Наконец следователь отложил в сторону свою перьевую авторучку и внимательно посмотрел на Виктора. Сейчас он предъявит ему обвинение… Давно уже пора это сделать, ведь вторая неделя пошла, как он здесь. И это при том, что без предъявления обвинения его могут содержать под стражей не более трех суток.
– Ну что, Ивашов, можешь вздохнуть свободно. Гражданка Семенова забрала свое заявление и ни в чем тебя больше не обвиняет.
– Так ничего и не было.
– И на пистолете, который был выброшен из твоей квартиры, отсутствуют отпечатки твоих пальцев.
– Так их и быть не могло.
– К тому же у нас появились сведения, что капитана Желудева «заказал» гражданин Горохов, он же уголовный авторитет по кличке Роджер. Более того, мы задержали самого исполнителя.
– Да ну! – не поверил своим ушам Виктор.
– Он признался в том, что застрелил капитана Желудева и подбросил пистолет вам. Как он это сделал, это уже детали, вам в них вникать совсем не обязательно…
– Детали у меня на лице, – невесело усмехнулся Виктор.
– Да уж… Я слышал, вас избили сокамерники.
– Ну да, ну да.
– Вы, конечно, можете подать жалобу… – замялся следователь.
– Но лучше от этого воздержаться?
– Если вам нужен мой совет, то не следует вам идти против системы. Это долго, муторно и небезопасно.
– Да я это уже понял.
– Ну, если поняли, советую собрать вещи и уехать из этого города. Поверьте, жизни вам здесь не будет…
– А вы что, меня отпускаете?
– Да, приношу свои извинения и освобождаю вас в связи с отсутствием состава преступления.
Свершилось чудо. Но в него Виктор поверил лишь после того, как воздух свободы вскружил ему голову. Он вышел из здания РОВД и увидел улыбающуюся Ульяну.
Только улыбка у нее была какая-то встревоженная, и сама она нервничала. Целовать не стала, схватила за руку и потащила к машине.
Раньше она ездила на черном «БМВ», а сейчас у нее была обычная «девятка», причем совсем не новая.
– Садись, поехали!
– Куда?
– Давай, давай! – оглядываясь, поторопила Ульяна, села за руль и рванула с места в карьер.
– Что происходит? – удивленно спросил Виктор.
– А то, что ты на свободе…
– А Юрка с Аликом где?
– Без понятия, – сказала она, глянув в зеркало заднего вида.
– А кто же тогда с этой проституткой разобрался?
– С Лелькой? Я с ней поговорила.
– А киллер?
– Который Желудева застрелил? Я его сдала.
– Ты знала про него?
– Какая разница, знала или нет? Главное, что я его сдала. И знаешь, что мне за это может быть? Лиговские меня порвут, если поймают. Пока все хорошо складывается, но песня еще не спета. Нам бы до Москвы добраться, а там я квартиру сняла…
– В Москву?
– А ты хочешь остаться здесь?
– Ну, я бы хотел…
– Ты на себя в зеркало смотрел?
– Что, страшный?
– Я тебя еле узнала. Не лицо, а тыква. И воняет от тебя. Я сама две ночи в машине провела, но я – эталон чистоты по сравнению с тобой, – с безобидной иронией усмехнулась она.
– Можешь высадить меня, если воняет.
– Ага, счас! Я, как белка в колесе, крутилась, чтобы тебя сейчас высадить? Приехала, навела справки, узнала, что ты в тюрьме. Юрку твоего пыталась найти, Алика – нигде никого… Человека нашла, он мне про тебя все рассказал, ну, что с тобой. И про Ляльку рассказал… Ну, с Лялькой ладно, ее найти было не так уж и трудно. А Зубатый мог на дно лечь. Но не лег. Я ментам наводку на него дала. А ведь я только догадывалась, что это Зубатый Желудя убил, вдруг кто-то другой это сделал? В общем, повезло мне. И тебе… Лиговские уже на ушах. Да и Кочанов может взбеситься. Ему-то все равно, кто Желудева убил, ты или Зубатый. Зубатый признался, претензий к тебе быть не должно. Претензий нет, а страх остался. Вдруг ты ему за свои унижения мстить начнешь? Ему лучше на опережение сыграть, тем более что прикрытия у тебя нет. Разбежалась твоя банда. Блатные, говорят, ваши точки перебивают…
– Все-то ты знаешь.
– Знаю. Потому что вертеться могу. Хочешь жить – умей вертеться. Устала я до чертиков, скорей бы до Москвы добраться…
– Точно Юрку с Аликом не нашла?
– А ты думал, что это они с Лялькой разобрались? Нет, это я все сделала. А Юрка с Аликом отсиживаются сейчас где-то…
– Я знаю, где они могут быть.
Виктор вспомнил заброшенную дачу, где они втроем прятались от ментов и лиговской братвы. Если этот домик летом бесхозно простаивал, то сейчас и подавно до него никому дела нет.
– Забудь про них.
– Как это забыть?
– Делай, что я говорю! Я ведь советовала тебе не соваться в ментовку.
– Я не совался, они сами…
– Да, но прессанули они тебя не по-детски…
– И двое с дубинками были, как ты и говорила. Настоящий ад!
– Хочешь туда вернуться?
– Нет.
– Тогда слушайся меня, и будет тебе счастье… Твою мать!
– Что такое?
– Хвост за нами!
Действительно, за ним быстро шел какой-то «жигуленок». Но вскоре он отстал, и вряд ли из-за того, что проигрывал «девятке» в скорости. Как оказалось, погоня Ульяне померещилась.
– Нервы, – сбавляя скорость, проговорила она.
– Я тебя понимаю.
– Не будет здесь спокойствия.
– Не будет, – согласился Виктор.
Рисковая и шумная жизнь не пугала его, даже, напротив, прельщала, но сейчас он хотел тишины и покоя. А машина уже вырулила на федеральную трассу в сторону Москвы. К счастью, им с Ульяной не нужно было проезжать кафе «Веселый Роджер», где их могла перехватить лиговская братва, которая так и продолжала разбойничать на большой дороге.
– Значит, Роджер наследство тебе оставил? – вспомнил он.
– А ты помог мне с ним справиться. Поэтому это наши деньги, не только мои, но и твои…
– Я на них не претендую.
– Зато лиговские претендуют.
– Ты же говорила, что это не «общак».
– «Общаком» Погорелец заведовал, у него все. Но у Роджера своих денег больше, чем в «общаке» было. «Сливки» он себе оставлял, и братва об этом догадывалась, только все молчали. А теперь, когда Роджера нет, все хотят его наследство поделить. Но я шустрее оказалась, поэтому меня и ищут…
– Что-то мне подсказывает, что тебя непросто будет найти.
– В Москве не найдут. А здесь могли. Из-за тебя «светиться» пришлось и Зубатого сдать. Братва меня уже прокляла…
– Это не самое страшное проклятие.
– Да как сказать… Ничего, переживем. Квартиру я классную сняла, ремонт, мебель, все дела. Хорошо там.
Ульяна рассказывала, как хорошо в квартире, куда они ехали, но Виктор слушал ее вполуха. Сначала он думал о том, что на свободе с Ульяной ему было бы хорошо и в шалаше, а потом и вовсе заснул, сморенный дикой усталостью…
Проснулся он уже в Москве. Машина стояла возле подъезда высотного дома, а Ульяна вытаскивала вещи из багажника. Он вышел, взял у нее сумку, они вместе поднялись на этаж, и она своим ключом открыла дверь.
В какой-то момент ему вдруг показалось, что из глубины квартиры выскочат лиговские бандиты и набросятся на него. Ведь предупреждали ж его друзья, что с Ульяной связываться опасно. Да и он это понимал, и, тем не менее, позволил затянуть себя в ловушку…
Но ничего страшного не произошло. И Виктору стало стыдно. И вовсе не за Ульяну, которая стала раздеваться прямо с порога – сбросила куртку, стянула джинсы и кофточку, нет, ему стало совестно за свои мысли. Ульяна стольким пожертвовала ради него, а он вдруг усомнился в ней.
Но раздевалась она у него на глазах не потому, что жаждала секса, просто ей очень хотелось принять душ.
Виктору потом она приготовила ванну – горячую, с пеной. А пока он там отмокал, приготовила ужин. И свечи были, и пьяное вино. И сама она пьянила невероятно…
– Ну, как тебе наша квартира? – спросила Ульяна.
– Наша?
– Тебе это не нравится?
– Нравится, даже очень.
– Это наш дом. Это наша жизнь. И мы никого в нее не пустим.
– А кого конкретно мы в нее не пустим?
– Твоих друзей.
– Не понял?
– Все, нет больше твоего Юрки. Нет больше твоего Алика. Забывать их не надо, но ты должен понимать, что они остались в прошлом. А в будущем – только ты и я.
– Но я мог бы съездить в Заполье…
– И привезти сюда лиговских отморозков? Чтобы они трахнули меня у тебя на глазах, а потом грохнули нас обоих? Ты этого хочешь?
– Да нет, этого я не хочу. Но я мог бы сделать это осторожно.
– А вдруг не повезет?
– Но я должен увидеть родителей.
– Это всегда пожалуйста! Пойдешь на переговорный пункт и позвонишь им.
– Здесь же телефон есть.
– Ты думаешь, как менты вычислили вас на базе? По телефону. Пробили номер, по которому звонил Пух, вышли на адрес… Хочешь, чтобы тебя вычислили еще раз?
– С тобой не поспоришь.
– А ты спорь. Можешь отругать меня, если я в чем-то не права. Но только не надо делать глупости. И Юрку с Аликом искать не надо…
– А вдруг у них проблемы?
– Не вдруг. Проблемы у них не вдруг. Но это их проблемы. Пусть они решают их сами.
– А вдруг у них проблемы?
– Не вдруг. Проблемы у них не вдруг. Но это их проблемы. Пусть они решают их сами.
– Но мы одна команда.
– И где была эта команда, когда тебя убивали в ментовке? Чем твоя команда тебе помогла? Не надо громких слов, Витенька. Пора уже выходить из детского возраста. Пора становиться взрослым дядей. И думать только о себе. И обо мне… Я твоя команда. Давай выпьем!
Ульяна взяла свой бокал, немного отпила, затем набрала в рот вина и, не глотая, поцеловала Виктора. Хмельная влага, согретая ею, медленно перетекла к нему.
– Ты должен выпить меня до дна, – прошептала она, усаживаясь к нему на колени.
Халат на ней шелковый, такой же нежный и гладкий, как ее кожа. И распахивался он легко. Белья под ним нет, а приглашение уже прозвучало. Приглашение в новую жизнь…
Глава 16
Дождь, слякоть, настроение ниже уровня сточной канавы. В квартире у Соньки сухо, тепло, но все равно на душе муторно. Предчувствие дурное. Да и не может быть оно хорошим после всего, что произошло. После убийства Желудева менты должны были взбеситься, именно поэтому Юра и Алик две недели мыкались по окрестностям Заполья. Надо было подождать, когда волна уляжется.
– Я так переживала за тебя, – обняла его Сонька.
– Да я и сам за себя переживал. Предки где?
– Как где? Время еще рабочее.
– Накормишь?
– Спрашиваешь.
Оголодал Юрка на подножном корме. По чужим дачам приходилось рыскать в поисках съестных припасов, кур по деревням воровать. В город однажды сунулись, но узнали, что Виток за решеткой, а их самих днем с огнем ищут. Пришлось снова исчезнуть.
Юра не стал ждать, когда Сонька что-нибудь состряпает, полез в холодильник, нашел там сосиски. Варить их не стал, сжевал сырыми. И Алик последовал его примеру. Еще в холодильнике была бутылка водки. Юра наполнил стаканы и спросил:
– Какие там вести с полей?
– Витка выпустили.
– Ну а чего сразу не сказала! – расплылся в улыбке Юра и чокнулся с Аликом.
– Ты спросил, я ответила, – пожала она плечами.
– Он у тебя был? Про нас спрашивал?
– Кто, Виток? Нет, не был. Из ваших никого не было.
– А из чьих были? – насторожился Алик.
– Лиговские были…
– Лиговские?! – встрепенулся Юра.
– Вас искали. Я сказала, что не знаю… Ну, они наорали на меня и ушли.
– Наорали? Всего лишь наорали?
– А ты хотел, чтобы они меня изнасиловали? – с беззлобной иронией усмехнулась Сонька.
– Я хотел? Ты хоть думай, что говоришь! – постучал кулаком по своей голове Юра.
– И еще блатные были. Наши, местные. Они к отцу приходили. Он теперь платить будет…
– Ни фига себе, завороты!
– Сказали, что власть переменилась. А еще сказали, что не было у вас никакой власти, вы просто воспользовались их проблемами. Но теперь, сказали, все проблемы позади…
– Хрен у них там позади, – прыснул Алик. – Поняли, что у нас проблемы, и повылазили из щелей… А отец твой что, будет им платить?
– Ну, они сказали, что магазин его сожгут.
– Значит, согласился.
– А нам он совсем ничего не платил.
– Ну да.
– Ничего, мы вернем все на место, – обозленно бросил Юра.
– Не надо, – чуть ли не умоляюще посмотрела на него Сонька.
– Что «не надо»?
– Папа сказал, что там очень серьезные люди. Вор какой-то из тюрьмы вышел.
– Вор? В законе?
– Ну, не знаю, в законе или нет, но взгляд у него страшный. И бойцы с ним. Взрослые все, не то что вы. Не надо с ними связываться!
Юра промолчал. Не в том он сейчас положении, чтобы метать громы и молнии. И менты их ищут, и с лиговскими проблемы, еще осталось для полного счастья с гопотой местной связаться. Сначала разобраться надо, а потом воздух сотрясать.
– А лиговские зачем нас искали?
– Не вас они искали. То есть вас, но чтобы Витка найти. Он им очень нужен.
– Зачем?
– Не знаю.
– А мы им, значит, не нужны? – Алик выразительно посмотрел на Юру.
Не развалилась лиговская банда, снова вышла на большую дорогу. И снова в деле. Но это вовсе не значит, что новый главарь не должен спросить за старого. И хорошо, если он так и не узнал, кто стрелял в Роджера.
– Нужны. Но я так поняла, что не очень…
– Если мы появимся, ты должна им будешь об этом сообщить, так я понимаю? – сквозь подозрительный прищур взглянул на Соньку Алик.
– Ну да, они мне номер телефона дали, сказали, чтобы я позвонила. Но это же не значит, что я буду им звонить…
– Давно они приходили?
– Ну, позавчера.
– Значит, еще придут, – предположил Алик.
И как в воду смотрел. Сонька приготовила обед, но только они сели за стол, как в дверь позвонили. Алик достал из-за пояса пистолет. Глядя на него, Юрка тоже привел свой ствол в боевую готовность.
Сонька подошла к двери, глянула в глазок, потом встревоженно зыркнула на Юру и кивнула так, что сразу стало ясно, какие гости к ним пожаловали.
Их было всего двое. Один – в длиннополой кожанке и зеленых джинсах, другой был одет по-колхозному – потертые брюки из тех, что раньше носили пэтэушники, в стремной болоньевой куртке. Но оба скроены крепко.
– Ну, что, орлы не залетали? – басовитым голосом спросил у Соньки здоровяк в кожаной куртке.
– Не было никого. Если бы были, я бы позвонила…
Какое-то время бандит зло смотрел на Соньку и вдруг схватил ее рукой за горло:
– Кого ты лечишь, сука? С тобой по-нормальному, без беспередела, а ты мозги нам паришь? Где твои уроды?
– Мы здесь. – Первым вышел из укрытия Юра и наставил ствол на «кожаного». Тот полез за пистолетом, продолжая держать Соньку за горло, но Юра шагнул к нему и приставил ствол к его голове. – Не рыпайся, падла!
Алик взял на прицел «болоньевого». Тот с перепугу даже не подумал хвататься за «пушку», а может, и не было ее вовсе.
Юра ударил своего противника пистолетной рукоятью в висок, и Алик тоже уложил своего. И так это ловко у них вышло, что Юру обуяла гордость за себя. Может, и молодые они, но крутости в них побольше, чем у взрослых «блатняков». В свое время лиговские бандиты шмоновскую братву загнали, что называется, под нары, зато Юра с Аликом их самих штабелями укладывают. И без всяких проблем.
Юра связал «кожаному» руки, а бедра обжал ножками стула, на который и сел.
– Ну что, поговорим?
Лиговский смотрел на него налитыми кровью глазами. Но это скорее коровьи глаза, чем бычьи, потому что в них плескалась всего лишь беспомощная злоба.
– Как зовут?
– Да пошел ты!
– Ну, и зачем я тебе нужен, «дапошелты»?
– Кровью, падла, захлебнешься…
– За базаром следить не пробовал? А зря. Следить надо.
В ящике с инструментами Юра нашел клещи, заставил Соньку принести бинты и йод, затем пальцами сжал «кожаному» щеки, отчего у того открылся рот, клещами подцепил язык…
– Не надо, я скажу… – не выдержал «кожаный».
– А чего ты так боишься? – ухмыльнулся Юра. – Я же все, как надо, сделаю. Сначала язык тебе оттяпаю, потом йод в рот залью, бинтов туда насую. И дезинфекция будет, и кровь остановится. Дальше жить будешь…
– Извини, не прав был! – расширенными от страха глазами смотрел на него бандит.
– Как зовут?
– Чебот.
– Лиговский?
– Лиговский.
– Кто у вас там сейчас за главного?
– Антоха.
– А Роджер где?
– Так «замочили» его.
– Кто?
– Ну, там косяк с московскими был…
– С московскими? А мы вам зачем нужны?
– Виток нам нужен.
– Зачем?
– Мы Ульяну ищем. Они вместе уехали.
– Куда?
– В Москву. А может, и дальше… Он матери своей звонил, из Москвы. Мы телефонный номер пробили, это переговорный пункт.
– Вы у его матери были?
– Ну да.
– Алик, позвони Ольге Дмитриевне, спроси, как эти козлы с ней обращались. Если обидели, я им сейчас яйца вырывать буду! – Юра угрожающе клацнул клещами.
– Нет, нет, не обижали! – заерзал под ним Чебот. – Честное слово, не обижали! Мы не беспредельщики!
– Ну, смотри, если узнаю… – глянув на Алика, усмехнулся Юра.
Он бы и не позволил ему никуда звонить. Вдруг телефон Ивашовых прослушивается? Им с Аликом «светиться» никак нельзя.
– Да нет, нет… И девчонку твою не трогали…
– Значит, Виток в Москве?
– Да, и Ульяна с ним. Она «общак» наш увела.
– Чего?
– Ну, Роджера подстрелили, он скопытился, а она этим воспользовалась. Забрала все деньги, и тю-тю…
– Слышал, Алик? Ульяна к нам тогда на озеро не просто так подъезжала, деньги у нее были. И много там денег?
– Много. Больше миллиона.
– Долларов?
– Ну, не рублей же…
– Ничего себе навары! Раскулачивать вас пора.
Миллион долларов можно было и в Заполье заработать, но на это уйдет не один год. Овцы здесь чахлые, да и мало их – много шерсти не настрижешь.
– Не с чего нас раскулачивать, Ульяна все увела.
– И Виток с ней?
– Ну, он не при делах. Был. Его менты закрыли, а Ульяна его вытянула.
– Ульяна вытянула?
– Ну да. Нарисовалась тут, шороху навела. Пацана сдала, который Желудя завалил.