– Почему ты сразу не заплатил ему, если знал, что по-другому нам не войти? – спросил Джаво, когда они оказались в поселении.
– Надо было сбить цену, – отмахнулся контрабандист. – Начни мы сразу предлагать взятку, и цена за проход была бы в несколько раз выше. К тому же всегда есть вариант нарваться на крайне подозрительного стражника, который решит, что если человек предлагает сразу взятку, значит ему есть что скрывать, и ни за что не пропустит за ворота. Хотите ждать смены караула?
Они заглянули в стойла, находившиеся в аренде у Сета, оставили там кромнов и отправились к местному кузнецу.
– В закрытом городе я был знаком с одним кузнецом, – хвастался Джаво, вспоминая, как спускался в королевские шахты, чтобы встретиться с богиней Гекатой и получить от нее способность укрощать змей.
Он представлял себе кузню местного умельца похожей на обитель Зотикоса в закрытом городе, но здесь, если не считать крошечного горна и наковальни, помещение скорее напоминало избу ведьмы, чем кузню. Самого кузнеца и по совместительству мага звали Линос, и он с гордостью объявил, знакомясь с Саломеей и Джаво, что это имя означает крик горя. С Сетом он держался приветливо, можно сказать дружески, мимоходом поинтересовавшись о деталях последнего рейда в Голиафские горы за кромнами, посетовал, что в последнее время сложно доставать травы и коренья долины Цестус, расположенной в Далеких землях телебов.
– Думаю, дальше будет только хуже, – разохался Сет, напоминая о новой гильдии торговцев, решивших взять под контроль контрабанду товаров из Далеких земель. – С одной стороны, может быть, удастся урезонить телебов, пытающихся все время подсунуть полудохлых кромнов, но с другой…
– Свободных ходок в Голиафские горы больше не будет, – подытожил Линос.
– Да, – тяжело вздохнул контрабандист, выудил из рюкзака увесистый свиток и протянул кузнецу и магу в одном лице. – Здесь все зелья, которые ты просил, но в следующий раз доставку не гарантирую.
– Я все понимаю, – закивал Линос, спрашивая цену, не отрицая, что готов заплатить немного больше, чем было оговорено.
– Сегодня я бы предпочел получить вместо единиц Влияния услугу, – сказал Сет, переводя тему разговора к новым друзьям. – Они покупают у меня пару кромнов, так что начнем с навыков управления этими животными. Затем нам нужно, чтобы ты поработал над нашими точками сборки, чтобы, когда мы окажемся в землях проповедников боли, обостренное восприятие не сводило нас с ума.
– В землях проповедников боли? – удивленно переспросил Линос. – Ты хочешь, чтобы я модифицировал вам точки сборки? – задал он следующий вопрос, увидел, что контрабандист кивнул, и начал перечислять все необходимые ингредиенты для проведения подобных изменений.
– Подсчитай общую стоимость услуг, вычти то, что должен мне за доставку зелья из Далеких земель, и назови конечный результат, – велел Сет.
– Ты не понимаешь, – затряс головой Линос. – Ингредиенты для подмены игровых протоколов уникальны. Их крайне сложно достать, а ты просишь, чтобы я провел изменения сразу у троих. Мне придется потратить все свои запасы!
– Зато подумай о том, что я смогу доставить тебе из Эдема, – хитро прищурился контрабандист. – Как много эксклюзивных трав, камней и прочих необходимых тебе ингредиентов я смогу принести тебе?
– Из Эдема, говоришь? – в глазах кузнеца и мага вспыхнул алчный блеск. – Нужно навести справки касательно того, что можно достать на новой площадке! – засуетился он, начиная готовить зелье для связи с другими магами. – Дайте мне час! – попросил он, намекая, что должен остаться один.
Сет вывел Саломею и Джаво на улицу.
– Кузнец, которого я знал, был совсем другим, – сказал молодой стражник. – А этот Линос какой-то странный.
– Зато дело свое знает, – отмахнулся контрабандист. – К тому же нам тоже есть чем заняться. – Он напомнил о гильдии «Диадохов», с представителем которых им нужно встретиться, заказав поймать четырех отверженных для принесения в жертву Оместесу.
– Почему четырех? – растерялась Саломея. – Нас же трое. Или ты хочешь взять друга-кузнеца?
– Нет. Четвертый нужен на случай, если столкнемся с непредвиденными обстоятельствами: подкупить проповедников боли по дороге или еще что-нибудь… – Сет раздраженно пожал плечами. – Всего не предусмотреть.
Они отправились в местную таверну, где находился представитель гильдии «Диадохов», ожидая предполагаемых клиентов. Он был имитацией, но, если бы Сет не сказал об этом, ни Саломея, ни Джаво никогда бы не догадались сами.
– Я не вижу ни одного отличия от обычного игрока, – признался молодой стражник. – На мой взгляд, он делает все то же, что и мы.
– Не смотри, что он делает. Смотри, чего он не делает, – посоветовал контрабандист. – Будь он настоящим игроком, разве стал бы сидеть здесь сутки напролет, ожидая, когда к нему подойдут заказчики и сделают предложение?
Они подсели за столик к представителю гильдии «Диадохов». Персонаж, управляемый адаптивными алгоритмами, был хмур и держался надменно. Неспешно подняв голову, он наградил Сета и его новых друзей усталым взглядом.
– Не верю, что он имитация, – прошептал Джаво, обращаясь к Саломее.
– А ты проверь, – предложил представитель гильдии «Диадохов», положив на стол украшенный янтарем стилет.
Джаво растерянно посмотрел на оружие, затем на незнакомца.
– И что я должен делать? – спросил он.
– Решать тебе, – сказал представитель гильдии «Диадохов».
– Ничего он не будет делать! – вклинился в разговор Сет. – Мы здесь не для того, чтобы драться.
– Вот как? – спросила имитация, неспешно переводя усталый взгляд на контрабандиста.
– Мы хотим сделать заказ, – Сет примирительно улыбнулся. – Хотим воспользоваться услугами гильдии «Диадохов». Ты ведь для этого здесь сидишь, верно? – контрабандист покосился на стилет. – И спрячь свою игрушку, пока не пришла стража.
– Я не боюсь местных стражников.
– Уверен, что это так, но разве нам нужны неприятности?
– Неприятность здесь только одна, – представитель гильдии «Диадохов» указал на Джаво.
– Эй! – попытался вспылить молодой стражник, но Сет предусмотрительно положил руку ему на плечо.
– Нам нужно заключить договор, а не устроить драку, – напомнил он.
Джаво недовольно поджал губы.
– Никаких договоров, пока выскочка не исчезнет с глаз долой, – сказал представитель гильдии «Диадохов», продолжая сверлить молодого стражника взглядом.
– Ты слышал, что он сказал, – поторопил контрабандист Джаво.
– Какого…
– Делай что говорят, если хочешь попасть в Эдем, – сказала Саломея.
Молодой стражник попытался вспомнить какое-нибудь грубое ругательство, коими она сыпала, когда что-то ей не нравилось, но все, что приходило на ум, было родом из детского мира до того, как он оказался в игре и познакомился с бывшей сотрудницей игрового проекта «Голод».
– Это просто игра, Джаво, – напомнила она. – Иногда, чтобы двигаться вперед, необходимо соблюдать правила.
Молодой стражник кивнул и покинул таверну, хлопнув входной дверью с такой силой, что затряслось, казалось, все здание.
– Хочешь развлечься, чужак? – тут же пристал к нему случайный прохожий.
– Пошел прочь! – огрызнулся Джаво, снимая с плеч двусторонний боевой топор.
Прохожий примирительно поднял руки и спешно ретировался.
– Так-то лучше! – проворчал молодой стражник, активируя режим пропуска ненужных сюжетных линий, не сомневаясь, что разговор Саломеи и Сета с представителем гильдии «Диадохов» не продлится долго, а прогонять еще одного надоедливого торговца не хотелось. Да и местная стража всегда могла появиться и неверно истолковать агрессию чужака.
– Что за черт? – растерялся Джаво, когда понял, что режим пропуска не активируется.
Из-за угла соседского здания выглянул торговец, которого он прогнал, и замахал кому-то рукой.
«Снова я влип в неприятности», – безрадостно подумал Джаво, готовясь к драке.
Торговец привел пару амбалов с увесистыми дубинами.
– Издеваешься? – скривился Джаво, снимая с плеч лабрис. – Да я нашинкую их одной левой.
– Сделаешь это – и местная стража тут же вышвырнет тебя за границы поселения, запретив возвращаться, – улыбнулся торговец.
Джаво не ответил, но топор убрал. Амбалы приблизились. Он увернулся от первого удара. Дубина просвистела рядом с головой. Оружие было примитивным и не могло причинить серьезный урон, но… Вторая дубина опустилась на плечо, заставив молодого стражника упасть на колени. Первый нападавший проворчал что-то бессвязное и ударил его по спине. Джаво упал на пыльную дорогу, надеясь, что избиение не продлится долго.
– И не смей больше мне грубить! – прошипел ему на ухо обиженный торговец, пнув напоследок ногой по ребрам.
Джаво отполз с центра дороги, по которой проехала на кромнах пара стражников, сел на ступени возле входа в таверну и снова безуспешно попытался активировать режим пропуска ненужных сюжетных линий.
– Ну и ладно, – проворчал он, прижимаясь к перилам, рядом с которыми был привязан старый осел, словно специально в насмешку, чтобы усилить нелепость происходящего.
«Я мог бы справиться с амбалами даже голыми руками», – подумал Джаво, а когда из таверны вышли Сет и Саломея, сказал об этом им.
– И стража сразу бы вышвырнула тебя за главные ворота, – уточнил контрабандист.
– Меня об этом уже предупредили, – безрадостно согласился Джаво.
– Ты все правильно сделал, – похвалила его Саломея, сообщив, что они договорились с представителем гильдии «Диадохов» и к вечеру у них будут четыре отверженных, которых можно принести в жертву Оместесу для прохода в Эдем.
– К вечеру? – повреждения восстанавливались быстро, но, когда Джаво поднял голову, чтобы посмотреть на небо, в шее что-то хрустнуло и отдалось болью во всем теле. Нечто подобное случилось и когда он попытался подняться. – Ой, – крякнул молодой стражник, но от помощи отказался. – Если бы у меня получилось активировать режим пропуска ненужных сюжетных линий, пока я ждал вас, то драки бы удалось избежать.
– Для чужаков, находящихся в поселении, местные заблокировали этот режим, – сказал Сет. – А то некоторые хитрецы используют постоялый двор как безопасное хранилище для своих персонажей, когда выполняют связанные с временами года квесты. Понимаешь? Если активировать режим пропуска на незащищенных территориях, то кончится тем, что тебя найдут какие-нибудь монстры и сожрут, а здесь тихо и спокойно.
Они вернулись к местному кузнецу и магу, потратив около часа на получение навыков управления кромнами. Процедура была необязательной, учитывая, что в Эдем они отправлялись пешком, но Линос сказал, что это поможет скоротать время, пока он готовит индивидуальные зелья для внесения изменений в точки сборки, чтобы во время путешествия по землям проповедников боли обостренные протоколы восприятия не свели их с ума.
– А с твоей точкой сборки, я смотрю, уже кто-то работал и прежде! – присвистнул Линос, когда следом за Саломеей начал подготавливать к дороге в Эдем молодого стражника. – Очень редкий набор протоколов.
– Зотикос, кузнец из закрытого города, сказал, что я смогу использовать это, чтобы проходить сквозь стены или что-то в этом роде.
– Думаю, ты сможешь использовать это для чего угодно, – гордо заявил кузнец и долго перечислял всевозможные диковинные артефакты, которые мог бы создать, используя набор измененных протоколов Джаво.
Молодой стражник сначала оживился, с безумными глазами планируя, какие плюсы он сможет извлечь от магических камней, которыми украсит доспехи и оружие, повысив их эффективность и стойкость к чарам, затем переключился на личных зверей, не скрывая, что после битвы в храме Пейофы не отказался бы получить и себе питомца вроде карманного дракона, потом услышал, что использовать измененные протоколы, чтобы получить артефакт, можно будет только один раз, и помрачнел, признаваясь, что не может сделать выбор.
– Тогда оставь до лучших дней, – посоветовала Саломея. – Никто ведь не знает, какие задания нас ждут впереди.
Молодой стражник помрачнел сильнее, но решил согласиться.
– К тому же у меня теперь есть собственный кромн, – вспомнил он и тут же оживился, решив, что опробует полученные сегодня навыки наездника сразу, как только вернется из Эдема. – Если, конечно, гильдия «Диадохов» не будет тянуть с плененными отверженными. Тогда я испытаю кромна завтра с утра.
– Гильдия «Диадохов» всегда держит слово, – сказал Сет. – Впрочем, как и большинство жителей этого поселения, – последние слова предназначались Линосу. – Думаю, – он снова устремил взгляд на Джаво, – завтра утром мы получим отверженных и сможем отправиться в земли проповедников боли.
Глава девятая
Из четверых отверженных, которых нужно было принести в жертву Оместесу, чтобы он открыл врата в Эдем, трое оказались имитациями, подвисавшими так часто, теряя связь с адаптивными алгоритмами, что Саломея честно признавалась, что ждет не дождется момента, когда предводитель проповедников боли сожрет их. Четвертого звали Джеронимо, и споры о том, реальный он игрок или нет, продолжались всю дорогу по землям армии мертвецов.
– Поверьте мне, – говорил Сет, – гильдия «Диадохов» не ищет сложных путей. Зачем им пленить реальных игроков, если можно ограничиться имитациями.
Джаво не соглашался, напоминая, что на игровой площадке Аида имитации обычно сильнее игроков, поэтому и пленить управляемых адаптивными алгоритмами персонажей сложнее.
– Тем более диадохов поджимали сроки, – приводил он новые доводы, – так что выбирать особенно не приходилось.
Сет возражал, ссылаясь, что если верить слухам, то гильдия «Диадохов» курируется напрямую разработчиками, имея представительства по всей игровой площадке «Фивы».
– В закрытом городе их не было! – упрямился Джаво.
– Я говорю о том, что им проще было поставить нам имитаций.
– Почему же тогда Джеронимо не подвисает, как остальные имитации отверженных?
– Специальный ход адаптивных алгоритмов, чтобы ввести нас в заблуждение. Как твоя стычка с имитацией персонажа представителей гильдии «Диадохов», помнишь?
Иногда в эти разговоры вмешивалась Саломея и соглашалась с Сетом, честно признаваясь, что от имитаций, похожих на реальных игроков, у нее мурашки по коже. Особенно пугала бывшую актрису театра Торсия тень демона, продолжавшего преследовать ее, изредка давая советы, которые были зачастую дельными, но легче от этого не становилось, а приходилось всерьез задумываться, чтобы по возращении из Эдема обратиться к какому-нибудь магу и избавиться от этой напасти. Хотя, если честно, жить демон не мешал, но кто знал, как долго его советы будут приносить пользу? Потому что одно неверное слово в нужный момент способно перечеркнуть все, чего удалось добиться прежде, особенно учитывая, что задания и ставки росли.
Эти мысли появились у Саломеи после того, как Джеронимо сказал, что готов умереть.
– Хватит, – произнес он шепотом, когда они прятались от проповедников боли, используя купленный перед путешествием порошок невидимости. – Эта игра затягивает. Сначала я думал, что все под контролем, но затем… – Джеронимо заглянул Саломее в глаза, словно знал, о чем она думает. – Затем ты уже не можешь остановиться. Квест сменяется квестом, победы следуют одна за другой, прельщая тебя бесконечным развитием, желанием узнать, как далеко ты сможешь зайти, а потом… – он замолчал, потому что живые мертвецы прошли так близко от скрытых благодаря порошку невидимости путников, что можно было почувствовать невыносимую вонь разлагающейся плоти, исходившую от солдат армии Оместеса.
– Что потом? – шепотом спросила Саломея, когда проповедники боли удалились, но Джеронимо лишь грустно улыбнулся и покачал головой.
– Да говорю тебе, он – имитация, – сказал Сет. – Специально мутит воду, чтобы запутать нас. Хотел бы выйти из игры – давно бы вышел.
Саломея не ответила, но приглядывалась к Джеронимо на протяжении всего путешествия по землям проповедников боли. Набор оберегов, заклинаний и защитных порошков работал исправно, позволяя избегать открытых конфронтаций с воинами армии живых мертвецов. Вопреки ожиданиям, удалось сохранить всех пленных отверженных. Джеронимо отказался принимать зелье, которое должно было лишить его воли, но позволить не сойти с ума при виде обители Оместеса. Сет предлагал заставить его выпить снадобье силой, но Саломея и Джаво настояли, что пленный может сам решать, что ему делать.
– Хотите, чтобы он сошел с ума? – всплеснул руками контрабандист. – Для него же стараюсь.
Зловоние усилилось, заставив Джеронимо опорожнить желудок. Камни под ногами уступили место костям. Некоторые из них были белыми как снег, на других догнивали остатки плоти. Густая жижа, покрывшая землю под костями, хлюпала, пузырилась и постоянно перетекала, пытаясь принять определенную форму. Сам Оместес был уродливым существом в два человеческих роста, отдаленно напоминавшим седовласого мужчину. Глаза его были большими, наполненными кровью, рот открывался, но вместо слов оттуда вытекала густая черная слизь.
– Наш дар тебе, Оместес, – сказал Сет, подталкивая к божеству пленных отверженных.
Рот предводителя армии проповедников боли начал увеличиваться до размеров, позволявших проглотить человека. Парализованные ужасом отверженные не двигались, дожидаясь, когда древнее божество разделается с первым.