В принципе, давно доказано: подрастая, малыш во всем копирует своих родителей (их лексикон, жесты, даже привычки), перенимает их по ведение, жизненную позицию и отношение к миру. Но в это как-то не очень верится, пока не убедишься на себе.
Отлично помню первый, так поразивший меня случай. Когда Даше было чуть больше двух лет, мы всей семьей отправились в отпуск на Черное море. А там, естественно, солнце, горный воздух, отменный аппетит и сочная кавказская кухня. Почти каждый день обедать или ужинать мы ходили в прибрежные кафешки. И вот после нескольких таких трапез наблюдаю я «картину маслом». В очередном кафе подходит к нам официантка, муж мой открывает рот, чтобы продиктовать заказ, но… его уже опередила маленькая Даша, только-только научившаяся складывать слова в предложения.
– Мне, пазялуста, пепси-колу в банке. С тъуботькой. Нехолодную! И сясьлык, – важно произнесла она.
Официантка вопросительно посмотрела на меня: мол, записывать? Я, молча, кивнула – пусть ребенок учится самостоятельности. А потом, когда Даше все это принесли, она не забыла поблагодарить добрую тетю и взяла в руки нож с вилкой с явным намерением порубить «сясьлык» в пыль.
Именно в тот самый момент я поняла: каким вырастет наш ребенок, зависит только от нас с мужем. Даша обязательно станет доброй, чуткой, воспитанной, целеустремленной, честной и так далее, если мы будем демонстрировать эти качества. Грош цена словам «веди себя прилично». «Прилично» надо вести себя, в первую очередь, взрослым. Глупо говорить ребенку «нельзя», если родителю «можно».
После того случая я все чаще стала ловить себя на мысли, что надо бы следить за собой, за тем, что я говорю и что делаю. Потому что с гарантией, приближающейся к 100 процентам, любое слово, сорвавшееся с языка, будет дитем усвоено и повторено. Равно как и почти любое подсмотренное действие.
Именно так наша Даша выучила и тут же озвучила понятия: «личная жизнь», «обалдеть», «что за ерунда», «меня ни для кого нет», «ты видишь, я занята?» и другие ласкающие родительское ухо выражения.
Как и положено, насмотревшись на маму, уже в два года с копейками стала просить, чтобы ее тоже подушили духами и накрасили ногти, купили бусы и дали поносить сумочку. А как-то раз она засунула в рот цветной карандаш и сделала вид, что курит. Как папа. Я схватилась за сердце.
– Ай-ай-ай, Даша, девочки не курят. Это некрасиво! Да и вредно к тому же.
Почти каждый день я была свидетелем того, как моя девочка, словно губка, впитывает в себя все увиденное и услышанное. И теперь я уже не удивляюсь тому, что любимые занятия нашего сына Гриши – бегать по дому с щеткой, гоняя пыль, «водить машину», смачно бибикая, и потягивать «кофе» из игрушечной чашки.
...Воспитание чувств
Все знают: воспитывая ребенка, нельзя скупиться на чувства, объятия, слова любви и благодарности. И нужно (вроде) давать малышу определенные установки – что действительно важно в этой жизни, а на что не стоит даже внимание обращать.
Убрала за собой тарелочку? – Какая ты умница, ты мне так помогла, спасибо!
Нарисовала рисунок? – Да ты талантище! Я горжусь тобой!
Упал и ударился? – и вот тут хочется сказать: Вставай! Мужчины не плачут! или – Ничего страшного, до свадьбы заживет!
Такая реакция – вполне естественное, объяснимое стремление родителя воспитать стойкость характера и бойцовский дух. Чтобы не распускались нюни. Чтобы мужественно встал, потер ушибленное место и пошел дальше.
Однако на падения и шишки, как оказывается, надо отвечать совсем не так – по-другому. Не строгими воззваниями, а нежными поцелуями и словами: «Бедный мой, мне тебя так жалко». Именно «жалко».
Почему? Потому что воспитание «бойцовского духа» – это палка о двух концах. Потому что, когда маме в свою очередь будет больно (обидно, неприятно), малыш-«губка» тоже может ответить: «Ничего страшного, мамуля»! И пробежит мимо…
Я на собственном сыне убедилась, что двухлетний ребенок тоже способен на сочувствие . Он может погладить маму по голове, когда ей плохо. Прижаться к ней всем телом, когда она без сил валяется на диване. Преданно заглянуть в глаза, если она чем-то расстроена. Подуть на расплывающийся синяк, если мамина нога некстати зацепилась за мебель. И невозможно передать словами, как сладостно становится на сердце от этих чутких прикосновений и взглядов. Такие душевные отношения, атмосфера неравнодушия – о чем еще может мечтать мать, вложившая в свое чадушко «всю душу»?
...Еще пример. Что хочется сказать, когда у малыша отняли ведерко в песочнице, и он заплакал, или когда он отказывается идти в поликлинику? – Ну, ничего, поиграют и отдадут? Не бойся, трусишка, тебя там никто не съест?
Мы очень часто говорим ребенку «Не плачь», «Не бойся», «Не расстраивайся», «Не злись»… Это называется «отрицание эмоций» : ребенку плохо (страшно), он испытывает какие-то негативные чувства, а мы отрицаем их, как бы говоря, что они не важны, что малыш не должен их испытывать. Но он-то их испытывает! И в этот момент четко слышит (неосознанно, конечно), что его не понимают, он какой-то «неправильный», если чувствует то, что чувствовать не должен…
Поэтому правило такое: мы не оставляем ребенка наедине с его горем, а сочувствуем ему и предлагаем помощь («Конечно, обидно, когда отбирают ведерко, давай мы попросим его обратно»; «Я тоже, когда была маленькая, боялась врачей, но потом поняла, что они все очень добрые, мы с тобой возьмем в поликлинику книжку или интересную игру, врач тебя быстренько посмотрит – мы же все хотим, чтобы ты рос здоровым – а потом пойдем играть на детскую площадку»).
И, конечно, убираем из обихода фразы «Пустяки, дело житейское», «До свадьбы заживет», «Тут не из-за чего плакать», «Ерунда, ей-богу» и так далее. Вдруг раним собственного ребенка, а с высоты своих вселенских проблем даже не заметим этого?
Главный вопрос воспитания
Однажды я услышала одну обескураживающую вещь: мол, детей можно НЕ воспитывать. А можно просто любить и молча учить жизни своим примером. И ребенок будет расти без давления чужих жизненных установок, готовых схем, у него будет свобода в собственных рассуждениях, решениях и поступках.
Нет, про «любить» я спорить не буду. И про «свой пример» сама же говорила несколькими страницами ранее. Но «НЕ воспитывать»?.. Это как же так?
Те, кто ратует за то, чтобы «не воспитывать», имеют в виду: не поучать, не одергивать, не читать нотаций, не «впихивать» в дитятко свой взгляд на мир, собственные установки и ценности (это хорошо, а это плохо, так нельзя, а так можно). В общем, используют это увесистое и емкое слово в довольно узком, «народном» смысле. А потому призывают его вообще забыть. «Не тратьте силы на “воспитание”. Просто любите своего ребенка и растите вместе с ним» – такова их мысль.
Очень, надо сказать, хорошая мысль. Но давайте все же мыслить шире: воспитывать ребенка – значит растить его.
А потому я уверена: воспитывать детей надо. Воспитание, между прочим, – это одна из пяти самых что ни есть прямых родительских функций! [110] Это, прежде всего, привитие норм поведения в обществе и передача родительской системы ценностей (те самые «можно и нельзя»). И не переживайте, что ваши собственные установки и готовые формулы как-то помешают ребенку жить: в подростковом возрасте, если ему не мешать, он так эту систему ценностей разнесет – камня на камне не останется [111] .
Воспитание – это ведь вовсе не одергивания, лекции и не грубое «впихивание» в дитятко своего мировоззрения. Это не трудный и малоприятный процесс, когда нужно вечно бубнить ребенку, как он должен себя вести. И это не только свой пример. Нет!
...В общем, у «воспитывать» огромное, разностороннее наполнение. И много разных емких определений. Но их объединяет одно: все-таки направленное воздействие на ребенка и в принципе необходимость такого воздействия. Важно только, чтобы в этой «направленности» и «необходимости» не переборщить, не перегнуть палку, не затюкать, не искалечить жизнь. И всегда видеть в своем родном малыше не «объект воспитания», не бесформенную массу для лепки, а полноценного человечка, которому нужны любовь и внимание.
…Говорят, «дети – цветы жизни». И не только потому, что они прекрасны и пробуждают самые лучшие чувства. Но и потому еще, что дети растут, как цветы. Сами. Просто родителю всегда надо помнить, в чем нуждается его цветочек в данный момент времени. Нужно любить его и помогать ему расти. Все!
Так пишут в светлых книжках о воспитании.
Однако эта кажущаяся легкой и элементарной формула на самом деле не так проста, как говорят. Потому что поучать, давить и запрещать – намного… проще, чем «помогать расти».
Ведь для того, чтобы знать, что нужно твоему «цветочку» в данный момент времени, надо постоянно прислушиваться и присматриваться к нему, улавливать его флюиды, не оставлять их без внимания, откликаться на любое слово, жест, просьбу. Все это требует намного больше времени и душевных сил, чем указания, одергивания и призывы к послушанию. Поэтому я никогда не поверю в то, что можно быть хорошим родителем, воспитывая ребенка «между делом». Нет, «между делом» не получится. И не убеждайте меня, все равно не соглашусь.
В процессе воспитания очень сложно обойтись без переборов и недоборов. Очень сложно нащупать эту хрупкую грань – давать малышу то, что ему нужно, и НЕ навязывать лишнего. Кто бы спорил, конечно, хороша золотая середина. Только как в этом миллионе самых разных каждодневных ситуаций ее найти?
В этом-то и вопрос. Главный вопрос воспитания.
Папа может!
Самых-самых популярных, животрепещущих и обсуждаемых тем в Интернет-сообществах молодых мам всего две: какашки и мужья. Какашки, конечно, ребенкины. Мужья – свои, родные, любимые. Которые глухи к проблемам лактации, равнодушны к содержимому подгузников, к детям не рвутся, а рвутся к пиву, друзьям и компьютерным играм, да еще тиранят и самодурствуют.
Что и говорить, тема эта очень грустная. За ней – море слез в подушку, глухие стены отчуждения, истоптанные чувства и распавшиеся семьи.
Да, рождение малыша – это проверка чувств и отношений. Это экзамен «на взрослость». На зрелость. И страшно обидно обнаружить, что твой избранник, твой герой, с которым ты хотела вместе состариться и умереть в один день, взрослеть-то не хочет. А хочет, чтобы все было как раньше – полная свобода (мыслей, планов, передвижений) и «никто ничего никому не должен».
Сложно все в первый год родительства, очень сложно. И это как раз тот случай, когда трудности не сплачивают, а разобщают. Накопилось всего по мелочам. И нет радости от того, что есть семья. Нет чувства единения. А есть обиды, взаимные претензии, непонимание. И нечеловеческая усталость. Какое уж тут «как раньше»?
Впрочем, не все так плохо. Со временем все меняется: папы втягиваются в процесс. И логика здесь такая – чем больше времени папы проводят с малышом (добровольно или не совсем) , тем крепче желание быть с ним, общаться. Стоит их, таких вроде неприспособленных и безынициативных, оставить с детьми одних, как они каким-то чудесным образом справляются…
...Давно подмечено, что с папой дети ведут себя совсем не так, как с мамой. Там совсем другое поведение, другие эмоции, другой тонус. В общем, совсем другая связь.
Просто с самого нежного возраста наши смышленые дети прекрасно знают, с кем из любящих взрослых можно покапризничать, кому потрепать нервы, а с кем этот номер не пройдет. Кроме того, выстраивая с каждым родителем особую линию поведения, они еще и ждут (требуют) от них абсолютно разных вещей. У них это потрясающе получается: виртуозно выжимать из конкретного взрослого все, что он может и готов им дать.
Почему папе «неинтересно»?
Но все-таки проблемы с участием пап в жизни детишек остаются, куда ж без них. Знаю я одного папу, соседкиного мужа, которого оставляй с ребенком одного – не оставляй, он все равно из-за компьютерного стола не вылезет.
А дите-то шустрое, год и четыре, ему бы за штору дернуть, собачий корм пожевать, послушать, как шуршат обои, порыбачить в унитазе. С таким не то, что глаза отвести, дышать в другую сторону нельзя. А тут перед глазами одни виртуальные монстры, ребенок бродит сам по себе, и только слышно: «Куда полез? Отойди оттуда! Сиди тут, паршивец! Нельзя! Ну, что за ребенок, просто хулиган малолетний?!»
Соседка регулярно жалуется мне на жизнь, все порывается уйти от мужа, потому что «Лучше уж совсем без отца, чем с таким»… Но все никак не решится. А я все никак не решусь сказать ей, что, наверное, это не лечится.
С другим папой по имени Виктор судьба свела меня на детской площадке. Папа Витя стоял над песочницей с жутко скучающим видом, пока его карапуз ковырялся с формочками. Видимо, признав во мне товарища по несчастью (который тоже считает время, проведенное за постройкой куличей, бессмысленно потерянным) и проникнувшись доверием, он обратился с каким-то вопросом. Слово за слово, и вот он уже изливал мне душу.
Душа, как водится, была непонятой и обиженной. Мне ли вам говорить, как мастерски умеют мужчины делать из себя страдальцев, чьих титанических усилий никто не увидел и не оценил. Его откровенность, прямо скажу, меня несколько шокировала.
– Ну, почему, скажите мне, почему, жены после родов такими истеричками становятся? У всех моих друзей те же проблемы, и все на грани развода. Моя жена дома сидит с сыном, в детский сад только на следующий год. Бабушек-дедушек здесь нет. Вот она и психует. По дому я ей, видите ли, мало помогаю. С ребенком не занимаюсь. Да ему полтора года всего! И мне неинтересно с ним играть. Катать по полу машинки или «пришел тигренок к зайчику в гости» – ну, не мое это.