Парень низко поклонился, пук волос коснулся тротуара. Его напарник стоял не шевелясь, никак не реагируя на происходящее, будто истукан.
— Может, ребята в галстуках хотят заторчать? — бесстрастно спросил парень с зажигалкой.— А то совсем отмороженные...
Оба молодых человека кивнули. Теперь они приняли какой-то торжественный вид, словно речь зашла о важном предмете.
— Есть хлоп-хлоп,— продолжил тот, что с зажигалкой.— Хороший хлоп-хлоп для ребят в галстуках.— Он действительно хлопнул несколько раз в ладоши, как тюлень ластами.
Вик и Рэгл с изумлением следили за его действиями.
— Конечно,— согласился Вик.
Молодые люди пошептались. Затем, выпустив клуб дыма и нахмурившись, парень сказал:
— За мертвые бабки можно классно заторчать. Будет хлоп-хлоп. Для ребят в галстуках хороший хлоп-хлоп.— Он вытянул руку,— Мертвые бабки.
Рэгл достал кошелек.
— Один,— Он положил на ладонь парня долларовую бумажку,— Это много.
Парни опять пошептались, и тот, что с сигарой, выкинул два пальца.
— Ладно,— сказал Рэгл.— У тебя есть по одному? — спросил он Вика.
Роясь в карманах, тот пробурчал:
— Ты уверен, что нам это надо?
Альтернатива состояла в том, чтобы остаться здесь, на углу, не имея ни малейшего понятия, в какую сторону идти.
— Давай рискнем,— ответил Рэгл, передавая парню доллар Вика.— Теперь,— обратился он к парням,— хороший хлоп-хлоп.
Парни закивали, поклонились и исчезли в темноте. Поколебавшись, Рэгл и Вик двинулись следом.
Путь пролегал по пахнущим сыростью кривым улочкам. Наконец, миновав заборчик, вся компания поднялась по ступенькам и остановилась у двери. Один из парней постучал.
— Тут два типа в галстуках, их надо быстро в комнату,— прошептал он в открывшуюся дверь.
Помещение заливал дрожащий коричневый свет. Рэглу показалось, что это обычная, скудно обставленная квартира.
Маленький коридорчик вел на кухню с раковиной, столом, плитой и холодильником. Две другие двери были закрыты. В комнате сидели несколько парней, на полу. Обстановка состояла из торшера, стола, телевизора и стопки книг. Кое-кто из сидящих был в тоге и сандалиях, остальные — в однобортных костюмах, белых рубашках и кроссовках. Все уставились на Рэгла и Вика.
— Здесь заторчим,— сказал парень с сигарой.— Вы давайте, надо сидеть.— Он показал на пол.
— Что? — переспросил Вик, а Рэгл предложил:
— Может, мы возьмем хлоп-хлоп с собой?
— Нет. Садитесь и нюхайте.
Приведший их парень с сигарой исчез на кухне. Спустя некоторое время он вернулся и вручил Рэглу бутылку. Все внимательно наблюдали. Рэгл извлек пробку и тут же понял, что внутри. Вик тоже понюхал.
— Это же самый натуральный тетрахлорметан!
— Да,— подтвердил Рэгл. Значит, они сидят здесь и балдеют от тетрахлорметана. Это и есть хлоп-хлоп.
— Нюхай,— приказал кто-то.
Рэгл нюхнул. За свою жизнь ему приходилось пару раз вдыхать четыреххлористый углерод, и, кроме головной боли, никаких ощущений он не испытывал. Он передал бутылку Вику.
— Нет, спасибо.
Парень в костюме сказал высоким голосом:
— Ребята в галстуках ломаются.
Все заулыбались.
— Это девушка,— пробормотал Вик.— Посмотри.
Оказалось, что все, кто в костюмах, рубашках и кроссовках,— девушки с выбритыми наголо головами. От парней их отличали разве что более хрупкие и маленькие фигуры. Косметикой они не пользовались. Если бы девушка не заговорила, Рэгл и Вик никогда бы не догадались.
— Торчковый хлоп-хлоп,— сказал Рэгл,— но слабенький.
Наступила тишина.
Одна из девушек попросила кого-то:
— Сыграй странную песню.
Лица парней потемнели.. Потом один поднялся и прошел в угол комнаты, где стояла высокая кожаная сумка. Он вытащил из нее пластмассовую трубку с дырочками. Один конец засунул в нос, прикрыл дырочки пальцами и заиграл. Носовая флейта.
— Классная флейта,— сказала одна из девушек.
Парень опустил инструмент, вытащил из рукава яркую цветную тряпочку, вьггер нос и спросил, обращаясь к Вику и Рэглу:
— Как оно, быть лунатиком?
Значит, могут говорить и не на жаргоне, подумал Рэгл.
— Лунатиком? — робко переспросила одна из девушек.— Что, действительно?
— Ну да,— подтвердил парень.— Ребята в галстуках — лунатики,— Он засмеялся, хотя явно испытывал некоторую неуверенность,— Я не прав?
Рэгл ничего не ответил, Вик тоже промолчал.
— Вы одни? — спросил другой парень.— Или есть еще ваши?
— Только мы,— ответил Рэгл. Все уставились на него с недоверием,— Да, это правда,— продолжал Рэгл. Похоже, иначе завоевать их доверие не удастся.— Мы лунатики.
Никто из подростков не пошевелился. Все замерли. Потом один рассмеялся.
— Ребята в галстуках — лунатики. Ну и что? — Пожав плечами, он взял свою флейту.
— Еще играть-играть,— попросила девушка.
— Мы теряем здесь время,— буркнул Рэгл.— Пошли.
Он уже был на пороге, когда один из парней сказал:
— Эй, ребята, за вами военная полиция. Шаг за дверь — и вас заметут.
Парень снова заиграл. Остальные кивнули.
— Вы знаете, что военная полиция делает с лунатиками? — спросила девушка.— Им вкатывают дозу К. Л.
— Это что? — спросил Вик.
Все рассмеялись. Никто не ответил, флейта продолжала играть.
— Ребята в галстуках побледнели,— сказал парень, вдохнув из бутылочки.
Пол задрожал. Кто-то поднимался по лестнице. Мелодия оборвалась. Стук. Вот и все, подумал Рэгл.
— Черт бы вас побрал, щенки! — раздался грубый голос. На пороге стояла тучная пожилая женщина в шелковом халате. На ногах у нее были меховые тапочки,— Я же предупреждала, после десяти — никаких флейт! А это кто? — Полуприкрытые глаза старухи остановились на Рэгле.
Сейчас ей скажут, и она в панике кинется на улицу. Через минуту возле дома будут танки или что-нибудь этакое, на чем здесь ездит военная полиция. Тед, водитель, наверное, тоже не терял времени. И официантка. Все, конец.
«Как бы то ни было, мы выбрались, мы узнали, что сейчас не 1959-й, а 1998 год, идет война, подростки говорят и одеваются как аборигены Западной Африки, девушки носят мужскую одежду и бреют головы. И деньги в нашем понимании исчезли. Вместе с дизельными грузовиками».
С неожиданной тоской Рэгл подумал, что они так и не разобрались в главном. Зачем нужен был поддельный город со старыми автомобилями и улицами. К чему было годами дурачить их...
— Кто эти джентльмены? — настаивала старуха.
После паузы одна из девушек ответила с недоброй улыбкой:
— Ищут жилье.
— Что? — недоверчиво переспросила старуха.
— Ну да,— подтвердил парень,— Зашли и спросили, не сдается ли комната. Ходили по всей округе. У вас разве не горит свет на крыльце?
— Нет,— Женщина вытащила платок и вытерла мягкий, морщинистый лоб.— Я его выключила.— Повернувшись к Рэглу и Вику, она представилась: — Меня зовут миссис Мак Фи. Этот дом принадлежит мне. Какие комнаты вас интересуют?
Прежде чем Рэгл успел ответить, Вик сказал:
— Любые подойдут.
— Что ж,— хозяйка развернулась в дверях,— пойдемте, я покажу. Хотите одну на двоих? — Внимательно их оглядев, она добавила: — Вначале пройдемте ко мне, расскажете, чем вы занимаетесь, и все такое.
Старуха поползла вниз, ступенька за ступенькой.
Внизу со стонами и причитаниями она нащупала выключатель. Замигала голая лампочка, освещая ведущую к парадному входу дорожку вдоль стены.. На крыльце стояло старомодное плетеное кресло-качалка. Старомодное даже с их точки зрения. Есть вещи, которые не меняются, подумал Рэгл.
— Вот сюда,— указала миссис Мак Фи,— Если не передумали.
Она скрылась в доме. Рэгл и Вик шагнули следом, очутившись в темной, захламленной и душной гостиной, забитой всякой всячиной: стульями, лампами, покосившимися картинами на стенах, коврами... Сверху, вышитый или вытканный цветными нитками, висел вымпел со словами:
ЕДИНЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ МИР
НЕСЕТ СЧАСТЬЕ И РАДОСТЬ
ВСЕМУ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ
— Я бы хотела узнать,— миссис Мак Фи тяжело опустилась в кресло,— имеете ли вы постоянную работу? — Наклонившись, она сдвинула со стола на колени огромный гроссбух.
— Конечно,— ответил Рэгл.
— И что это за работа?
— Торгуем овощами,— сказал Вик.— Я заведую секцией в супермаркете.
— Что? — От изумления старуха открыла рот. Черно-желтая птица непонятного вида резко закричала в клетке.— Успокойся, Дуайт!
— Овощи и фрукты,— повторил Вик.— Розничная продажа.
— Какие овощи?
— Всякие,— ответил он раздраженно.
— И где вы их берете?
— Привозят фургоны.
— Ага,— прокряхтела старуха.— А вы,— она повернулась к Рэглу,— скорее всего, инспектор.
Рэгл промолчал.
— Не верю я торговцам овощами,— сказала миссис Мак Фи,— Тут приходил один на прошлой неделе, я не утверждаю, что это вы, хотя все может быть... И вроде бы неплохие овощи, но, видит бог, я бы померла на месте, если б их съела. На них просто написано, что они эр а. Я сразу вижу. Конечно, он клялся, что они выращены в шахтах. Показывал даже этикетку, якобы они растут глубоко под землей. А я по запаху чувствую — эра.
Радиоактивность, подумал Рэгл. Все, что растёт на поверхности, поражено осадками. Значит, были бомбовые удары. Эта мысль пронзила его. Он вдруг отчетливо увидел длинный ряд фургонов, груженных выращенной под землей едой. В шахтах.
Рисковый они выбрали себе бизнес — торговать зараженными помидорами и дынями.
— Наш товар без эр а,— заверил Вик.— Радиоактивность,— прошептал он Рэглу.— Мы очень издалека. Приехали сегодня вечером.
— Я вижу,— заметила миссис Мак Фи.
— Мы оба болели,— добавил Вик,— Расскажите, что происходит.
— То есть? — Женщина перестала листать свой гроссбух и надела очки в роговой оправе. Теперь ее глаза остро поблескивали из-за стекол.
— Что происходит? — повторил Рэгл.— Расскажите о войне. Пожалуйста.
— Странно, что вы не слышали о войне.
— Расскажите! — сдавленно произнес Вик,— Ради Христа.
— Вы добровольцы? — спросила миссис Мак Фи.
— Нет,— сказал Рэгл.
— Я — патриотка, но добровольцев в своем доме не потерплю. Слишком с ними хлопотно.
«Толку мы от нее не добьемся,— подумал Рэгл,— Бесполезно. Можно даже не пытаться».
На столе стояло несколько потемневших фотографий в рамках. На всех был изображен молодой человек в форме. Рэгл склонился над фотографиями.
— Кто это?
— Мой сын,— ответила миссис Мак Фи,— Служил на ракетной базе в Анверсе. Не видела его уже три года. С начала войны.
Значит, недавно, подумал Рэгл. Примерно в это время они построили...
Тогда же начался и конкурс «Где теперь появится Зеленый человечек?». Почти три года...
— Были попадания? — спросил Рэгл.
— Я вас не понимаю,— сказала миссис Мак Фи.
Рэгл встал и бесцельно прошелся по комнате. Большая дверь темного блестящего дерева вела в столовую: стол, несколько стульев, полки на стенах, стеклянный шкаф с чашками и тарелками. Пианино. Подойдя к инструменту, Рэгл поднял несколько исписанных нотными знаками листков. Дешевые шлягеры про солдат и девушек. Одна песенка называлась «Предупреждение лунатикам».
Рэгл прихватил листок и передал его Вику:
— Посмотри.
Они вместе прочли написанный под нотами текст.
— Играете на пианино, мистер? — спросила женщина.
— Враги находятся на Луне? — спросил в ответ Рэгл.
Небо, подумал он. Луна. Селена. Значит, военная полиция охотится не за ним с Виком. Она охотится за врагом. И война идет между Землей и Луной. И если эти пацаны приняли их за лунатиков, значит, лунатики — это люди. Скорее всего — колонисты.
Гражданская война.
«Теперь я понял, чем занимаюсь. Что означает этот конкурс и кто я такой. Я — спаситель планеты. Угадывая, где появится Зеленый человечек, я предсказываю, где и когда будет нанесен следующий удар. И в этот квадрат бросают средства перехвата. В указанное мной время и место. И все, таким образом, остаются в живых: подростки со своими носовыми флейтами, водитель Тед, мой зять, Билл Блэк, Кессельманы и Кейтелбайны...
Об этом миссис Кейтелбайн и ее сын начали мне рассказывать. Гражданская оборона. Модели из 1998 года, чтобы я вспомнил.
Но как я мог забыть?»
Повернувшись к миссис Мак Фи, Рэгл спросил:
— Вам что-нибудь говорит имя Рэгл Гамм?
— Нет.— Старуха рассмеялась.— Абсолютно ничего. Клоун-неваляшка. Потому что один человек никогда с этим не справится. Это целый коллектив, но его всегда называют Рэгл Гамм. Я поняла с самого начала.
Вик глубоко и прерывисто вздохнул:
— Боюсь, что вы не правы, миссис Мак Фи. Такой человек есть, и он действительно все делает сам.
— И никогда не ошибается? — лукаво спросила старуха.
— Никогда,— ответил Рэгл, и Вик кивнул.
— Рассказывайте! — протянула она скрипучим голосом.
— У него талант,— сказал Рэгл,— Он видит закономерности...
— Слушайте,— перебила миссис Мак Фи,— Я ведь постарше вас, ребята. И помню этого Рэгла Гамма простым модельером, придумывавшим безобразные шляпы у мисс Адонис.
— Шляпы...— повторил Рэгл.
— У меня даже сохранилась одна.— Застонав, хозяйка поднялась с кресла и поковыляла к шкафу.— Вот.— В руках у нее был котелок.— Обыкновенная мужская шляпа. Как ему удалось заставить женщин ходить в котелках, непонятно. Но залежавшиеся мужские шляпы мгновенно разошлись.
— И много он на этом заработал? — спросил Вик.
— Эти модельеры заколачивают миллионы. Все до единого. А ему еще и везло. Просто везло, и ничего больше. Потом он занялся производством алюминия,— Миссис Мак Фи задумалась.— Вернее, алюминиевых сплавов. И опять удача. Дьявольски везучий парень, хотя до конца его не хватило. Удача изменила ему.— Авторитетным тоном она добавила: — Но от нас это скрывают. Поэтому никто больше не видит Рэгла Гамма. Фортуна отвернулась, и он покончил с собой. Это не слухи — факт. Жена моего знакомого работала в военной полиции, так вот она говорит, что так все и было. Гамм покончил с собой несколько лет назад. С тех пор ракеты предсказывает то один, то другой.
— Понятно,— сказал Рэгл.
Торжествующим тоном старуха продолжала:
— Они сами от него отказались, когда он согласился приехать в Денвер и там предсказывать ракетные удары. Но это уже был блеф, и его раскусили. Он решил не допустить позора и...
— Нам пора,— перебил ее Вик.
— А как же комнаты? Я ведь вам ничего не показала.
— Спокойной ночи,— сказал Рэгл. Они спустились по лестнице на крыльцо, а оттуда на тротуар.
— Вернетесь? — крикнула с крыльца миссис Мак Фи.
— Позже,— бросил Вик. Они быстро пошли прочь от дома.
— Я забыл,— сказал Рэгл,— Я все это забыл.
«Но все равно продолжал предсказывать,— думал он.— Так или иначе, но я это делал. И значит, все остальное не имеет значения, раз я продолжал свою работу».
— Никогда не думал, что можно что-то узнать из популярной песенки,— произнес Вик.— И ошибался.
До Рэгла неожиданно дошло, что он не корпит в своей комнате над очередным заданием, а значит, завтра их всех могут стереть с лица земли.
«Теперь понятно, почему Тед, водитель, так умолял меня. Почему “Таймс” дал мою фотографию как человека года».
— Я вспомнил,— Рэгл остановился.— В ту ночь. У Кессельманов. Там была фотография моего алюминиевого завода.
— Мы можем вернуться,— сказал Вик.— Мы обязаны вернуться. Ты, во всяком случае. Им требовалось, чтобы с тобой кто-то был, для естественности. Они взяли Марго, меня, Билла Блэка. Помнишь, я искал в ванной шнур от выключателя? Это был условный рефлекс. Наверное, здесь у них шнуры. Во всяком случае, мой выключатель работал от шнура. И когда мои продавцы отреагировали как одна группа... Наверное, здесь они работали в каком-нибудь магазине. Может, даже в овощном отделе. Все то же самое, только сорок лет спустя.
Впереди показались огни.
— Попробуем зайти.
Рэгл ускорил шаги. Он все еще хранил карточку Теда, водителя. Скорее всего, с номером военной полиции. Снова назад... Но почему?
— Почему я должен возвращаться? — спросил Рэгл.— Почему я не могу заниматься этим здесь? Почему я должен жить там, воображая, что это тысяча девятьсот пятьдесят девятый год и я разгадываю газетный конкурс?
— Спроси кого-нибудь другого,— сказал Вик.— Я не знаю.
Огни постепенно превращались в слова. Цветная неоновая вывеска извещала: «Западная аптека».
— Аптека,— прочел Вик.— Отсюда можно позвонить.
Они вошли в крошечную, уютную и ярко освещенную комнату с полочками и витринами. Ни посетителей, ни служащих не было, и Рэгл осмотрелся в поисках телефона. А может, телефонов уже нет, подумал он.
— Чем могу помочь? — раздался женский голос.
— Нам надо позвонить,— ответил Рэгл.— Очень срочно.
— Будет хорошо, если вы заодно покажете, как обращаться с аппаратом,— попросил Вик.— А еще лучше — наберете нам номер.
— Ну конечно,— сказала аптекарша в белоснежном халате, выскальзывая из-за стойки. Она улыбнулась им, женщина средних лет в туфлях на низком каблуке.— Добрый вечер, мистер Гамм.