Он & Она - Рой Олег Юрьевич 9 стр.


Решение он принимал долго и мучительно. Все-таки бросить прикормленное местечко, где было хоть и не очень комфортно, но сытно, оказалось нелегко. Но Иван собрался с духом и в один прекрасный день (после того, как убедился, что очередная его зарплата поступила на счет) заявил Алине, что хочет уволиться. Он выбрал для этого подходящее время, когда хозяйка после совместного купания в джакузи, хорошего массажа и такого же секса, запитого бокалом шампанского, чувствовала себя расслабленной и довольной, как сытая породистая кошка. В глубине души Иван надеялся, что Алина отпустит его, не устраивая сцен, но увы! Вышло совсем иначе. Даже в такую благостную минуту Алина, услышав новость, подняла крик и вопила на свою любимую тему (какие все гады и сволочи, а он, неблагодарная дрянь, хуже всех) минут, наверное, пятнадцать. Иван внимал с невозмутимым видом и вспоминал недавно услышанное от Олеси выражение «орет, как ограбленная». Похоже, Алина действительно чувствовала себя ограбленной. Не брошенной, не обиженной, не обманутой, а именно ограбленной – у нее отбирали нужную вещь, игрушку, к которой она привыкла…

Наоравшись вдоволь, Алина наконец соизволила поинтересоваться причиной его столь внезапного ухода. В ответ Иван выдал заранее приготовленную и тщательно обдуманную версию о предложении новой работы – охранником депутата Госдумы со всеми вытекающими из этого привилегиями, как реальными, так и выдуманными самим Иваном. Эти слова вызвали у хозяйки новый всплеск эмоций, но уже не столь бурный и длительный. Словом, расстаться по-хорошему, как надеялся Иван, не удалось. Но все-таки он был отпущен на волю и даже получил разрешение забрать с собой большую часть ее подарков.

На другое же утро Иван покидал туго набитые сумки в свою Toyota, которой последний год практически не пользовался, и навсегда покинул особняк на Рублевке. Один из бывших сослуживцев по ЧОПу согласился приютить его на несколько дней – и этого оказалось вполне достаточно, чтобы снять через агентство небольшую, но приличную квартирку в районе Таганки, в десяти минутах ходьбы от дома, где проживала со своим мужем Олеся. Ей Иван пока ничего не говорил – готовил сюрприз, мысленно упиваясь тем, как красиво и по-мужски он поступает. Только когда наконец все было готово и куплено все необходимое, от постельного белья до запаса напитков в баре, Иван позвонил Олесе и будто бы мимоходом предложил заехать как-нибудь к нему в гости.

– Куда это? – удивилась она. – На Рублевку, что ли? А твоя мымра? Куда ты ее дел? Зарезал и утопил тело в колодце?

Он рассмеялся.

– Нет, Лесенок, все совсем не так интересно. Просто я уволился, снял квартиру и теперь наслаждаюсь свободой и покоем. Приезжай, будем наслаждаться вместе.

– Да ты что? – ахнула Олеся. – Класс какой! Знаешь, я готова приехать прямо сейчас. Диктуй адрес!

Так начался новый период их жизни. Довольно, надо сказать, хороший, даже счастливый период. Олеся приезжала так часто, как только могла, а когда подала на развод – так и вовсе перебралась к нему жить. Правда, узнав о том, что она ушла от мужа, Антон тоже снял для нее квартиру, разумеется, гораздо больше и гораздо лучше той, что была у Ивана, но Олеся появлялась там нечасто, только для свиданий с шефом, который, к счастью, всегда заранее предупреждал ее о своих визитах.

Иван долго не работал, все не мог никак отойти от службы у Алины. Да и денег первое время хватало – за почти год жизни на Рублевке на его банковском счету скопилась сумма, изначально казавшаяся ему если не большой, то приличной. Однако при его образе жизни, когда хотелось баловать себя и Олесю, ходить в рестораны, развлекаться и покупать дорогие вещи, приличная сумма растаяла намного быстрее, чем он мог предположить. Олеся готова была помогать ему финансами, но Иван отверг это предложение. Он все еще считал, что жить на содержании женщины – это не по-мужски. Ведь речь идет о любимой женщине, а не о хозяйке, которой была для него Алина. Кстати, похожий вариант работы, только без проживания и круглосуточной тирании, его бы вполне устроил. Во всяком случае, это гораздо лучше, чем тянуть лямку в ЧОПе. Вот только где бы ее взять, такую вот богатую дамочку?

Он стал задумываться о возможных способах заработка, обсуждал этот вопрос с Олесей, и их разговоры на эту тему нередко напоминали те беседы, которые они вели еще в Пригорске, – как бы так быстро и легко разбогатеть, чтобы за это ничего не было? Как-то раз Олеся предложила устроить его охранником к Антону, но Иван, поразмыслив, отказался. Слишком стремно и напряжно, придется часто видеться и при этом скрывать свои отношения… Нет, Антон Котов – это не вариант. Вариантом могла бы быть его супруга, Анна Котова, о которой Иван много слышал от своей подруги. Но тут уж Олеся развела руками.

– Да, это, конечно, было бы здорово… Но с Анной я тебе ничем помочь не могу. Она мужу не доверяет и ни за что не возьмет на работу человека по его рекомендации. А других выходов на нее, кроме как через Антона, у меня нет.

– А может, как-нибудь случайно с ней познакомиться? – фантазировал Иван.

– Да где ж ты с ней познакомишься? Вы вращаетесь в разных кругах. Конечно, я в курсе, на каких тусовках она бывает… Можно попробовать тебя туда протащить, хотя… В общем, надо подумать.

В один из вечеров, уже перед сном, Иван вышел из ванной и увидел, что Олеся лежит в постели с книжкой.

– Что читаешь? – поинтересовался он, укладываясь рядом.

– Да так, роман авантюрный. Слушай, Иван, у меня идея. Кажется, я знаю, как познакомить тебя с Анной Котовой. И чтоб наверняка.

7

В ту весну, едва только засияло солнце, закапало с крыш и защебетали воробьи, радостно предвкушая тепло, Анне Котовой захотелось перемен. И Арсений, привыкший держать руку на пульсе их отношений, быстро заподозрил недоброе. Обычно пересекаясь с ним по служебным делам, в офисе телеканала, на каких-нибудь деловых встречах или светских тусовках, куда Арс как первый помощник ее сопровождал, Анна всегда находила минутку, чтобы мимоходом прижаться к нему в укромном уголке. Теперь это почему-то прекратилось. Раньше во время их совместных поездок куда-то в ее автомобиле они коротали время дороги в поцелуях и объятиях на заднем сиденье, совершенно игнорируя присутствие водителя, а теперь Анна в машине вела себя так, словно рядом были посторонние, от которых они должны скрывать свои отношения. Еще недавно не проходило и трех дней, чтобы Анна не набирала номер мобильного Арса, чтобы назначить очередное свидание, а теперь она могла не звонить по целой неделе. И когда Арсений, не выдержав, сам напоминал о себе, уже не спешила встретиться с ним, отговариваясь занятостью. Конечно, это были еще только первые звоночки, но сам их факт казался Арсению неприятным. При встречах он внимательно наблюдал за Анной и почти в каждом ее поступке, каждом жесте и интонации находил пищу для своих тревог. Смотрит холодно, без прежней страсти и нежности во взгляде… Он пришел на встречу только что из парикмахерской, с новой обалденной прической, а она ничего не сказала, похоже, даже не заметила… В постели, когда он, выждав положенное время, захотел снова приласкать ее, как это всегда у них бывало, отодвинулась и сказала: «Все, хватит, больше не хочу»… Неужели это конец? Неужели Анна перегорела, потеряла к нему интерес и он, Арс, вот-вот получит отставку? А может, что-то случилось? Может, он совершил какую-то ошибку, сделал или сказал что-то не то? Или кто-то из завистников надул ей в уши, облил Арсения грязью у него за спиной… В таком гадюшнике, как их телеканал, такое не то что возможно, а даже вполне в порядке вещей.

Своими сомнениями и тревогами Арсений делился с Жанкой. Больше было не с кем – ну не с диджеем Bi'Si же ему это обсуждать! Жанка за словом в карман не лезла и никогда не упускала случая поддеть своего приятеля, да побольнее.

– А что ты думал? – говорила она. – Не все коту Масленица, придет и Великий пост. Или ты надеялся, что ее интерес к тебе будет вечным, что она до могилы будет тебя нежить, холить и лелеять, сдувая с тебя пылинки и оплачивая твои шмотки? А с какого перепугу, позволь спросить? За какие такие особые твои заслуги? Ты что, голливудская звезда? Или супер-пупер-любовник?

– Но раньше-то ее все во мне устраивало! – надувал губы Арс.

– Устраивало, да перестало, – хихикала вредная Жанка. – Небось, нашла себе нового хахаля. Помоложе. У которого нет вот этих вот морщинок в уголках глаз…

– Да прекрати ты! – Арсений с досадой отталкивал ее руку с уже порядком облупившимся ярко-красным маникюром на ногтях. – Хватит прикалываться! Мне и так тошно, а тут еще ты со своими деревенскими шуточками.

– Тошно ему, видите ли! Ничего, терпи. Кому сейчас легко – мне, что ли? Если только подруженции моей, Олеське. Вот уж кто в этой жизни устроился – и муж, и любовник, и сама референт у депутата… Не жизнь, а сказка. А все потому, что хитрожопая. Тебе, Арсюшка, такое и не снилось, тебе такого никогда не достичь.

– Да прекрати ты! – Арсений с досадой отталкивал ее руку с уже порядком облупившимся ярко-красным маникюром на ногтях. – Хватит прикалываться! Мне и так тошно, а тут еще ты со своими деревенскими шуточками.

– Тошно ему, видите ли! Ничего, терпи. Кому сейчас легко – мне, что ли? Если только подруженции моей, Олеське. Вот уж кто в этой жизни устроился – и муж, и любовник, и сама референт у депутата… Не жизнь, а сказка. А все потому, что хитрожопая. Тебе, Арсюшка, такое и не снилось, тебе такого никогда не достичь.

– Ой, а тебе-то, можно подумать… – огрызался Арсений. – Сама-то вся зеленая от зависти к своей Олеське! И как ты можешь? У твоего друга, можно сказать, трагедия в жизни, а ты…

– Ладно, не заводись. – Жанка, хоть и была старой уже-не-девой, озлобленной на весь мир, но иногда умела и проявить сочувствие. – Может, не все еще потеряно. Может, твоя Анна, как многие женщины, просто человек настроения. Сначала у нее был всплеск эмоций, ох да ах, вот она и носилась с тобой, как дурень с писаной торбой. Теперь поутихла, но, глядишь, пройдет немного времени – и все будет по-старому. Так что вытри сопли, и давай лучше выпьем, там вроде коньяк еще остался.

Однако Жанкины оптимистические прогнозы не сбылись. Как раз после этого их разговора свидания Анны и Арсения вообще прекратились. И хотя он регулярно, раз в два дня, звонил ей и то игриво, то нежно, то страстно, то умоляюще просил о встрече, Анна каждый раз отвечала отказом. «Извини, сегодня не могу, еду к родителям», «Нет, завтра тоже не получится, у меня билеты на премьеру в Большой театр», «Не знаю, когда, ничего не могу сказать. И вообще, мне сейчас неудобно разговаривать, я на совещании. Пока».

Эти отговорки тянулись до конца марта и практически весь апрель. Арсений весь извелся от неизвестности.

– Ну хоть бы она меня просто послала, – жаловался он все той же Жанне. – Тогда бы я понял, что все кончено, и успокоился.

– А сейчас что тебе неясно? – фыркала в ответ подруга. – По-моему, тут козе понятно, что она больше не хочет встречаться с тобой.

– Да нет же! – возражал Арс. – Тогда бы она так и сказала открытым текстом. Но она ведь не сказала…

– Это ты кого уговариваешь, меня или себя? – усмехалась Жанка. – Ох и дура ты, Арсюша, ничего в жизни не понимаешь. А в женщинах в особенности. Знаешь, мой тебе совет, бросай-ка ты эти свои «я страдала-страданула» и возвращайся к мальчикам… В смысле, к «голубым». С ними тебе, по крайней мере, все будет понятно.

В душе Арсений понимал, что Жанка права, но умом соглашаться с ней не спешил. А вдруг все-таки теперешняя холодность Анны – это только временная прихоть? Вдруг пройдет время, и она снова приблизит его к себе и допустит к телу? Разумеется, не ее тело, стареющее, с точки зрения двадцатитрехлетнего Арсения, его прельщало, а все те жизненные блага, которые к данному телу прилагались. Впервые в жизни Арс по-настоящему страдал – не из-за женщины, конечно, а из-за утерянного источника финансирования.

Устав от душевных мук и сомнений, он решил раз и навсегда расставить все точки над «i». Тем более что близились майские праздники, в которые они вроде бы собирались вместе ехать отдыхать в Майами. Арс, который еще никогда в жизни не был во Флориде, очень рассчитывал на эту поездку и никак не хотел мириться с мыслью, что путешествие не состоится.

Вскоре представился и удобный случай для выяснения отношений. Представитель известной пивной компании, которая активно рекламировала свою продукцию на Glamour ТВ, захотел встретиться с владелицей канала и обсудить детали дальнейшего сотрудничества. По ею же самой установленным правилам Анна всегда брала с собой на подобные встречи первого помощника, не изменила она себе и в этот раз. Однако, оказавшись рядом с Арсением на комфортном сиденье Bentley, она не прижалась тут же к молодому человеку, как это обычно бывало, а наоборот, отодвинулась от него подальше и принялась просматривать какие-то бумаги, не обращая никакого внимания на своего спутника. Что дало ему повод поинтересоваться с печалью в голосе:

– Анна, что случилось?

Она взглянула на него с таким искренним недоумением, будто вообще не понимала, о чем речь.

– Ничего.

– Ну как же ничего! – еще больше добавив в голос красок, воскликнул Арс. – Ты избегаешь меня. Последнее время мы совсем не видимся, стали как чужие… Ты что, разлюбила меня?

– А, вот ты о чем… – Она засмеялась, и ее смех был полон презрения. – Какая любовь, что ты такое говоришь? Ни для кого не секрет, что ни ты, ни я никаких чувств друг к другу никогда не испытывали. Ты мне одно время нравился, потом разонравился – вот и все. Даже говорить не о чем.

Арсений растерялся. Он, конечно, ожидал чего-то подобного, даже, можно сказать, был готов услышать о разрыве, но никак не предполагал, что это сообщение прозвучит столь буднично и цинично. Не зная, как поступить, он на всякий случай закрыл лицо руками и театрально простонал:

– Ты разбила мое сердце!

В ответ на что Анна засмеялась еще громче и язвительнее:

– Слушай, ну что ты тут за комедию ломаешь? Перестань, это глупо просто. Расслабься. И радуйся, что все складывается наилучшим для тебя образом. Я на тебя не сержусь и с должности тебя не гоню. Пока, – последнее слово она подчеркнула интонацией.

– Значит, это окончательный разрыв? – убитым голосом поинтересовался он. – Или?..

– Да нет уж, никаких или. Хватит, хорошенького понемножку. И давай вылезай, мы приехали.

Как ни странно, единственным человеком, который поддержал Арсения в столь трудную минуту его жизни, был диджей Bi'Si. Нет, он, конечно, тоже не удержался от монолога на тему «Видишь, я тебе говорил, что бабам доверять нельзя, предупреждал, что ничем хорошим это не кончится, а ты меня не слушал, вот и получай теперь по заслугам». Но он, по крайней мере, не язвил и не высмеивал Арса, как эта стерва Жанка. Впрочем, все можно понять. Жанка злорадствовала, наслаждаясь тем, что не одна она в этой жизни сидит в полной заднице, есть и такие, которые высоко взлетели да рухнули. А диджей, по большому счету, во всей этой истории остался в полном выигрыше. И студию сохранил, и любовник к нему вернулся, окончательно, бесповоротно и целиком. От радости, что ему не придется больше делить Арса с какой-то теткой, Bi'Si даже свозил своего друга на праздники отдохнуть. Не в Майами, правда, всего лишь в Таиланд, но это тоже было ничего.

Анна же после того разговора с помощником вздохнула с облегчением. Можно делать какой угодно вид и сколь угодно изображать из себя Леди Невозмутимость, но в глубине души она каждый раз при разрыве с очередным любовником чувствовала себя некомфортно. Вроде бы уже пора привыкнуть, сколько их было, этих любовников и этих разрывов… А все равно какая-то скованность ощущается, и вроде как даже делается немного неловко, не по себе. Арсюшку даже жалко чуть-чуть, но тут ничего не попишешь – надоел он ей хуже горькой редьки. С этой своей стопроцентной предсказуемостью, этими своими детскими хитростями, которые ему самому кажутся верхом ума и изворотливости, этим своим нелепым, как в самой что ни на есть бездарной самодеятельности, изображением мнимых чувств… Словом, Анна соскучилась и погнала от себя разонравившегося любовника. А затем снова вошла в ставшее уже привычным для нее состояние свободного поиска замены Арсению. На случай вот таких «пересменок» у нее всегда имелась в запасе пара-тройка мальчиков для разовых услуг – но это было не совсем то. Ей гораздо больше нравилось иметь постоянного любовника, пусть и ненадолго.

В начале мая Анне как-то пришлось оказаться на одной невыносимо скучной вечеринке, презентации альбома восходящей звездочки-однодневки. Разумеется, звездочка эта как певица ровным счетом ничего собой не представляла, все, что звучало на диске, было сплошь компьютерными эффектами. Да и тусовка собралась такого же уровня, как и виновница торжества, – никого из интересных или нужных людей, ни отдохнуть, ни поболтать, ни полезных разговоров повести не с кем. На самом деле Анна бы и не поехала на эту презентацию, но отказаться было нельзя – спонсор звездочки был человеком влиятельным и недвусмысленно дал ей понять, что собирается сотрудничать с ее каналом. Так что Анна честно приехала на вечеринку, продемонстрировала свой ослепительный наряд от McQueen и новенькие, только вчера купленные туфельки Christian Louboutin, черные, на розовом каблуке, пощебетала со знакомыми, поулыбалась незнакомым, попозировала фотографам и операторам, выпила пару бокалов шампанского, весьма неважного, на ее вкус, и с чувством выполненного долга отправилась домой.

В майские праздники, несмотря на вечер, Москва была полупустой даже в центре. Bentley спокойно и мягко ехал по тихому переулку, как вдруг машину чуть качнуло. Анна услышала глухой звук удара и вскоре вслед за этим нецензурное слово, сорвавшееся с губ ее водителя, обычно такого сдержанного и невозмутимого. Автомобиль остановился.

Назад Дальше