Пилотов и полицейских, вернувшихся на базу, встречали, как героев. Черт побери, как приятно испытывать почти забытое чувство гордости после всех этих тяжелых потерь и поражений! На следующий день Логана ошарашили две новости – первая, что главкомом EUCOM назначен генерал Уолт, не какая-нибудь штабная крыса, а летчик-истребитель. Вторая новость оказалась еще более ошеломительной: русские частично отводят войска назад, на восток.
– Охренеть, Роджер! Они бегут, ты понимаешь, бегут! – Майкл Кусманек, единственный на всю бригаду пилот с польскими корнями, уже с утра бегал с выпученными глазами, делясь с сослуживцами неожиданной радостью.
Роджер особой радости не проявлял и спросил Майкла, откуда у него такие новости. Оказалось, все проще простого. CNN уже с ночи талдычит о возможной, со дня на день, войне между русскими и китайцами, ссылаясь на некие «источники в ЦРУ».
Муть какая-то…
– Ты уверен, Майкл? Да чушь все это. Или еще хуже, дезинформация. Русские чего-то придумали, расставляют свои паучьи сети.
К полному удивлению Роджера, все оказалось правдой. Следующим утром, на брифинге с офицерами, это подтвердил и Жеребец Тэлбот:
– Сегодня ночью 6-й флот[136] устроил «иванам» хорошую головомойку с помощью «Томагавков». Морякам удалось найти брешь в противовоздушной защите русских и разнести вдребезги эшелоны с техникой, скопившиеся под Люблином и Львовом. По данным со спутников, сильно пострадало минимум три бронетанковые бригады, готовящиеся к переброске на восток. Разбитыми платформами с танками забиты все пути. В эфире у русских – форменная истерика. Похоже, на сей раз им здорово досталось.
– Сэр, правда, у русских конфликт с китайцами? – спросил Роджер.
– Похоже на то. По крайней мере, китайцы стянули целую орду на границе с Rusland и Центральной Азией. Теперь в Кремле люди сидят как на иголках и перебрасывают боеспособные части в Азию, ослабляя свою западную группировку. Что у вас такой кислый вид, Логан?
– Да как-то не верится.
– Генералам Беркли и Уолту тоже не верится. Для этого вы и сидите здесь, Логан. Чтобы проверить данные нашей, мать их, авиакосмической и электронной разведки, в тыл к «иванам» отправляются «зеленые береты». Здесь достаточно много лесов, а русские – мастера маскировки. Вполне возможно, обнаружив развертывание третьего корпуса, они приготовили нам какие-то сюрпризы. Нужно прощупать их ближние тылы буквально вручную.
В этот момент в помещение абсолютно неслышно вошел детина с непримечательной внешностью. Логан почувствовал только легкое дуновение ветерка, как рядом с ним материализовался еще один подобный тип. Тип был облачен в стандартный камуфляж ACU[137], имел фамилию Хендерсон и нес на клапане майорскую звезду. Лицо у незнакомого майора было совершенно неприметным, сними с него форму, одень белую рубашку с галстуком, серые брюки и лакированные туфли – вылитый клерк, которых миллионы…
– А вот и коллеги из 10-й группы! Проходите, господа! – увидев вошедших, приветственно махнул рукой Жеребец.
– Подполковник Честер Миксон, позывной «Змей», и майор Патрик Хендерсон, позывной «Кипарис».
Ого! Позывной «Змей»! Этот позывной пугал до одури всю шваль с тряпками на башке от Кандагара до Кундуза. Отряд «зеленых беретов» под командованием Миксона за время, которое Роджер служил в Афганистане, уничтожил больше десятка высокопоставленных полевых командиров «Талибана».
Хендерсон тоже был личностью известной. Его отряд патрулировал изобилующую минами, скорпионами и змеями, выжженную солнцем местность на афгано-пакистанской границе, охотился за боевиками, лезущими через границу на помощь своим «угнетенным братьям».
Пару раз Логану приходилось вытаскивать «беретов» из очень хреновых ситуаций в тех бесконечных, унылых, каменистых пространствах. Но лиц их он не видел ни разу. Только перемазанные грязью фигуры, ждущие помощи от боевых вертолетов.
Вертолеты, два «Апача Лонгбоу» и два «Блэк Хоука», буквально стелились над землей, преодолевая передовые позиции русских. Противовертолетные мины были не страшны, разведка наконец выяснила, что «иваны» прикрывают ими только особо важные объекты. А вот внезапного пуска ПЗРК или очереди из крупнокалиберного пулемета приходилось опасаться. Роджер Логан вел в русский тыл отряд майора Хендерсона. Требовалось прикрыть зону высадки «зеленых беретов», а затем забрать их.
Лесная пуща в районе Бляховни была весьма обширной и густой, к тому же рядом с ней тянулись шоссейные и грунтовые дороги, по которым круглосуточно шло движение транспортных конвоев. Если русские хотят что-то спрятать, то наверняка прячут там.
– Такие леса здесь называются «пущи». Мы высадимся на юго-западной окраине и двинемся на восток, постоянно поддерживая связь с другими отрядами. Задача воздушной поддержки: высадить нас и, если что, быстро прийти на помощь. – Майор Хендерсон, оторвался от экрана ноутбука и посмотрел в лицо Логану.
– Не в первый раз, майор. Кандагар, апрель две тысячи девятого…
– Помню. Это был ты, капитан? Молодец, еще бы пару минут, и мои отрезанные яйца украсили бы коллекцию Бен Ладена, – засмеялся Патрик.
Несмотря на зловещую репутацию, Хендерсон оказался своим в доску парнем, не чурающимся посидеть с кружкой в компании новых знакомых, пока позволяло время.
– Как думаешь, Патрик, сегодняшний ночной рейд принесет пользу. У Бла… Блях… у Бляховни могут скрываться крупные русские силы?
– Скрываться могут, но чтобы крупные, сомневаюсь. Спецназ может прятаться, противотанковые подразделения… Некоторые штабные фантазируют, что в пущах могут скрываться целые танковые бригады.
– Разве такого не может быть?
– Нет. Этого не могут даже русские. Технику спрятать можно, но людей… Четыре тысячи человек в лесу обязательно загадят все окрестности. Опять же – перемещения. Люди не могут сидеть безвылазно в землянках или палатках. Тем более тот район почти под круглосуточным надзором БПЛА. Будь там люди, они бы заметили.
– Так зачем туда отправлять вас?
– Перестраховка, Роджер! Русские так больно пнули нас по заднице, что в штабах готовы найти тысячу отговорок, лишь бы не переходить в наступление. А так еще сутки можно протянуть, глядишь, русские еще что-нибудь на китайскую границу перебросят. Адмирал Миллер и весь ОКНШ это понимают, мол, пока 10-я группа не прочешет угрожаемые участки – наступать нельзя.
– Прямо не верится, боимся русских… – недовольно буркнул лейтенант Слейтер из отряда Хендерсона.
– А их и надо боятся, Слейтер, по крайней мере, резко возрастут шансы вернуться домой живым, – нарочито грубо ответил Хендерсон. Его явно задели слова Слейтера. – Ты хоть раз видел в бою русских, лейтенант? Что ты о них вообще знаешь?
Лейтенант отрицательно покачал головой.
– А вы что скажете, авиаторы? – Патрик оглядел нас, крепко сжимая бокал с «Будвайзером».
– Что сказать, звери натуральные, – выдал Роджер. – У них чисто звериные чутье и реакция. На любые наши действия ответ – молниеносный.
– Во-во! – согласился Хендерсон и сделал солидный глоток из кружки. – Я сейчас одну историю про «иванов» расскажу. Начну со своего деда. Во время Второй мировой он служил в 4-м батальоне «рейнджеров» Дерби. В ходе десанта под Анцио[138] их батальон буквально раздавили «Пантеры». Деду повезло, его контузило и очнулся уже в плену. Нацисты переправили его подальше от фронта, сначала в Геную, а летом 1944-го перевели в Австрию. Помимо союзников, там сидело множество русских пленных. Дед без содрогания не мог рассказывать об их внешнем виде. Немцы относились к ним хуже, чем к собакам. Все изможденные, ходячие скелеты, казалось, не способные ни к какому сопротивлению. Измученные пародии на людей.
На Рождество 1945 года их лагерь по ошибке бомбила союзная авиация. Взрывной волной опрокинуло вышку с пулеметом и погасило прожектора. Затем дед услышал какой-то неясный шум, словно огромный рой пчел или шипящий клубок змей. К проволочному ограждению медленно приближалась огромная темная масса русских военнопленных. Они решили воспользоваться единственным шансом и вырваться из лагеря. И вот эти, казалось, уже умирающие от голода и болезней люди зубами, собственными телами рвали колючую проволоку, прорываясь на свободу. Причем молча. Непонятное хрипение или шипение исходило из глоток русских. Они так дышали больными легкими. Эсэсовцы-охранники стали освещать скопление людей осветительными ракетами, затем открыли огонь. Деду это напомнило какую-то апокалипсическую картину из Библии. Люди, похожие на тени, с белыми лицами и горящими фанатизмом глазами, толпой бежали на свободу или навстречу смерти – кому как повезет…
Утром все поле, от прорванного ограждения до леса, находившегося в двух милях, было устлано телами русских. Большинство были легко ранены, но этого хватило, чтобы упасть и замерзнуть. Немцы подтянули полицию, фольксштурм и устроили широкомасштабную облаву на уцелевших. Через пару дней на грузовике привезли еще четверых пойманных. Когда их вешали в назидание другим военнопленным, один из русских что-то выкрикнул. Дед русским не владел, поэтому спросил у одного из охранников лагеря, сносно говорившего по-русски и на английском.
Утром все поле, от прорванного ограждения до леса, находившегося в двух милях, было устлано телами русских. Большинство были легко ранены, но этого хватило, чтобы упасть и замерзнуть. Немцы подтянули полицию, фольксштурм и устроили широкомасштабную облаву на уцелевших. Через пару дней на грузовике привезли еще четверых пойманных. Когда их вешали в назидание другим военнопленным, один из русских что-то выкрикнул. Дед русским не владел, поэтому спросил у одного из охранников лагеря, сносно говорившего по-русски и на английском.
– Он крикнул, что умирает свободным и они победят, – перевел «эсэс».
Он же рассказал деду, что беглые устроили засаду в лесу и напали на лагерную поисковую команду с заточенными палками, как дикари. Большинство погибло сразу от огня. Но некоторые, человек десять, прорвались в ближний бой и пустили в ход свои палки. Трех эсэсовцев закололи на месте и ранили помощника коменданта лагеря.
Самое удивительное, что засаду организовали самые изможденные беглецы, доходяги, которые уже не могли бежать сами, но своей смертью дали шанс уйти тем, кто был крепче, кто мог перейти линию фронта и влиться в ряды наступающей на Германию русской армии. И отомстить за них.
Дед после освобождения вернулся на службу, уволился только в 1965 году. Прошел Корею, был инструктором по выживанию в Форд-Брэгг. Медаль конгресса, почет, погоны полковника… Но никогда не забывал того, что видел ночью в лагере для военнопленных. И молил Бога, чтобы не встретиться с русскими в бою, лицом к лицу. Вот так… – закончил Хендерсон.
За столом повисла угрюмая тишина. Каждый из сидящих ясно представлял себе заснеженную равнину, залитую мертвым белым светом, рев пулеметов «Шпандау» и бредущих навстречу смерти, обреченных людей. Обреченных, но свободных и несломленных.
– Это было давно, – наконец выдавил Слейтер, тоже, видимо, потрясенный рассказом. – Сейчас все поменялось…
– Конечно, поменялось, – усмехнулся Хендерсон. – Теперь они предпочитают убивать, не погибая сами. Прогресс! Запомни, сынок, «иваны» – бойцы по натуре. Вся история русских – борьба. Борьба за выживание… Борьба с суровой природой, ледяными пространствами, дремучими лесами… Борьба с собственной властью, которая угнетала их сильнее, чем любые оккупанты… Борьба с внешними врагами… Бонапарт нагнул всю континентальную Европу, но обломал зубы об Россию. Монголы покорили всю Евразию, а в итоге их колоссальная империя распалась и по частям была поглощена русскими. Теперь ты понимаешь, лейтенант, почему EUCOM предпочитает страховать каждый свой шаг и по многу раз перепроверять каждый факт.
– Но окруженный пятый корпус? Варшава? – спросил молчавший ранее Кусманек. – Если контрнаступление провалится, мы ничем им не поможем, так что им придется потерпеть, пока штаб не увидит всю диспозицию. Здесь нельзя промахнуться.
Офицеры синхронно кивнули, соглашаясь с «зеленым беретом». В конце концов, надо признать, что русские молодцы, но и Америка состоит не из одних слабаков. Третий корпус – сила, способная резко переломить неудачный пока ход военной кампании и вышвырнуть русских из Европы.
Вот и точка высадки.
Стрекоча двигателями, «Апачи» поднялись выше и стали описывать большие круги вокруг зависших в воздухе UH-60. По невидимым издалека канатам на землю ловко скользили темные фигурки. Создавалось впечатление, что «зеленые береты» спускаются из вертолета с помощью таинственного луча или невидимого телепорта, как в фантастическом кинофильме.
Логан заложил еще один стандартный крюк.
– Смотри за обстановкой, Гарсиа, а не думай о бурито! – прикрикнул Роджер на стрелка-оператора.
– Все в норме, босс! Русские попрятались. Все пока чисто.
Странно… Неужели русские так перепугались за свою Сибирь, что решили сами уйти из Европы? Тогда их осталось только подтолкнуть.
Высадившиеся «зеленые береты», построившись цепочкой, один за другим исчезали в лесной чаще. Словно волки, идущие след в след. Ровно через пятнадцать часов отряд Хендерсона, если ничего не случится, следовало забрать на противоположном краю леса.
– Напоремся на русских – свяжемся с вами, прочешите огнем эти еловые джунгли, – вышел на связь после приземления командир «беретов».
– Понял, Кипарис.
Вертолеты нарезали еще один круг, и Роджер про себя пожелал ребятам удачи. Прогулки во вражеский тыл напоминали жонглирование с гранатой, у которой выдернули чеку. Или плаванье в бассейне с акулами. Если повезет – все пройдет нормально, но малейшая ошибка – и задница в клочья. Уже повернув на обратный курс, Логан вдруг вспомнил разговор с Патриком за минуту до того, как «береты» погрузились на борт «Блэк Хоука».
– Чего хмурый? – спросил Логан сосредоточенного майора, рассматривавшего какую-то фотографию.
– Смотри, – протянул тот бумагу с фото и коротким, набросанным крупным шрифтом текстом.
С фотографии на Логана смотрело надменное тонкогубое мужское лицо с орлиным носом и лихо заломленным беретом. Текст гласил, что это русский генерал Арцеулов. Прибыл в Польшу с Кавказа для организации борьбы с партизанским движением и противодействия разведывательно-диверсионным группам союзников.
– Это мясник, Роджер, натуральный мясник. Гроза кавказских повстанцев, матерая и безжалостная тварь. Его основная специализация: борьба с диверсантами, то есть с нами. Прибыл он не один, с целым эшелоном цепных двуногих псов, натасканных на человечину. Во время конфликта с Евросоюзом отличился тем, что вторгся со своим спецотрядом в соседний Азербайджан и захватил живьем Уильяма Старка.
Логан помнил, кто такой Старк. Глава корпорации наемников, гражданин Великобритании, судимый в России открытым судом и повешенный за военные преступления, несмотря на протесты Форин-офиса.
– Этот Арцеулов – спецназ?
– Да, только не армейский, а полицейский, типа нашего SWAT. У них это называется внутренние войска. Эти ребята – мастера ловить повстанцев и уничтожать мирное население.
– Мда… Крайне неприятный тип, ничего не скажешь. Будем надеяться, что ты не напорешься на его псов.
Второй полет в русский тыл получился еще более странным, чем предыдущий.
Дневная эвакуация отряда спецназа – всегда задача трудная, здесь же, на востоке Европы, она вообще становилась игрой в «русскую рулетку». Плотность ЗРК и малокалиберной зенитной артиллерии не уступала временам «Linebacker» и «Rolling Thunder»[139]. На сей раз все прошло на редкость спокойно. Вертолеты проскользнули в образовавшийся после авиаудара коридор и пошли в сторону Бляховни, прижимаясь к земле.
– Внимание! Змей два ноль! РЛС «бандитов»[140] отключаются. Повторяю, РЛС отключаются, небо свободно.
– Что они задумали? – недоуменно отозвался Кусманек.
– Не знаю. Спроси у русских, как их увидишь!
Пока вертолеты, ревя турбинами, приближались к точке эвакуации, невидимый, но хорошо слышимый оператор «Сентри» сообщил, что четверка русских «Фулкрум», патрулирующая неподалеку, развернулась и ушла.
– Куда они направились, известно?
– Да, скорее всего, во Львов.
На наших глазах за какие-то секунды русские стали исчезать. Прекратили работать радиостанции, выключились радары, замерли перемещения воинских колонн. Небо очистилось от снующих «МиГов» и вертолетов.
– Ты что-нибудь понимаешь, босс? – тревожно спросил Гарсиа. В голосе, помимо обычного напряжения, чувствовались легкие панические нотки. Роджер тут же представил, как его жирный стрелок-оператор нервно облизывает губы и ерзает на кресле.
– Не психуй, el valiente! Верти башкой и смотри по сторонам. Через десять секунд будем на месте.
Вот и точка эвакуации. «Апачи» поднялись выше и стали кружить над опушкой леса. Роджер видел, как стрелок «Минигана», сидящий в проеме отодвинутой двери UH-60, улыбнулся и показал Логану большой палец. Роджер кивнул в ответ.
Еще один круг, черт, где же парни Хендерсона? Мы не можем постоянно болтаться в тылу у «иванов»! Главное, никаких сигналов от «зеленых беретов» – ни самой группы, ни сеанса связи.
– Твою мать, у нас топливные баки не бездонные.
– Лесник два ноль, Кипарис не отвечает, Кипарис не отвечает…
Еще круг. Далеко внизу, через проселочную дорогу, мелькнули какие-то тени.
– Внимание, движение внизу! Лесник один ноль, движение на три часа…
«Блэк Хоуки» спустились чуть ниже, стрелки припали к своим многоствольным пулеметам, пальцы операторов AH-64D вцепились в джойстики управления системой оружия.
Толстяк Гарсиа спас его в очередной раз. На сей раз на проселок выскочил небольшой русский автомобиль, аналог «Хаммера», и буквально через секунду система оповещения взорвалась тревожным визгом. Пуск!
Прошла еще одна бесконечная секунда, прежде чем пушка «Апача» превратила автомобиль в кучу исковерканного металла и мертвой человеческой плоти.