На сей раз вожди переглянулись, однако перебивать не стали, и тогда я выразила свою просьбу к шенге:
— Моя мать тоже носитель силы магов Жизни и…
Папочка понял все без слов и молча открыл портал, в котором я увидела очертания дворца в Ирани.
— Спасибо, — я крепко обняла шенге.
— Я сумею защитить Селению и Аршхана, — уверенно произнес Та Шерр. И уже внуку, который явно собирался выразить все, что думает по поводу защиты его гордой персоны: — В случае нападения Ледяного света нам потребуется объединить силы!
Мне понравилось, как возмущение на прекрасном ракардовском лице сменяется осознанием и согласием с высказанной мыслью. И вот тогда я напомнила:
— Лорд Цвет, его не забудьте.
Мне ответил Аршхан:
— Мир элементалей закрыт для Ледяного света.
Меня как громом поразило! И как-то сразу стало ясно — еще не все потеряно!
— Это… точно про мир элементалей? — стараясь скрыть торжествующую улыбку, спросила я.
— Абсолютно, — уверенно ответил Та Шерр.
— Значит, там вы будете в безопасности и Динар тоже, — тут же сделала выводы я. — Отлично. Таким образом, мы убираем всех, кто может подвергнуться опасности смертоубийственного ритуала.
— Утыррка должна скрыться, — напомнил папочка.
Однако у меня были совершенно иные планы, причем шенге они явно не понравились бы, потому как… я собиралась выкрасть блондиночку! Выкрасть и скрыть у Динара в мире элементалей. Кесарь ее любит, несомненно, любит, раз пророчество начало работать и путь приоткрыт. А значит, он пойдет на мои условия ради сохранения ее жизни! Потому как мы с кесарем все-таки в чем-то похожи и, если любим, ради любимого готовы практически на все!
— Мне нужен Динар, — решительно произнесла я. — Кажется, у нас есть шанс переиграть кесаря, так что я в Далларию. И огромная просьба к вам, Великий вождь, проверьте, нет ли его в мире элементалей, и, если он там, сообщите ему, что я буду ждать здесь, в охт.
— Я передам Арриниэль, она найдет быстрее, — сказал Та Шерр.
— Время, — напомнил шенге. — Утыррка на закате быть в охт, шенге забирать.
Я кивнула, и мы разбежались по разным порталам — шенге за мамой, я в Далларию, Та Шерр и Аршхан за Селенией в Орхаллон.
* * *Когда я появилась посреди двора родового замка семьи Грахсовен, первое, что поразило, — мертвая тишина. Мертвая! За высокими стенами шумел и гудел город, но здесь царила абсолютная и безмолвная тишина.
Взбегая по ступеням к входным дверям, замененным на новые и свежевыкрашенным, я уже предчувствовала худшее. Распахнув двери, осознала, что худшее тут и было… но не настолько же!
Они были мертвыми. Упавшие навзничь слуги, лорды, леди, дети… Они все были мертвы! Все! Абсолютно!
Сдерживая рвущиеся рыдания, я, приподнимая юбку, перешагивала через тела, направляясь к кабинету Динара. Мое сердце не выдержало, едва я увидела лежащего у стены ребенка. Лет пяти, не больше…
— О Мать Прародительница, — вскрик и затем судорожное рыдание эхом разнеслись по мертвому замку.
Я упала на колени перед малышом, дрожащей рукой коснулась его лица и застыла, пораженная невероятной догадкой — малыш спал! Это был странный сон, и дыхания практически не было слышно, но в то же время малыш спал, его кожа была теплой, а приложив ухо к груди, я расслышала мерный стук сердечка.
— Какого гоблина? — прошептала потрясенная я.
А затем разместила ладонь на его головке и сделала, как учил шенге. Сила жизни неторопливо потекла по моей руке…
— Апчхи! — и головка ребенка вздрогнула.
Убрав ладонь, улыбнулась огромным серым глазам малыша, широко распахнутым от удивления.
— Принцесса-утырка, — прошептал ребенок.
Какой он… сообразительный.
— С кем имею честь? — решив не обижаться, спросила я.
Но мальчик подскочил, начал испуганно озираться, и боялся он не меня, более того, от меня он явно не хотел отходить.
— Страшный человек был здесь, — начал он балаболить на далларийском, — сверкающие глаза… Страшный. Схватил леди Аннаре, пошел в кабинет к повелителю, а потом все начали падать…
Ребенок заревел в голос. Успокаивая его, одновременно пыталась вспомнить, кто такая Аннаре. Вспомнила, леди Аннаре Грахсовен — бабушка Динара!
— Мама умерла-а, — сквозь рыдания выкрикнул малыш.
— Не умерла. — Я поднялась, протянула ему платок. Осознав, что дети в таком возрасте вряд ли умеют вытираться сами, осторожно обтерла личико и особо тщательно носик. — Идем, покажешь, где твоя мама, мы ее оживим.
— Принцесса-утырка злая, — напомнил ребенок.
— Сейчас даже очень, — призналась я.
Малыш обиженно засопел, но руку мою сжал покрепче, и мы пошли искать его мать. Нашли эту миловидную молодую женщину лежащей на лестнице. Уже зная, что и как нужно делать, я влила в нее всего капельку, но леди тут же подскочила. Начала испуганно озираться, отпрянула от меня, но, едва увидела сына, весь ее страх прошел мгновенно.
— Линсай, — малыш был схвачен, сжат почти до посинения, а затем еще и едва не оглушен истошным воплем: — Линсай!
Я не выдержала:
— Леди, от этого странного сна я смогла его излечить, но воскрешать не умею, не обессудьте.
Дошло. Объятия явно стали не такими крепкими, а крик сменился всхлипами, среди которых различалось: «Линсанчик, маленький мой, живой».
Оставив воссоединившуюся семью, я подошла к ближайшему спящему. Приложила ладонь к его лбу и постаралась увидеть, как жизнь течет в его теле. По всему выходило, что это сон. Глубокий, не совсем естественный, но сон. И похоже, человек должен был проснуться примерно спустя шесть часов. Впрочем, я пробудила его уже сейчас.
Лорд подскочил, не удержался на ногах, сел, изумленно посмотрел на меня.
— Кто сейчас главный в замке? — вежливо интересуюсь у мужчины.
Хлопая ресницами, сообщил, что лорд Рав. Да, знакомые все лица.
— Где искать?
— Кабинет правителя, — осипшим голосом ответил лорд.
Ну а где располагается кабинет правителя, я знала и перенеслась туда, используя портал. Нервируют меня эти лежащие повсюду тела.
В кабинете обнаружился Рав. Он успел оголить меч, впрочем, оружие его не спасло от лежания на полу со зверским выражением на лице, но в состоянии сна.
Приведя мужчину в чувство, я поспешно отскочила в сторону. И не зря. Далларийский воин подскочил и начал махать мечом, рыча и ругаясь.
Переждав несколько мгновений, меланхолично заметила:
— Рав, я все понимаю, но поздно уже мечом размахивать, не находите?
Он остановился, удивленно посмотрел на меня… а в следующую секунду подскочил, прикрыл меня собственной спиной, повернулся к двери и, явно ожидая оттуда какой-то напасти, прошептал:
— Айсира Катриона, вы должны немедленно бежать, вы…
Устало вздохнув, пытаюсь объяснить происходящее:
— Лорд Рав, кесарь уже ушел. Никакой опасности, кроме вашего меча, здесь нет!
Осознал, убрал оружие в ножны, повернулся ко мне и упавшим голосом спросил:
— Все уже мертвы?
Поспешила успокоить:
— Все живы, лорд Рав. К счастью, это оказался только сон. Троих я пробудила, остальные проспят до заката и благополучно придут в себя. А теперь будьте добры объяснить, что случилось.
Огромный рыжеволосый далларийский воин сделал два неуверенных шага, тяжело опустился в кресло, ссутулился и вдруг заплакал. Впервые вижу, как плачет мужчина… почти безмолвно, и только плечи вздрагивают. Мне стало не по себе.
— Рав, — подошла, присела перед ним, стараясь заглянуть в лицо, — Рав, все хорошо, все живы…
— Моя жена… — Он всхлипнул, — мои дети… Умирая, я слышал ее крик… Ее отчаянный крик!
Он попытался взять себя в руки, но, видимо, потрясение оказалось слишком сильным. Решила дать ему время успокоиться и, поднявшись, направилась к столу. Там лежало письмо, написанное прекрасным почерком кесаря и адресованное Динару. «Ожидаю вас. Время жизни ваших ближайших подданных истекает на закате. Поторопитесь».
Перечитывая данное послание снова и снова, я понимала очевидное — кесарь блефовал. На закате никто не умрет, все усыпленные проснутся лишь чуть позже, чем наступит время заката солнца. Но это знала я, маг Жизни, Динар же узнать этого не мог, следовательно, поверил бы.
Сев за стол, я на том же листке чуть ниже написала:
«Это ложь. Обитатели замка просто спят и очнутся после заката. А вот если ты явишься к кесарю, тогда я погибну. А я жить хочу! Жду у шенге.
Твоя Шаниари».
Это имя знали только я и он, а значит, Динар придет ко мне, в этом я была уверена.
— Айсира Катриона, — Рав уже взял себя в руки и теперь стоял, явно смущенный своей слабостью.
— Отведите меня к вашей семье, я помогу разбудить ваших жену и детей, — сказала я воину, пытаясь преодолеть неловкость. — И не стоит стыдиться слез радости.
— Отведите меня к вашей семье, я помогу разбудить ваших жену и детей, — сказала я воину, пытаясь преодолеть неловкость. — И не стоит стыдиться слез радости.
— Это больше не повторится! — уверенно заявил воин.
Солгал. Когда я разбудила маленькую, полненькую и покрытую веснушками женщину средних лет, он рыдал как ребенок, сжимая в объятиях свою далекую от идеалов красоты любимую. А я стояла, смотрела и все никак не могла понять — неужели настолько страшненьких и толстеньких тоже любят? Да еще и так самозабвенно. Интересно, а Динар меня так же любить будет?
Но, увидев девятерых детей Рава, которых тоже привела в чувство, я решила, что пусть уж Динар любит меня чуть поменьше. Все же столько раз рожать — это перебор! И если честно, я уже только одного не могла понять — она-то за что его любит?
* * *Открывая портал в Оитлон, я все еще размышляла над увиденным. Нет, никогда не понять мне человеческих взаимоотношений, основанных на любовной страсти. Девять детей! Да я бы на месте леди Рав гнала бы эту рыжую образину из супружеской постели уже после второго. С другой стороны, если в этой самой постели представить меня и Динара… ну вот конкретно эту рыжую образину я бы потерпела и до третьего… а может, и до четвертого… Хотя нет, четыре наследника — это уже перебор, наверное. Так, не о том думаю!
Родной дворец Ирани встретил меня шумом, гамом, паникой. Торопливо сновали служанки, суетились придворные. Правда, вот как раз последние при виде меня мгновенно падали на колени, и повсюду слышалось «пресветлая императрица». Меня от этого словосочетания уже трясти начинает!
Игнорируя придворных, я поспешила в отцовский кабинет. Могла бы перенестись сразу туда, но хотелось сначала узнать, что с мамой. В ее покоях я выяснила у перепуганных фрейлин, что огромный орк забрал королеву. И та охотно последовала за ним, как только чудище сообщило, что действует по просьбе Катрионы.
— О, шенге, ты лучший папа на свете, — возликовала я и уже бегом помчалась к отцу.
Двери в личный кабинет короля я торопливо распахнула, но, едва вошла, услышала насмешливое:
— А вот и наша птичка!
И вот никак не ожидала я встретить здесь айсира Девари!
Так и застыла на пороге отцовского кабинета, удивленно взирая на предовольную Лориану, что сидела в кресле у окна. Рядом в таком же кресле обретался Девари, уже, к сожалению, освобожденный из той милой корзинки, которую я с таким старанием сплела. Отец же сидел на своем месте за столом и был сильно встревожен. И не только встревожен — он был зол, причем на меня!
— Катриона! Как ты посмела сбежать от собственного супруга? — вскричал король Оитлона, стремительно поднимаясь.
Но я не ответила отцу, потому что в оцепенении смотрела на алый кристалл в золотой оправе, возвышающийся на столе. На тот самый оракул, из-за которого я не так давно была вынуждена уничтожить город! С шахтами! И это ради сохранения тайны! И сейчас меня крайне интересовал вопрос: с каких пор то, что держалось за пятью замками, выставляется напоказ перед доверенным человеком кесаря? Я искренне полагала, что оракул — семейный секрет Астаримана. Но вот оно, очевидное невероятное, — кристалл выставлен чуть ли не на всеобщее обозрение! Что происходит?
Проследив за моим взглядом, айсир Девари отдал приказ:
— Айсир Ароиль, сообщите его величеству!
Неожиданно! То есть кристалл используется для связи с кесарем?! Поверить не могу!
Отец взирает на меня, не скрывая злости, и в то же время он не торопился вызвать императора.
— Катриона!
Его окрик вернул к реальности. Удивленно смотрю на короля, затем, не менее удивленно, на Лору, которая находилась в каком-то радостном ожидании. И тут до меня дошло очевидное:
— Вы знали!
Никто ничего и не отрицал.
— Отец, — я стремительно подошла к столу, — как давно узнали?
Король Оитлона снова сел, сцепил пальцы. Глупая привычка, выдающая внутреннее напряжение, я унаследовала и ее.
Отец сообщил, сердито на меня поглядывая:
— В день твоей свадьбы. Император Ашеро не скрывал, что не пройдет и полгода, как на престол взойдет Лориана, а я стану регентом до вступления в права ее будущего сына и наследника.
Так вот какое выгодное предложение было сделано отцу! А я-то все гадала, отчего он такой довольный был, отдавая дочь императору! Действительно выгодная сделка — отдай наследницу и получи весь Альянс Прайды! Невероятно! Просто поверить не могу…
Но сейчас, глядя в зеленые глаза, так похожие на глаза Лоры, я тихо спросила:
— Отец, а как же я? — И уже срываясь на крик: — А обо мне ты подумал?! Или ты даже не задался вопросом, что произойдет с твоей старшей дочерью!
Девари затих в своем кресле, с любопытством наблюдая за развитием событий, взгляд Лоры мне не понравился совсем, а потом король сказал:
— Катриона, чем ты недовольна?! Ты получила в супруги самого кесаря! Ты стала пресветлой императрицей. А в будущем, когда во главе Прайды встану я, Оитлон будет возвеличен и поставлен над всеми подвластными государствами. Твои реформы будут иметь продолжение. А тот факт, что кесарь желает мирной жизни в уединении с тобой, вызывает мое понимание. Триста лет правления, Катриона, наш император устал от суеты и жизни правителя и желает уйти на покой.
Я слушала и ушам своим не верила. «Уйти на покой»? Свою попытку покинуть Рассветный мир, убив трех магов, кесарь облек в столь непритязательную формулировку, как «уйти на покой». Как мило!
Я тихо рассмеялась, просто чтобы не заплакать…
— У вас был приказ немедленно вызвать его величество, как только пресветлая императрица изволит прибыть! — сухо напомнил Девари, не скрывая своего недовольства.
Но отец медлил, медлил и удивленно смотрел на меня, а я…
— Папа, — мой голос упал до шепота, — папа, ты не понимаешь…
— Давно ты меня папой не называла, — с неожиданной горечью и явной ревностью произнес король Оитлона, затем поднялся, протянул руки к кристаллу.
И я взмолилась:
— Не надо.
Он вновь сел, так и не прикоснувшись к оракулу, тяжело вздохнул и начал вещать прописные, с его точки зрения, истины:
— Катриона, доченька, я многое не понимаю. Но кесарь любит тебя, действительно любит, в этом у меня не осталось сомнений. И ты полюбишь его со временем. Вы будете жить вдали от суеты придворной жизни, растить детей. Это ли не женское счастье?
— Женское счастье?! — я сорвалась на крик. — В преисподней я видела женское счастье рядом с кесарем! Да он убьет меня, папа! Он планирует сделать это уже сегодня и, используя мою смерть, действительно собирается покинуть этот мир… но сам при этом жив останется!
Отец не поверил ни единому моему слову и попросту заорал на меня:
— Что ты несешь, Катриона? Опомнись! Кесарь любит тебя, как это ни удивительно. Он никогда не причинит тебе вреда.
— О да! — Я поняла, что скатываюсь до банальной истерики. — Он не причинит мне вреда, отец. Ни малейшего! Он меня просто убьет! А точнее, принесет в жертву ради своей великой цели!
Король Оитлона устало покачал головой и раздраженно потянулся к оракулу. И я могла бы остановить его, используя магию, но почему-то молча смотрела на родителя… не в силах поверить, что родной отец меня предаст… снова. Или продаст, тут уж как посмотреть. В конце концов, на кону стояла вся Прайда вместе с подвластными королевствами — цена за всего одну и к тому же не последнюю дочку весьма высокая, тут уж не поспоришь… Да и спорить, откровенно говоря, не с кем, — отец не желал слышать меня. В своих мечтах он уже мнил себя великим императором, восседающим на троне с венцом Всевластия на голове.
И тут произошло то, чего я никак не ожидала:
— Папа, стой! — Лора вскочила, стремительно подбежала, завернула оракул шалью, не прикасаясь к нему, и ловко схватила камень.
На мгновение в отцовском кабинете воцарилось изумленное молчание, а после:
— Айсира Лориана, — Девари тоже вскочил, — вы осознаете тяжесть своего проступка? Я доложу о вашем непослушании его величеству! Немедленно верните оракул.
Но моя младшенькая, полностью проигнорировав айсира, не отрывая от меня напряженного взгляда, тихо спросила:
— Кат, тебе действительно угрожает опасность?
Я молча кивнула.
Лора закусила губу, посмотрела на отца, потом на айсира Девари. Мило улыбнулась и вежливо сказала лорду:
— Все, теперь можете вызывать нашего повелителя!
Наверное, мне следовало открыть портал в тот же миг, но я стояла и в оцепенении смотрела на сестру. На свою родную сестру! И все равно не могла поверить… просто не могла. Почему-то подобного я ждала от отца, но никак не от Лорианы… Я все еще наивно верила в то, что сестра меня не предаст… в очередной раз.
Зато айсир Девари явно ожидал именно этого, а потому уверенно шагнул к младшей принцессе Оитлона. В следующий миг изящная ножка в туфельке со внушительным каблучком нанесла удар по его ступне. Крик! Лорд согнулся пополам и был вознагражден еще одним ударом по голове, нанесенным собственно оракулом, все так же замотанным в ткань, то есть изолированным от прикосновений.