— Шлюхи там… — покачал головой Маркел. — А Оксанка не шлюха. Сколько раз я к ней подкатывался. И что?.. Почему так, Вова? Я к ней подхожу, а она сидит грустная. Проблемы у нее, уроды какие-то наезжают, в общагу не пускают. И что мы делаем?
Маркел махнул рукой, замолкнув на полуслове. Был такой момент, Оксану очень обидели в Засечье. Общага там еще тот гадюшник. Подъехали какие-то козлы, Оксану в оборот взяли: или сама ноги раздвинет, или ей помогут. Маркел об этом узнал, собрал пацанов, они подъехали к общаге, вычислили козлов и отгрузили, что называется, по полной. И что? Он ждал от Оксаны благодарности, а она только «спасибо» сказала. Зато Камню чуть ли не сразу отдалась. В знак благодарности. Тогда в роли козла сам Маркел был. Наказать он ее решил за упрямство. Прямо бы там на поляне и наказал бы. Завалил бы под куст. Как же здорово она смотрелась голышом! Продажные «русалки» из бассейна отдыхают.
— Обидно, Вова, я к ней со всей душой, а она ко мне задом…
— Мы ее найдем, отвечаю.
— Да надо… — пожал плечами Маркел. — А может, и не надо… Чего вчерашний день искать? Каменева же мы наказали.
— Ну, Сухой еще тот жук… — осклабился Сингапур.
— Сухой сделал, а кто ситуацию просчитал?
Как знал Маркел, что Камень сунется в клинику со своими анализами. Так и случилось, а Сухой дал на лапу в лаборатории. Пашу Каменева можно было просто грохнуть. Вывезти за город — и к стенке. Но Маркел хотел сработать тонко, и у него все получилось. И всегда будет получаться, и со всеми. Темный тому пример.
— Пять баллов! — Сингапур восторженно растопырил пальцы.
Польщенный Маркел улыбнулся. Все, как надо, сделано. И по-тонкому Каменева отработали, и по-грубому отрихтовали. Осталось только Оксанку наказать — в свое удовольствие. Да, надо продолжить поиски. Пусть все знают, что от Маркела нигде не спрятаться.
В дверь постучали. Маркел дал разрешение, и в трапезную ввалился Пончик. В глазах загадочный восторг, щеки румяные.
— Я не опоздал?
— В смысле? — нахмурившись, спросил Маркел.
Пончик был в бригаде с самого начала. Он искал и находил девочек, выставлял их на панель, снимал слам с клиентов. Хорошо у него все получалось, но в драке он полный ноль. Вроде бы и крупной комплекции, однако удар держит слабо и сам бьет хило. Поэтому на стрелке он был всего лишь один раз, когда Маркел мочил Рояля, и то в сторонке, с девочками стоял.
Пацаны дальше продвинулись, шерсть с реальных дел стригут, а Пончик так и остался сутенером. Но дела у него идут. И девчонки у него стоящие, и сфера услуг расширяется — массажные салоны открываются, сауны. Сеть из небольших стриптиз-баров хочет открыть. Глядишь, лет через пять Засечье станет кварталом «Красных фонарей» в масштабе всей страны.
— Девочек вам уже подвезли, да?
— Я не понял, ты что, забрать их хочешь?
— Нет, конечно! — замахал руками Пончик.
— А чего тогда приперся?
— Ты же сам говорил, что за тобой право первой ночи.
Маркел усмехнулся. Давно это было, с тех пор он успел пресытиться… Но если Пончик вдруг решил подогреть его новенькими девочками, то почему бы и нет? И скучно Маркелу, и ситуация располагает…
— Ну, так что, я веду? — спросил Пончик, восторженно хлопая глазами.
Маркел пожал плечами, и пацан исчез. Но минут через десять снова вернулся. Ему понадобилось время, чтобы подать рыбу к столу в сопутствующей событию упаковке. Девушки зашли в трапезную в туниках из банных простыней. Белокурое чудо с большими глазами и милыми чертами лица и смазливая остроносая брюнетка.
Пончик с торжествующим видом сорвал простыню с брюнетки. Так открывают памятники на городских площадях на глазах у ждущей публики. Брюнетка инстинктивно дернулась, порываясь закрыть обнаженную грудь, но взяла себя в руки, расслабилась. И даже попыталась изобразить шаловливую улыбку. Девочка уже согласна обслуживать клиентов, но еще не совсем к этому готова. Ничего, скоро она будет раздеваться перед мужиками весело и непринужденно и порхать над ними — как мотылек. Девушка впечатляла. Белая чистая кожа, средних размеров аккуратная грудь, тонкая черная полоска внизу живота, узкие бедра, тонкие стройные ножки. Но Маркел глянул на нее вскользь. Сфотографировал взглядом и переключил внимание на блондинку.
Волосы у этой роскошные — белые, с едва угадывающейся желтизной, густые, прямые. Лицо не то чтобы совершенной красоты, но столько в его чертах было нежности и женственности, что захватывало дух. Высокий лоб, глаза точно омут, изящная линия носа… Пончик поднял руки, чтобы стащить с нее простыню.
— Отвали! — Маркел возмущенно махнул рукой, прогоняя его.
Он вовсе не хотел, чтобы эта девочка обнажилась на глазах у всех. Она, конечно, проститутка, но жаба все равно схватила за горло.
Он отдал черненькую Сингапуру и послал его в баню. И Пончика выставил за дверь. А сам остался с блондиночкой. Похлопал рукой по дивану, обозначив место подле себя. Девушка подошла к нему, села. Она даже не прикоснулась к Маркелу, а у него по коже пробежали мурашки. Никогда еще с ним такого не было. Разве что с Оксаной, когда он впервые прикоснулся к ней. Но тогда он был молодым и глупым…
— Как зовут? — Он обнял девушку за талию, и его тело завибрировало от возбуждения.
— Юля, — потупив глазки, сказала она.
Никакой «секс по телефону» и рядом не стоял с ее тонким и нежным голоском.
— Проституткой хочешь быть?
— Не хочу, — вздохнула она, потупив глазки.
Юля вроде бы и осознавала свою порочную сущность, но Маркел не уловил в ней раскаяния. Но ведь она пришла открывать перед ним не душу, а кое-что другое.
— Тогда в чем дело?
— Деньги нужны.
— И мне деньги нужны. Но я же не выхожу на панель.
Девушка снова вздохнула. Смирение в ней чувствовалось, но не было обреченности. И не хотела она своим телом торговать, но и трагедии из этого не делала.
— Лет сколько?
— Семнадцать.
— У нас, вообще-то, с восемнадцати работают.
Маркел шлепнул себя ладонью по лбу. Слышал бы кто, какую ахинею он несет. Но ведь он реально не хотел, чтобы Юля обслуживала грязных потных мужиков.
— Но мне деньги нужны, — Юля озадаченно посмотрела на него. И даже расстроенно.
Маркел поднялся, подошел к своему пиджаку, достал бумажник, выгреб оттуда всю наличность и протянул ей. А там не одна тысяча долларов.
— Это мне? — застенчиво и вместе с тем с благодарностью в голосе спросила она.
— Ты же хочешь заработать.
От возбуждения Маркела уже колотило изнутри.
— Да, хочу, — набираясь смелости, кивнула она.
Он подал ей руку, помог ей подняться. И сорвал с нее простыню.
Тело просто потрясающее. Кожа нежная, с матовым оттенком. Формы, изгибы, пропорции — все в идеале. Шрам от аппендицита совершенно не портил общую картину.
— Будем работать?
Она кивнула и опустила глаза вниз. Он же, пальцем взяв ее за подбородок, заставил смотреть себе в глаза. И поцеловал ее в губы. Нельзя так с проституткой, но ему все равно. И ее сочные чувственные губы манили, и тело притягивало словно магнит.
Юлю можно было раскрутить на любой секс, но Маркел даже не думал об этом. Все равно как, лишь бы с ней. Он уложил ее на спину, она сама развела ноги, плавно качнула тазом, улавливая его движение. Об Оксане и думать не хотелось, но все же мысль о ней промелькнула. Он подумал о том, что нужно дать пацанам отбой. Не нужна ему больше Оксана, и не надо ее искать.
Глава 13
Ночь, уличные фонари горят, окна в домах светятся. А в доме Панкова и окна темные, и труба не дымится.
Павел вышел из машины, подошел к калитке. Собака у Панкова во дворе была, почему она молчит, не бросается к воротам?
— Чего надо? — донесся вдруг со стороны соседнего дома голос.
Качающимся утиным шагом к Павлу подходила крупная кривоногая женщина. Пуховый платок, цигейка, калоши. Она грозно хмурила брови, с подозрением глядя на парня. Страшно ей, но при этом всем своим видом она давала понять, что никого на этом свете не боится.
— Да мне бы Леонида Ильича увидеть, — сказал Павел.
Женщина остановилась шагах в пяти от него, дальше идти не рискнула.
— Я ведь милицию сейчас вызову!
— Какая милиция? Я его зять.
— Зять?
— Ну, бывший муж его дочери.
— Да? Что-то не припомню. Да и Лизы нет, погибла она.
— Да, но Илья остался…
— Твой сын?
— Да. — Павел не собирался вдаваться в подробности.
— Уехали они.
— Куда?
— Не знаю, не сказали. По службе куда-то перевели, на повышение! — Женщина выразительно ткнула пальцем в небо.
— Сам уехал?
— Как сам? Внука взял, и Оксана с ним. Хорошая девушка, дай бог им счастья! — Женщина перекрестилась и даже обозначила поклон.
— Какое счастье?! — взвился Павел.
— А ты чего такой злой?.. Я ведь милиционеров вызову, они разберутся, какой ты зять!
— Да вызывайте!
— Вот-вот, они тоже так говорили! Тоже ничего не боялись! Ты из них?
— Из кого из них?
— Да крутились тут, Оксану искали…
— Бандиты?
— Да, бандиты, — подозрительно всматриваясь в парня, кивнула женщина. — Ты их знаешь?
— Знаю.
Павел расстегнул куртку, рубаху, опустил верхний срез майки.
— Вот пометку мне оставили! — сказал он, показывая шрам.
— Чем это?
— Ножом, тетя, ножом. У меня с этими ребятами особые счеты.
— Не врешь?
— Хорошо, что Оксана уехала. Братва ее в покое не оставит.
— Да, да, мне тоже так говорили.
— Кто говорил?
— Да приезжал тут капитан из милиции. Просил меня позвонить, если про Панкова будут спрашивать. Ну, и про него, и про всех. Они ж не просто так уехали. Хотя и на повышение. Ну, Леонид Ильич на повышение, а Оксана с ним. Он еще не старый, а она Ильюшку любит. Им бы жить и жить.
— А куда уехали, не сказали? — скривился Павел.
Уж кто-кто, а он далек от того, чтобы желать счастья Панкову. Да и чего желать, если и так ясно? Если уж соседка о его романе с Оксаной знает, то ему и подавно все известно. Он даже об их общем ребенке знает…
— Я же говорю, нельзя им говорить.
— Понятно.
Павел закусил губу. Оксана начинала новую жизнь, и ее избранник сделал все, чтобы никто не мешал им наслаждаться счастьем. Сначала забеременеть ей помог, а потом увез. И от Маркела ее спрятал, и от Павла. А от Маркела зачем прятал? Может, Оксана действительно затяжелела от этого урода?
— Спасибо тебе, мать! — Павел небрежно махнул на прощание рукой и направился к своей машине.
Он знал, куда уехал Панков. Оксана говорила, что в Белгород его переводят. Но не станет он ее искать. Зачем? Пусть живет, как знает. А Панков еще пожалеет. Оксана обязательно наставит ему рога, пусть он в этом даже не сомневается.
* * *Голова тяжелая, во рту засуха, тело какое-то чужое, как будто зеленый змий в него вселился. Ну никакого желания подниматься с кровати. А надо вставать. И пиво в холодильнике, и водка. Перед глазами что-то вдруг мелькнуло, и тут же на Павла обрушилась ледяная вода. А вот этого он не заказывал.
Отряхиваясь, он вскочил с кровати, очумело посмотрел на Любу, которая стояла перед ним с пустым ведром.
— С катушек съехала? — зло спросил он, не зная, как реагировать на происходящее.
Не звал он к себе Любу. Доставил ее домой, пообещал на следующий день заглянуть, но уже вторая неделя, как он едет к ней.
— Ты на себя в зеркало смотрел? — возмущенно спросила Люба.
Сама она выглядела неплохо, как будто и не злоупотребляла никогда. И трезвая, как стеклышко.
Павел боялся, что Люба сорвется в штопор, но в запой ушел сам.
— Нормально все, — буркнул он, опускаясь на кровать.
— Где ж нормально? Смотреть на тебя страшно.
— А ты не смотри!
Он вышел из комнаты, на кухне достал из холодильника бутылку пива, осушил ее до дна. И вторую откупорил, но содержимое вылил в умывальник. И с водкой так же поступил. Все, пьянству — бой!
Он набрал в ванну холодной воды и залез в нее с головой. Открыл сливную пробку, пустил горячую воду, лег. Так и лежал, пока вода не стала горячей и не согрела его. Насухо вытерся, закутался в банный халат.
Люба зря времени не теряла, и, пока он приводил себя в чувство, убралась на кухне. И крепкий кофе приготовила — и ему, и себе.
— Я тебе спиться не дам! — чуть ли не с угрозой сказала она.
— Так я и не спиваюсь, я просто…
— Я тоже так когда-то думала… — Она взяла сигарету, щелкнула зажигалкой, но не закурила.
В раздумье глянув на него, решительно сломала сигарету, выбросила ее в мусорное ведро.
— Что, бросаешь курить? — усмехнулся Павел.
— В тебе и так токсинов больше, чем нужно, а тут еще дым. Я на улице, потом. Холодно на улице.
— Зима, считай.
— А у тебя тепло тут.
— Газовое отопление.
— Так угореть можно.
— Как так?
— А когда в хлам пьяный. Погаснет огонь в котле, и не заметишь.
— Не погаснет. У меня тут все надежно. А если погаснет, газ отключится. Система такая.
— Хорошая система. И дом у тебя отличный.
— Сам тут все устраивал.
— Потому и надежно. У меня сестра с мужем дом строит, я у них тут на днях была. Дом у них с крышей, с окнами, а внутри пусто. Деньги у них появились, шабашников нанять хотят…
— И что?
— Да ничего, просто подумала… Если бы ты им там как у себя сделал, Валерьяну понравилось бы…
— Так я и сам шабашников нанимал. Рулил, правда, сам.
— Так никто и не говорит, что тебе самому надо с мастерком… И, вообще, я что-то не то говорю.
— Не то говоришь, — усмехнулся Павел. — А говоришь… Чем-то мне заняться надо, да?
— Это твое личное дело. Я просто подумала… У тебя аспирин есть?
— Голова болит?
— Да нет, тебе коктейль приготовить. Выпьешь — и спать, а когда проснешься, как огурчик будешь.
Павел кивнул. Хреново ему, честно говоря, в сон клонит.
Люба помогла ему смягчить похмелье, уложила спать. Уходить она не собиралась, да Павел ее и не гнал. Зачем, если они практически целый месяц жили, как муж и жена? Привыкли друг к другу.
Разбудил его до боли знакомый запах тушеной капусты. Оксана часто готовила ему голубцы, и этот запах ассоциировался с ней. Но Павел вмиг разогнал иллюзии. Нет Оксаны, это Люба на кухне стряпает…
Хотелось ошибиться, но, увы, он оказался прав. Чисто в доме, уютно, на кухне идиллия. И голубцы у Любы такие же вкусные, как у Оксаны. Сама она, правда, не шла с ней ни в какое сравнение, но так Павел чуда от нее не ждал.
После ужина он снова лег спать. Засыпая, услышал, как открылась дверь. Люба постояла немного у его кровати, затем, неторопливо сняв платье, легла к нему. Он сгреб ее под себя, зарылся носом в ее волосы.
Шампунем пахли волосы, чистотой и свежестью, но не было в этом аромате ничего головокружительного. И тело у Любы стройное, упругое, приятное на ощупь. И все равно она не Оксана.
Хорошо все, но без огонька, без искрения. Уютно, тихо и спокойно. Ну так большего ему с Любой и не нужно. Да и она ничего заоблачного не требовала. Не секс ей нужен был, а ощущение тепла и защищенности.
* * *Мясные с жирком кусочки таяли во рту. Домашняя колбаса, только что с пылу-жару, вкусно — не оторваться. Особенно под водочку. А огурчики домашней засолки чудо как хороши. Но на водку Павел не налегал. И дело вовсе не том, что нельзя ему злоупотреблять. Как раз наоборот, он может выпить много, а завтра даже на пиво не посмотрит. Все дело в том, что хозяин дома ему не очень нравится, с таким расслабляться нельзя.
Правильно сказала Люба, нельзя ему без дела, да он и сам это прекрасно понимал. Поэтому и взялся за дом, о котором она говорила. К мужу ее двоюродной сестры съездил, договор с ним заключил, дом осмотрел. А через два дня начались работы. Газ уже был подведен, так что с отоплением проблем особых не возникло. Павел закупил необходимое оборудование и принялся за дело. Утеплил окна, запустил систему, прогрел стены, и начал штукатурные работы, люди у него для этого имелись.
Первое время Валерьян финансировал работы в полном объеме, потом с оплатой начались перебои. Дом уже готов к проживанию, осталось только двор до ума довести, а Валерьян уже почти пятнадцать миллионов должен. Он свою вину чувствует, поэтому и пригласил Павла к себе домой. Дифирамбы начал петь — дескать, и работой он доволен, и тем, как у них с Любой все хорошо. Неспроста все это.
— Люба, может, налить? — шутливо спросил Валерьян.
Люба молча показала ему кулак. Не пьет она больше и не будет.
— Хороший ты мужик, Паша. И все у тебя хорошо. А у нас проблемы, — вздохнул он.
— Чего так?
— Да братва покоя не дает. Раньше двадцатку брали, а сейчас тридцать хотят.
Валерьян держал собственную бойню — закупал свиней по деревням, забивал их и оптом продавал частникам. Да и свои точки по городу были. Дела неплохо шли.
— Бывает.
Павел нахмурил брови. Знакомая песня. В прошлом году Гена ее пел, теперь вот Валерьян вправляет. Но на Гену реально наехали, причем из-за Павла, а этот просто хитрит. А если действительно ставку подняли, какое Павлу до этого дело? Он сделал работу и должен получить за это деньги.
— Нет, я, конечно, выкручусь, — вздохнул мужик.
— Не сомневаюсь.
— Только с деньгами сейчас туго. Ты не мог бы еще пару месяцев подождать?.. Да, кстати, тут у меня знакомый дом собирается строить, я тебя хочу порекомендовать. Бригада у тебя серьезная.
— Серьезная. И от подряда не откажусь.
Бригаду свою он держал в узде. С ним не забалуешь, и люди быстро это поняли. Поэтому и работали как заведенные — слаженно и быстро.