Нет, я всего лишь говорю, что они действовали как дилетанты.
Витька закурил.
– Дилетанты, – протянул он. – Выходит, вы друг друга стоите. Из них никудышные налетчики, из тебя никудышный детектив.
– Ты опять?
– Не злись, я всего лишь констатирую факт.
– Мне удалось многое узнать, поэтому не надо причислять меня к дилетантам.
– Да? А ко мне тогда зачем пожаловала?
– У меня есть план. Нужен еще один проверенный человек. У тебя ведь осталось много друзей в органах, сможешь организовать нам встречу, а?
Столяров стряхнул пепел в ракушкообразную пепельницу.
– План, говоришь?
– Вероятность успеха – девяносто процентов!
– Ну-ну. И что за план, я тебя слушаю.
– Для начала нам необходимо…
ГЛАВА 13
Через несколько дней Виктор с Каткой приступили к осуществлению своего плана.
В помощники Виктор выбрал старого приятеля Леонида Ступкина – капитана милиции, с которым когда-то начинал свою деятельность в органах внутренних дел.
На протяжении двух суток Леонид вел слежку за Константином, и именно сегодня троица решила, что настал самый подходящий момент для «раскола» горе-похитителя.
В шесть вечера – время, когда Аверинов возвращался с работы, – Катарина стояла на лестничном пролете, нервно теребя в руках зажигалку Столярова.
– Слушай, отдай мне мое огниво, – обозлился Витька. – Как оно вообще к тебе попало?
– Ты сам мне его отдал десять минут назад.
– Не помню. – Витька переглянулся с Леонидом. – Как настрой, Ленчик?
– Хоть сейчас в бой. – Он слегка оттопырил полы пиджака, и Катка увидела кобуру и пистолет.
– А зачем тебе оружие? – испуганно спросила она. – Ты же не собираешься его убивать.
Леонид хмыкнул и, затушив окурок о лестничные перилла, отошел к окну.
Витька коснулся локтя Копейкиной.
– Кат, давай договоримся, ты не будешь задавать глупых вопросов, а мы, в свою очередь, не будем давать на них ответы. Идет?
– Нет, не идет. Мы так не договаривались, ты обещал, что мы действуем заодно, а не каждый сам по себе.
– С тобой просто невозможно иметь никаких дел, ты такая упертая и нудная! Как только Андрей тебя терпит, ума не приложу.
– Эй, эй, ребятки, – Леня погрозил им пальцем, – сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений. Приберегите все «комплименты» на потом.
– Ленька прав, мы не должны собачиться. – Витька посмотрел на часы. – Пятнадцать минут седьмого, Аверинов задерживается.
– С чего вы вообще уверены, что Костя сразу приедет домой, может быть, он поедет в клуб или встретится с друзьями в баре, а возможно…
– С работы он отправится прямиком домой, – твердо проговорил Ступкин. – Я это чувствую, у меня, если хочешь, нюх.
В половине седьмого у Леонида запищал сотовый.
– Да, – прохрипел он. – Ага. Все ясно. Спасибо, Санек.
Виктор напрягся.
– Приехал?
– Только что, сейчас направляется в подъезд.
– Кто тебе звонил, какой еще Санек? Почему я о нем ничего не знаю?
– Катка, помолчи. Значит, действуем, как договорились.
Виктор с Леонидом поднялись на два пролета выше, а Катарина осталась стоять на прежнем месте.
Когда створки лифта распахнулись и на площадку вышел Аверинов, она молила бога, чтобы у них все прошло как по маслу.
Костя подошел к двери, воткнул ключ в замочную скважину, повернул его пару раз и уже собирался толкнуть дверь, как сзади послышался грохот и громкий голос Леонида:
– Стоять! Лицом к стене! Руки за голову!
Виктор быстро обыскал ошарашенного Константина, после чего кивнул Ступкину и затолкал Аверинова в квартиру.
Катарина начала быстро подниматься на этаж.
В прихожей она появилась, когда испуганный Костик, прижимаясь спиной к стене, пытался выяснить, что, собственно, здесь происходит и с какой стати к нему ворвались люди с оружием.
Увидев Катку, Аверинов вздрогнул.
– Не ожидал? – усмехнулась она. – Думал, я осталась прикованной к свае?
– О чем… О чем вы говорите? Я вас не понимаю.
– Все ты понимаешь, скажу больше, теперь тебе придется ответить за свои деяния перед законом. Тебя посадят, Костя, обязательно посадят. Ты покушался на мою жизнь, и я не успокоюсь, пока ты не окажешься за решеткой.
– Это ошибка. Ошибка! Вы что-то напутали. Я ничего не знаю. – Константин резко рванул в сторону, но Леонид вновь припечатал его к стене.